Форум » Лицо Рима » Лавка (домус) Суламиты (4) » Ответить
Лавка (домус) Суламиты (4)
Суламита: Лавка, в которой торгуют свежими и сушеными фруктами, овощами, ягодами, зеленью, двухэтажный домус, зажатый с боков двумя сомнительной крепости 4-х этажными инсулами, в первых этажах которых так же расположены лавки. С одной стороны инсула с харчевней Ксена, с другой стороны инсула с птичьей лавкой. Находится на Авентине, посередине между центром и окраинами, выходит на небольшую Яблочную площадь с общественным фонтаном, напротив через площадь - женские термы. Таберны - торговый павильон и склад. Перед торговым помещением, под полотняным навесом, установлены две скамьи для покупателей, желающих отведать фрукты и ягоды прямо на месте. Вход в дом - между складом и торговым павильоном, представляет из себя длинный коридор, ведущий в атрий. По периметру атрия - 2 спальни рабов, кухня с алтарём Лар, столовая, кабинет хозяйки и проход в небольшой открытый дворик, вроде крохотного перистиля, образованный помещениями бани, полузакрытого теплого бассейна, кладовок и туалета (вид из атрия): Посередине атрия небольшой имплювий, украшенный бронзовой статуэткой Меркурия, тут же - две скамьи и три маленьких клумбы. На втором этаже - 4 спальни членов семьи, пара каморок и солярий, устроенный на крыше бассейна. Обстановку дома можно охарактеризовать как "остатки былой роскоши". Хозяева, знавшие лучшие времена, когда-то были подключены к римскому водопроводу официально, позже - трубу перекрыли за неуплату. После пожара Суламита подключилась к воде пиратски, попустительством эдила с "мохнатой лапой". Крыша таберн является балконом комнат второго этажа.
Левий: - Зачем сковорода, когда есть котел? - Левий почесал бороду. - Ну и еще та утварь, в который ты готовишь свой божественный сырный пирог. Зачем возводить храмы Юпитеру, когда есть сырный пирог? Он поерзал на лавке, а после вопроса Миты припомнил пряник, лежащий рядом с перебинтованным бродягой: - Поднялась, в ней даже осталось немного добродетели, несмотря на старания проклятого грека, чтоб его геморрой раскорячил... А уж как она дом вычистила, Мита, веришь, я теперь могу инструменты по полу валять, а после в ране копаться - и никакого жара не будет. Похлебка тоже ничего... но если ты научишь еще чему, то буду благодарен. А, да, дрын вчера не понадобился, она твоего конюха сама выставила. Может, все будет и не так уж и плохо?
Суламита: - Добродетель в наше время такая роскошь, такая роскошь, что, боюсь, даже я не могу себе её позволить, Левий. И что-то слабо мне верится, что она его из добродетели выгнала. Скорей - прознала про остальных его... добродетельных. Вот и Авла моего, небось, не одна уж так выставила. Но не могу же я держать его за ногу как молосский пёс вора - пока не заберут вигилы! Не то чтоб у меня сводит челюсти, но надо же иногда и говорить, Левий, особенно по делу! А тут отвернёшься на минутку - они или делают трупы или внебрачных детей! Поняв, что снова заводится, она машинально потянулась покрутить перстень на пальце или браслет на запястье и, не обнаружив ни того, ни другого, вспомнила, что единственное золото которое осталось в доме... чужое. - Левий, всё забываю спросить - не знакома ли тебе женщина по имени Амага, её ещё называют Анна, сарматка по виду?
Левий: - О, нет, в моем случае добродетель - это поделиться пряником с бродягой, что лежит у меня в сарае. Насчет твоего конюха у меня нет иллюзий, Мита, но я рад, что она его выставила. Я всецело верю во всепоглощающую любовь к ближнему, но не в моем доме, сейчас, по крайней мере, - Левий едва заметно покачал головой. - Кто-то одарил тебя внебрачными детьми, и ты мне не сказала и не позвала к невестке? Мита, это несправедливо, я видел все шишки твоего семейства и впредь не хочу пропустить ни одной. Мита пробежалась пальцами по запястью в поисках чего-то, и задала неожиданный вопрос. Он почесал в затылке, вспоминая, когда в последний раз забрасывал своих больных и становился христианином на собраниях. - Анна... сарматка... Недавно в предместья пришли новые люди, среди которых есть Анны. Я могу узнать, зовут ли кого-то из этих женщин Амагой.
Суламита: - Выставила, потому что занялась тем, что вспомнила всё. Вспомнить всё, Левий, любимое женское занятие. С возрастом, правда, вкусы меняются, потому что какой смысл вспоминать всё, если всё так и останется? - шумно всплеснула руками Суламита, словно охватывая всё в артиуме, за атриумом, и ещё немножко у соседей. - Они покааажут... они скорее покажут мне, что молодость можно не купить за деньги, как утверждают торговцы, а очень даже наоборот - получить без денег! Как подумаю чем я буду ближайший год питаться, так стремительно молодею, Левий. Я бы даже сказала - скоропостижно. Она помолчала, обдумывая оброненных Левием новых людей и кивнула...: - Спасибо. И дело-то пустяковое - безделушку передать от старой знакомой, - ...почти не соврав.
Шийер: 27 августа, утро. --->>> Улица От и До Шийер даже глаза зажмурила, чтобы глаза поскорее привыкли к полумраку лавки. Тело приятно расслабилось, жгучие лучи более не проверяли ее на стойкость, а потому она даже позволила себе отпустить сестру и пройти немного вперед, к прилавку, где весьма аппетитно пахло ягодами и фруктами.
Сулих: Утро, 27 августа. ---> Улица| веущая от и до - Ты ведь помнишь все то, что я тебе говорила? - Сулих негромко окликнула сестру, когда та принялась рассматривать фрукты. - И купи мне спелого абрикоса, пожалуйста. Они сейчас спелые как никогда! - Девушка отпустила паллу и та спала с ее темных волос, показывая лицо младшей полностью.
Авл Серторий: >>>>> с улицы, ведущей От и До ...и уже внутри ответил на вопрос: - Я мечтатель и наблюдатель, прекрасная. Кто подвержен этому больше - поэт или философ - решать тебе, - Авл прошелся, беспечно огляделся и деловито, но подчеркнуто вежливо произнес, - Зал, подай гостьям воды и позови мать, - лицо младшей открылось полностью, представ во всей своей хрупкой красоте, - рад знакомству, Сулих, - тепло произнес он; там, еще на улице, ему показалось, что она предприняла попытку встретиться с ним взглядом и почему-то передумала, поэтому Авл медленно и бережно, отмечая каждую ее, словно резную или выточенную, черту лица, перевел взгляд сам - с чуть припухлых губ, которые нашел очаровательными, на глаза, вглядевшись в самый центр зрачков, - персидские имена красивы, - обратился к ней просто, - в твоем мне видится что-то терпкое и осеннее, от чего остается долгое послевкусие, - и так и задержался на глубине ее глаз.
Виктор: Улица¦ведущая от и до¦ (продолжение 1) ==> Поняв, что представительницы прекрасного пола переключили внимание на Авла и оставшись удовлетворённым своими познаниями в персидском (кто же мог представить, что учил Виктор язык Парфии для этого?) парень предпочёл стоять чуть не заходя в лавку, внимательно изучая район, окружающие его здания, людей вокруг, запахи и звуки. Всё. Каждый взгляд, каждое движение, каждое слово. Всё могло подсказать как им потом заставить приносить прибыль торговлю стеклянной посудой. Кто богат, кто беден, насколько скуп и насколько расточителен, как другие убеждают купить и что... Вопросов было много. И требовалось искать ответы. На каждый из них. Он должен стать виликом. Должен. И как можно скорее. Остальное пока что не имело никакого значения.
Спурий: Улица¦ведущая от и до¦ (продолжение 1) ==> Уже почти на входе в лавку Спурий поднял глаза, чтоб убедиться что туда куда надо пришли, что он правильно путь по мостовой угадал. И только тогда заметил, что с волос младшенькой упало (сползло, или сама сняла) покрывало, а волосы черные-черные были, прям как глаза, и блестели так же. Этим бликом его, похоже, и ослепило, да так, что он даже о какую-то балку ударился. А тут еще и она посмотрела. Посмеяться, наверное. Вслед за ними, внутрь, он не пошел. Куда ему с хозяином тягаться. Да и лоб надо было срочно потереть - будет ли шишка. Хорошо, что не в глаз. Кому он нужен, с фингалом?
Залика: Редкие гостьи - щебетунья и тихоня, хорошенькие как розовые кусты под скучным каменным забором, и те сегодня не радовали глаз. Зали кивнула дважды: - Сулих, Шийер, - едва улыбнувшись и как всегда не прибавив "домины" (если каждую молодую перигринку в городе госпожой величать - не накланяешься), с нескрываемым ехидством осмотрела распоряжавшегося Авла: - Ну если... господин сам изволит обслужить. И не спеша вышла, чуть задержавшись взглядом на знакомом лице маячившего у входа мальчишки. - Госпожа, там пришел Авл, с ним внучки ювелира Маруха и, кажется, покупки. Зовёт тебя.
Герасим: >>>Конюшня Суламиты У дверей было какое-то столпотворение - отходили три покупателя с корзинами, стояли два праздных... видимо - раба, в лавке почему-то был средний господин, которого обычно к прилавку метлой было не загнать. И только тут до Герасима дошло в полной мере что значит "отделён". Значило это, что осталось их трое мужиков - Тирр, Нуб да он, и загоняют его теперь как последнего мула. Он понуро протиснулся в лавку мимо рабов, поклонился господину... и увидел соседок-персиянок, так редко озарявших площадь и овощную лавку своей красотой. Они лучились как ясный день. Каждая по своему - старшая как ласковое июньское солнце, младшая - как весеннее, разбрызгивающее солнечные зайчики после дождя. И лицо у него посветлело.
Сулих: - Спасибо! - Девчушка широко улыбнулась и уже открыто посмотрела в лицо Авлу. Ей нравилось, что он любовался ею. Сейчас рядом не было деда, чтобы шикнул и заставил прикрыться, да и Шийер наконец-то отвлеклась и не мешала. - А куда же подевались ваши друзья? - Ее взгляд скользнул по шее Авла, на грудь и до талии, вернулся в глаза и записал образ в голове, вызывая щекотку под ребрами и улыбку глупую. Да только разве думаешь о том, как выглядишь, когда уходить не хочется. - Аве, - она взгянула на Залику, соблюдая приличия.
Шийер: - Аве, Залика. - Шийер коротко кивнула и ее внимание уже было сосредоточено на задании, что дала Юфа, а не на молодых людях. Сулих что-то щебетала и взяла все внимание Авла на себя. Ну и пусть, внимание конечно это приятно, но оно словно бы мешает. А вот чему, Шийер еще не поняла. Подошел еще один человек, имя которого не знала. Но бабушка ее воспитала хорошо и лучше лишний раз поприветствовать раба, нежели не поприветствовать хорошего человека. - Аве. - Внучка ювелира обратила свое внимание на Герасима, немного ему улыбаясь. Какой-то он был грустный, поникший, вот то слово, которое ему подходило и от этого стало как-то не по себе. Может она зря улыбается?
Авл Серторий: Залика не изменила своему скверному характеру даже при гостях, но сегодня это Авла только рассмешило: - Разумеется, надо же скрыть, что ты не умеешь делать два дела по очереди, - бросил он ей в спину, прошел за прилавок и весело обратился к Сулих, - так что там желает красавица, абрикосов? - в ней было столько свежести и естественности, что хотелось, чтобы она говорила что угодно, лишь бы звучал этот наполовину ласковый, наполовину робкий голос, - а друзья... - Авл проследил за ее взглядом и не отвел глаз, когда она в них снова посмотрела, - видимо, слишком вежливы...или сбежали, - он пожал плечами и чуть повысил голос, попутно кивая вошедшему Герасиму, - Спурий, Виктор, если ждете особого приглашения, так на сегодня они кончились! - он зачерпнул пару круглых, солнечных шариков в ладонь, - какие на тебя смотрят, Сулих...так же приветно, как я? - Авл снова глянул в красивые, с дрожащим огоньком глаза и спустя мгновение смиренно опустил взгляд на абрикосы; старшая, казалось, забыла о существовании всех, сосредоточенная на деле, - а ты ничего не желаешь, Шийер, пока мать не пришла? - слегка перегнулся через прилавок и шепотом спросил у Сулих, - твоя сестра всегда такая серьезная, или я ей просто не нравлюсь?
Виктор: Заметив, что голове Спурия грозит в скором времени столкновение с балкой, Вик дёрнулся, пытаясь как-то помочь избежать этого, но бесполезно. То ли потому, что немного задумался, то ли по чему-либо ещё... Не важно. Уже не важно. — Осторожно! А если бы виском ударился, что тогда? Что тогда можно было без особых проблем спрогнозировать. И прогноз не радовал совершенно. Обвинят ещё в том, что всё подстроил. И виноват в смерти имущества. Объясняй потом... Приятного мало в любом случае. — Да, сейчас, сейчас, я тут вероятных покупателей изучал. Началось. Теперь он виноват в том, что не вошёл сразу. Ладно, запомним. Инициативу предполагается проявлять в более значительной мере. В гораздо более значительной.
Спурий: А ему страшно сказать, все равно, что бы тогда было. Ну не совсем все равно, конечно, если подумать. Жизнь она штука хорошая. А для этого нового хозяина гневить незачем. В лавке была старая знакомая и Спурий ей приветливо улыбнулся, не без опасения, что та расскажет что он никакой не друг. Да и так терять было нечего, так что лучше уж сразу, что уж там. Хотя он, вообще-то не понимал, зачем им всей толпой в немаленькую, но все же и не такую уж большую лавку.
Левий: - Если твой способ помолодеть сработает, Мита, ты сможешь продать его древним матронам, и уже ни в чем нуждаться не будешь. Впрочем, ты знаешь, что моя кладовка - это твоя кладовка, особенно когда ты превращаешь это сырье в фрикадельки с мягкими тушеными овощами и подливкой на муке... - Левий даже на мгновение зажмурился, и от греха чревоугодия, пусть и мысленного, его уберегла Залика, давши возможность испариться до завтрака и не обременять своим чревом ненасытным хозяйку. - Рисковый парень, если надеется, что в такой компании уйдет отсюда до полудня неожененным, - Левий встал, потянулся плечами вверх, будто ежась, напрягая и расслабляя затекшие мышцы спины. - Мне пора, Мита. Думаю, нет смысла глядеть на ребра этого стеклянного императора до того, как ты будешь говорить с ним?
Суламита: - Левий, типун тебе на язык, знаю я кто в этом мире не нуждается! - охнула Мита и повернулась едва ли не вместе со скамьёй. - Ах он зовёоот... и хочет сказать мне, что нашел невесту? И не сомневаюсь, что жениться он решил на обеих. Так скажи ему что две перегринки вряд ли сойдут за одну приличную невесту, но я зову их всех к завтраку, раз уж они знают время когда ходить в гости. Потому что он здесь уже не живёт, если он на минуточку забыл. А то что он там купил может посидеть в лавке, если ты присмотришь чтоб оно не тягало из корзин. Левий куда? Останься и попробуй найти во мне живое место, которое оставили эти дети, и ты прославишься в веках научными трудами! Не хватало ещё чтоб я отпускала гостя только потому, что в доме внезапно кончились отбитые рёбра.
Герасим: Бывает взглянет женщина - как сестерцием одарит. А бывает посмотрит - как хлеба тёплого в руки даст. И греет ладонь, и запах бодрости придаёт, и уютно хрустит корочка, и хочется руку её накрыть своей и держать, и баюкать её ладную маленькую ладошку, глядя как она опускает ресницы, чуть розовея щеками, но не отнимает, не скупится на теплоту, как не поскупилась на простую улыбку. Герасим улыбнулся Шийер глазами только, кланяясь с той же почтительностью что и господину, и отошел в угол, к корзинам, выжидать момента когда понадобится таскать, грузить, волочить, ну или хотя бы получится спросить хозяина о переезде - когда?
Залика: Зали покосилась на увесистый мешочек на сундуке, мысленно расчленила Авла, окончательно прощаясь со свободным временем, и пошла приглашать помедленней, чтоб успеть побороть искушение и в самом деле порвать паршивца как каплуна, оторвав для начала ноги которыми он шлялся, а потом свернув бесполезную голову.
Сулих: Хотелось конечно же оба и сразу, а потому ее рука замерла, пытаясь сделать выбор. Правильный выбор, пусть то были всего лишь персики. - А какой мне больше подойдет? - Внучка ювелира чуть склонила голову и посмотрела на Авла из под опущенных ресниц. Что такое кокетство девчушка еще не знала, но оно было заложено самой природой в каждой женщине. - Шийер? - Сулих посмотрела косо в бок на сестру, что выбирала и смотрела, нюхала, как учила бабушка. - Не обращай внимания, она всегда такая. А если сердиться будет, так это ты поймешь. - Она усмехнулась. - Ее глазища сверкают, а шея красной становится. Так что сейчас все хорошо. - Сулих не видела ничего дурного в том, чтобы немного посплетничать о Шийер, но это немного огорчало, гораздо приятнее поговорить о себе.
Шийер: - Нет. -Ответ был быстпым и коротким. Вопрос сына Суламиты заставил вздрогнуть и она негодующе на него кинула быстрый взгляд и отошла в сторону, к ягодам, что так и просились в рот. Его замечание "пока мать не пришла" дало ей гораздо больше информации, чем если бы Авл сейчас заливался тут соловьем. Он готов ее угощать, пока Суламита не видит. Не своим, не честно заработанным, значит крадет у своей же матери? Девушка недовольно поджала губы, прийдя к подобным выводам. - Сулих, я тебе куплю все, что хочешь. Не надо подарков, Авл. - Старшая дернула сестру за локоть к себе, увлекая от солнечных абрикосов. - Что юфа наказала купить? Каких ягод?
Авл Серторий: Сулих, кажется, не до конца отдавала себе отчет в том, что сейчас произошло и что было там, за ее вопросом, но именно это притягивало Авла больше всего. Эти полуопущенные ресницы, склоненная набок головка и не договаривающие всего, из-за этого манящие еще сильнее губы... Он залюбовался, рассеянно выслушав, с какой почти детской непосредственностью Сулих преподнесла ему сестру в не совсем выгодном свете и медленно произнес: - Больше подойдет тот, который уже сладок, но не переспел и не стал приторным в своей сладости... - его прервало довольно раздраженное "нет" старшей. Ее негодующий взгляд смешил его больше всего, - "смотри какая сердитая...тигрица прямо.." - от широкой улыбки Авл все-таки не удержался, но нагнул голову, чтоб была не так заметна, а когда поднял снова, лицо было серьезным и смех танцевал, поблескивая, только в глубине глаз, - не может быть, чтобы ты расценила мой подарок Сулих, как мое невнимание к тебе - и это тебя задело? - он произнес это одновременно и вопросительно, и утвердительно, глядя на Шийер прямо, взглядом выражая и легкое расстройство от того, что понят неверно, и готовность принести извинения, если таковых ждут.
Залика: - Господин прекрасно делает два дела сразу, - усмехнулась Зали, входя в разгар распушения Авлом перьев, - но госпожа решила, что третье - лучше, и приглашает всех пожаловать перекусить. Рабам велено посидеть в лавке. И, не уделяя более ни мгновения лишнего внимания Авлу, погрузилась в дела: - Герасим, не стой столбом, принеси со склада две корзины яблок, видишь - тут кончились. Перегнулась через прилавок и позвала, подчёркнуто дружелюбно, вспомнив имя симпатичного парнишки: - Спурий, скамьи снаружи для покупателей, можешь посидеть внутри. А тебя как зовут? Тоже проходи, в этом доме кусается только кот, но я его удержу.
Виктор: — Ну если коты здесь настолько опасны, а лишь ты в силах удержать это чудовище, то я с радостью последую твоему приглашению, о земное воплощение Дианы. Быстро зашёл он, и, кивнув, представился. — Виктор. По крайней мере, последние двадцать четыре года звали так. Девчонка ему понравилась. Нет, не мордашкой или фигурой, но готовностью сразу брать дело в свои руки, инициативностью и ощутимо заметной деловой хваткой. А большего в таком возрасте от женщины требовать так и вообще странно. И потому он, поймав взгляд, улыбнулся, как бы подтверждая, что понял её в этом смысле и готов уважать. Вообще, конечно, о каком-то деле, способном принести деньги, думать пока рано, но начать прикидывать с кем бы обсудить... Почему бы и нет?
Спурий: Египтянка дважды подчеркнула, что Спурий не свободный. Зачем? Одного раза вполне достаточно было бы. Ну да какая разница, по большому счету. Кто он и кто они. Пусть тогда сразу, чтоб и мысли шальной не возникло, даже случайно. -Да, конечно. Внутри было даже прохладнее. А котов он не боялся.
Сулих: Шийер подхватила ее под локоть и попыталась увести от сочных персиков и ей это почти что удалось, вот только она совсем не хотела, чтобы старшая сейчас начинала капризничать. По ее мнению - это были капризы и, вполне вероятно, сестре казалось, что внимание Авла было обращено на нее и ревновала. Вот дуреха! - Тогда вот этот и я надеюсь, что не ошиблась с выбором. - Сулих выбрала один из тех, что протягивал Авл, но тот снова обращался к Шийер и пытался ту разговорить. Ну что же такое! - Шийер, могла бы и уважение проявить! - Младшая внучка надула губы, ей не нравилось, что сын Суламиты обращается то к ней, то к сестре. На двух стульях все равно не усидит, а ведь пытается. Прошу меня и сестру извинить, ответили прежде Герасима. Исправимся.
Шийер: - Авл.... - Шийер посмотрела в глаза Авлу Серторию и весьма серьезно проговорила. - Не надо. - И покачала головой, подтверждая свои слова. Поговорить с молодыми людьми было приятно, но все должно быть в меру. А то, как вел себя сын Суламиты не укладывалось в образ того, как должен вести себя мужчина. Она взглянула на Сулих, что надула губы и проговорила так, чтобы сестра слышала. - Стоит определиться с выбором и не распалять свое внимание во все стороны. Даже павлин ведет себя иначе. - Большего добавлять не хотелось, а потому старшая отвернулась, заканчивая эту бессмыслицу, а тут как раз и Залика передала слова госпожи. Они прежде с бабушкой заходили внутрь домуса, Суламита угощала их чем-то вкусным и рассказывала много интересного. Юфа правда не отставала от нее в рассказах, а потому ходить в гости всегда было занятным занятием для Шийер. Теперь же роль старшей гостьи предстояло играть ей, а это значило ответственность, о которой Сулих не так часто задумывалась. - Спасибо, Залика. - Девушка взяла сестру крепко за руку и повела за собой внутрь, не позволяя той вырваться и давая понять, что не время и не место спорить. ЗЫ: Приношу извинения, влезла раньше Герасима. Перенесу пост после ответа игрока.
Герасим: Герасим с сожалением проводил взглядом персиянок и с упрёком глянул на Залику - только пришел и уже таскай... Но что взять с женщины, которая тебя недолюбливает? Разве что посмотреть на всегда торчащие под грубыми туниками острые соски, да полюбоваться сбегающим по тонкой шее непослушным локоном. Что он и сделал. А потом ободряюще хлопнул по плечу смущённого и как-то совсем загрустившего парнишку-раба, и пошел за чем послали.
Авл Серторий: - Ну, надо же кому-то подавать тебе пример, Зал, - огрызнулся подчеркнуто вежливым тоном: Залика отвлекала от двух хорошеньких гостий, одна из которых к тому же все больше проявляла характер. Авл почувствовал тепло руки младшей, когда та наконец определилась с выбором и успел заметить: - С выбором ты не ошиблась, - вышел из-за прилавка и, следуя за девушками, произнес старшей спокойно и просто, без обиняков: - Сердце мое свободно, что позволяет обращать внимание на всех и выбирать, пока не полюблю. И это отличает меня от павлина, - все равно в тоне и манере держаться Шийер чувствовалось какое-то заявление прав на распоряжение его действиями и легкая ревность; первое Авл привычно сбросил, как невидимый груз, пошевелив плечами: не было еще той, какую бы он в этом послушал, второе же заставило улыбнуться еще раз, - но в данном случае ты путаешь ухаживания с простой вежливостью, прекрасная. "Нет, если жениться - только на той, без которой совсем никак"... - рассеянно подумал он, зацепившись взглядом за маленький зазор для воздушного пространства между тонкой тканью, стекающей по спине Сулих и едва уловимо просматривающейся линией этой спины. А, войдя в лавку, подобрался: - Аве, Левий. Аве, мама, - в глаза ей глянул с явственным выражением "знаю, что убила б, убивай...но чуть-чуть - а то вдруг бы женился на одной из пришедших, если б выжить дала" и почтительно стал неподалеку от входа, еще раз бросив взгляд на младшую: оно и видно всех, и до выхода недалеко, если мать сочувствия к просьбе во взгляде не проявит.
Левий: - Трактат "О вреде позднего взросления"... это мысль. И отбитые ребра ты тоже делаешь вкусными, правда, я сейчас говорю про телячьи, - Левий улыбнулся и послушно застыл на месте, слушая одновременно и Суламиту и вопли нешуточной битвы бессовестного чревоугодника и добропорядочного христианина внутри. Окончательно победу протрубил первый - с приходом среднего Суламиты. - Аве, Авл. Видимо, милость чья-то привела нас сюда одновременно. Остаться, чтобы врачевать душевные раны и телесные повреждения, успокаивал он себя.
Залика: Зали искоса посмотрела как бодрится новокупленный и, между делом, сходу провела черту взглядом и словом: - Я могу удержать любое чудовище. Но не советую ждать пока превращу в оленя* и взять яблок самостоятельно. Госпожа дозволила вам поесть тут какой-нибудь травы, - кивнула на корзины. - Спурий, а тебя как угораздило быть проданным Авлу? - Рыжей она бы теперь и стакана воды в пожар не подала, не то что работников подкидывать, и интересовалась из праздного любопытства. миф об охотнике Актеоне.
Виктор: — В оленя? Не знаю, не знаю. Медведицы рядом с тобой не вижу, так что ничего не остаётся, кроме как верить на слово. Однако яблоками, разумеется, Виктор предпочёл подкрепиться, причём в таком количестве, которое счёл в текущих условиях максимальным, параллельно понемногу прикладываясь и к остальному, здраво рассудив, что у Залики нет особых причин драться за каждый хозяйский орех до последней капли своей крови. Мало ли когда появится возможность нормально поесть. А тут... Предлагают — бери. Сколько сможешь унести и увезти. Сам или поможет кто. — Кстати, яблоки и правда вкусные. Интересно, хозяин что, прямо здесь решил стеклом торговать? Вопрос был риторическим. Маловероятно, что на него можно будет услышать ответ до того, как господа закончат есть... Но надежда обязана умирать последней.
Суламита: Мысли о сватовствах и свадьбах не покидают мать трех взрослых сыновей даже во сне, поэтому Мита, не считавшая перегринок невестами сыновьям, по крайней мере до тех пор, пока их дед не купит гражданства, идеи осчастливить Левия браком с молоденькой красавицей не оставляла, и разулыбалась персиянкам как родным: - И куда же ещё хорошеют эти девочки? Так ведь скоро женихи не поместятся на Яблочную площадь! Мне-то ладно, они купят больше моих яблок, а каково дедушке выбирать? А что ж сегодня без бабушки? Юфа захлопоталась совсем? Если б у меня были дочери, Левий, разве бы я хлопотала? Я бы сидела и любовалась как они прядут и на внуков! - подчёркнуто не обращая на сына внимания, высказала наболевшее Суламита. И пригласила: - И нечего, нечего стоять, статуй мне в атрии одного Меркурия хватает, и того рабы забывают протереть, в триклинии уж накрыто, чего он, и непротёртый, послал.
Сулих: - Аве, Суламита! - Младшая встала рядом с Шийер и правда замерла, когда хозяйка домуса начала рассказывать про статуи и их с Шийер красоту. По праву старшинства, говорить должна была сейчас Шийер, а потому Сулих почти что скромно опустила глаза в пол, искоса поглядывая на Авла. Ей было приятно, что Суламита расхваливает их красоту, а ведь она была еще и матерью Сертория. Главное чтобы ее слова оказались правдой, а не тем, чем обычно заполняют пустоту во время разговоров.
Шийер: Шийер не стала ничего отвечать Авлу. Если его мысли расходятся с ее, так зачем же тратить слова на выяснение истины, если она у них у каждого своя? - Аве, Суламита! - Старшая внучка улыбнулась и, приложив руку к груди, чуть поклонилась. - Твои слова приятны, но ты как всегда преувеличиваешь, любая юная девушка обладает способностью привлечь в лавку клиентов. - Хозяйка упомянула куда пройти, потому старшая направилась именно в триклиний, ведь прежде с Юфой они бывали там, а Сулих же тем временем изображала из себя одну из статуй. Как же, мысли младшей были далеки от покорности. - Бабушка и правда делами занята, позволяет теперь и самим хлопотать и ей помогать, правда дедушка порой против. Полагаю, что выбирать женихов он не собирается, ему и так хорошо.
Авл Серторий: - Видимо, - иронично кивнул Левию Авл, - знать бы чья, да? Он искрящимися от удерживаемого в них смеха глазами проследил за всеми, по-настоящему слушая только мать. И не выдержал, низко опустив голову и разулыбавшись, потому что и упреки были очевидны, и очевидно адресованы ему одному, все остальные были "и куда же еще хорошеют эти девочки". "Мамааа... - разлилось чем-то теплым в груди, более теплым, чем от вина или любой близости с любой другой женщиной, которые никогда бы так не согрели, - упрямая..." Он вдруг почувствовал, как остро ему не хватало ее манеры говорить, шуточек и даже голоса - и на рынке - вот бы кто поговорил с торгашом-то - и даже сейчас, даже когда он слышал ее, ему было мало. Авл помялся у стены, чувствуя что-то среднее между этим теплом и острым одиночеством, когда не с кем поделиться, потому что поделиться хочешь только с одним человеком, по воле богов и случая не желающим тебя слушать, поднял голову и глянул на Сулих: - Твоя сестра, боюсь, меня не поняла, - улыбка была довольно кислая, будто губы обветрились и треснули, и улыбаться было больно, - надеюсь, она потом поймет, а ты не разделяешь ее мнения, - он и думать не думал быть задетым Шийер, относясь к ней с той же доброжелательностью, что и в начале беседы, но Сулих нравилась ему, просто нравилась чем-то, пока еще неуловимым, что обычно принято определять как обаяние непосредственности. Авл поотстал от направившихся в триклиний - его туда никто не приглашал - и прошел наискось к Левию: - Женская половина подчеркнуто не жалует меня нынче, - голос приобрел привычный шутливый тон, - скажи мне как лекарь: остаться ли здесь, чтобы услышать "Серторий, если ждешь приглашения, то таки будешь ждать до следующей жизни", - и попытался передать интонацию матери, - или обнаглеть настолько, чтобы пойти за столькими красивыми женщинами? Не пойти за красивыми женщинами - ты знаешь - я не могу, но как бы не схлопотать поперек наглой рожи какой-нибудь... - он усмехнулся, вспомнив курицу, которой грозилась мать, - курицей. Она, конечно, тоже в своем роде женщина, но, боюсь, не та, что мне нужна.
Левий: Суламита заболтала Маруховых внучек, и Левий только кивнул им в знак приветствия. Можно было бы спросить, как здоровье деда с бабушкой, но незачем: раз до сих пор ничего не слышал, никуда не звали, значит, все в порядке. - А действительно ли ты хочешь это знать, мальчик мой? - ответил Левий тоном, каким обычно доказывал больным, что само пройдет; для только что отрезанного и выброшенного в самостоятельную жизнь ломтя Авл был очень говорлив, и даже совета спрашивал витиевато. - Не знаю насчет женщин, но как лекарь скажу, что лучше пойти за всеми в триклиний: веника тебе так и так не избежать, но погибать голодным досаднее, тем более когда готовит твоя мать. Поэтому приготовь рожу и надейся, что курица будет хотя бы жареной, но не с перцем и не в меду. Он приглашающим жестом велел Авлу идти чуть вперед. А вдруг и правда курица?
Суламита: Глядя на застывшую Сулих, Суламита ещё раз убедилась, что есть в мире вещи неизменные и непостижимые - всякая молодая девушка или женщина имеет зеркало, которое всегда говорит ей чистую правду, но слушает только людей. "А ведь чем ближе человек, тем кривей отражение..." переметнулись к сыну мысли вместе со взглядом. Но столько раз уж он изображал покорность, виноватость, и понимание, столько раз она верила и прощала, что только губы поджала мимоходом, адресуясь снова Сулих: - Привлечь, может, и всякая, да не всякая удержать, - улыбаясь проигнорировала Мита девичий лепет про "выбирать не собирается". Что бы там себе дети ни думали, а какой же домовладыка не ломает голову как всех устроить? Только не такой как Марух. - Бедствуем, - заключила она в триклинии, садясь и окидывая взглядом голубцы, сельдерей с морковью в благоухающем соусе, омлет с мёдом, салат, фрукты и непременные витушки. - Уж не обессудьте.
Сулих: - Шийер та еще ворчунья, но она хорошая. - Девушка сдержанно улыбнулась, стараясь не расплыться в кокетливую улыбку, которую вызывал Серторий. Они пошли вслед за хозяйкой, но Сулих увидела, что Авл отошел в сторону и будто не собирается пройти с ними и дальше. Уже почти что скрывшись в триклинии, внучка Маруха обернулась, кидая несколько обеспокоенный взгляд в сторону сына Суламиты. В ней зашевелилось что-то с холодком, с какой-то даже обидой на то, что он не пошел дальше. Такое прежде не случалось и она не знала как воспринимать это что-то холодное где-то под ребрами. Показательно ли это было или же их семья и правда бедствовала, но по накрытому столу судить было сложно. Есть не очень хотелось, к тому же в руке она все еще держала персик. Такое солнечное напоминание. Она предпочла его приберечь. На потом, лучше дома. Сулих замерла, ожидая выбора места старшей сестрой, ведь какая разница?
полная версия страницы