Форум » Лицо Рима » Резиденция парфянского посла » Ответить
Резиденция парфянского посла
Исфандияр: Находится на Авентине, среди богатых плебейских домов. С улицы видна только глухая стена, окружающая небольшой сад, сам дом находится в глубине сада. Кроме парадного, есть черный вход. Водопровод и канализация в доме. Большая кухня.
Ответов - 14
прислуга: ...дверь парадного входа распахнулась в темноту дома, и на порог ступила женщина. Стремительный и свободный разворот плеч, уверенная властность осанки, зверинная легкость и скрытая, словно дремлющая до поры сила движений делали ненужным весь блеск дорогих украшений и тканей, составлявших её наряд. Резная створка мягко закрылась за её спиной, и женщина взметнула руки за голову, сладко потянувшись всем телом. С десяток тонких золотых браслетов скатились от запястья к локтю смуглой, жесткой даже на вид руки, рассыпав по саду короткий перезвон. Ей могло быть сколько угодно лет - взявшийся угадать был бы обречен перебирать цифры, разнившиеся на добрых два десятка, с уверенностью же можно было утверждать только то, что она не была молода. Тот же, кто принялся бы гадать о её статусе, скоро заблудился бы окончательно в бессчисленных противоречиях - резное благородство лепнины лица и тела, говорящее о высоком происхождении, не хотело иметь ничего общего с вольной отточенностью движений, присущей воинам или наёмным убийцам, и едва уживалось с кичливой роскошью одежд, принадлежавших богатой купчихе-плебейке или скорее любовнице знатного гражданина. Женщина полоснула закатное подбрюшье неба пронзительно острой синью взгляда, соглашаясь, кивнула собственным мыслям и легко сбежала по широким ступеням в золотистое кружево вечернего сада, оставляя незримого наблюдателя не удел - признать в ней пожилую прислугу персидской гетеры он бы все равно никогда не сумел.
Публий: >>>Дом, раздавленный глицинией август, 24, утро В носилках он попытался снова почувствовать сотворённую гидру. Там, под каменной кожей, перекатывались мышцы. И По мог бы поклясться, что такую ещё не создавали боги... но додумать не дали сирийцы, один из которых, забывшись, откинул полог. За что получил по щеке: - Сперва доложи. У этого дома он выходить не собирался. Пока не пригласят.
Публий: Ожидание неприлично затянулось. Уличные мальчишки уже вовсю разглядывали носилки, оглянулось несколько матрон... По рассматривал заусенец, прикидывая кому влетит за то, что проглядели. - Быстро, быстро, быстро! Собирайтесь, свинки мои. Пока они не опомнились, - старший жрец гонял всех по триклинию стабулы, щупая ткани, заглядывая в корзины, сметая со стола монеты покрупнее, двигаясь кругами, зигзагами, всё время поглядывая в окно. В этот раз было много. Даже слишком, для такого маленького городка. Казалось, если бы они попросили у матерей малых детей - те бы отдали и их. Остановился жрец только напротив него. - Ты опять пустой? По опустил глаза и дернул подбородком. Но со скамьи не встал. Только сильнее сжал переплетённые пальцы. - Тебе не подадут. - Почему? - Ты бездарь. Позор Великой Матери, - жрец плеснул себе в кубок, обошел стол и встал за спиной. Позвоночник стал словно каменный. Публий сглотнул. - Выпускать свои сущности стыыыдно... да? - кастрат наклонился к самому уху, - потому что это похоже на паршивый уличный балаган. Они ждут чего-то мощного, яркого, сакрального. А тут ты. Со своим балаганчиком. Публий до боли хрустнул пальцами, но даже глаз не повернул туда, где выдох шевелил волосы на виске. - И что же делать? Жрец резко выпрямился. - Выпускать. Девяносто девять из ста любят дешевые уличные представления. - А остальные? - А с остальными играть нельзя. С ними придется жить. После того, как фригиец, упав с лошади, сломал бедро и сгнил заживо, никто и ничто не могло заставить позвоночник По окаменеть. Он отклонил пальцем полог и протянул наружу требовательное: - Ну? Они там все умерли?
Кайен: >улица от дома Курионов>... У дверей стояла лектика гетеры. И он прошел бы мимо и сказал бы привратнику что собирался сказать, но по узорам шторы - вписываясь в них тайнописью, хоть и невесть как оказавшись на ней, от какой стены на каком тесном провороте оттершись с куском штукатурки - с подобаюшей ее могуществу скромностью, неторопливо - ибо сторона была теневая - но неизменно продвигаясь все глубже в складку ткани, величественно восходила божественная Селкет. Кайен медленно поклонился. Медленно выровнял складку, прижимая ее по пути следования царственной, и подал ей руку. Она приняла поклон и вползла к нему на ладонь.
прислуга: Тощий, ставший было на одно колено у носилок чтоб объяснить задержку, взметнулся к горлу незнакомца с ножом, старший из братьев-сирийцев недвусмысленно упёрся кинжалом в подозрительную спину. - Что в руке? Показывай. Медленно.
Кайен: ..."сохранишь или избавишь?" - приближая незакрытую ладонь к груди, чтоб устроить в промежутке уютную темень, он , отклоняя голову, отшагнул от ножа, мелькнувшего у лица и уперся спиной в другой. Взгляд не дрогнул: держа подобный подарок в руке, трудно испугаться оружия. - Она может прыгнуть от солнца. Пусть тот, кто за спиной, заглянет, - и, сохраняя ту же плавность, чуть повернул кисть руки. Взгляд все так же лежал на лице охранника. В левую ладонь все сильнее впивался зажатый там перстень.
Публий: - Тише, детки, тише, - выскользнул из носилок По, успокаивая охрану. Из-за прозрачного хлопка первой занавеси, поведя взгляд на шум, он успел увидеть свисающий с изящной ладони хвостик того, что прятали. - Снимал или сажал, золотце? - муркнул По, отстраняя Тощего, приближая глаза к глазам и припоминая где он видел эти мягкие движения.
Кайен: - Не будь дураком, - тихо уронил Кайен, сворачивая ладонь и держа ее над грудью как манерные юноши, привыкшие теребить свои кольца на весу. - На этот вопрос есть только один ответ.
Публий: Зрачки египтянина остались такими, какими им и положено быть на ярком солнце. Виночерпий Мецената, вспомненный наконец по заносчивой манере мелькнувшей на пару мгновений в очень давнем и слишком неформальном пиру, и пах не страхом, хотя... под этими благовониями... По легко провел пальцем по спрятанной за тонкой драпировкой грудной мышце. У египтян, на его взляд, всегда было слишком много богов и благовоний. - Передашь своему... - ещё один внимательный взгляд, - патрону... благодарность за тебя. И горячий привет от Публия, золотце. Горяячий... - утекло обратно в носилки, и из них же, уже строго, было кинуто: - Тощий, извинись. Раб, тяжело дышавший всё время пока палец Публия путешествовал по чужой груди, преклонил колено: - Прости господин, - глухо. Так глухо что ярость растворилась в дыхании.
Кайен: Кайен качнул плечами, и, больше не чувствуя ножа, плавно отшатнулся спиной, увеличивая расстояние до носилок. Судя по всему, посол не принимал, так что подойти и сказать привратнику несколько малозначителных слов ничто не мешало. Когда он стучался, скорпиона в его руке уже не было - было письмо, которое он и вручил отворившему. - Передай это господину. А то, о чем в нем говорится, он может получить только лично в руки. >>>>>>да ну вас всех, пошел я в термы
письмо: Короткая незапечтанная записка, подписанная Понием Стервием, обращение в которой занимает больше места, чем содержание: Я понимаю теперь, почему ты, латынью владея, Тщательно это скрывал: просьбу бы выполнил я, Если бы даже о ней ты заикнулся невнятно; Прочей же речи твоей лучше бы я не слыхал.
Публий: Как только виночерпий отошел к воротам, из под полога вытянулась рука, прищелкивая. Тощий, проводивший "господина" парой шагов, вернулся к этой руке. - Что там? - Посол сегодня не принимает, господин мой. - Дааа? К лучшему. Я ещё успеваю в парк, - пальцы погладили колючую щетину. - Умница мой. Правильно сделал. Но пыхти потише, - и слегка шлепнули по щеке. - Поехали. Тощий на миг прикрыл глаза и, улыбаясь, впрягся в носилки. >>>улица ведущая подальше отсюда
Нерио: >26 авг>>>> Из винной лавки Закоулками добрался до Авентина быстро и безболезненно: город вымер перед большими играми, только рабы да вконец опустившиеся возились на мокрых камнях дорожек, на ступенях домов и в грязных стабулах. Один из нищих заунывно тянул греческую песенку под самой стеной и пел он настолько фальшиво, что Нерио сразу понял, где скрывается отряд. Возможно, сказалось и то, что сидел оборванец почти у черного входа. Кто-то из людей возился еще в саду, слава богам, им хватило ума не лезть на стены. Теперь самое важное, самое серьезное на сегодня дело... >>>>> Амфитеатр -------------------------------
Нерио: >>>>> Из амфитеатра Дорога стряхнула наваждение окончательно. Улицы не выглядели заполненными и можно было даже особенно не прятаться. Мотив у нищего перед домом посла не изменился, и Нерио, проходя мимо, бросил рядом с ним звонкий квадрас: - За постоянство. - Ага. Я углядел, там бочку отменного вина повезли, выгодно продашь. Нерио кивнул. Бочка - это как раз то, что сейчас нужно. >>>>> Винная лавка
полная версия страницы