Форум » Жилища » Лавка (она же - дом) Суламиты (продолжение 3) » Ответить
Лавка (она же - дом) Суламиты (продолжение 3)
Суламита: Двухэтажный домус, зажатый с боков двумя сомнительной крепости 4-х этажными инсулами, в первых этажах которых так же расположены лавки, стоит в приличном районе посередине между центром и окраинами. Лавка, в которой торгуют свежими и сушеными фруктами, овощами, ягодами, зеленью, выходит на небольшую площадь с общественным фонтаном и состоит из двух помещений - торгового павильона и склада. Перед торговым помещением, под полотняным навесом, установлены две скамьи для покупателей, желающих отведать фрукты и ягоды прямо на месте. У прилавка неотлучно находятся Нуб и одна из рабынь. Хозяйка периодически выходит к покупателям, но не торгует, а только общается и надзирает за работой рабов. Вход в дом - между складом и торговым павильоном, представляет из себя длинный коридор, ведущий в атрий. По периметру атрия - 2 спальни рабов, кухня с алтарём Лар, столовая, кабинет хозяйки и проход в небольшой открытый дворик, вроде крохотного перестиля, образованный помещениями бани, полузакрытого теплого бассейна, кладовки и туалета (вид из атрия): Посередине атрия небольшой имплювий, украшенный бронзовой статуэткой Меркурия, тут же - две скамьи и три маленьких клумбы. На втором этаже - 4 спальни членов семьи, пара каморок и солярий, устроенный на крыше бассейна. Обстановку дома можно охарактеризовать как "остатки былой роскоши". Хозяева, знавшие лучшие времена, когда-то были подключены к римскому водопроводу официально, позже - трубу перекрыли за неуплату. После пожара Суламита подключилась к воде пиратски, попустительством эдила с "мохнатой лапой". Крыша таберн является балконом комнат второго этажа.
Залика: - Так он хоть гражданин, - скривилась в ответ Зал, - и хорошенький, в отличии от тебя. Посмотрела на какого-то умученного с виду голубоглазого "гражданина" и остальные комментарии оставила при себе. - Госпожа дома. И средний, Авл. И на бритого больше не взглянула.
Авл Серторий: ...на этот раз радость заставила себя ждать долго. Что там долго - бесконечно. То есть, никакой радости от слов матери он сейчас не испытывал: - Мало того, что ужина, как я вижу, совместного не выйдет, - и опять он говорил ей вдогонку, - так ты еще, кажется, и видеть меня больше не желаешь? Так что ли? - и аж руки затряслись от обиды и злости, настолько, что Авл поспешил сжать их в кулаки, - иди женись - и дело с концом! - "щщщассс, вот прямо так и разбежался тестя себе искать!" - и где твои Луц с Тирром, что-то я их не наблюдаю! - повысил голос ровно настолько, чтоб она, удаляющаяся по ступеням, слышала так же хорошо, - в то время, как я, мама, рядом! И пытаюсь наше положение поправить! - бросив эту затею орать и сообразив, что она не спустится и не ответит, Авл заходил туда-сюда, то в сердцах хватаясь за голову, то снова роняя руки вдоль тела. "Нет, ну ты подумай! - сам на сам возмущался он, - столько этого ждать - и пожалуйста!.. Я же еще и во всем виноват!.. - вспомнился и Алтер со своей из огня выскочившей зазнобой, и Рахиль, увезенная пес знает куда, и весь день бестолковых споров, только вот удовольствие от харчевни и пива улетучилось и никак не хотело вспоминаться, - "как заботятся о младшем два старших брата", - Авл стиснул зубы, - что он, маленький что ли? Все на месте - и бошка, и... - сам разберется", - и схватил за руку проходящую Амизи: - Скажи матери, - отпустил, чтоб не перепугать совсем, - ужинать не буду - не хочу объедать ее дом, - Авл отвернулся, поджав губы, но одумался через мгновение, и, повернувшись поспешно, произнес, - нет, постой! Скажи... - и откашлялся, - скажи, не буду, потому что без нее ужинать не хочу. Что-то щемило или скребло внутри. Было гадко. Авл боком толкнул дверь, вышел на улицу и глотнул ртом как можно больше воздуха: "С отделением, дружище..." - усмехнулся криво: - Чтоб его все!.. - выругался негромко.
Осмарак: - А я теперь тоже гражданин, - гыгыкнул Осмарак на очередной выпад. Если ему тогда на крыше не померещилось и она орудовала мечом и ножами как язычком, тренировки обещали быть интересными. - С домом, лавкой и фамилией. Осмарак из Бруттиев я теперь. Заруби себе где-нибудь. Ну или я зарублю, это как пойдет на наших... "Чтоб его все!.. " перебил мысль вышедший, в котором блудный искомый сын опознался без труда - по сходству с другими братьями. Что среднему положено, а что не положено знать у Залики он спросить не успел, успел только вопросительно зыркнуть, но египтянка на него уже не смотрела. - Загул, как я погляжу, удался лучше возвращения, - прищурился Ос и поприветствовал уверенно, - аве, Авл Серторий. Осмарак Бруттий, по делу к твоей матери или к вам с Тирром, дело небольшое, можно достойную матрону и не беспокоить под вечер.
Адриан: А когда злая девушка сказал про Адриана, что он хорошенький, он даже улыбнулся, так, едва заметно, и хотел сказать, что она хоть и грозная, но красивая, как на улицу из дома вывалился какой-то из Серториев, наверное, и начал громко ругаться. Решив, что раз Осмарак его вызвал, то пусть сам и разбирается, Адриан поближе прижался к прилавку и шепотом спросил у девушки: - Орешков хочешь? С медом, - и показал даже, чтоб не подумала, что он врет.
Залика: Она только вцепилась покрепче в тряпку, которой натирала прилавок. "Гражданин! С лавкой! Без году неделя в городе и уже..." мелькнуло, но не додумалось - выперся ругаться Авл. Так некстати, что хуже и придумать было нельзя - она ни о чем не успела предупредить наёмника. А теперь уже поздно было, оставалось надеяться, что он сам додумается попридержать язык. Зали невнимательно подцепила орех и так же невнимательно сунула ребёнку яблоко. - Как тебя зовут? - спросила едва улыбнувшись, краем глаза посматривая на обоих наглецов.
Авл Серторий: "А это еще что за... - повернувшись на голос, всмотрелся и не подобрал подходящего слова Авл, - и чего это он около кошки этой трется... ей же мужики ни на кой не сдались..." - он нахмурился и только теперь заметил еще и мальчишку, стоящего у прилавка, и кошель в своей руке. Не придумав, куда его деть, только пару раз переложил из ладони в ладонь и ответил в манере обратившегося: - Аве, Осмарак Бруттий, - "Осмарак - ну и имечко..." - а пока приближался, рассмотрел получше и на шутку ухмыльнулся, - раз про загул в курсе, значит, знаешь, и как встретить собирались, - Авл хмыкнул, - никогда не заставляй женщину ждать долго - иначе вместо радостных объятий нарвешься только на упреки, - подошел и непроизвольно отвел руку с кошельком слегка за спину, - так по какому делу ты к нам с... - и осекся, - "а про Луца - ни слова... знает, стало быть. Курица эта, что ль, разболтала уже?" - метнул злобный взгляд на Зали, - Тирром, - а потом решил, что хватит вокруг да около тут со всеми и врубил прямой вопрос, - про Луция от кого знаешь? - Авл еще раз пристально всмотрелся в Залику, - Тирра нет, так что с делом, если пожелаешь, - ко мне, - сделал паузу, - но в доме. А то тут много желающих уши погреть, - он представил, как откручивает эти самые уши Залике прямо за прилавком, и снова перевел взгляд на ребенка, - твой мальчишка?
Осмарак: - Общественный, - отрезал Осмарак, не собираясь никого больше посвящать в свои дела, и зло глянув на египтянку "ну и что ему говорить?! семейка..." - Адриан, побудь тут, на лавке, никуда не отходи, я сейчас вернусь. И, прикидывая что ответить, прошел в дом, соглашаясь про женщин: - Это верно, женщины ждать не любят. Но матери, по крайней мере, умеют и никогда не устают ждать. И упрекать имеют право, - "особенно таких как мы с тобой", подумал, но вслух, обтекаемо, сказал совсем другое: - А с твоим старшим братом мы ходили добывать ему жену, жаль, если ты её не застал, - осторожно прощупал почву, - хороша девица. Было нескучно. Да и заработал я неплохо, - обозначил сразу отношения как деловые, хоть и помнил, что опоясан поясом Авлова отца и слова матроны помнил, как и ощущение от них. - Теперь вот собираюсь потратить. Мне нужен конь дня на три, из ваших. У меня поездка, в Капую, хочу на тамошний торг посмотреть. Конь нужен самый спокойный, чтоб малец справился.
Адриан: Адриан кивнул с видом "А я и никуда не собирался", но и на лавку садиться не стал, остался на том же месте: - Возьми еще, вкусные... - он с удовольствием укусил яблоко. - Я Адриан. Мы с Осмараком за мамой в Капую поедем. А тебя как зовут? Про убитого отца и чуму говорить не стал, мало ли что...
Залика: Зали вернула не менее злобный взгляд "и как я тебе скажу сейчас, сукин сын?! начал бы не с долга - успели бы!" и к мальчишке мыслями вернулась не сразу, а только после "в Капую за мамой". Взяла орешек в меду и медово спросила: - Я Залика. За чьей мамой? Твоей или его? Ааа, он, наверное, жених твоей мамы?
Авл Серторий: Авл усмехнулся осовскому "общественный", глянул еще раз - на него, потом на мальчишку, - где-то внутри себя мысленно определил: "рабёнок, должно быть," - скорее, из-за необходимости хоть как-то его определить, и забыл, как о несущественном. Его больше занимал ответ на прямой вопрос: - Настолько хороша, что грех не добыть, - тон выбрал неопределенный, чтоб прозвучало и не утверждением, и не вопросом, - как от такого может быть скучно, верно? - и всмотрелся не просто в глаза, а даже в то, что таилось там, за ними, - "нет, не просто первый с улицы - совсем чужого на такое дело не подпишешь... И не болтлив", - заключил Авл. - Из самых спокойных у нас Тирров Крепыш, - отозвался о деле, - с ним, пожалуй, и ни разу не ездивший справится, - и спросил заинтересованно, - сам торгуешь, стало быть?
Осмарак: А вот взгляд поймать он пытался напрасно. Ос, как всегда, не прятал, а убирал, уже разглядывая статую в иплювии, вывода делая два "значит всё же отправили подальше, от греха" и "тему можно и проехать". Одним знакомым торговцем меньше, но не такая уж большая потеря - связывать торговые дела с отчаянным добытчиком весталок он и не думал. - Собираюсь, купил гончарную лавку-мастерскую. Но я ещё и караванщик, может, получится совместить. Слышал, дороги в центре империи поспокойнее окраинных, но с охраной оно надёжнее везде. Повезёт - наймусь. Крепыш это пятнистый? Сколько хочешь в день? И какой вам оставить залог?
Авл Серторий: "Точно, не болтлив. Такой не только лишнего не расскажет, но и вида не подаст, будто что-то знает", - окончательно утвердился Авл. Говорить на тему братца и его безмерной любви не хотелось, чтоб снова не разозлиться, на тему закопанных - потому как с матерью уже о них наговорили столько, что, казалось, еще пару слов - и они начнут оживать. "Караванщиком" прямо прибило к земле, как чем-то тяжелым, и еще пару раз дало сверху, чтоб не расслаблялся: "Ах ты ж твою-то мать!.. Тоже мне, разведчик хренов", - выругал себя Авл и удержался от того, чтоб хлопнуть себя ладонью по лбу: - Караванщик, значит? - "караванщик, гончарная мастерская... ну, точно", - ты-то мне и нужен, - улыбнулся краем губ, до конца не веря, что искомый пришел к нему сам, - я собираюсь открыть торговлю стеклом. В своей лавке, - и помолчал, раздумывая, - за коня в залог возьму три тысячи сестерциев, сейчас. И ни аса - за все три дня. Взамен окажи мне услугу - наймись охранять мой товар. Идет?
Осмарак: - Вы, Сертории, решаете вопросы с такой скоростью, с какой я баб в лупанарах укладываю, - слегка опешил от предложения Ос, которого нанимали разные и по-всякому, но кроме Серториев (к которым он, судя по "госпожа" приписал и - всё-таки рабыню - египтянку) никто не нанимал его вот так резво и резко. Он почесал затылок. - Стекло... товар дорогой, интересный, но самый хлопотный. С одной стороны - не шелк, не камни, не специи, грабить особо не полезут - сбывать ещё тяжелее чем возить. С другой стороны уж больно хрупкий товар. Ос посмотрел на Сертория внимательно, но на лбах обычно не пишут ни про надёжность, ни про платежеспособность. Всё что он знал про него - удачливый гуляка и торговец потомственный. Осмарак покосился на Меркурия, окинул взглядом богатый когда-то атриум и решил: - Подумать надо. Выпить, обмозговать. Если только охрана и без ответа за обычный дорожный бой товара, если мне подойдут твои торговые пути - ни по морю, ни слишком далеко от Рима я, как владелец собственной лавки, отлучаться не хочу, если у тебя будут приличные обороты - тут много если. Давай пока так - я оставляю в залог две тысячи, плачу за коня двенадцать асов в день, а когда вернусь ты покажешь мне свою лавку, сядем и поговорим. Возможно и договоримся.
Авл Серторий: - Мы и баб в лупанар укладываем с такой же скоростью, с какой решаем вопросы, - отшутился Авл в ответ и заговорил серьезно, - и хлопотный, и дорогой, - "ага, не болтливый да еще и сообразительный", - но опыт есть, и богатый, потому что стеклом мы уже торговали, причем - успешно, - это "мы" он употребил сознательно, как знак семейного единодушия, - как и опыт в гончарном деле, - добавил как между прочим и теперь говорил медленнее, тоном, каким подчеркивают доверие собеседнику, - к старым связям и там, и там я недавно потрудился добавить новые, - стоял прямо, лишних движений не делал, все ушло в эту манеру говорить и в ладонь, чуть сжимающую кошель, - но в торговом деле, сам знаешь, каждый надежный человек - на вес золота. Ксен советовал мне тебя, как опытного караванщика, - приврал, не моргнув, - поэтому я к тебе и обращаюсь, - "пусть знает, что я не бездумный игрок с Фортуной", - гораздо легче, когда два начинающих дело торговца объединяют усилия, - Авл помолчал ровно столько, чтоб не создалось ощущение, будто ему больше нечего сказать, но слова обрели вес, и продолжил, - поэтому давай так, - "а тысячу из залога вычел, хитрец..." - пусть будет две с половиной тысячи залога и ни аса в день, - мягко, но настойчиво гнул свое Авл, - а ты думай. Приедешь - в лавке и поговорим, - и немного разбавил шуточным, напоследок, - а хочешь выпить - выпьем, много великих дел родились из хмеля, - усмехнулся коротко, прямо и открыто глядя на Оса.
Осмарак: Теперь он в полной мере прочувствовал верёвочку о двух концах, которой связал себя с этим семейством. Но если матрона тянула за неё бесцеремонно, то её сын всего лишь намекал. Что ж, логично, что после таких общих дел как дюжина трупов, в этой семье его считают "своим" человеком, а свои люди и верно - на вес золота. Да и семейство это, хваткое и со связями, ему в принципе нравилось. Но ничто из этого не было поводом пренебрегать осторожностью. Молодой, но опытный караванщик, просыпавшийся тем чаще, чем дальше в прошлое уплывал "Беглец", посмотрел Серторию прямо в лицо: - Это всё хорошо, но ничего не горит. Караваны редко грабят наобум, как правило точно знают, что хотят взять. Стекло и керамика на дороге не интересны. С такими товарами как наши нечего опасаться грабителей, только конкурентов. Я вернусь и ты расскажешь кто твои конкуренты, расскажешь кто мои. Обсудим и остальное. И я подумаю. Ос развязал кошель, отсчитал в широкую ладонь двадцать пять золотых и протянул приличную горку. Его: - Расписки не надо, - подразумевало не только доверие, но и то, что он способен вернуть своё всегда. Без всяких бумажек. - Коня возьму завтра на рассвете.
Авл Серторий: Прямой взгляд он встретил таким же прямым взглядом. Выслушал, слегка улыбнулся и ответил: - Осмарак Бруттий, ты не убедишь меня в том, что опытный караванщик, пусть и начинающий с нуля дело, - он говорил дружелюбно и просто, - прежде, чем обзавестись гончарной лавкой, хоть сколько-нибудь не разузнал о конкурентах. А раз купил, значит, конкуренция сносна, - Авл помолчал, - но я рад буду сообщить тебе о конкуренции предметней, когда вернешься. Авл не понял, а скорее смутно догадался, что за подчеркнутым доверием - подчеркнутая же осторожность. "Мутный", - вспомнилось ксеновское определение, - и свое же: "караванщик и должен..." - деньги взял спокойно и с достоинством, без пересчета - опять же, во-первых, доверие, а, во-вторых, отсчитывал в уме вместе с Осмараком. Легким кивком отреагировал на "расписки не надо" и посчитал нужным подчеркнуть: - И, послушай, давай начистоту. Мой дом - моя крепость. Это раз. И я по-своему люблю брата. Два. Но я не хочу, чтобы та, - он подобрал слово, - услуга, которую ты оказал Алтеру, накладывала отпечаток на наши деловые отношения, если они будут, - взглядом досказал "и спасибо, что оказал" и закончил, - коня бери...да только ты не дождался ответа: который - Крепыш, - улыбнулся, но не насмешливо, - да, тот, что пятнистый, - и чуть склонил голову, - пусть тебе сопутствует удача.
Осмарак: "Конечно не убедю... не убежду... девова латынь!" неожиданно для себя развеселился Ос, пытающийся на этой самой латыни думать уже третий день, раз уж стал римлянином "и не потому что с чего бы мне терять репутацию серьёзного, гы, караванщика, а просто потому, что тогда пришлось бы объяснить, что опытный караванщик не только тёртый пират, но ещё и дубина, каких свет не видывал". И уж совершенно точно он не смог бы объяснить про священный огонь, про весы, и про потребность положить на них противовес - такую же реальную, настоящую и необоримую как голод или жажда. - Какая услуга? Прогулка, - пожал плечами Осмарак, пока непрошенное веселье от осознания собственной глупости плескалось в глазах, которые он перевел на какую-то старенькую, но вполне ещё фигуристую нимфу на стене. - Уже дождался, - кивнул и цыкнул зубом, улыбнувшись набок. - Удача баба ветреная. Я предпочитаю равновесие. До встречи. Ему даже сейчас не думалось толком о сбыте и конкурентах, а думалось... что полыни бы надо прикупить, чтоб клопов не завелось в... доме.
Адриан: - Не-е-е, - протянул Адриан, прожевав еще кусок яблока. - Осмарак совсем не жених, он мне просто помогает. У меня такая история длинная... мне пришлось от одного злого грека убегать, а Осмарак меня нашел и теперь везет к моей маме, потому что она... я потерялся. Мы встретимся, вернемся домой в деревню, и я буду ловить рыбу! Теперь, рассказывая это девушке за прилавком, он был абсолютно уверен, что так и будет.
Залика: Зали оторвалась от размышлений о том, чем можно поддеть бритого наглеца и прямо посмотрела на мальчишку. Осмотрела даже. Ребёнок как ребёнок, по всему видно - не богатой семьи. Что в нём наёмнику? - Вот как. Помогает... наверное, дружит с твоими родителями?
Адриан: Залика так внимательно осмотрела Адриана, что он сам себя еще окинул взглядом на всякий случай: - Не знаю, нет, наверное... Они с папкой один раз дрались вместе. С разбойниками на дороге, а я... - тут он подумал, что врать не имеет смысла. - А меня в кустах спрятали. А маму он не знает совсем. Ой... а как твоего кота зовут?
Залика: Зали посмотрела на Адриана с недоумением "надо же...", никак не предполагая, что в наёмнике может обнаружиться что-то вроде понимания боевого братства или благодарности. Но заподозрить в Осмараке любителя маленьких хорошеньких мальчиков было ещё труднее - насмешка её была просто насмешкой. - Амон. Моня, - Зал смела кота с прилавка в сторону мальчика, на что божество ответило возмущенным мявом. - У римлян никакого уважения к чужим богам. "А к кому оно у них есть вообще?.."
Адриан: Кот полетел прямо в объятия! - Амон... - повторил Адриан, почесывая брыкающегося кота за ухом, пытаясь успокоить его. - Гордый такой... Так зовут твоего бога? Меня мама с теткой разному совсем учили, а про Амона не говорили никогда. После очередного отчаянного удара задними лапами по рукам Моню пришлось выпустить обратно на прилавок: - Я тебе в следующий раз рыбы поймаю - пообещал Адриан взъерошенному богу.
Залика: - Бога? - улыбнулась Зали, глядя как божество терзает смертного. - У меня нет богов, я поклоняюсь богиням. Иштар и Исиде. "Раз уж её, как и меня, сюда притащили" подумала о последней "раз обе прижившиеся чужестранки". - Амон это бог воздуха, солнца и неба у египтян. Египет, - пояснила на всякий случай, - это очень жаркая страна за морем.
Адриан: - Ого, так ты и за воздух отвечаешь, и за солнце? - спросил Адриан невозмутимо сидевшего на прилавке кота, будто и не ерошили ему шерсть за ушками. - Жаль, что я про твоих богинь совсем не слышал. Они, наверное, тоже красивые. А про Египет мне рассказывали, что там есть огромная река, которая разливается как море и после себя оставляет мягкую землю... и в ней много рыбы. Ты ее видела?
Авл Серторий: - Тогда равновесия, - согласился и переменил пожелание Авл, - равновесие, оно - тоже неплохо. Удача - баба ветреная, - и, подумав о своем недавнем фарте, тоже улыбнулся, - да не она одна. Ветреных баб всегда хватало... - Авл почесал затылок свободной рукой, - только и быть настороже, зазевался - и привет, - улыбнулся еще раз, - до встречи.
Залика: - Красивые, - подтвердила Зали, - только по-разному. И нахмурила брови. Её никто никогда не спрашивал о Египте, даже те уличные мальчишки, что таскали ей хлеб, пока она жила, подыхала точнее, на улице. Поскребла ногтем пятно на прилавке и сказала задумчиво: - Великая река называется Нил. Смотрю, ты только и думаешь о рыбе, - улыбнулась невольно, - тебе бы там понравилось. Да, там очень много рыбы. Во время разлива она заходит на мелководье, так, что её руками ловить можно. И река везде разного цвета... - она даже не заметила, как начала вспоминать, а не рассказывать общеизвестные вещи, - по руслу желтая, бурая даже, тёмно-синяя по рукавам, в заводях притоков - прям как твои глаза, а в устье почти черная... Над ней летают священные птицы ибисы, а на лодках плавают вельможи, купцы, рыбаки и пчелы... - сама удивилась воспоминаниям, - ульи с пчелами путешествуют по реке туда, где расцветают сады, поля, рощи, месяц за месяцем по реке плавает мёд, и когда они проплывают, эти лодки, запах такой... - вспоминать стало тяжело и она резко тряхнула головой, обрывая разговор, - вот как от твоих орешков. Только слаще.
Нуб: >>>источник нимфы Эгерии - А в самом устье, на маленьком островке, стоит самый большой в мире маяк. Его свет виден за семьдесят миль от берега, - подхватил, улыбаясь Залике и ребёнку, подошедший Нуб.
Осмарак: "Зазевался и привет" догнало у самой двери, Ос хмыкнул, а веселье из глаз не пропало - та ночь выжгла всё. А пепел... да что ему? Развеет. Рано или поздно. Сегодня он даже чувствовал вкус девичьих губ, и тот не горчил. У прилавка стоял нубиец и Ос поздоровался первым, несмотря на то, что перед ним был раб. - Аве, Нуб, - потому что увидев его в бою просто не понимал почему этот человек, который мог быть свободнее кого угодно - раб. - Я ещё не поблагодарил тебя за ставни, а уже съехал. Тем не менее - спасибо. Отойдем на пару слов?
Нуб: - Аве, господин Осмарак, - поклонился, подойдя. - Я у тебя в долгу, это самое малое, что мог сделать. А ставни и Ксену пригодятся, да и госпоже спокойнее будет, если туда возьмут нового жильца. Наши тоже переехали, - сказал потише, - да ты, наверное, уже знаешь. И вот добрый знак, что ты пришел - и у меня к тебе дело. Но сперва твоё, - склонил голову, ожидая.
Адриан: Адриан слушал, разинув рот, уже представлял, как он вместе с пчелами плывет на плотике по этой огромной, огромной реке и трогает воду, и она теплая и вот точно такого цвета, как говорит Залика, и невиданную бирюзового цвета рыбку можно подхватить голыми руками... - Ибисы... - повторил зачарованно. - Как же там здорово... Неужели такая страна и правда существует? Самый большой маяк! Пчелы плывут по воде! У них даже бог - кот! Адриану захотелось в Египет даже сильнее, чем в Капую, а большой человек, сказавший про маяк, уже отошел к Осмараку - и не расспросишь побольше. А Залика, наверное, уже и не хочет говорить, это понятно, Адриан тоже очень скучал бы, оставив такой край.
Залика: Зали на мгновение закрыла глаза и глубоко вдохнула. Мелькнул огромный-огромный двор и двое детей - мальчик, изо всех сил старающийся не плакать и девочка, тянущая руки к женщине, отводящей взгляд. И голос, приказывающий "не смей плакать, Иаби! они не стоят наших слёз!"... чей? Неужели её собственный? - Это жестокая страна. Там все - рабы, - сухо сказала Зал и не узнала своего голоса. Ей всё ещё мерещился тот, детский.
Адриан: Адриан даже вздрогнул от ее слов. Не то, чтобы ему расхотелось посмотреть на загадочный Египет, но стало обидно от такой несправедливости: - Наверное, никто и не успевает посмотреть на красоту, если все рабы... - Адриан шмыгнул носом и снова погладил мирно дремлющего кота, а нерадивый бог даже ухом не повел. - Здесь тоже полно рабов, и здесь все время убивают.
Осмарак: "Даже если у него клейма или шрамы похуже моих, он бы мог проложить себе любую дорогу..." думал Осмарак, глядя на эту склонённую голову снизу вверх "неужели его тоже не пускают какие-то свои весы?.." А сказать постарался коротко - говорить с этим человеком, угадывая в каждом движении того, кем он был раньше, да и оставался теперь, было неуютно до напряжения в руках, невольно тянущихся к ножнам. - Понял, что переехали. Я беру у вас Крепыша завтра с утра - уезжаю дня на три-четыре в Капую по делам. А поскольку я стал гражданином из рода Бруттиев и купил дом с гончарной лавкой и мастерской, в припортовом районе, ты его должен знать - черный ход как раз на вашу конюшню выходит - то дела остаются у меня и тут. Второй этаж там обветшал, Ксен посоветовал мне работников и заодно - тебя. Надо переложить крышу, поправить стены на втором, а я оставляю на хозяйстве только парнишку, раба своего. Он не разбирается в таких делах. Возьмешься за ремонт, пока я езжу? Заплачу хорошо.
Нуб: - Господин Осмарак Бруттий, четыре сестры, ни одного брата. Что ж... хорошая у тебя семья, добрые люди. Рад за тебя, римлянин. Знаю, конечно. Даже присматривался к этой лавке два года назад, когда наша такая же, в центре, сгорела. Но район припортовый тоже горел, тогда ещё не отстроился. Сейчас другое дело. Только, думается мне, работы там не на четыре дня, - прикинул, вспоминая вид второго этажа с улицы. - Крышу разобрать, скажем, пяти мужикам - день работы, стены поправить посыпавшиеся, балки подготовить - ещё день, два дня крыть крышу это самое малое, потом штукатурить стены, белить, навешать двери, ставни - много работы, это уж ты вернёшься. Я возьмусь. Завтра занят, но разобрать и без меня работники смогут, ломать не строить, а с послезавтра могу приступить, сочтемся как закончу? Или хочешь положить определённую плату в день?
Авл Серторий: "Удача баба ветреная", - вертелось в голове, а хотелось насвистывать, потому что ветер пока еще дул в нужном направлении. Авл сходил в кубикулу, аккуратно пересчитал деньги и спрятал: "Равновесие, - на мгновение задумался, - а есть ли оно вообще, это равновесие? Или это самообман?" - он вспомнил лицо матери при последнем разговоре и впервые полностью связал это с тем, что случилось с Алтером: "И если так вышло с Луцем, я - тот, кто принесет равновесие, или - нет?.. - несмотря на то, что разговор с Осмараком Авл расценивал, как удовлетворительный, где-то внутри кололо раздражение, - и чего-то они мне все не договаривают... - вспомнил, что Ос о чем-то говорил с Заликой до его появления, - о чем они говорили?.. Вот так уходить надолго: возвращаешься в другой дом", - Авл медленно вытер одну ладонь другой: - Прогулка, - повторил вслух осмараковское словцо и стиснул зубы. "Купальню затопить что ли..." - как-то устало подумал он и пошел вниз.
Осмарак: - Шесть, - механически поправил Ос. - Шесть сестёр. У меня ещё две за морем остались. После этого "хорошая семья" он понял, что хоть и не спросил, знает теперь как зовут новоприобретённых сестер. А ещё подумалось - судьба забрала у него трех, дала четырёх. Словно кто-то настойчиво совал ему в руки второй шанс "держи, не испогань снова", а он отбрыкивался двумя руками. "Бруттия Майор, Бруттия Секунда, Бруттия Терция, Бруттия Минор. Странные эти римляне... наверняка у девчонок есть и домашние имена. Посмотреть что ли на эту записку - куда они там переехали?" мелькнула такая обыденная и оттого не менее неожиданная мысль. - Как закончишь. Тебе виднее про плату, мастер. По рукам. Так что за дело у тебя?
Нуб: - Верное, денежное и опасное только для меня, - ровно и тихо сказал Нуб. - Недалеко от города, в горах, люди кидают в водопад золото богам, в которых ни ты, ни я не верим. Я хороший ныряльщик, жил у моря, нырял за жемчугом. Но я не выплыву оттуда с грузом. Кто-то должен держать верёвку. И отпустить её, если нас заметят. Это на крайний случай, ночью люди обходят стороной места, связанные с духами и подземными богами. Тебе надо будет только вытаскивать меня, а потом почистить золото, чтоб торговцы не поняли откуда оно, и продать. Выручку пополам. Сказано было достаточно, он не стал уговаривать, дополнять, всё понятно и так. Вот только в груди саднило от того, что он предлагал человеку условие - бросить верёвку. Что предполагал в нём убийцу, и сам почти толкал на это. Нуб знал кто перед ним, ему ли было не понять. И всё равно... разве, упав, не встают и, совратившись с дороги, не возвращаются? Он совращал с дороги другого. В который раз. И от этого было больно почти физически.
Осмарак: Чёрный говорил, а у Оса раздувались ноздри от нахлынувшего предчувствия добычи, как ни раз бывало с ним на "Беглеце", только здесь было плёвое дело, безопасное как найденный на безлюдной дороге кошель, и резать никого не надо! Но... всегда было какое-то "но". "Значит ты думаешь, старик, что я могу отпустить верёвку. Ты прав. Это твоё решение и я могу. Только зачем тебе? Неужели - выкупиться? Если ты рисковал жизнью за эту семью..." Осмарак потёр начавшую пробиваться щетину и посмотрел на Нуба в упор, придерживая готовый сорваться ответ "ты снова делаешь это ради них. Но если в семье так сложно с деньгами, опасные женитьбы, открытие лавки... отделение второго сына?.. потеря мужчины, пусть и раба, скажется так, что станет только хуже". Способа не отпустить верёвку и не попасться при этом он не видел. Мало того, не был уверен, что удержит этого огромного нубица в одиночку, даже если дать рукам заживать ещё неделю. - Вряд ли тебя или меня приперло до такой степени, - ответил, с усилием отгоняя мысли о дармовом золоте. - Но я подумаю, если будет совсем... нужда. А про дом договорились. Мой раб, Феликс, будет тебя ждать. Адриан, мы уходим! - позвал чуть громче и резче чем нужно, давая понять, что разговор закончен. >>>Гончарная лавка Осмарака
Залика: - Это так, - мрачно согласилась Зали. Посмотрела на веснушчатую мордашку, порывисто перегнулась через прилавок и погладила ребёнка по щеке. Отодвинула кота и добавила строго: - Не забудь помыть руки в фонтане. Это хоть и божество, но не очень чистое.
Адриан: Адриану было ужасно приятно, когда Залика погладила его, как будто мама была здесь; он весь покраснел и молча побежал к фонтанчику, хорошенько отмыл руки после египетского божества. В этот момент как раз раздалось громовое "Адриан, мы уходим!" - и он успел только снова подбежать к прилавку и протянуть Залике оставшиеся орешки в кулечке: - Вот... До свиданья! - и побежал догонять Осмарака >>>>> Гончарная лавка Осмарака
полная версия страницы