Форум » Жилища » Дом Тривии Августы » Ответить
Дом Тривии Августы
Тривия Августа: Старинный родовой дом Валериев, уютный и светлый, находится близ Форума. В области атриума двухэтажный. Сдержанный и скромный фасад, продуманная обстановка, ничего вызывающего и кричащего - благородная простота и истинно греческое изящество. в общем, дом, способный, не бросаясь в глаза, удовлетворить хозяина с самым взыскательным вкусом. [more]В доме, помимо хозяек, обитают: нянька самой Тривии и маленькой Мелии - гречанка Мелетия правая рука госпожи, вдова; две её дочери - Фотиния и Агата - кухарки; Любимицы Тривии, служанки Шани и Озеай - юные и очень смышленые египтянки, частенько использовались бывшей хозяйкой для выполнения весьма щекотливых поручений; Четыре охранницы (в том числе здоровенная Сахра и невысокая немая Висса); египтянка Исса, маленькая (лет 12-14) египтянка Неби, невысокая ладная гречаночка играющая на сиринге... и прочая прислуга, за исключением чужого беглого раба Фокия - женщины.[/more]
Валерия Секста: Пройдясь по дому, Валерия поняла, что сестры нет - из таблинума не доносилось ни звука, а большую часть времени Тривия проводила там. Обеспокоенно вздохнув, она остановила пробегавшую мимо служанку: - Ты не видела Эмилию, Исса? - Она в атрии, госпожа. Кивнув служанке в знак благодарности, Валерия, направилась к племяннице, думая попутно, что сестра могла бы уделять дочери чуть больше внимания, и что, не будь её, Эмилия росла бы как сорная трава, предоставленная самой себе. Она нашла девочку сидящей на бортике имплювия и смотрящей на своё отражение. Мягко переступая, она неслышно подошла к племяннице и обняла её за плечи.
Тривия Августа: Дом Пуппиев >>> Стараясь не шуметь, Тривия кралась через постикум*. Затея была провальная - охранник, обремененный ношей, топал ничуть не хуже того риноцера, что окончил сегодня жизнь на арене. Поднявшись на второй этаж, она указала на первый же ценакул: - Брось его здесь. Когда увалень ушёл, она прислушалась: снизу раздавалось нежное девичье воркование и радостный детский смех. Без неё не скучали, но её это не задевало, скорее радовало. Слуг звать не хотелось, и с минуту подумав, она бесшумно пройдя ещё несколько шагов свернула в просторное помещение. Эту комнату она продумывала долго - она служила и для сна, и для рукоделия, и для прочих нужд одновременно. Пожилая гречанка полулежа дремала на широком ложе. - Мелетия! - Тривия говорила шепотом, но сон старушки был чуток, и она тот же час открыла глаза, - Мелетия, идем со мной, тут одному хорошему малому нужна помощь. Снадобий захвати и чистых лоскутов. Гречанка с удивительным проворством засновала по комнате, по пути захватывая полотняные мешочки и пучки сушёных трав. Тривия удовлетворённо следила за своей старой нянькой и думала, что годы нескоро ещё её догонят. Когда всё необходимое было собрано, они обе тихо вошли в тесный ценакул. Воришка смотрел исподлобья, не зная, чего ждать от этой странной женщины. На вид ему было лет двадцать, не более. - Хватит трястись, как овечий хвост, не обидят здесь - она усмехнулась, - зовут-то как, герой? - Фокий, госпожа. - Госпожа? Хорошо, умный мальчик. Зачем в дом этого пузана влез, можешь не рассказывать. Почему воруешь - тоже, ибо воруешь плохо, значит не по велению души, а от нужды. - Откуда тебе знать, что такое нужда, госпожа? - процедил он. "Огрызается... Смелый или глупый, но это пройдёт" - и ответила в тон: - Откуда тебе знать, что довелось мне пройти? Я знаю, что такое нужда, и вдобавок знаю много такого, что тебе в страшных снах не снилось. Беглый? - Вольноотпущеник... - Чей? - Не скажу! - Значит, беглый... Что ж, за такого я готова и заплатить. Разумеется, если попросят. А пока - мне нужен слуга. Хочешь - оставайся. - А если не хочу? - А если не хочешь - в глазах Тривии полыхнуло холодное пламя - то малые, вроде того, что принёс тебя сюда, будут очень рады твоему возвращению... Так рады, что, пожалуй, заобнимают до смерти. Фокий молчал и смотрел в пол какое-то время, а потом сказал с усилием: - Я уже был рабом... Лучше умереть свободным. Она усмехнулась. Мальчишка нравился ей всё больше и больше. - Я не говорила, что мне нужен раб. Мне нужен слуга, который не предаст, а ты не предашь, слишком горд. А что неуклюж...на это у меня другие слуги, - она посмотрела на его загнанные глаза и выпирающие ребра и голос её потеплел - Тебя не обидят здесь, Фокий. У тебя будет вдоволь еды и крыша над головой. Подумай. Утром я вернусь за ответом. Он хмуро кивнул и Тривия вышла, оставив няньку возиться с упрямцем. Posticum — вход для слуг
Валерия Секста: Валерия спиной почувствовала взгляд за мгновение до того, как Эмилия, издав радостное "мама!" со всех ног кинулась в противоположный конец атрия. Лет пять-шесть назад она сама бы припустила к ней, сверкая пятками, но воспитание взяло своё и она подошла спокойно и неспешно. Отодрать довольную девочку от матери было делом невыполнимым, поэтому Валерия просто остановилась подле сестры и ласково улыбнулась. - Наконец-то ты пришла. Эмилия так скучала по тебе, что, боюсь, она так и останется висеть у тебя на шее, пока не вырастет и ты не перевесишь её на шею покрепче.
Тривия Августа: "И всё-таки скучала" - Тривия довольно мурлыкнула про себя, и покрепче обняла дочь одной рукой, другой нежно потрепав сестру по щеке. - Боюсь, мне придётся перевесить её на твою нежную шею, моя радость. Мне надо идти, я задолжала одному человеку, и долг надо вернуть до утра - опустившись на колени и расцеловав дочь она пристально посмотрела на неё и продолжила - Эмилия, ты ведь присмотришь за своей тётушкой, пока меня не будет? Получив утвердительный кивок и успокаивающе улыбнувшись на встревоженный взгляд сестры, она вышла из дома. Ветер усиливался. Завернувшись в паллу с головой, она направилась к дому Пуппия
прислуга: Закончив возиться с молодым греком и убедившись, что он крепко спит, Мелетия бесшумно спустилась вниз, осторожно пройдя мимо кубикул своих любимых девочек. Ей было неважно, что "девочки" давно выросли и уже не так нуждались в присмотре, чем в те времена, когда бегали, вымешивая босыми ногами прибрежный песок. Из кубикулы юной Валерии доносилось чуть слышное посапывание, но в покоях Тривии царила тишина. "Тривия Августа"... Мелетия усмехнулась. Это дерзкое прозвище они придумали вместе, когда третья дочь Марка Валерия Корвина была отдана отцом за этого похабника Квинта. Девочка ночи напролет проводила тогда подле статуи Афины Фотиды, прося мудрости своему родителю и терпения себе. - Ох, сколько же ты натерпелась, славная - по-старушечьи пробормотала она в пустоту, и уже направилась было в сторону таблинума, когда её чуткий слух уловил лёгкую поступь хозяйки дома по песчаной дорожке сада. Стремительно преодолев расстояние до дверей, Мелетия, сложив руки на груди и делано нахмурившись, произнесла, стараясь не рассмеяться и придать голосу сварливые нотки: - И где это ты пропадала всю ночь, позволь тебя спросить, беспутная ты девчонка? Наверное там же, где пропадают твои стыд и совесть?
Тривия Августа: >>> Дом Пуппиев Тривии показалось, что охранник за её плечом вздрогнул. Немудрено - она и сама на мгновение почувствовала себя нашкодившей девчонкой. Но только на мгновение. Заметив смешливые искорки в глазах няньки, она ответила по-гречески: - Я уже не в том возрасте, в котором ты можешь меня высечь за позднее возвращение, няня. Подожди, я сейчас поворкую со своим спутником, и ты сможешь всласть меня отругать. Она обернулась к навязанному Пуппием провожатому и сказала, вкладывая в крепкую руку серебряную монету: - Возвращайся к хозяину и передай ему мою благодарность за приятную беседу - задержав свои изящные пальцы на его ладони чуть дольше, чем требовалось, она тепло улыбнулась и легонько подтолкнула его к воротам. Расположением охраны, право, пренебрегать не стоило... Войдя в дом, она обняла любимую няньку, и коротко, будто клюнув, поцеловав её в лоб, отправилась спать.
Тривия Августа: 24 авг. утро Тривия всегда одевалась сама, считая привычки римской знати блажью. Тщательно подобрав оттенки сегоро, выгодно оттеняющие её рыжие волосы и бледную кожу, она взглянула на себя и улыбнулась уголком рта - бледность была даже чрезмерной. Поспать удалось недолго, и хотя она не планировала идти в дом Курионов, подняться всё равно пришлось рано. С другой стороны, что может быть уместнее на похоронах, чем припухшие веки и бледные скулы? По опыту зная, что сестра и дочь развезут возню со своим одеванием надолго, она решила, что у неё ещё есть немного времени. Кутаясь в серую шерсть, она поднялась к Мелетии. Узнав, что воришка проснулся, ещё не ел, и чувствует себя сносно, она коротко кивнула няньке и, забрав у неё глиняную миску с фруктами и туроном, отправилась проведать свое приобретение. Фокий был, пожалуй, побледнее её самой. - Я принесла тебе поесть, ты наверняка голоден. По крайней мере, выглядишь так, будто вообще никогда не ел вволю. Фокий недоверчиво поднял глаза. Тривия подумала: "Ну конечно... Странная женщина, явно хозяйка, и вот так, запросто, пришла покормить беглого раба? Наверняка ждет подвоха, и думает, что она, должно быть, просто забавляется, глядя на его выпирающие ребра и голодный взгляд и чего доброго еды не даст... Бедный мальчик" Она сделала серьёзное и доброжелательное лицо. Фокий осторожно потянулся к миске, но руки дрожали, и он чуть не выронил её, едва успев подхватить. - Прости, госпожа - видимо не рискнув есть при хозяйке дома, он поставил миску рядом с собой и тихо спросил - зачем я тебе, госпожа? Тривия сделала шаг навстречу. - Такой тощий и запуганный ты мне и впрямь ни к чему, так что ешь! Когда станешь похож на человека, а не на высушенную хамсу, мы об этом поговорим. А пока считай, что ты приехал в гости к тётке Мелетии на откорм и отдых. Несчастный продолжал смотреть на неё испуганно и изумлённо. Тривия вздохнула. Как же надо забить человека, чтобы он ждал беды отовсюду... Она приблизилась ещё на пару шагов и проговорила: - У меня много служанок, Фокий, но нет слуг. Чтобы у тебя не было соблазна сделать какую-нибудь глупость, я скажу тебе сразу - каждая из моих дев стоит десятка взрослых здоровых мужей, и лучше тебе запомнить это головой, чем отбитыми ребрами. Но иногда слуга мне просто необходим. Желательно, преданный. И совсем хорошо, если он грек. Вижу по тебе, что ты немало натерпелся, но поверь, слугам у меня живется неплохо. Это греческий дом, Фокий. Мне куда больше по душе, когда слуги испытывают ко мне почтение, а не страх. Если у тебя есть другие планы - я не буду тебя удерживать, но вор из тебя плохой. Выждав пару мгновений в тишине, и поняв, что юный грек едва ли найдёт, что сказать, и к обеду, она улыбнулась и сказала: - Если ты согласен быть слугой в этом доме, то приступай к еде. Немедленно. Слуга мне нужен здоровый. Глядя, как он жадно впился в яблоко, Тривия довольно кивнула. Хоть и маленькая, но все же это была победа, а начинать день с побед - хороший знак.
Валерия Секста: Претора она не знала. Она вообще знала в городе только тех, с кем сестра считала нужным её познакомить, и оказаться этим утром в толпе незнакомых людей считала истинным испытанием. Тем более по такому печальному поводу. Отложив в сторону украшения она одобрительно посмотрела на служанку, одевающую Эмилию и отправилась на поиски старшей сестры. Тривию она так и не нашла, и решила подождать ту в носилках.
Тривия Августа: Когда Тривия спустилась, навстречу ей выбежала одна Эмилия. Выглядел этот свежий весенний цветочек в сером траурном одеянии немного нелепо, но приличия следовало соблюдать. Она поцеловала дочь, и направилась к выходу. Заняв место в носилках, она обратилась к сестре: - Надеюсь, печальное событие заставит мужчин держать себя в руках, а то как бы мне не пришлось отбивать тебя у поклонников с кинжалом в руке. Ты сегодня чудо, как хороша. >>> Форум
Тривия Августа: >>>>Форум Войдя в дом, Тривия невольно улыбнулась - служанка оказалась расторопной и воздух уже наполнялся аппетитными запахами. Не останавливаясь, на ходу, она крикнула: - Озеай, Шани, живей сюда! - и две молодые египтянки появились в вестибуле так неожиданно быстро, будто вышли из стен. Тривия одобрительно кивнула любимицам и продолжила: - Шани, сбегай наверх за Мелетией, и поживее, она мне нужна сейчас же. Озеай, проводи гостей в купальню - чуть подумав, она обернулась к Луцию - я думаю, девочку лучше всего разместить в кубикуле, пока моя нянька не приведет её в чувство. Следуй за мной и не оброни ненароком свою драгоценную ношу.
Валерия Секста: >>>>Форум Отдав Эмилию в руки служанок ещё во дворе, Валерия, оставив право оказывать гостеприимный прием за сестрой, проскользнула в таблинум, зная, что Тривия в любом случае ненадолго заглянет туда, даже если визитом этот дом почтит сам принцепс. Только здесь она позволила себе рассмотреть сверкающую драгоценную слезу, приподнесённую ей незнакомцем. Любуясь бликами, игравшими на стенах, Валерия вздрогнула, когда её плеча коснулась рука. Обернувшись, она увидела дочь Мелетии, Агату, красивую и статную женщину лет сорока, которая молча протянула ей письмо.
письмо: письмо: Милая сестра моя, зная, что в доме, в котором ты живёшь, ты обречена сама себя развлекать, спешу утешить тебя: скоро я скрашу твое одиночество. Нет сил больше терпеть бесконечные попытки Майор выдать меня замуж за первого подвернувшегося мужлана, мало-мальски родовитого и обеспеченного. Если время не меняет души людей с той же безжалостной жестокостью, с какой меняет их лица, то нрав третьей по старшинству нашей сестры куда веселее и свободнее, чем этих высушенных клуш, которые проводят жизнь непрестанно перемывая друг другу косточки. Письмо мое начинает путь из порта в один день со мной, но всё же, полагаю, меня опередит, поэтому жди меня в тот же день или через ночь. Надеюсь, наша Августа от души посмеётся, слушая рассказ о моём побеге из-под руки Майор. Твоя Пирра.
Валерия Секста: Решив не сообщать радостную новость сестре прямо сейчас, а подождать с этим, пока она не обиходит гостей, Валерия осталась в таблинуме, задумчиво улыбаясь и перебирая в руках свитки, сваленные на столах. Самая огненная из Валерий внесет немного оживления в этот дом, уставший от скромности одной сестры и многочисленных секретов другой. - Безусловно, это благая весть, - прошептала Валерия и глубоко вздохнула.
Клавдия Минор: >>>Форум При виде дома чуть было не скомпрометированных сестёр, мысли Минор, свободно блуждавшие между между воспоминаниями о Греции и желанием чтоб шкуру риноцера ей не только добыли, но и приростили (того и гляди какая-нибудь из городских доброжелательниц дырку в спине проглядит), сковало практичным руслом - домус оказался почти виллой, и балансировал на грани между афинским вкусом и римскими запросами. Вкупе с родом Валериев возобновление знакомства выглядело многообещающе. Правда она не помнила за греческой ветвью состояния, которое могло бы обеспечить столь многочисленных наследниц, но состояния меняются как и времена, к тому же хозяйка была вдовой... И, хоть Клавдия не вспомнила - чьей, она даже несколько раз обернулась, чтоб получше рассмотреть маленькую наследницу, чьим приданным так щедро озаботился сын. Девочка обещала вырасти в настоящую красавицу, а года были уже вполне подходящими для сговора. Не зная есть ли в доме вторая купальня - для мужчин, радуясь, что событие было не таким, ради которого делают сложные прически, Минор лишь окунулась в теплый бассейн, и обещая себе не забыть подкинуть дЕла тётушкам - выяснить кто отец перспективной девчушки, бросила служанкам: - Без притираний...
Гней Домиций: >>>Форум Но Луций с ношей прекрасно справлялся сам, хоть Гнею и показалось пару раз, что Фурий как-то уж слишком близко прижимает её к себе, и всё, что ему оставалось - время от времени придерживать столлу сестры, чтоб не соскользнула с ног под чьими-нибудь нескромными взглядами, да оглядывать украдкой девушку, зажавшую в одной руке детскую ручку, в другой - камень, с таким выражением лица, словно тот её обжигает. Соперничать с ней было бы не так стыдно как с собственной сестрой, но всё же... если бы он и пожелал кому-то в Риме счастливого брака, то - ей, этой... - Луций, кто эти славные женщины? - сообразив что даже их рода не знает, шепнул он Фурию уже в атрии, и, смутясь суетой разведённой вокруг Домиции, ещё тише прибавил у самой сестриной щеки, - Доми, хватит уже, неловко.
Луций Фурий: >>>>>>Форум >>> Луций не успел по дороге полностью отжевать Домиции ухо, хотя она и не возражала, а потому не мог, пожав плечами, просто бросить Гнею в ответ "Женщины!", хоть на тот момент для него самого было довольно этого всеобъемлющего и многообещающего определения. Потому, едва выйдя из поля зрения сборища, только дунул в розоватую раковинку, подтверждая братово "хватит" и, опуская ноги девочки на пол, ответил мальчику: - Валерии, Гней. Терция и Секста. Из Греции. Прелестны, верно? - последнее было сказано на случай, если ей сильно понравилось ехать на руках и не смущает уже отсутствие всякой необходимости в этом.
Домиция Майор: Хотевшая было лукаво улыбнуться Луцию, Скорпия при его последней фразе досадливо поморщилась и пожала плечами, всем своим видом выражая глубочайшую разбитость и утомлённость. Не упустив случая съязвить она лениво проговорила: - Я слышала, солдаты находят прелестными многих женщин - и продолжила тихим шипением, чтобы эта рыжая не слышала, - а если лицо прикрыть, так и вовсе любая прелестна... Она наговорила бы и больше, не будь она в чужом доме и так близко от его хозяйки.
прислуга: Мелетия услышала несмелое перетаптывание у двери. Служанки, особенно молодые, побаивались её, считая иные третьей хозяйкой дома, иные - чуть ли не ведьмой. Её это устраивало и разубеждать их она не собиралась, но иногда эта робость была некстати. - Ну, кто там за дверью? Долго будешь топтаться? Когда в комнату проскользнула Шани, Мелетия смягчилась. Египтянка была робкой, но доброй и смышлёной девочкой, послушной и сообразительной. - Что, дитя? - старуха улыбнулась, чуть склонив голову. Шани, на чуть коверкая слова, объяснила ей, что вернулась хозяйка, и просит её спуститься, потому что ей плохо. Гречанка вскинула брови - сколько она знала молодую Терцию, здоровьем она отличалась воистину железным. Обеспокоенно подхватив небольшой короб с травами и мазями, она торопливо спустилась вниз. Слава богам, её девочка выглядела вполне здоровой - бледная, но не сильнее, чем обычно. Подойдя к ней, она тихо сказала: - Шани говорит, тебе нездоровится, но я гляжу на тебя и не замечаю...
Тривия Августа: Она, конечно. обратила внимание, что маленькую Домицию уже заставили вновь обрести под ногами землю, и её перешептывание с Луцием от её взора не укрылось. Тривия как раз размышляла, что дальше делать с артисткой, когда подошла Мелетия. Выслушав её вопрос, она удивленно вскинула брови: - Шани неправильно меня поняла, няня. Дурно моей гостье, - понизив голос, Тривия продолжила, - сказать по совести, в её недомогании больше таланта, чем повода для беспокойства, но приличия соблюсти надо. Дай ей чего-нибудь бодрящего и попроси служанок проводить в женскую купальню к матери. Обернувшись к Домиции, она тепло произнесла: - Я вижу, тебе уже лучше? Это моя няня, Мелетия, она проводит тебя в кубикул, где ты сможешь немного отдохнуть и прийти в себя, если захочешь. И приготовит тебе травяной отвар для восстановления сил. Проводив глазами няньку, заботливо принявшуюся кудахтать над этим желчным птенчиком, и жестом подозвав Шани, Тривия обратилась к мужчинам: - Мужская купальня в доме есть, а вот слуг-мужчин я не держу, но думаю, двух доблестных мужей это не сильно расстроит, скорей напротив - она улыбнулась, - Шани проводит вас и проследит, чтобы заботы моих дев вас не разочаровали. "Надеюсь, они не разочаруют вас в достаточной мере, чтобы я успела найти сестру и привести себя в порядок" - подумала она, направляясь в сторону таблинума.
Луций Фурий: - Солдаты вообще очень любят находить женщин, - широко улыбаясь, охотно согласился Луций, говоря взглядом, что он-то как раз уже нашел. И, громче, обернувшись к хозяйке: - Доблесть обретается в лишениях, и отсутствие прислуги смутить ее не может, - он бы и отшутился в ответ иначе, но юная девушка может приревновать и к скребку, не то что к рабыне. Независимо от того, имеет ли интерес. Так что Луций счел за лучшее не перехлестывать в шутках, чтоб не пресечь его в зародыше.
Валерия Секста: Обернувшись на легкие шаги сестры, Валерия смущенно улыбнулась и спрятала руку с мерцающим камнем за спину. - Сестра, у меня есть новость для тебя. Пирра рассорилась с Майор и перебирается к нам. Письмо пришло сегодня, а наша с тобой огнеопасная сестра будет следом за ним. Хорошо, ведь правда? - она обняла Тривию, доверчиво склонив голову ей на плечо, как делала в детстве.
Гней Домиций: Гней рассеянно кивнул на "прелестны" потому что услышал только одно - из Греции! И готов был уже бежать за хозяйками дома, забыв про приличия, положения, сестру, и расспрашивать, расспрашивать... Но сестра не преминула заявить о себе в таком тоне, что он моментально вспомнил кто и где. - Тебе лучше, Скорпия? - домашнее имя, как он надеялся, должно было напомнить сестре, что жара не оправдание для подобных разговоров с мужчинами, но строгое лицо так и не получилось, он потёр переносицу всё так же глядя в сторону двери. Греция... и даже забыл поблагодарить заботливую матрону.
Домиция Майор: Брошенное в спину братом "Скорпия" не заставило её даже обернуться. Под воркование старой гречанки она дошла до просторной комнаты и присела на край ложа. Послушно выпив принесенный несколькими минутами позже ароматный отвар, она поблагодарила женщину по-гречески, и в сопровождении служанки проследовала в купальню. Скинув в аподитерии одежду, она скользнула в теплую воду и спросила мать с деланным равнодушием: - Хорошенькие сестрички... Давно знаешь их?
Клавдия Минор: Ленивым движением отпустив закончившую разминать плечи девушку, Минор потянулась и с интересом посмотрела на дочь. Обычно, ребёнок не забывал о наличии у прислуги ушей, что внушалось чуть не с колыбели. Что-то (а скорее - кто-то) расстроило её достаточно для странной забывчивости. - Помнишь, ты меня на играх спрашивала кто эта женщина, а я всё никак вспомнить не могла где её видела? Они из Греции. Дочери среднего Валерия. Когда-то мне представляли их на празднике Деметры, но, боги, это было так давно... замужем в то время, по моему, была только старшая из сёстёр, - откликнулась она с бортика и, опустив всё ещё гудящие ступни в воду, поболтала ими, досадливо морщась. - Обморок был неплохой, по крайней мере мои ноги до следующего столпотворения ты спасла. В лавки, конечно, сегодня уже не попадём, но хотя бы не будем жариться вместе с Гаем.... Она потянулась снова, дождалась пока глаза дочери окажутся на виду и спросила: - Что ты там отвергла и кто посмел? Ты умница, родная, что бы там ни было, завтра купим тебе подобное. Слава богам, нам на это хватает.
Луций Фурий: Девочка, держа характер, удалилась без слова, Луций посмотрел на Гнея с той же улыбкой, как до того на сестру - с той же долей уверенности, чтоб не сказать безразличия, что будет понят правильно рано или поздно и прощен за невольное превосходство солдата. Разве что видя в Гнее все же чуть больше мужчины, чем ребенка. Купальню он нашел интуитивно, по привычке ориентироваться где бы то ни было, и не заметил, провожали ли их.
Гней Домиций: - А ты уверен, что знаешь что такое лишения? Ведь у тебя в доме всего одна женщина... - вздохнул Гней раздеваясь. Но шутка получилась неловкой, как и вся эта возня. Он давно привык и к женским уловкам, и к капризам, но не мог не раздражаться когда они уж совсем переходили границы приличий. Тем более что он был обязан блюсти эти приличия за них всех. Гней шумно скатился в бассейн отфыркиваясь и снова погружаясь, охлаждая перегретую голову. Все вопросы об армии, провинциях, морской битве, возникшие при встрече с Луцием, рассыпались как зерно из дырявого мешка по дороге в купальню.
Луций Фурий: - Ни одной, если следовать твоей логике, - кивнул Луций, разоблачаясь, и подумал, что если и был чего лишен, то не замечал этого до тех пор, пока не узнал женщин. Мысль несла на себе далеко не эротический отпечаток и Луций согнал ее, окунувшись с головой, чтоб не проклевывала мозг.
Гней Домиций: - Так ты это скоро поправишь, - возразил, выныривая, Гней, ничуть не удивлённый ответом. Из всего многообразия того, что можно было назвать "женщина", Фурия походила скорее на патрицианку времён республики из рассказов старой нянюшки, чем на что-либо другое, а это было гораздо ближе к мифу, чем к женщине. - Девицы и матроны в городе только и говорят, что о твоих морских подвигах. А правда, что вас было в два раза меньше и половина - раненые ветераны?
Луций Фурий: Луций безотчетно поскреб уходящий под мышку шрам. - Ранеными они стали потом, - усмехнулся. - Да и то потому только, что целиться с плавучей опоры по плавучей мишени... хотя, если быть беспристрастным, мишень сидела глубже любого купца. Куда теперь девать жемчуга, досада берет, не имея в доме женщин... разве что ты мне уступишь одну, - он подмигнул Гнею, рассеянно размазывая недобрую мысль о брате в унисон с силой движущейся по загривку руке.
Гней Домиций: - Которую? - улыбнулся Гней, слышащий подобное по три раза на неделе. - С той, которая уже вправе носить жемчуга ты не справишься, та которую пока ещё можно заставить помолчать отвлекая новыми игрушками ещё долго будет мала для жемчугов... так ты просишь разрешения поухаживать за моей тётушкой? На такое счастье он, конечно, не надеялся, но мысль о чудной партии развеселила, не дав додумать, что даже такая Афина Паллада как Луциева сестра наверняка не отказалась бы от жемчугов, был бы повод и предлог, а солдаты без женщин в доме ничего не понимают в...
Луций Фурий: - Это уж если совсем прижмет, - пробормотал Луций, с трудом удерживая улыбку в этих рамках, поскольку предположение возможности породниться не один раз могло уже и превысить допустимую долю правды. В общении с пятнадцатилетним мальчиком.
Гней Домиций: Гней еле сдержал сочувственное "а разве уже не прижало?", едва не сорвавшееся при воспоминании, что говорит со старшим теперь и единственным в роду сыном, успел заменить его на шутливо-вежливое: - Если надумаешь, буду сильно рад... - и, отфыркиваясь и облачаясь, прибавил: - В любом случае, приглашаю тебя на её именины, будем рады тебе в нашем доме. Даже не столько Луций был ему приятен и внушал безотчетное доверие, сколько хотелось видеть побольше мужчин на предстоящей в доме женской вакханалии.
Луций Фурий: - Вот уж никаких сомнений, - так же негромко откомментировал Луций, подумав, что возьми он эту женщину замуж и сам вскоре обрадовался бы случаю от нее избавиться. - Благодарю, приглашение получил уже, и, конечно, им воспользуюсь непременно.
Гней Домиций: Он опоясывался, когда смысл "уже" сложился с недавними догадками про приглянувшегося Домиции гостя. Видимо, они с матерью в кои-то веки думали одинаково: великолепный род, неплохой парень, старший сын... Пришлось приложить усилия, чтоб пояс застегнулся - так явственно представился Фурий-изгнанник и всё, что он потерял. Но, странно, желание отослать вечером подарок никуда не делось. Только сердце скакнуло как отличный конь через препятствие.
Луций Фурий: Сторожевая улыбка не помешала оценить ни перемены в лице умолкшего собеседника, отведя им сферу осознания планов на будущее главы семейства, каковой все же оставалась его мать, ни, попутно, той детали собственного выходящего из воды тела, которой планы Гнея с его навязчивым желанием избавиться от более зрелой невесты в доме пришлись бы по вкусу гораздо больше. Оглядев, вытираясь, и все остальное тело, он все же поспешил спрятать его под тунику, поскольку на глаза кроме всего прочего попался еще и шрам, а на эту тему распространяться не хотелось. - Я бы хотел спросить у тебя совета, чем порадовать именинницу. Независимо от планов, я предпочитаю угодить с подарком.
Гней Домиций: - Она любит любовные сочинения современных поэтов, - подмигнул Гней, - но я тебе этого не говорил, иначе мне придётся бежать к серам.
Луций Фурий: - мда? - с сомнением, зачем это спрашивал, произнес Луций. - Боюсь, после того как я это ей подарю, мне самому захочется туда сбежать. Вспомнились братовы любимые свитки, ожидающие отправления в новый дом, и ирония получилась довольно безразличной на фоне резко дернувшихся бровей, отгоняющих раздражение. " конюх. И мальчишка... моложе меня."
Гней Домиций: - Ээ... по крайней мере "Анабасис" ей дарить точно не стоит, - проникся Гней сложностью вопроса. - А за подаренную маленькую собачку мать выгонит к серам всех... Тётя, конечно, любит ещё статуэтки, но подозреваю, что это ей подарит каждый, и я в том числе. Он погрыз заусенец и добавил почти виновато: - Как раз вечером собирался к скульптору. Разве что... зеркало? По-моему у них никогда не бывает достаточно зеркал.
Луций Фурий: Брови дернулись снова, отмечая на том же фоне удачную мысль. Тем более, что это добро тоже по милости Лара водилось в доме в избытке. Они были даже достаточно хороши для женщины - насколько он мог припомнить - и, если Квинт не посоветует чего-нибудь приличного в случае, если так и не удосужился написать сам, то в подобной нехватке времени можно было не бегать по лавкам в поисках. Хотя, учитывая, что больше заняться было нечем... - Точно, - согласился он, и пошевелил растопыренными пальцами: - в какой-нибудь такой... оправе...
Гней Домиций: Понимание, как всегда, накатило поздно. Он резко развернулся, чтоб скрыть вспыхнувшие щёки, и, ругая себя последним дураком, дёрнулся в атрий, в который раз клянясь себе всеми богами думать, прежде чем открывать рот! Это ж надо было ляпнуть про "Анабасис" при человеке который только вернулся... Ведь он совершенно не имел ввиду... то есть он имел... "ну дурааак!". И пойманная на ходу оправа, вместо приличного увещевания "не стоит дорогих" отозвалась: - В оправе, да... такой... - что ощущения наличия ума не прибавило.
полная версия страницы