Форум » Жилища » Дом Лара на Тибре » Ответить
Дом Лара на Тибре
Луций Фурий: Доходный дом с парфюмерно-лекарственной лавкой и лабораторией. На реку выходит терраска. Проведена вода, стены крепкие. Свиду же - ничего примечательного, облупленная штукатурка. Дом стоит на склоне, и потому в правом крыле отсутствует нижний этаж, вместо него подвал, он же склад. Нижний этаж левого - таберны парфюмера.
Забан: >>24 авг лавка она же дом Суламиты>>> Зан скинул ношу и ухватил персик. В животе урчало со страшной силой, так что даже оттереть мохнатое едва хватило терпения, прежде чем укусить, и шумно потянул в себя сок, чтоб не потекло по подбородку, и резко изогнулся, вытянув вперед шею, чтоб не обляпаться, если потечет.
Спурий: Невольно фыркнул губами, когда мелкий шумно отклячил зад. И понимая что начинать надо было бы все-таки наверное не с персиков. Хотя может и хорошо, что они их съели до прихода хозяина..то что лар еще не появился начинало беспокоить.
Забан: Персик вместе с потеками исчез быстро, и в животе оказался совсем маленьким, прямо не верилось что всю ладонь занимал только что. Зан с укоризной посмотрел на косточку, вздохнул и стал колдовать над едой. Попутно получалось перехватить крошку полусырого, наесться яблочной кожуры, что, понятно, не спасло. А из головы не выходил тот раб с ножом за пазухой, которого они встретили у той самой лавки.
Спурий: не мог не ухмыльнуться снисходительно, наблюдая как Забан, готовя, прикладывался то к тому, то к сему, зажевал кожуру яблока и вот вот норовил попробовать чуть больше, чем необходимо, чтобы понять достаточно ли всего и чего добавить. И решив было призвать того к порядку, махнул рукой "а, ладно" и сам ухватил кусочек. Сырого. И понял, что зря - персик пока был вкуснее.
Забан: "не лезь! рано," - подумал Зан, оттирая его плечом, но только зыркнул недобро, потому что старше, и ничего не сказал. На всем поведении, от того, как он спрятал недоколдованный обед, подставив собственную спину, до цепкого взгляда искоса и надутой губы, лежал отпечаток напряжения, враждебного недоверия человека, с которого не так давно сняли штаны и заставили так ходить в условиях, когда они, штаны, представлялись предметом первейшей необходимости. И старающегося не думатть о том, что ему еще предстоит снять. Потому что вслед за туникой, последним прибежищем стыда и иллюзий, он чуял, что полетит в угол всякая острастка.
Спурий: Спурий фыркнул губами на сердитый взгляд, Забан был забавен в этой дикости, как маленький звереныш..таких, он знал, любят ломать и потому опасался парень не напрасно. Только тут не бояться надо, а как раз наоборот не бояться и делать все так, чтобы ничего не получилось..иногда безобидное слово может спасти, если сказано вовремя. Начинало пахнуть вкусно, или это просто фрукт пушистый проскочил и желудок все-таки понял, что это было не мясо. Он снова подтянулся к забану, потянул носом и поинтересовался: -скоро?
Забан: - ...д!... - дернул плечом Зан, когда Спурий сунулся нюхать, и чуть не отвесил ему по носу. Все-таки правильно он выбрал фасоль, а то орехи, конечно, вкусно, но мало совсем было бы. И так уже начинало казаться, что хозяина вся эта красотень, что вот сейчас уже совсем скоро получится, не дождется: он чувствовал себя в силах сожрать слона, а тут еще Спурий нюхал своим носом. - Сидиии!... - недовольно протянул он, хмурясь от мысли, что хоть бы двоим хватило, и отчаявшись наесться отпуза, чтоб не сидеть потом глядя и принюхиваясь, когда этого Лара еще не прийдет, а еда будет остывать несожранная и желанная.
Лар Фурий: 24 авг вечериз конюшен Авдия --- как ни странно, о Марке не думалось, то есть думалось не все время. Хотелось чего-то... иного... и только уже дома по запаху Лар понял чего именно
Забан: Зан попихал Спурия локтем в бок, но прикинув, откуда вернулся хозяин, понес еду сам, изредка выпуская взгляд, в котором если не читалось всех чувств, то только потому, что слишком ярко было написано желание выяснить чужие.
Лар Фурий: Мальчик принес еду. Возможно(и скорее всего, если по запаху судить), здесь и приготовленную. Пахло вполне вкусно. Прежде чем попробовать, Лар успел подумать "не отравлена ли", "а смысл" и "даже если". -Сами ели? Рабов у него теперь было всего два, что заставляло чувствовать себя в несправедливом изгнании, а их-теми, кто за ним последовал. Якобы по собственной воле.
Забан: Зан кивнул, счастливый, что этот забыл о своем дурацком приказе. Но, как бы ни напробовался, а нос у него шевелился чуть ли не как у собаки, хотя он думал при этом: "хоть бы ему понравилось." Он рассчитывал, очень рассчитывал, что если этого хорошо и вкусно кормить, то можно откупиться и на тот случай, если он даже и не будет так часто встречаться со своим этим, мало ли что, может, возьмет и разонравится, тем более, чему там нравиться, Зан не понимал в упор, хоть тресни. А если наестся, и что-то оставит, так доесть не проблема за ним, и не так приходилось, подумаешь. А что вкусно, так он знал. Но всегда, к сожалению, оставалась возможность, что придется не по вкусу: или перца надо было бы добавить, или соли, или привык по-другому, или просто настроение покапризничать - уж в доме Куриона это было обычное дело, причем в доме куриона хамел не тока господин, но и вилики, и лекарь, и эта злобная сволочь, на которую Зан хотел быть похожим, когда вырастет... чтоб самому хамить не смели, а не потому что нравился.
Лар Фурий: Лар поел и отпустил. Спурия сейчас тоже не хотелось. Хотелось спать, с каждым зевком все больше и больше. Он по привычке скрывал рот в ладонь, хотя и не перед кем было. Позвал согреть воды - омыть ноги, и даже не дождавшись когда их оботрут, уже смежил веки. Так что на ложе их укладывал тоже уже не он.
Забан: 25 авг. От приеденных утром остатков и до обеда он возился в подвале с непрочным прутом. А потом спохватился, что в термополии дороже, да и если самому сготовить - вкуснее свежее, и, опять же, чем он занятей, тем лучше. Но эта счастливая мысль осенила его, когда уже по небу ползли темные облака... Впрочем, на это было глубоко наплевать. Особенно учитывая, что в дождь хозяин вряд ли куда-то сам выберется, значит выбираться следовало Зану. Он скрепя сердце выпросил денег и шурхнул в дождь, не заботясь о напутственном слове. >>>>>>>лавка, она же дом, Суламиты.>>>>>>>>
Забан: >>>>>>>лавка, она же дом, Суламиты.>>>>>>>> Готовил он сегодня по-другому, хоть и из того же: другие пропорции, больше капусты и чуть острее. Про чеснок тоже не забыл, но положил отдельно, разделив на две части все - для хозяина - так, еле-еле, чуть придать блюду того хитрого слова, что не мог никак запомнить, и - для них со Спурием, так, чтоб чувствовался. Оно и вкуснее, правда, было, когда со свежим. Но господину нельзя, господин... вдруг чего доброго в дождь гостей занесет. Вернее гостя, который, по словам Спурия, нормальный. Оно конечно, какой нормальный господин в дождь попрется к его ненормальному господину... но думалось не о том, потому еды было, благодаря капусте, и на всех и соответственно... После впечатлений, когда ее не было рядом, ему припомнилось, с каким лицом она от него от...соединялась, как легко и как между прочим. Посмурнело - "не нравлюсь" - и так стало во рту горько, словно морковка недочищенная была, в земле, или черника лежалая. "Прям одолжение сделала... Точно ей неприятно было... А чего это она загадывала, когда я говорил корабль, и она ловила корабль? - варилось в голове, - Если я корабль, то ее голова должна быть, тогда и желание, а то чего это я ей желание должен еще... хитрая вообще..." Мысль была скорее унылой, чем озлобленной, поскольку понравилась эта смуглая Зану, он вспоминал поцелуи, стараясь не вспоминать, как коротки они оказались, и вспоминал еще раньше, и долго месил он эту мысль, пока не довспоминался до Фортуны... "Фортуну хотела обдурить. Ну и обдурила", - открыл он с удивлением. Она же сказала "реакция", ну да, она смотрела на монету и... А он только сейчас догадался! - Спурий! Монетка есть?
Спурий: -Не-а,-сказал Спурий. Еще он не говорил, что у него есть неучтенные и где они. Можно было бы купить что-нибудь. Да в дом хотя бы. Или поесть. Нет, лучше складывать до дома - вдруг отпустит. -Забан, а ты откуда родом? Зря спросил, двоих не отпустит точно.
Забан: - Тебе-то что, - набычился Забан, разгребая в памяти упрямые мокрые камыши... "дождь какой... и черника..." - стало так тоскливо, что он подошел, сел перед Спурием на корточки и посмотрел на него со всей жалобностью, на какую был способен еще тогда, когда так смотреть было не позорно, потому что младший и на сестру... или брата: - Ну хоть маааааааленькая... Я отдам... - в конце концов, разницы не было, и он, хотя это еще более невероятно было, пояснил: - Хоть фальшивая...
Спурий: Спурий вздохнул и достал умотанную монетку из-за пояса. -Держи. Зачем только? не хотел говорить откуда, ладно, может, вспоминать больно или неприятно, мало ли.
Забан: Зан схватил, рассмотрел как следует с обеих сторон, сел на пол и запустил ее вертеться, слишком сильным щелчком. И пополз наблюдать, как она верится. И, когда ему показалось, что он уже четко различает стороны, постарался поймать голову. Она вроде как виднее была. Не получилось. Он запустил снова, уже легче, и опять пристально смотрел, и хлопнул резче. И опять запустил, устраиваясь удобней, кусая губу... и опять промазал. Зыркнул на Спурия, пояснил: - Хочу чтоб голова. И сосредоточенно запустил снова.
Спурий: Спурий улыбнулся и накрыл монету ладонью. Мельтешение мешало думать о доме. Он произнес: -Есть охота. и посмотрел под ладонь: -Голова, как ты и хотел. Просто повезло.
Забан: - Готовится, - буркнул Зан и только глянул коротко, засопел и запустил снова. Ляпнул ладошкой наугад и вывел из результата: - Ты тоже не умеешь. А она умеет. Надо же было добиться, или хотя бы понять, как оно действует. Раза с пятнадцатого показалось, что он видит, когда надо, но успеть не получалось. - Не прячь пока, - попросил он и пошел помешать.
Лар Фурий: -Спуурий,- хрипло со сна позвал Лар,- Вина и еды. И воды умыться.,-последнее было сказано тоном умирающего. Болела голова и, кажется, все тело.
Спурий: Спурий кивнул, но монетку все же припрятал. А что, ее и вытащить недолго, если что. И тут позвал хозяин. Пришлось поставить воду, захватить вина и поторопить по пути Забана с едой.
Забан: - Идууу, - как отбрыкиваясь от кота, цепляющегося за подол, недовольно проныл он, снял с огня, нагреб ложкой в тарель и понес. Тоже. В этот раз без сожаления: там самим оставалось много и вкусно. Туника уже не липла но еще холодила, у жаровни было не так заметно, а вылез наверх - ну все наоборот у этого хозяина! - и потянуло, все сквозняки точно только его и искали. "И переодеться не во что", - с тоской подумал он, внося господину о... то есть ужин.
Лар Фурий: Мальчишки казались шумными и раздражали настолько, что едва младший занес еду и поставил так, что до нее можно было дотянуться, он выставил обоих.
Спурий: Спурий с хозяином не спорил, а что с ним спорить, когда приказывает хорошие вещи делать, с глаз, например, убраться. -Ну пойдем поедим что ли?,-обратился уже за дверью к Забану и когда до кухни добрались произнес: -А вдруг как окочурится? Перспектива перейти в казну радостной не казалась. Хозяин валялся без всякой видимой на то причины, а это иногда нехорошо заканчивается.
Забан: - не окочурится, - ответил Зан просто чтоб не согласиться. Про казну он не подумал, а хорошие вещи сам по себе случаются редко, то есть, остаться без хозяина было бы хорошим делом, но делать его, как все хорошее, надо было самостоятельно. Как еду, например. - А мы, по-твоему, куда?.. Вышло неплохо. Особенно со свежим чесноком. Зан сел на тюфяк и принялся уплетать, шипя и плача от горячей фасоли. - Флуфай... как думаеф... он на еффе одну тунику денех даст?
Спурий: Спурий вздохнул и протянул монетку, которой они только что играли: -Не надо его дергать по пустякам. Будто бы Лар правда больной был, или еще того хуже. Или намного младше (или старше) Спурия. Младенец и старик - разница небольшая. А еда и правда получилась вкусная. Спурий слопал все что положил и нагреб еще.
Забан: Зан поглядел на него осторожно, но монетку взял. На дождь снова он не пошел бы - хоть как прячь, а и купленная намокнет, да и поздновато было - и отдал обратно: куда прятать. - Потом дашь. Я не знаю, где купить... Покажешь... Давай тюфяк к жаровне перетащим. Раздеваться все равно было неприятно, и спать голым рядом со Спурием, хоть и добрый - не то. Но не в мокром же. И он повесил тунику поближе к жаровне, пока старший доедал, и сел, плотно свернутый на корточках, обхватив колени, глядеть на огонь.
Лар Фурий: ... Проснулся он, как и засыпал, с головной болью. Принесший воды и таз для умывания Спурий был выпровожен усталым протяжным -Пошел вон, и чтобы до вечера не видел. Ни тебя, ни его. Он кивнул на дверь, за которой был мелкий.
Забан: Наверно, так и уснул. Потому что проснулся среди ночи, когда замерз. Влез в высохшее и доспал до утра... 26 авг.. Счастье привалило так внезапно, что он забыл и про монетку напомнить, лишь бы смыться поскорей. Мало ли, может, настроение у господина поменяется, так быть в это время не на глазах, сказал - до вечера, так до вечера. Он вспомнил об этом только за пару кварталов, когда начал было сомневаться, бежать ли к этой хитрой овощнице с когтями... >>лавка она же дом суламиты>>>>>>>>>>
Марк Иппократ: >>из амфитеатра 26 августа вечером>>>. Едва войдя, он спросил "где он?", не глядя у кого, может, у самих стен. А едва нашел, где, как опомнился только поздно вечером и отнюдь не затем, чтобы вспомнить, когда обещал вернуться.
Лар Фурий: Почти разбудил. Или не разбудил вовсе, а это было просто диковинно приятным продолжением сна. Просто вдвоем даже просто валяться было легче и приятнее, не говоря уже о том, что иногда, когда он особенно увлекался Марком, даже голова проходила.
Спурий: Тунику свою он постирал, как и найденные, брошенные где попало хозяйские. И повесил сушить. В хозяйской кубикуле наверняка были еще, а если затеялся, хорошо бы разобраться со всеми сразу. Приказ сгинуть действовал только до вечера, про хозяйского гостя он вспомнил не сразу, да и когда вспомнил, решил не стесняться-чего там. К тому же чего он упорно вспомнить не мог-была ли его туника постирана, когда приехал Марк. Если была, то вообще не страшно задом светить. В любом случае не страшно, они ж там друг друга. И надо бы спросить, может, надо чего-еды или воды обмыться. Пока теплая.
Лар Фурий: Лар следил взглядом за передвижениями собственности, точнее, скользил взглядом по этой самой собственности, благо косые лучи из окна обрисовывали ее в самом лучшем свете, и шевелилось, несмотря на бурный вечер. Даже недавнее воспоминание, что раньше мальчишка принадлежал отцу Марка уже не слишком отвращало, просто потому что в голову не приходило. Был - любимый в руках, запах его кожи и свежего пота, собственное влажное остывающее тело и совсем юный парнишка, который зашел поинтересоваться не нужно ли чего, так мило. - Воды. Для питья и обмыться. И поесть сообрази что-нибудь. - Сам ел?- спросил неожиданно мягко, любуясь его телом. Хорошая это была идея, ходить так. И вдвойне ценная оттого, что Спурий сам додумался и нес себя свободно, а не скованно жался по углам, как делали бы многие. Достаточно вспомнить испуг поваренка.
Марк Иппократ: Марк лежал сверху. Головой на груди. И когда почувствовал, как под животом напряглось, повернул голову и увидел Спурия. Смешались несколько чувств - возбуждение, вызванное возбуждением Лара, злость от того, что Лар отреагировал на чужую, не его, наготу, не менее острое желание увидеть, с какой жаждой мальчишка, нарочно поведя себя вызывающе, подойдет и возьмет у любимого, и ревнивое осознание: "я же его сразу прогоню". И шепот, начавшийся с: - Пусть он... - закончился словом: - ...выйдет. Потому что то, что он хотел сделать, он не хотел делить ни с кем. Хоть и начал целовать, все ниже и ниже, не дожидаясь, когда они останутся одни.
Спурий: - Ел,-соврал, стараясь не смотреть на хозяев, точнее, смотреть как бы сквозь них, высматривая что бы еще прополоснуть. Помимо прочего подобрал маркову одежду. Вряд ли он скоро выйдет, а свежее всяко приятнее. И дождавшись разрешения свалить, отправился вниз, думая, под каким предлогом выяснить где деньги на еду взять и ругая Забана предпоследними словами, так как ни готовить самому, ни тем более тратить (собственные!) деньги не хотелось.
Лар Фурий: Лар промычал и нетерпеливым жестом руки отослал Спурия. Хотя и жаль. Его присутствие не казалось неуместным, а, скорее, добавляло чего-то. Но Марка, который не желал, чтобы слуги видели такое, тоже можно было понять..Лар приготовился наслаждаться.. Но то ли секундная задержка, то ли мысль, то ли просто утомление дали о себе знать, когда кончить не удалось и дальнейшие движения вызывали только досаду и безосновательное опасение "натрет". И он приподнял голову Марка до уровня губ, поцеловал и, чуть спустив, придавил ладонью к собственной грудной клетке.
Марк Иппократ: Марк не понял. Совсем не понял, не хотел понимать. Единственное, что удерживало от отчаянного и резкого жеста - близость, поскольку не только страсть питала его тягу. И, избегая очевидного вывода, который огорчил бы, он все же оттолкнулся от него: отцу удавалось. Не затем ли отец прислал этого прислужника, чтоб отвлечь Лара. Дождавшись, когда перегорит первая ревность, вцепляясь в ларово тело ребрами при дыхании, как зубами, он еле остудил неуместное, слишком высоко в животе сконцентрированное возбуждение, чтобы голос не прозвучал требовательно и обидно: - ...не могу его видеть. Продай. Купи другого. И понял, что нашел самые правильные слова. Он смирялся - с тем, что Лару может хотеться иного. Он и сам только что был не прочь, чтоб кто-то тоже хотел его Лара. Только не этот. И, почти успокоенный, он сознавал, что и парень-то не виноват. Не был похож его взгляд на похотливый, не было ни малейшего повода, по его мельком ухваченной повадке, думать, что он нарочно. Но вместе с ним присутствовал в кубикуле отец.
Лар Фурий: Легко Марку было говорить продай-купи. Во-первых, Лар никогда не покупал и тем более, не продавал рабов сам и подозревал, что это имеет мало общего с покупкой колец и браслетов, которую он никому не доверял. Во-вторых, в город по такому делу выходить было неуютно, он предвкушал взгляды и разговоры, даже не за спиной, а в лицо. Но Лар понимал и то, что двигало Марком. То, что бы чувствовал сам в схожей ситуации - ревность и обиду. И, возможно, страх. Все это, он знал, было безосновательным, но так же знал, что убеждать в этом бесполезно. Он только повозил головой Марка по собственным ребрам и спустив руку, подтянул его ближе, за талию. -Хорошо. Любимый. Сможешь сам все устроить? Доверяя ему таким образом и выбор замены.
Марк Иппократ: Марк кивнул - вскользь, и закрыл ему рот - ртом, с той же жадностью, с которой только что... мысль, что придется выбирать самому, хотелось отогнать до не выбирать совсем, но еще хуже было думать, что одно и то же приедается, и он остановился на том, что он не всегда здесь, и Лар отказался переехать, и он живой человек, и у него есть потребности, в конце концов, да хотя бы просто отдохнуть сейчас он имеет право, невозможно же постоянно и без остановки. Надо подкреплять силы... надо... боги, поесть, наконец! И ведь намекнул - раба спросил, сам не пожаловался, что он устал и голоден... Раньше надо было подумать, когда летел к нему из амфитеатра, а теперь придется вставать и... этого Спурия посылать. - Вернусь, - сказал, чувствуя, каким безвольным становится в руках ларово тело. Одежда куда-то делась. До утра это, впрочем, было безразлично. Если не думать о том, что он и так утомил Лара. Но остаться рядом, чтоб утром... - в этом же ничего тягостного нет... пока... или есть уже?.. Он в поисках одежды - и денег - нашел Спурия, распорядился принести что-нибудь из термополия и, видя, что одежда исчезла не по злому умыслу, решил поговорить. - Ты спал с ним? Что он любит? Как он хочет? - начал, издали подводя к продаже.
полная версия страницы