Форум » Жилища » дом Курионов (продолжение 1) » Ответить
дом Курионов (продолжение 1)
Мирина: Один из богатейших домов Рима, с парком, садом и многочисленными службами. Принадлежал претору Рима Гаю Куриону, перешел по наследству его младшему брату сенатору Ливию Куриону.
Ливий Курион: Он не стал звать её к обеду, за которым пришлось додумывать проклятую речь, и отголосок собственной мысли "пусть учится девочка спокойно" его уже не удивил. Он не мог вызвать из памяти слово "смирение", поскольку слишком редко им пользовался, но ощущение это, неосознанное и какое-то хроменькое, давало что-то на подобии покоя. В таблиниум, к горам налетевших за день папирусов, не тянуло, в мастерскую тоже, и Ливий снова вышел в сад, бесцельно побродил по дорожкам, несколько раз пнув каких-то, похожих на садовников, за что-то, о чем тут же забыл, как только отвел взгляд. В дальней эскедре подушек не было, но мрамор был ещё теплый. Он подумал, что если так будет всегда и она не будет выжигать его изнутри, то так ещё можно жить...
Лупас: >>>дом Понтия Мецената - Все сделано, господин, - поклонился Лупас, которому крайне не понравилось, где он нашел хозяина. - В доме Стервия пишут письмо. То ли родственникам купца, то ли послу, то ли эдилу перегринов. И никак написать не могут. Купца убили между второй и третьей стражей, приметным ножом, который видели на пиру у служанки Дахи. Но, если баба не сошла с ума, это ложный след. Версий много: личная месть купцу, месть или попытка навредить Понтию, игры разведок, пьяный император, трезвый император... Короче, они знают не больше, чем я тебе уже докладывал. Кто-то у них там колечко потерял, похоже что посол, о лишних побрякушках мне бы сливать не стали. Не ясно ничего, одно могу сказать точно - это не я, - он позволил себе усмехнуться, наблюдая за лицом Куриона. - Что прикажешь?
Ливий Курион: - Не ты? Неужели, - вяло отозвался Ливий. - Спасибо, успокоил. Купец мог просто перейти дорогу кому-то из своей же братии. Рахам, например. Убрали конкурента, дела, ничего личного, а убрали так красиво, что пыль до Олимпа и под подозрением даже богоподобный. Кому нужен Понтий, чтоб под него копать? Если это гетера... каким-то боком, то после того, как уберете её, можно будет Понтию намекнуть, что старый друг позаботился о чести его дома. Благодарность, даже его, не помешает. Хотя... это надо обдумать. Возможно, лучше после её смерти подтвердить слух, что гетера напакостила в его доме, тогда не будут глубоко рыть - патриций отомстил дерзкой бабе, всего-то. Остальное... просто забудь. Не время, - и уткнулся взглядом туда же, куда смотрел до этого - в пустоту.
Лупас: Реакция на усмешку, точнее её отсутствие, подтвердила худшие опасения. Как и приказ. Курион, сколько Лупас его знал, никогда не лез в игры разведок, понимая - себе дороже. Но остальное... не заинтересовало его тоже. Как и предвидел Дентер. Теперь надо было придумать как откусить кусок пожирнее самостоятельно. И уходить. Тут крупной игры уже не будет, а старость приходит быстро... Лупас поклонился и исчез, оставляя хозяина на съедение той, которую любил сам - ночи. Он-то мог с ней договориться всегда.
Ливий Курион: Ливий едва не рассмеялся вслед рабу. Ему не нужен был свет единственной лампы, чтоб разгадывать выражение лица. На этот раз он точно знал, что волк о нем думает. Отказавшись от Сицилии ещё до провала Юлия, сенатор меньше всего думал о войнах. К чему теперь? Где бы ни воевала империя, в Италию враг не придет никогда. Не лезть на рожон, упрочить то, что есть, в том числе упрочив положение зятя. Жениться. Делать сыновей. И не мечтать о Дее. Не пожирать её глазами, не распахивать грудь, чтоб она не горела там, как негасимый жреческий обман у какого-нибудь особо священного алтаря, бесполезный и бесплодный. И отравить волка. Пока он, почуяв слабину, не загрыз. Дел и так было по горло, какие купцы...
Ливий Курион: август, 24, утро Цицерон и Лукреций Кар уже отчитали, и грызли ногти в сторонке в ожидании судейства. Катулл бубнил что-то сентиментальное, строя трагические мины и почти хлюпая носом. "Идите в Аид со своей недоношенной поэзией! Не хочу я вас судить, я хочу капусту выращивать!"... хотел сказать Ливий, но не успел. Проснулся. Утро было на удивление прозрачным, спокойным и слишком солнечным для предстоявших помпезных похорон.
Дея: Утро выдалось славное. Такие утра хотелось встречать бездумным "ляляля" или "мяумяу", и что-то она промурлыкала, пока потягивалась, потом пошла проветриться в перистиль и заглянула по дороге на кухню - напомнить о лекарстве. И тут вспомнила. - Фыф, - вырвалось так же невольно, как только что недопесня, и лекарство она решила отнести сама, чтоб заодно узнать, куда сегодня девать лишних рабов: как обычно или нужны будут зачем-нибудь. Умылась она в фонтане, не смущаясь возможными зрителями, надела на себя лучшее из купленного у Галиба, потом подумала и переоделась обратно в простой домашний хитон: на богатое нужно надевать серую палу, а не хотелось до времени, а проявлять нескромнось в роскошном было нехорошо.
Ливий Курион: Взгляд не поднялся выше лекарства. Даже до выреза не добрался. - Собираются уже? - поинтересовался безнадежно, как будто вопросом можно было отсрочить или отменить. Хотя бы толпу прихлебателей и необходимость позволить к себе прикасаться аидовой куче чужих людей.
Лупас: август, 24, утро Гречанки-прачки улыбались, хихикали, алели и готовы были дать прямо тут - рядом с пенными корытами, но чистой туники Лупас, как ни рычал, от них не добился. Хоть предупредил ещё третьего дня. "Бабы, суки, как кошки - ластятся, жрут с рук, а сделать нужное хер заставишь. Бесполезные существа". Но охранять курионовскую тушку при таком скоплении народа, да в такой день, следовало в чистом. Поэтому он просто отнял тунику у кондитера. Вякнуть тот не посмел.
Дея: Собираются уже? - Ага, - сдула легко и, сочувственно наблюдая его попытки совладать с отвращением, не заметила как сказала вслух: - а нельзя заболеть? Ее бы это тоже устроило, поскольку толку в том, чтобы вырядиться и все это потом скрыть под палой и потеть, казалось нелепостью.
Ливий Курион: - А я что делаю? - пошел складками Ливий, глотая лекарство. - И потом... ему всегда не нравилось что я прогуливаю... - нажаловался отстранённо-раздраженно, и только потом понял что сказал. - Вели что-нибудь совсем легкое к завтраку и пусть сходят узнают почтит ли принцепс или не ждать.
Дея: - Ага, сейчас, - она уж было сорвалась с места но застряла и добавила: - Да, я еще спросить хотела, лишних сегодня опять за бузиной, или зачем-нибудь нужны будут?
Ливий Курион: - Лишних? - не понял Курион: на его взгляд они все были лишние, а сегодня - особенно. Кроме, разве что - неё. - А... нет, все идут провожать господина. Все. Пять охранников только оставить. А вечером это... вина им, дармоедам. И чего там... положено... - чего сегодня положено не хотелось ни знать, ни думать. Он остался бы тут, ждать пока она ещё раз принесет лекарство, или еду, или спросит что-нибудь домашнее. Но шум плебса жужжанием мух над навозной кучей уже доносился в кубикулу.
Дея: Она забрала опустевший стакан и пошла искать, кого здесь обычно посылают. Огорченного старичка мучить расспросами не хотелось, он и так страдал от необходимости убить хорошо так начавшийся день об толпу, будучи при этом не в лучшей форме, так что лишнее слово на эту тему он если и не воспринял бы как отец, то как давление ощутил бы точно. Так что зачем из него перед выступлением жилы-то вытаскивать, он и так помнит, что ему предстоит. Завтрак она тоже принесла сама, следуя распоряжению "легкий", а потому побольше - надо же ему весь день на чем-то держаться. Кусочки вареной рыбы с едва присолеными овощами аппетита особенно не дразнили... но она сама еще не завтракала а потому, принюхавшись, стащила кусочек и спрятала за щекой, войдя снова.
Кайен: Улица от и до>>>>>>>. Серое сборище у входа пропустило его только потому, что для неодобрительного оглядывания надо от предмета как-то отстраниться, чтоб целиком увидеть, чтоб взгляд мог прогуляться оценивающе с головы до ног. Вот раздвигая себе путь этим негодованием, он и прошелся величаво в своей пестрой одежде и с ожерельем на шее, и, как и собирался, попросил привратника позвать кого-то, кто посвободней: либо управляющего, либо Дентера.
Ливий Курион: При виде овощей он окончательно раскис, ковырнул пальцем и вспомнил: - Дочь с зятем здесь? Надо было задать ещё дюжину хозяйственных вопросов, уточнить с полсотни мелочей и распорядиться... а он просто сидел и смотрел, как по складкам её простой туники, словно по освещённому солнцем склону горы, ползет муравей. И когда букашка, выбравшись из очередного оврага, вскорабкалась на бедро, поведя в задумчивости усиками - куда? - он шевельнул рукой в её сторону, чтоб смахнуть, но остановил ладонь на полпути. - Муравей.
Лупас: Одну из гречанок он, всё же, уволок в подвал - так, просто, взбодриться. И едва успел стряхнуть, как его нашел "суфлер" и потребовал к воротам словом, с которого волк только что стряхнул. И, был бы это не суфлер, а кто другой, ему бы сильно повезло, что Лупас успел закончить с девкой. Это утро пахло серой, раскалённой мостовой, и не нравилось ему категорически. Настолько, что он вполне мог отступить от предпочтений в воспитательных целях. А так он только рыкнул короткое "иду" и придал девке ускорения ощутимым шлепком. Благоухающего Кайена он учуял в толпе ещё до того, как пестрота тканей резанула глаз. - Да?
Кайен: - Отдай своему, - Кайен без предисловий подал благодарность, сложенную не шире ладони, в руки, - и впусти меня в комнату, где подарочек держали... Вещи там его остались.
Лупас: - О вещах распоряжений не было, - ответил Лупас с той же громкостью, и приоткрыв ворота ровно на ширину понтиева посланца, чтоб не просочился кто из толпы, уже закрывая за ним, добавил тихо, - что там?
Кайен: - А что, сам принесешь? - ласково улыбнулся Кайен, оставив от глубокого голоса только томную хрипотцу выдоха. - Не думал - после твоего предложения - что тебя интересует такая мелочь ... Он резко сбросил тон и сказал просто: - Ничего важного, потому и не было...
Дея: Дея помотала головой и зажевала спрятанный кусочек. - Не приходили. Это тот который... такой... ты ему еще картины показывал? Не было. Она щепоткой взяла муравья и посолила им пол. Потом той же щепоткой стянула из блюда Ливия еще кусочек и сунула в рот, облизав пальцы, прежде чем сообразила, что не так делает. Потом смущаться было уже поздно. Вытерев украдкой пальцы о подол, спросила: - За ними послать надо или сами придут?
Лупас: Лупас опустил голову, почесал шею, а когда поднял взгляд, ласки в нём было столько же. И чуть больше понимания. - Так он мне должен остался. За суету. Пойдем, посмотрим сколько. И повел дальними коридорами, в обход суфлера и прочих. В комнате уже копошились бабы, подтирая, подбирая остатки еды и шаря по углам. - Кыш.
Кайен: - Тебе? - удивился Кайен, оглядывая ложе, - за суету? - стал на колено и вытащил мешочек из-под половицы, после чего с безразличием к интонации (волк пал в его глазах до уровня попрошайки) осведомился: - сколько?
Ливий Курион: - Послааать???! - Ливий грохнул тарелкой о прикроватный столик и, уходя по голове несчастного муравья, бросил через плечо: - Сядь поешь по-человечески. Не так припозднился зять, как неотвратимо накатывало ощущение, что задержись он с ней наедине ещё на один муравьиный шаг и он уже никого сегодня не сможет похоронить.
Дея: Она подскочила на месте, даже глаза расширились, потом, постояв и похлопав ими, потянула еще какую-то овощину с блюда, прежде чем выйти следом чтоб прислать убрать и пойти поесть по-человечески на кухню.
Лупас: Мельком глянув на мешок, вполне увесистый, Лупас рассудил что если они заберут свои части, раб пищать не будет. Можно было и поровну: - Треть.
Кайен: Он высыпал волку то, что было сверх круглой суммы. Там не доставало до трети одной монеты. И на ходу развернул ладонь, с которой серебро вот-вот готово было стечь, успей только подставить, во что.
Лупас: Волк качнул головой в сторону стола и для порядка поинтересовался: - Ему что-то оставишь или мы этого не видели?
Кайен: Деньги стекли походя - что из потока попало на стол, что на пол; Кайен, выходя из комнаты, в ответ лишь пожал плечами, даже не спросил, как собирался, кто у них тут управляющий. >>>>>>улица
Лупас: Лупас чуть пожал плечами вслед. Управляющие, даже рабы, особенно рабы, все были одинаковы. И кончали одинаково. Именно поэтому он никогда не добивался этого положения - слишком оно расслабляло. Становясь почти господином, человек забывал оглядываться, забывая и про "почти". Он дождался пока шаги в коридоре затихнут, прежде чем прикоснуться к деньгам.
Кассий: 24 авг дом кассия>>>>>>>>> Рабы разгребли толпу и длинный шлейф из них состоящий остался в ней же, когда Кассий с женой и матерью были впущены с немногочисленной челядью в дом.
Ливий Курион: При виде лихорадочно блестящих глаз дочери и её бледных щек, гневливое "как вы смеете копаться в такой день?!" застряло в горле сменившись пискливой мыслью "внук...!" и молчаливым проклятьем её хлипкой матери, вместе с её чахлым родом. И Ливий, мимоходом кивнув зятю, уже собрался приказать для дочери кресло помягче, как вдруг присланная либитинариями плакальщица, только-только начавшая разогреваться посредь атрия, взяла какую-то невообразимо громкую высоту, поперхнулась, захрипела и дальнейшие причитания, как она ни старалась, вышли только хрипом и шипением. Голос праэфики был безнадёжно сорван. Рабы аж присели от ужаса, вздрогнули и сокрушенно закачали головами те из важных гостей, кого уже провели в атрий, даже лары, пенаты и предки, казалось, повернули головы. И только Гай, вынесенный из прохладной комнатушки, полностью готовый к выходу из дома и никуда не опаздывающий, безмятежно улыбался. Курион стиснул кулаки и с негромким: - ...и не сомневался, - опустился на ближайшую к брату скамью.
Лупас: Меценатовская благодарность могла подождать. Сперва следовало навестить оливу - пока всё суетилось и толпилось в парадной части дома и рабы не сели за вечернюю тризну по дальним углам парка. И слишком поздно - уже подавая в руки - Дентер понял холодную остроту момента. И слишком резко вскинул взгляд в лицо. Он успел прочесть в нём свой, отсроченный до поры, приговор. Какая-то пышнотелая курионовская родственница - "все эти мешки с дерьмом и золотом друг другу родственники" - наступила ему на ногу. Лупас согнулся в низком поклоне, чувствуя как нехорошие мурашки бегут по загривку. Перед глазами встала картинка стекающего из ладони серебра... Он устал, ох как он устал за двадцать лет выгребать монеты из навоза. >>>форум
Ливий Курион: Безразлично сбросив в чьи-то ладони письмо, сенатор поманил зятя. - Что-нибудь слышал из Золотого? Будет? Пока что задержка на руку, можно шепнуть нескольким, что без него и такое не начинаем, ждем...
Кассий: Кассий плечом пошевелил "говори что хочешь", отвечая: - Не предвидится, - подразумевая, что и для выходки повод уж больно неподходящий. В воздухе носилось что-то, что сподвигло его на спонтанную подсказку: - Если есть к нему что-то, лучше поторопиться. В Грецию потянуло. Лицо было как о погоде, голос, как и положено, достойно притишенный в скорби.
Ливий Курион: "В Грецию???" Мгновенно забыв и о праэфике, и о гостях, он собрался выяснять подробности, но тут какая-то матрона, из дальних родственниц, от полноты чувств притерла его к необъятной груди, Ливий чихнул в эту припудренную мукой дебелость, выдрался из объятий и поискал глазами Дею... сам не понимая зачем... но просвета не было. Стадом позвякивающих мычащих коров к нему уже тянулись другие женщины рода.
Тит Фурий: Большая часть посетителей прошла, так что ему даже удалось подойти у Куриону, которого он уважал, довольно близко. Вспомнилось отчего-то, когда его, еще совсем ребенком, взяли на другие, пусть не слишком пышные похороны..и,пожалуй, пожалел, что ему некому сказать -это был достойный муж... ................................................................. за Курионом на форум >>>>>>>>>>>>>>>
Луций Фурий: Дом Тита Фурия>>>>>>> Он по дороге думал об отце, стараясь угадать, что удерживает его выбор в определенных рамках, и о том, что отдавать долги надо и мертвым тоже. В этом была надежда досказать недосказанное ему, когда при жизни человек не мог слышать, или... за него, когда он при жизни не мог говорить. Плотное содержание сперва улицы, потом вестибула и атрия дышало потом, и скорби в нем было не больше, чем меда в гаруме. Толпа исходила томлением...
Фурия: Дом Тита Фурия>>>>>>> Пожалуй, то,что она испытала, войдя, было близко к сочувствию. Впрочем, она была не из тех женщин, к чьему сердцу проще всего пробраться при помощи жалости, так что Ливий Курион был сейчас не ближе к заявленной цели, чем в тот момент, когда Ирина впервые о ней услышала. Однако думалось не о том. Никогда не признавая ритуал достаточным поводом пустить дела на самотек, она тем не менее была озабочена сегодня последствиями оного. Ей было неприятно, что на люди вышла нынче не вся семья, и что это дает окружающим повод для сплетен. Вычеркнуть Лара из повседневности оказалось непросто. "Интересно, кто теперь его патрон?"
Ливий Курион: На двадцать пятой всхлипывающей матроне Ливий не выдержал. Все, кто хотел выказать свои уважение и соболезнования роду уже собрались, остальные, не поместившись, наверняка ожидали процессию на Форуме, и ждать какого-то выскочку значило плюнуть в глаза предкам до десятого колена. Мысленно послав принцепса в, на и даже под, он подал знак начинать. Застонали флейты и лиры, новая праэфика уныло затянула нении, Курион, кряхтя, подставил плечо под свою часть погребальных носилок, впервые, пожалуй, благословив брата за аскетичный образ жизни; зачадили факелы, и десингатор, со слезящимися глазами (уже которые похороны Курион удивлялся как умудрились дать это место человеку, не переносящему дыма), откашливаясь через шаг, засеменил за ликторами; подалась толпа, раздвинутая звуками труб, и назойливые родственницы остались позади. Но, проходя к воротам мимо Ирины Фурии, сенатор едва подавил трусливое желание спрятаться за её мощную спину. >>>форум
полная версия страницы