Форум » Жилища » Дом Тита Фурия, сенатора (продолжение 1) » Ответить
Дом Тита Фурия, сенатора (продолжение 1)
Тит Фурий: Довольно большой дом, небедно, но со вкусом и без излишеств обставлен, больше внутренней отделки (мрамор, фрески, мозаика), чем предметов роскоши. Во внутреннем дворе - несколько цитроновых деревьев, розовых кустов и небольшой фонтан РИМ. ЦЕНТР.
Ответов - 248, стр:
1 2 3 4 5 6 7 All
Лар Фурий: -А это..,-он пренебрежительно махнул рукой удивился: -я?тебя?!? И вспомнил сон, понимая и недоумевая.
Луций Фурий: - Выспался? Пережитое ночью наполнило отстраненным сочувствием - ко всему, счастью и неудачам. Но представляться могло иронией. -Завтра гонки. Пойдем?
Лар Фурий: - Да, выспался, благодарю..,-ответил машинально, - гонки? а какой завтра день?, - недоуменно спросил у Луция. Он потерял счет дням и действительно не мог сказать наверняка даже какой месяц на улице - Марку наверное.., - он хотел договорить "понравится", но отчего-то осекся.
Луций Фурий: - Наверное, - кивнул Луций. - Пойдем обедать. А то я опять не завтракал. Если так пойдет дальше, я скоро осчастливлю тебя племянником. - Сколько осталось той жизни, не все ли было равно. Возможно, он бы и просчитал, как поступит отец, но вчера, подставив плечо, он сделал свой выбор. - Хочешь племянника?.. Впрочем, сейчас ты наверняка ответишь "не хочу".
Лар Фурий: - Племянника? , - переспросил Лар удивленно, - почему бы нет и добавил со смешком, - Ты очень меня обяжешь. И порадуешь отца. - Есть надежда выбиться в любимчики, если конечно, эта кобыла снова не опередит.. - Хотя она в последнее время выбирает таких юношей, что кажется, что скорее они от нее понесут, чем наоборот. Оскорбительным замечание если и вышло, то случайно и называя сестру кобылой он скорее констатировал некоторое внешнее сходство, чем пытался ее обидеть.
Луций Фурий: - Есть области, в которых нам не тягаться, - возразил Луций, - так что меня не пугает перспектива бороться с нею за первенство в семейном счастье... Особенно если учесть, что своего ребенка она будет воспитывать сама, а моему, не исключено, что перейдет в наследство отцовское отношение ко мне. Сочувствую заранее, если это окажется девочка. Вряд ли ей удастся... в сестру, - он хохотнул.
прислуга: >>>Дом Элиев до дома он добрался довольно быстро, потому как близко он был, дом, и как он ни пытался растянуть это ощущение мжду домами, на пути от одного хозяина к другому "свободен, ничей", все-таки дорога уткнулась в ворота дома Фуриев. И он, выдохнув, постучал.
Фурия: Привратник доложил о мальчике с письмом, но ничего не сказал, к кому. Ирина оглядела впущенного в атрий посланца оценивающим взглядом, при этом совершенно не дающим представления о характере этой оценки, и протянула руку, чтоб это письмо принять. - Слушаю тебя, - сказала она при этом.
прислуга: - Я к господину Лару., - споткнулся на полуслове юноша, - от господина Авла Элия. Входить не очень то хотелось, но последний шанс сбежать он уже упустил. - У меня письмо..и на словах. О чем было послание, он не знал, так как никогда и никому не приходило в голову обучить его грамоте - зачем?
Фурия: - Почему не сказал привратнику? - брови не сошлись только потому, что они вообще расходились редко. Она недовольно указала вытянутой было рукой в сторону Ларовой комнаты - отчасти из-а того, что не увидит письма, отчасти это был признак презрения к Авлу Элию, поскольку она не могла предположить, что письмо Лару мог бы написать старший.
прислуга: - он не спросил.., - тихо произнес паренек., - и потупил взгляд. На самом деле он просто немного застыл в этом ощущении почти-свободы, так, что даже если его спросили (а его скорее всего спрашивали) - он мог просто нее услышать Судя по всему встретила его в атриуме именно та хозяйка дома, насчет которой никаких распоряжений не поступало. Лара он надеялся узнать, потому как ошибиться в таком вопросе значило "на стороне" и каралось чем каралось. Он сглотнул и кивнул, направляясь куда указали. Поскребся в дверь и сунул туда нос. Но понятнее от этого не стало. И он обратился к тому, кто выглядел старше и серьезнее - Господин Лар?
Луций Фурий: - Похож? - серьезно спросил Луций, щурясь на вошедшего пронизывающе и насмешливо. Мальчик явно пришел не с конюшни. Мальчик соответствовал всем обычным запросам Лара, если не считать, что не был светловолосым. Обернувшись к брату, спросил: - И как ты это находишь?
Лар Фурий: - Что именно?, - откликнулся на вопрос и произнес, отчего-то хрипло: - Я Лар. Мелькнула мысль, на мгновение мелькнула выдать Луция за себя и посмотреть что будет. Если бы не послание. - От кого? , - поинтересовался, вытаскивая из ладоней парнишки письмо. И, нетерпеливо раскрыв его, погрузился в чтение. Смысл строк выступал пятнами на щеках, и он сполз на пол, глупо улыбаясь: - Авл..
Луций Фурий: Луцию как-то не слишком понравилось, что произошло с братом, поэтому, шагнув к нему, взял из видимо ослабшей руки письмо и пробежал глазами.
письмо: Друг мой Лар, в честь праздника и в качестве знака искренней дружеской привязанности, которую я к тебе испытываю, прими этот скромный подарок. Юноша весьма умел и красив, неплохо владеет телом и языком и поистине неутомим, если же начнет говорить что не может больше или любую подобную чушь, значит, выпрашивает жесткой ласки - очень уж она ему нравится. Попробуй - не пожалеешь. Заживает на нем быстро, даже самые буйные фантазии не оставляют следов, а то, что он творит, когда чувствует жесткую хватку и твердый член не поддается описанию. Как видишь, отдаю тебе самое дорогое, так как не в силах я соблюдать хладнокровие, когда рядом со мной такое чудо. И я бы не расставался с ним если бы не искренняя к тебе привязанность и не отец, который начинает настаивать на моей женитьбе. Немного жесткости и он начнет творить чудеса, которые не под силу даже самым дорогим ункторам, и в отличие от некоторых из них, готов всегда, везде и ко всему. И, что может и не так важно, но все равно приятно - бесплатно. Еще раз поздравляю тебя с праздником и желаю тебе сладких дней и ночей, друг мой. месяц август, 20-е Авл Элий.
Луций Фурий: Удивился Луций разве что тому, что брат покраснел. Только переведя взгляд на присланного мальчишку и пристально поковырявшись им в глазах и мимике, отметив позу, в какой незадачливый посланец остановился в комнате, связав все это с ошибкой при входе и самой манерой появления в комнате, неловкостью жеста - брат чуть не отнять вынужден был послание - медленно вернул взгляд к брату и задумчиво произнес: - Знаешь, я бы это ему зачитал.
прислуга: - Нет!, - вырвалось у него непроизвольно, так же непроизвольно, как пару мгновений назад его руки сжали письмо, так что адресату пришлось почти выдрать его из цепких пальцев и влажных ладоней. До него только дошло куда и зачем он угодил. И хотя жизни вроде как ничего не угрожало, перспектива еженочной..возни с этим особо приятной не казалась, и кто его знает, не захочет ли он сам отправиться в подземное царство. Знать что там написал бывший хозяин он не хотел. Довольно того было, что ему на словах передали. А в письме могло быть про то, что его можно убить, а думать про смерть не хотелось. К тому же эти уши, которыми проросли стены этого дома. Уши, а точнее их владельцы могли решить, что он захотел узнать что было написано, а хозяину бы это не понравилось. - Нет, - он обнял колени Луция, просто потому что тот был ближе, и уткнувшись в них носом, отрицательно помотал головой.
Лар Фурий: Лар сидел на полу и так же блаженно улыбался "Авл..какой славный подарок, друг мой..Как же я тебя недооценивал. Так мило, Авл.." И где-то на краю сознания, тихо-тихо маячила мысль о Марке
Луций Фурий: - Нет? - повторил Луций, глядя на это сверху, - я, дружочек, не тебя спрашиваю, - и немедленно проверил на практике данный в письме совет, хотя и в несколько иной области: - Встань и слушай, много не скажу, заскучать не успеешь, - он выловил глазами нужную фразу в письме: - поистине неутомим, если же начнет говорить что не может больше или любую подобную чушь, значит, выпрашивает жесткой ласки - очень уж она ему нравится... Возражения есть?
прислуга: ... Возражения есть? проглотил ком: - нет.. Все было не так страшно. О смерти там не говорилось, а чтобы отказа не было - об этом его предупредили..и теперь он по крайней мере знал чего говорить уж точно не стоит.
Луций Фурий: Луций взял его за подбородок, повернул его лицо в сторону Лара и сказал: - Ну, смотри же сюда, брат! Если в этих глазах ты не читаешь самого искреннего ужаса, то лишь потому, что мальчонка на порядок умнее тебя... А твой Авл представляет из себя довольно наивный образец торопливого интригана... и сам рушит этим подарочком перспективу столкнуть тебя ниже, чем это возможно с его помощью. Я, пожалуй, и сам бы его поблагодарил, да он умнее, чем временами себя выставляет.
Лар Фурий: - Луц! Я понял что ты как и все считаешь меня идиотом..Ладно, подумаешь, - голос срывался, - но не смей так об Авле! Он..он..он лучше многих! Подарок чудесен, А ты.. вы все! Всегда! думаете о людях хуже, чем есть на самом деле! Разве можно так - в каждом - видеть гниль? Придумывать ее?!? Что, без этого совсем никак? Он почти рыдал.
Луций Фурий: Луций не расхохотался только под воздействием его голоса, готового сорваться на рыдания. Но улыбка его была широка, как устье Тибра во время наводнения. - Да, - согласился он совершенно искренне, - Авл действительно лучше многих, и подарок в самом деле чудесен. Если бы он еще соответствовал характеристике, данной ему, сразу и изначально, я бы, пожалуй, сам сдружился бы с этим дарителем... накоротке... - голос взрыкнул озорной хрипотцой, и короткий, невыпущенный смешок споткнулся в горле. - Нет, Лар, я не считаю тебя идиотом, - добавил он мягче, - равно как не могу назвать гнилью то неумение разбираться в товаре, какое свойственно этому красавчику: если раб его боготворил, - он не смог подавить иронии на этом слове, - это еще не значит, что это опытный раб. Впрочем, тебе предоставилась возможность натаскать себе безупречного наложника. Давай, мальчик, приступай... каковы бы ни были цели Авла Элия... утешь моего брата в его разочаровании мною и оправдай доверие прежнего владельца. Он напугал парнишку быстрым двойным хлопком и направился к себе.
прислуга: Собственно, в таком состоянии хозяин наверняка был мало на что способен м потому, дождавшись, пока тот кого называли Луцием, выйдет, сел на колени нового хозяина и опустив его голову себе в плечо слушал как успокаивается дыхание. И думал о непонятном - какая гниль и почему. Кого он вообще имел в виду. И как еще можно воспринимать остальных людей.
Лар Фурий: Лар уже тихо всхлипывал, вспоминая слова брата про искренний ужас. "я что, настолько ужасен? А Марк? как же Марк?" подняв голову на паренька сидящего у наго на коленях произнес -Я наверное тебе противен..
прислуга: Покачал головой и соврал: -нет. Рука коснулась волос подобно быстрой птице. -Пойдем, уложу тебя..,-чуть не сказал "малыш", как говорил мелкому, когда у того случались детские горести. Воспоминание "а когда меня уводили-не плакал" отчего-то кольнуло обидой.
Тит Фурий: Тит разбирал дела, откладывая те, которые завершить уже не удастся и подводя черту под теми вопросами, которые так или иначе уже решились. И делая отметки о тех, разобрать которые можно еще успеть. Итог в общем был неутешительным, ощутимой пользы империи он не принес. Он слышал как кто-то прошуршал наверх, затем всхлипы Лара и смешок Луция. Рассеяно подумал, что последнего имело смысл позвать, чтобы он был в курсе, но неизвестно еще как все.. К Левию он пошел сам. В конце концов старик имеет право захворать иногда, а то что он пойдет на своих двоих - знак злопыхателям чтоб не радовались раньше времени. дом лекаря Левия Теребраса
Фурия: Ирина пришла на плачь и нашла Лара в обоих его обычных состояниях сразу: то есть, с юношей на коленях и в слезах. Если бы не письмо, она оставила бы все как есть, но ее беспокоило, не получил ли он угрозы, не вынуждают ли его на поступок, которого он не совершил бы по просьбе или склонности. - Что с тобой? - спросила почти ласково... Даже не "почти", просто ласково - если не считать, что брови так и оставались сведенными строго.
прислуга: Когда вошла хозяйка он замешкался, так как не изучил еще кто главнее и что следует делать-вскакивать с колен при ее появлении или не обращать внимания. И так как вскочить вовремя он не успел, остался сидеть как сидел,разве что в позе стало больше эротики чем утешения-вряд ли хозяин хочет, чтобы его считали тряпкой...даже если он ей и является
Лар Фурий: -Ничего,-ответил Лар, успокаиваясь.,-ничего, кроме того, что все в этом доме считают меня полным идиотом. -Ты что-то хотела, ирина? Кстати познакомтся,- он пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить как зовут нового раба,но не вспомнил и добавил -Он будет жить с нами
Фурия: - Ты хочешь сказать - с тобой?.. - она улыбнулась снисходительно, наклонилась и, присаживаясь на корточки как перед животным детенышем, потрепала нового домочадца за щеку и спросила: - Все - это Луций? - прикрывая глаза, посмеялась не разжимая губ. - Не обращай внимания, он же всех умнее, даже отца. И если б я каждый раз обижалась, когда он это так или иначе заявляет, у меня на мысли о доме не осталось бы времени с его возвращением. Странно было бы ожидать, что в армии он станет мягче. Чем он тебя задел вэтот раз?
Лар Фурий: -Ничем,-замкнулся Лар, поддерживая бедра юноши чтоб тот не вздумал слезть с его колен,усаживая его поудобнее, чтобы скрыть пробуждающиеся эмоции. Было неприятно что ирина трогала ЕГО собственность
прислуга: Хозяин не отпускал и впадал в детство. и тогда он обхватил его ногами и ткнулся ему в шею носом. Отчасти-чтобы не видеть. А имя..чуть было не взрезало горло..но предыдущим было плевать как его зовут, этот ничем от него не отличался
Фурия: Смотреть на это было неприятно. Она сделала еще одну попытку, уже сомневаясь, что это правильно, пробиться сквозь его отчуждение: - Мною не праздное любопытство движет, Лар... и если бы ты счел возможным поделиться со мной и удостоить меня своего ума, я могла бы помочь тебе в твоих затруднениях. Надеюсь.
Лар Фурий: -И каким образом ты, женщина, можешь помочь мне?,-поинтересовался Лар,выпутывая пальцы из складок ткани. - С луцием мы разберемся как-нибудь..да ты сама ко мне не лучше.. И отец тоже,-добавил с непонятно откуда взявшейся горечью.
Фурия: - Таким, - хмыкнула она совершенно по-мужски, вряд ли это понимая, - какого в голову мужчине прийти не может. У отца слишком много дел, но ко мне ты несправедлив... - в голосе проявилась грусть. Она просидела после семейного обеда вчера до поздней ночи, слышала, как вышли в атрий отец и младший, и теперь проявляла терпимость, прежде не свойственную ей, лишь потому, что казалось ей, отец к Луцию был так же терпим и благосклонен, ломая свое предубеждение. И - нет, не политика внутри дома сподвигла ее на это.
Лар Фурий: -Все у меня хорошо, мы просто..не сошлись во мнениях по поводу..одного человека. и Луц меня немного задел. Что само по себе странно,-проговорил отстраненно,как бы пытаясь глянуть на ситуацию извне,-вроде за столько лет мог бы привыкнуть..Не обращай внимания, ирина, я не мальчик уже чтобы утешать и решать за меня. Что у нас сегодня на ужин? Или на этот раз мы не будем изменять семейным традициям и будем есть поодиночке? Каждый в своей конуре?,-продолжать дальше не стал, так как вспомнил о сидящем на его коленях и притихшем юноше. Незачем ему все это выслушивать. -я не несправедлив к тебе. Сейчас я ни думаю ни говорю тебе ничего плохого..про себя добавив,но скорее по привычке и от обиды на Луци"что бы не соответствовало действительности"
прислуга: Юноша оставил попытки распалить нового хозяина, Объяснив свое нежелание нормами приличия. И помалкивал, пытаясь разобраться что к чему в этом доме
Фурия: - Не знаю, придет ли отец, но если ты... вы с Луцием... решите ужинать со мной, я накрою в триклиниуме с радостью, - слова, да и тон, плохо сочетались со складкой меж бровей. Она направилась к выходу, полуобернулась: - Свинина в сметане, с горошком, запеченые яблоки с медом... что еще..? Приходи, увидишь.
прислуга: Воображение у него было хорошее,настолько, что он даже почувствовал запах запеченого мяса и сладких яблок. И невольно сглотнул.
Лар Фурий: - Голоден?,-обратился к сидящему у него на коленях. - Мы придем, - в сторону сестры. Юноша заслужил вкусный обед хотя бы тем как он ответил "нет" на вопрос, не противен ли. И вообще он был единственным кто был здесь с ним и, видя все это откровенно некрасивое - Лар об этом знал - зрелище, даже не поморщился и вдвойне заслужил его тихое "пойдем."
Фурия: Услышав это "мы", она думала увидеть их с Луцием, однако Лар был верен себе: к столу появился маленький гость. Рассмотрев его внимательно, она скрепя сердце послала за младшим - не потому, что склонна была потакать Лару, а из законного желания понимать, что произошло на этот раз между братьями и какое значение имеет этот юный посланец. Кроме несомненной принадлежности сословию мальчиков для забав. Элий младший ей откровенно не нравился - больше, чем ей вообще не нравились люди как любая неровня - в нем было много показных проявлений как власти, так и пренебрежения ею, он словно лез из кожи сразу в двух направлениях: в стремлении привлечь и при этом не показать этого. Она не уважала эту черту в созданиях своего пола, но мирилась с нею всилу того, что проявления ее не касались, в основном направленные на игру мужским организмом, в Элии же это политическое кокетство было невыносимо. - Так как же тебя все-таки зовут, - обратилась она к мальчишке, не трудясь выглядеть мягкой или заинтересованной: довольно было того, что она об этом спрашивает.
Луций Фурий: Луций сошел в триклиниум, увидел Лара с подарочком, довольно улыбнулся и заявил: - Пускай Ани прислужит, я хочу, чтоб она мне наливала. Проходя к своему месту, потрепал Лара по загривку, оттянул его голову за выскальзывающие короткие волосы и поцеловал в глаз. Сел, улыбаясь Ирине через стол, без обычной желчности в глазах... Было грустно и легко.
прислуга: Сказать что он удивился, когда его повели ужинать с хозяевами - это не сказать ничего. А тем более когда его усадили за один с ними стол. -Спурий,-бормотнул в ответ на вопрос об имени. И опустил глаза в тарелку с явствами. Отчего-то было неудобно, что кто-то будет прислуживать-ему
Лар Фурий: Подался за рукой, оттягивающей его за волосы, на момент поцелуя забыв что он вообще-то был обижен на брата. сестра продолжала подкапываться к его подарку, правда на сей раз не лишним вопросом о его имени "странно что Авл не сказал.." Желание Луция видеть Ани объяснялось фразой о племяннике и Лару стало любопытно как к этому отнесется отец и где он вообще. а еще хотелось спросить что-нибудь ехидное.
Фурия: Ей казалось, она поняла, зачем Луций хочет вызвать Ани - наглядно покзать Лару, где место раба. Для нее не осталось секретом, кто обхаживал младшего, поскольку догадаться о том, как развивалось действие в его комнате, можно было уже по степени тяжести его... с позволения сказать, ранения. - Как твой бок? - спросила она Луция, имея в виду занятие, которому царапина не могла быть помехой, - хорошо ли она... лечит? Насмешливость на ее лице смотрелась скорее надменно, чем весело.
Луций Фурий: Насмешливость на ее лице смотрелась скорее надменно, чем весело, и потому намек до Луция не дошел. - Бок? - удивился он, тщетно силясь припомнить, о чем она. Взлетевшие было брови нахмурились, но он еще не понимал. О царапине, тем паче после ночного разговора, он помнить не мог. - Лечит?.. Хорошо. Вернула мне сон вчера в какие-то полчаса. И разогнала сегодня... еще быстрее.
прислуга: Судя по разговору, к младшему можно было и не соваться-у него уже был человек который давал ему и разгонял сон. настораживала разве что оговорка,по которой можно было судить о периодичности. "Если это у них семейное, то не прирезал бы лучше меня кто-нибудь... сразу"
Лар Фурий: Невысказанное ехидное изрекла сестра и можно было не говорить ничего более. голоден он не был. Снова. Это бы давало повод для беспокойства, но важным не казалось. Подарок и правда был чудным, особенно вот таким, опустившим глаза в свинину, как будто не осмеливаясь приступить к еде и он не удержался и ущипнул паренька, имя которого он уже знал
Фурия: От глаз Ирины движение не укрылось. - Если уж ты усадил за стол раба, то пусть он хотя бы ест, - ее раздражала необходимость наблюдать братову возню с мальчишкой, особенно после ночных раздумий и оставшегося осадка от попытки сравнения. Усилия, приложенные к тому, чтобы выдержать терпеливую, сестрински заботливую линию поведения угрожали пойти прахом.И даже не от того, что брат был полнейшей размазней, а потому, что не смотря на это, обделенной чувствовала себя она. И тем сильнее было раздражение, чем яснее она понимала необоснованность и бессмысленность своих претензий к жизни.
Луций Фурий: - Ани, плесни ей не разбавляя, - подсказал Луций, и девушка поднесла старшей. - Да взгляни же на это немного проще, возможно, картина тебе даже понравится.
прислуга: Невольно дернулся от щипка. Там,где он жил до этого, такие публичные проявления были не приняты. и все что происходило, происходило как правило ночью, под защитой стен и за покрывалами. Приказу есть он повиновался быстро. и охотно
Лар Фурий: Паренек,послушавшись замечания ирины или просто приняв его как разрешение, накинулся на еду. "надо будет сказать ему чтоб только меня слушался,"-ревниво подумал Лар и спросил Луция -Ты уверен? Как бы хуже не было,-с трудом представляя сестру в подпитии.
Фурия: Ирина усмехнулась так, словно ей польстили. - Хуже - не будет, - заметила она Лару с этой ухмылкой и предложила подняв килик: - мне бы хотелось, как, думаю, и любому из вас, хуже не сделать друг другу.
Луций Фурий: Луций еле заметно кивнул, необычно рассеянно улыбаясь, и присоединился к салюту. Он чуть было не предложил Ирине сейчас от чистого сердца и усталой головы найти ей хорошего мужа. Удержал мысль при себе, усадил Аниту рядом, одновременно сожалея и радуясь тому, что отца за столом нет.
Лар Фурий: Присоединился к салюту, думая о своем. О том, что к Марку он не пойдет на ночь глядя и о том, что завтра тоже неизвестно как все сложится. И о том, что подарок Авла мил, но на сегодня наверное, придется им пренебречь, и если бы знал, что Элий будет так щедр.. Досадно было, что все, что из него можно было выжать сегодня, было уже потрачено на Кефеуса, и потрачено почти впустую - особого удовольствия процесс не принес. И о том, что сестру он по-прежнему раздражает, хотя уже и не поймешь чем. Будто для этого нужен был повод. Доужинав, он кивнул сестре, вернул поцелуй - в щеку Луцию, улыбнулся Аните и положив руку на поясницу юноше, увел подарок к себе.
прислуга: Его увели и теперь, судя по всему, будут его ужинать. Страха не было - не впервой. И потому он почти удивился, когда ему указали на место возле кровати, скинув туда пару подушек. И удивление было сродни панике - очень хорошо помнилось про уши. И про "каждую".
Тит Фурий: Улица>>> По приходу он удостоил его вниманием. Более того, как только пришел, он поднялся к Лару. Не обращая внимания на то, был ли в комнате кто другой, влепил сыну увесистую пощечину. И вышел.
прислуга: Спурий недоумевал. Как так получается что с его теперяшним хозяином обходятся судя по всему хуже чем с ним в прошлом доме. Лара было жаль и Спурий не представлял себе как тот может такое терпеть. и вообще обстановочка в доме оставляла желать лучшего. На подарок от Авла за старшего Фурия можно было не рассчитывать - дохлый номер.
Луций Фурий: - Хороший был ужин, - вполголоса поблагодарил Луций. - Не знаешь, где отец? Он, кстати, не заговаривал с тобой обо мне?
Фурия: Она покачала головой. - Он выходил... Должен бы уже вернуться. О чем вы говорили ночью, могу я узнать? Он казался сегодня расстроенным. И ты мне не нравишься, напоминаешь Лара, глаза как у побитой собаки. Это он виноват? Или все с ночи?
Луций Фурий: - Это... не с ночи, Ирина, это... оттуда. Надо было молчать, тем более, я-то умею... но некоторые вещи можно узнать только пост фактум, - он говорил как говорят в мыслях, на сестру не глядя и думал: "ну, считал бы он меня и дальше дезертиром, что изменилось бы для меня?" Взгляд выбирал пятый угол по краю потолка. Девушку он отпустил и она сочла это позволением удалиться. - Мне мало, - сказал, наконец, Луций, обращаясь к сестре. - Мне недостаточно этого разговора.
Фурия: - Ты не ответил, - нажала Ирина. - Ты собираешься отмолчаться - либо скажи мне, что происходит, либо перестань вести себя как Лар и переживай достойно и не жалуйся мне, если считаешь, что это не мое дело.
Луций Фурий: Луций нахмурился и пристально изучил ее лицо в неверном освещении. Резкость расставила все на места, и он впервые подверг критике отцовское поведение - вернее, решение, которое прозревал за ним и, как следствие - образ мыслей. Он внятно и с мальчишеским азартом пожалел, что не Корбулон управлял Сирией в тот момент - уж он знал бы, что делать! Однако фон у этой мысли был еще более крамольный... фоном был Калигула. Флор на этом фоне как-то тускнел. До Нерона Луций еще не успел додумать.
Лар Фурий: После того как отец вышел из комнаты, лар выдохнул и обратился к пареньку -Ложись ко мне. И обняв опустившееся рядом тело, уснул без желаний и без мыслей
прислуга: Тооолько он опустился на подушки и собрался заснуть, как последовал приказ и он переполз на хозяйскую постель, полагая что уж теперь то..элиевские уши остануться довольны, и приготовился изображать из себя..как хозяин уткнулся ему носом между лопатками..и мирно заснул. "..это потому что у меня зад плоский",-подумал Спурий,-"или у него вообще проблемы"
прислуга: Почему-то в таком положении, обнятым со стороны спины не засыпалось, слишком непривычной была такая почти семейная ласка. Когда он ел так вкусно Спурий тоже не помнил, может и не было такого. "за стол посадил,надо же" И повинулся ближе, объясняя проснувшееся желание благодарностью и чувством долга. Пальцы зацепились за край туники и потянули ее наверх, пока тело не коснулось тела.
Лар Фурий: Раздвоенное тепло касалось тела и чтобы понять как поступать, и поступить соответственно, просыпаться было необязательно.
прислуга: Он сделал все сам,от раздвигания и придерживания ладонями, до движения, облегчающего сонному хозяину вход. Да и затем, двигаться лару особо не пришлось, довольно было того, что было на что сесть, а как - Спурий знал. И когда внутрь излилось,слишком быстро, чтобы Спурий успел сам, он его еще долго держал внутри, закинув руки за спину и обхватив его бедра, прижимая к себе.
Тит Фурий: Тит перекладывал пожелтевшие от времени листы,на которые аккуратным подчерком были нанесены скупые заметки. И порадовался что действительно не лечил им бессонницу, несмотря на кажушуюся безобидность (кашицу давали детям чтоб вели себя потише), упоминалось о видениях и перепадах настроения и неустойчивости. другие последствия передозировки не упоминались, а предстать перед домочадцами в таком виде, нервным и бредящим Тит не хотел. Мак не подходил. Яд-был бы слишком явен,как и нож. Все должно иметь вид случайности. Тит задумался и не заметил как наступило утро.
Луций Фурий: ..Он выбрался из-под уснувшей на нем девушки и пошел умываться. Пока холодная вода приводила в порядок спутанные волосы и мысли, рассвет уже давно занялся, и он решил, что к отцу пойдет сегодня сам, пусть без зова, просто хотя бы узнать, как он чувствует себя - не понравилось ему, как Тит опирался, поднимаясь в кабинете, чтоб выйти в атриум. Но войдя, он почему-то решил говорить о другом... впрочем, подтолкнул к этому решению никто иной как Лар. - Не помешаю?... - тихо спросил, поприветствовав. - Я вижу, ты не ложился...
Тит Фурий: - да видишь, бумаги старые разбираю..,-проворчал Тит, убирая записи в стол - чем обязан визиту?,-он поднял взгляд на сына. Неприязни во взгляде не было. Взгляд был пустым. Успев кое-что передумать а также трезво оценить свою значимость для империи и фамилии, он пришел к неутешительным выводам и единственно верному на его взгляд решению.
Луций Фурий: По глазам мазнуло парой строк, ярких на просвет в утренних прозрачных полусумерках, и то, что отец не спал, осветилось сквозь быстро спрятанный листок совершенно ясно: не было у отца прежде бессонницы, это из-за него, Луция... - Если у меня будет сын... ребенок от домашней рабы, ты признаешь его? Не хотелось бы... бесследно совсем... - опуская глаза. - Да и, я еще вот о чем хотел сказать: не обязательно так, через трибунал. В конце концов, какая разница, кого выслушает сенат, а еще одного позора можно избежать, если ты мне элементарно прикажешь. Я сделаю. Тихо. Выглядеть будет естественно. А слова ты, думаю, подберешь лучше меня - ты знаешь людей, с которыми будешь говорить.
Тит Фурий: -Если бы я мог выбирать кому оставаться, а кому уходить, -жестом отмахнулся от варианта, предложенного Луцием, -то это был бы не ты. Но зеленую ветку не рубят, даже если плоды на ней не очень. или она вообще не в состоянии принести плодов,-горечь в голосе была вызвана вечерней встречей и невеселыми ночными мыслями о наследнике. Налог Тита не тяготил, но еще один Фурий мужского пола сделал бы ситуацию не такой патовой. -а это..,-тит проследил за направлением взгляда..,-мы поспорили с Левием о бессоннице и вот итог-читал и соответственно не выспался. -Признаю. Собственным. Только до тех пор глупостей делать не смей. И позови ко мне..бумаги оформить. По поводу Лара. Довольно уже.
Луций Фурий: Его странно покоробило это "если бы я мог выбирать... зеленую ветку не рубят, даже если она не имеет плодов" и последней фразы он просто не успел понять, продираясь сквозь разлившийся в крови ужас в догадку... - Что..? Лара позвать? Требовалось бы немедленное действие, оно бы последовало: блок-рипост, захват и руку за спину и нож сам вываливается из пальцев, а тут... "Лар, он может это сделать сам" - это все, что мог он сейчас возразить Лару, засыпающему тогда пьяным, с мыслью "без него было бы лучше".
Тит Фурий: Едва заметно скривился от того, что его не поняли с одного раза. -табеллиона говорю позови. Будет спрашивать отчего сам не явился, скажешь что нездоровится. Кстати,не слишком соврешь. А беспокоить Лара..по таким пустякам,-усмехнулся, качая головой.
Луций Фурий: "Некому приказать тебе не делать глупостей, отец?" Он ударил себя в сердце и отмахнул салют и чеканно вышел с чувством, что Ветурии явно отрезали не тот язык. >>>>>>Контора табеллиона.
Тит Фурий: Было в сущности не так важно, даже если в термах действительность преукрасили, а встреча на улице была неслучайной. Если Луций даст наследника-это хорошо, хотя Луций наверняка даст наследника, в отличие от старшего брата, но чтобы обезопасить самое наследство и фамильное состояние, следовало распорядиться им заблаговременно, а это значит исключить возможность пустой растраты его на смазливых мальчиков,например. Вкупе с валянием самого имени в грязи. Так стоило поступить уже давно и Титу было непонятно почему он так медлил. Понятно оно, конечно, было - не хотелось кормить воронье скандалом, но сам Лар поводов для насмешек и сплетен давал достаточно. Довольно.
Лар Фурий: Он проснулся около полудня и некоторое время вспоминал в чей это затылок дышит и почему волосы которые он шевелил дыханием не соломенного цвета, уж не поссорились ли они с Марком накануне. Нет, не поссорились, и лежащий рядом вспомнился-пары секунд хватило. Следовало сделать два дела, причем одно из них уже давно-поблагодарить Авла за подарок и добраться-таки до Марка. он тронул Спурия за плечо: -принесешь мне умыться?
прислуга: Из сна его выдернули резко, прикосновением и голосом, и потому глаза распахнулись сами, и довольно широко. встал,принес кувшин и таз для умывания и приготовился лить на руки
Лар Фурий: А марк мог быть сегодня занят-все таки гонки на колесницах,кони.. Выглядывающие из-под туники ноги были довольно аппетитными и Лар любовался ими умываясь и вспомнив ночное,улыбнулся, однако отчего-то говорить "я тобой доволен"-не стал. Вместо этого когда вчтал,подошел к одному из тех ларцов, из которых недавно доставал гранат для Марка, и вытащив оттуда монетку,протянул ее Спурию. - Держи.
Луций Фурий: >>>>>>>Он привел требуемых людей отцу, возможно, и не слишком расторопно, но мысли были заняты догадкой, ужаснувшей с утра, чтобы переживать по поводу более незначительных поводов для отцовского недовольства. Завещание - что еще это могло бы быть? - означало полное бесправие старшего и Луций напрасно отговаривал себя, что не его напоминание принудило к этому шагу отца. " Уж мог бы помолчать..." - Я еще нужен?
Тит Фурий: Кивнул,когда Луций вошел. -Зайдешь, когда я гостей провожу. и отпустил сына. Гостю по особенности профессии не пристало удивляться и потому записанный на пергаменте текст не удивил, несмотря на то, что завещанием не был, вопреки предположениям, исходящим из поспешности. У одного из свидетелей загорелись глаза и с трудом удалось сдержать нетерпеливую дрожь в руках-он представил, как поделится новостью. Табеллион на него покосился неодобрительно.
Лар Фурий: Выходя из дома отчего-то снова в сопровождении юноши, едва не столкнулся с Лучием, который провел к отцу каких то людей. Кого именно Лар интересоваться не стал. И вдохнув уже вполне теплый воздух, направился к Элию, засвидетельствовать благодарность, потому как отправься он сразу к Марку, не было бы уверенности что сможет встретиться с Авлом до следующего утра. А это было по меньшей мере невежливо. >>К авлу элию
Луций Фурий: Луций только и успел, что открыть рот и вытянуть руку ему вслед - он понятия не имел сейчас, что ему сказать в упреждение, и пока слово нашлось, его уже не к кому было обратить. Люди, которых он любил, совершенно очевидно принадлежали враждующим лагерям и ему оставалось только порадоваться, что они хотя бы не на войне. Хотел найти сестру, но распоряжение отца обязало ждать. Он остался ходить у двери.
Фурия: Ирина наткнулась на садовника в доме и, поскольку после приказа вернуться на свое место он с готовностью ответил "дааа, конечно" и уверенно пошел в противоположную саду сторону, взяла его за руку и повела.сад при доме Фуриев
Фурия: >>>>>>>сад при доме Фуриев В доме были хорошие зеркала, в их тщательных срезах изображение почти не плавало, почти как на гладкой воде или в стекле вазы восточного литья - надо было отдать должное Лару. И она попробовала приподнять брови, ища, чем это выражение лица лучше, не нашла, попробовала мило улыбнуться и гадливо убрала с лица эту улыбку, уместную, на ее взгляд, не более чем конь в сенате, то есть так, придурь... Меж тем именно на эту придурь и ловили ее подруги мужей... Только ли?... А ей мужчины никогда не говорили слов, подобных только что услышанным от этой девки... Была ли она красива? Ей казалось, что нет. Дерзкая просто смеялась над ней, не иначе.
прислуга: Тит надиктовал и поставил роспись. рядом расписались свидетели и табеллион, который недоумевал зачем его вызвали ради дела, которое таким уж спешным не было. Состояние Фурия опасений не вызывало, а приди он сам, оформить можно было бы и так. Слегка удивил смысл, зачем все формулировать именно так, когда можно обойтись стандартным завещанием (и дешевле бы вышло, чем составлять новый документ), но не его табеллиона дело было удивляться, его дело чтоб было верно и без ошибок. И потому, получив плату, вышел. Разделив лишнее, по щедрости Тита выданное, между свидетелями, отправился в контору. Он и так слишком задержался.
Луций Фурий: Луций вошел, как и было велено, стоило чиновнику выйти. - Какие будут распоряжения?
Тит Фурий: - да, - ответил Тит, - Лар в доме? Если нет, то когда соизволит явиться, пусть собирает свои вещи. Куда он уйдет я знать не желаю. И тебе не советую. И договорил, вставая: -Я мог бы поручить выставить его кому-то из прислуги, но, возможно, ты захочешь проститься.
Луций Фурий: Луций дольше, чем положено безоговорочно послушному сыну, простоял перед ним в недоумении. "То есть как - попрощаться? - готов был сорваться вопрос, - что ты сделал?" В глазах это, пожалуй так и отражалось. Но все, что мешало ему поверить в отказ отца от Лара, это собственное нежелание. Он прекрасно знал, что такое решение возможно и даже вероятно. Он сам только что сокрушался, что не смог выразить мысль иначе, нежели употребив слово "позор". Потому что именно позором это и было, и соглашался с этим определением даже сам Лар. " И только что... - думал он, выходя, - только что, вчера, Элий подарил нам возможность... А отец не знает этого... Так ведь о Марке он тоже не знал!..." Он пошел искать по дому привезенные драгоценности, не желая спрашивать о них сестру. И когда нашел, собрал несколько... или несколько десятков... наиболее дорогостоящих вещиц и отправился в ювелирную лавку. Ему очень хотелось успеть кое-что сделать до возвращения Лара. И ему очень нехватало в этот момент этого элиева подарочка. >>>>>ювелирная лавка Галиб Раха.click here
Тит Фурий: Отпустив сына, он все-таки прилег, в полудреме полусном- полувоспоминанием возвращаясь на несколько десятков лет назад, когда он сам был немногим старше Луция. Его оставили в дозоре и чтобы не уснуть, он всю ночь ковырял левую ладонь кинжалом
Луций Фурий: >...дом Лара на Тибре. Прийдя под утро, он спросил о Ларе, но никто не видел его со вчерашнего дня. Он не думал, что на месте окажется Спурий, однако попросил Ани поискать его в доме - мальчика, который был на днях за столом, так он сказал - и она его нашла. Что говорило о неудаче Элия, каковы бы ни были преследуемые им цели... Он догадывался теперь, где может быть брат, и подавно не собирался искать его там. Разве что если он и завтра не появится. - Сбегай и присмотри мебель... для кубикулы... на которой тебе будет уютно с ним... - сказал он игриво и снисходительно. - Это должна быть достойная Сибариса вещь... Но в ценах не зарывайся. Потом покажешь мне. ... Несколько позже он вспомнил, как Лар предлагал ему появиться на званом обеде... и он отказался. Сейчас он обдумал возможность привести Лара оттуда в новый дом... Если получится до того обставить пару комнат.
Спурий: Где взять мебель он не слишком представлял, зато хорошо знал - как. И он предпочел бы, чтобы ему сразу и денег дали, так было бы быстрее, чем потом за разницей бегать, но то что ему дадут денег во второй день жизни в доме не верилось, и правильно. - хорошо, господин, я выберу удобную постель.. отчего-то отстраненно подумав что может был бы даже не прочь опробовать ее с Луцием, что-то в нем было такое, что думать об этом не было гадко или тоскливо.
Фурия: 22 август утро ... Ирина, восходя с кухни, вся в счетах и планах, случайно уловила этот ответ, заглянула на него в комнату, чтобы спросить Лара, куда ему подавать завтрак, и удивилась: - Луций?
Луций Фурий: - Я двадцать лет Луций, - вздохнул Луций. Обьясняться с ней не хотелось. - Ты к завтраку звать? Лара нет. И, насколько я могу судить, не предвидится. Я иду... иду.
Фурия: - Ты знаешь, где он?
Луций Фурий: - Догадываюсь, но звать его оттуда долго, да и незачем. Он направился из комнаты. - Отец выйдет или завтракает у себя?.. Впрочем...
Спурий: Вмешиваться в разговор хозяев было себе же хуже и потому он выждав еще немного на случай если Луций еще чего скажет, тихо выскользнул >>За ложем
Фурия: - Луций, ты ведешь себя странно. Мне не нравится, как ты выглядишь, - она посмотрела на выскальзывающего мальчика и добавила: - если это из-за него, то я не понимаю, что в этом страшного. Я не скажу отцу, он после Лара склонен принимать подобное всерьез. А в твоем благоразумии я уверенна... похоже, больше тебя самого. Улыбнулась... Насколько она знала брата, подобное сомнение в себе было не в его характере. - Что тебя беспокоит?
Луций Фурий: - Мелочи, - сказал он уже из коридора, не оборачиваясь. - Житейские мелочи, от которых я отвык, - и стал спускаться по лестнице.
Фурия: Гнаться за ним она не стала, хоть и не поверила. Степенно прошла сначала к себе... чтобы... привести себя в порядок. Но не дождалась, когда рабыня закончит прическу как подобает, потребовала распустить и переделать в простой узел. В триклинии она уже не стала с ним заговаривать. Хотя отец так и не вышел. Что он и есть главная причина луциева беспокойства, ощущалось кожей. И вряд ли поводом мог служить этот подаренный мальчишка.
Тит Фурий: Тит пребывал в прекрасном расположении духа, он будто помолодел лет на двадцать и чувствовал себя превосходно, даже несмотря на утреннюю грозу
Луций Фурий: После завтрака он дождался Спурия и пошел смотреть мебель. >>>>>>.рынок....потом >>>>>>>дом Лара на Тибре, по всей вероятности.>>>>>>>>>>>>.
Ливий Курион: >>>дом Курионов Он так давно не был в этом доме, что перед входом даже засомневался - этот ли? Но постучал громко.
прислуга: В ее обязаности не входило открывать двери, но раз уж она была ближе всех.. Анита впустила посетителя и склонившись поинтересовалась к кому
Фурия: Когда прислуга впустила гостя, Ирине показалось, что она спит. - Располагайся, - сказала она, живо потребовав подушки в атрий, чтоб использовать нечастую в августе прохладу и разрыв в тучах... Этот человек не выходил из дому без охраны сколько она себя помнила... или, по крайней мере, сколько она была на хозяйстве в этом доме. - Фруктов, закусок, или подогретого вина со специями, пока известят отца..?
Ливий Курион: - Аве, Ирина, - он видел её несколько раз, был о ней наслышан, но общаться до сих пор не доводилось - где бы? - и теперь смотрел на дочь Фурия с отстранённым интересом человека, заметившего как за годы подросла олива, которую он сажал у порога старого дома вместе с отцом. - Ничего не надо, не хлопочи. Вижу, ты цветешь, слава богам. Отец и братья, надеюсь, тоже в добром здравии?
Фурия: - Да, благодарю, - сказала она с вежливой улыбкой, не позволяющей догадаться ни о сварливой мысли о Ларе "телом-то да, но духом...", ни о сомнениях, гложущих по поводу Луция. - И тебе, я вижу, не приходится жаловаться, - она продолжала приветливый разговор, ожидая, выйдет отец или прислугу пришлют за гостем... она бы долго могла его продолжать, но понимала, что такие гости не приходят без охраны без дела. - Освежающая погода, и боги послали ее как нельзя более вовремя.
Ливий Курион: - Давно пора было хорошенько помыть Город, - согласился Ливий. Он не чувствовал ничего, кроме бесконечной усталости, толики облегчения от принятого решения и надежды, слишком смутной, чтоб придавать ей значение. - Ты идешь на игры памяти моего брата? Приходи, обещаю незабываемое зрелище. Гладиаторов мне нашли таких, что театр вздрогнет - бывшие пираты. Плененные, кстати, твоим доблестным братом. И выпустят слона.
Фурия: - Было бы странно, если бы я не захотела взглянуть на это, а тем более после чести услышать приглашение из твоих собственных уст... Брат... да, Луций отличается решительностью и неплохо соображает в ситуациях, требующих действия. И уже не могу сказать, всегда он был таким или армия его воспитала. И теперь, не пробыв и седьмицы дома, кажется, заскучал.
Тит Фурий: Тит не вышел к завтраку потому как во первых не был голоден, во вторых, не желал портить прекрасное настроение беседой с домашними. было много работы. и когда к нему поскреблась Анита, он как раз читал одно из донесений.
Ливий Курион: - Мужчине нужно дело, особенно если он патриций, - кивнул Курион. Слухи о её редкой рассудительности подтверждались, но Ливий отметил это походя - мысли были заняты другим. - Если он не планирует возвращаться в армию - могу поспособствовать с получением должности. Я слышал о прохладном приеме в Золотом, незаслуженно прохладном. Но это мелочи, Ирина, ты же понимаешь. Некоторые препятствия устраняются легко...
Тит Фурий: Услышав о посетителе, он вышел, не желая принимать гостя здесь. но бумаги неторопливо убрал подальше. И только затем вышел к гостю. - Ливий Курион, приветствую, давно не видел тебя в своем доме..чем обязан?,- звучало вполне радушно, потому как настроение было хорошее.
Фурия: "Должность? Да ему 7 лет до квестуры..." - подумала Ирина, но не успела высказать благодарности за эту явную лесть, как появился отец. Его "чем обязан" прозвучало повелением удалиться, поскольку устранение препятствий заклятым... друзьям тоже не обещают просто так. И она поднялась с каменной скамьи, чтоб выйти. Хотя бы туда, где она может считаться НЕ присутствующей.
Ливий Курион: - Просьба, Тит, - ответил Курион рассеянно, так как не мог отвязаться от странного ощущения, что он что-то забыл дома, возникшего как только упомянул брата, - у меня важная просьба. И он посмотрел на поднявшуюся Ирину, которая все поняла правильно, ожидая пока та удалится.
Фурия: И она удалилась, ничем не показав, что сомневалась в необходимости этого. После упоминания Луция заняв незаметную скамеечку у окна в одной из комнат внизу. Именно оттуда, она заметила давно, четче всего прослушивался атрий.
Тит Фурий: -Просьба?,-Произнес,ничем не выдав удивления и располагаяь не напротив и не рядом, а наискок от ливия.
Ливий Курион: - Все шатко, Тит, - начал Ливий без предисловий, как только Ирина удалилась хотя бы формально (будучи в атрии он не мог быть уверен, что у женщины не найдется способов услышать разговор. возможно, это было и к лучшему) - Я слышу как Империя хрустит и трещит по швам. Аид выхватывает из домов одного за другим. Слишком часто. И всё - старинные фамилии, могущие похвастаться тем, что их предки пахали землю там, где нынче центр Города. Нас осталось мало. Я не верю в этого правителя. Да и он в себя не верит, что хуже, - сенатор небрежно махнул рукой. - Но я пришел в твой дом не за тем, чтоб предложить заговор. Я хочу предложить тебе то, что придаст в шатком мире устойчивость нашим фамилиям, безопасность могилам предков и надежную будущность потомкам. Я пришел просить твою дочь себе в жены, Тит Фурий.
Фурия: Брови поползли друг к другу, на душе залег холод. Ощущение имело оттенок несформулированной мысли "я же его убью..."
Тит Фурий: Удалось даже не выдать удивления, хотя это было непросто, и сдержать гнев, потому как отдавать свою дочь вот этому..достойному сопернику не хотелось до рукоприкладства. И он кивнул: - Увы, ты прав, Аид действительно не щадит и древнейших фамилий.. И меня это беспокоит не меньше твоего и потому я уже предпринял некоторые шаги, которые, согласись я на предлагаемое тобой, будут восприняты тем, с кем я говорил до этого, как то, что даже представители древнейших фамилий не держат слова, а как ты понимаешь, я не могу такого допустить, даже для такой выгодной для Ирины партии, как ты, Ливий. Курион пришел дружить, что говорило только о том, что его позиции пошатнулись. оговорку по принцепса он зачем-то запомнил, несмотря на то, что был уверен, что не воспользуется ей.
Ливий Курион: - Понимаю, что это несколько неожиданно, Тит, - как можно мягче кивнул Ливий. Он и не ожидал, что Фурий вот так просто, без условий и демонстраций (которые иногда дороже денег), согласится отдать единственную дочь, - но в Риме помолвки знатных семей расстраиваются чаще, чем приходят караваны, это уже давно никого не удивляет. Насколько я знаю, помолвка твоей дочери не была объявлена, следовательно - ничья честь не пострадает, а чем компенсировать, думаю, найдется всегда. Позволь мне быть откровенным? - и позволил себе это сам. - Положение моей фамилии пока устойчиво. И не за политической поддержкой пришел я к тебе, хоть союз наших семейств и упрочит положение потомков, а именно за достойной патрицианкой. По прихоти Фортуны именно у тебя, моего давнего... оппонента, есть то, что мне жизненно необходимо. А я могу много предложить взамен. Да, я немолод, но и Ирина далеко не девочка и это, я считаю, одно из её многочисленных достоинств. Мне нужны сыновья, Тит. И мать их должна быть крепка телом и духом, происходить из достойнейшей фамилии и уж точно не быть соплячкой, которую саму нужно воспитывать, в то время как она должна воспитывать сыновей. Все это я нахожу в Ирине. Характер у меня нелёгонек, ты знаешь, но брак из под руки гарантирует отсутствие конфликтов. Ей ни в чем не будет отказа. Я наслышан о твоих неприятностях со старшим, - добавил он с прямотой, возможной только между людьми, которые слишком много знают друг о друге, - но меня это не смущает, у меня у самого зять вроде и хорош, но с такой же придурью. В каждой фамилии свои неприятности, Фурий. В моей никто не разбирался... в личном. Мне подыскали неподходящую жену, брат нашел моей дочери мужа, на которого я не могу положиться, как положился бы на достойного сына, - правда иногда бывала удивительно приятна, хоть и не всегда убедительна. - Когда Ирина родит мне сына, она будет самой благополучной женщиной в империи, подумай, Тит. Я готов ждать. Тем более траур... Говорилось просто. Словно текло из пропоротой крохотным мечом руки. Да и что такого они друг о друге не знали? И что из этого мог бы повторить Тит на людях, не рискуя прослыть сплетником? Курион вдохнул прохладу и постарался не думать. Вообще. Это было слишком... неуютно.
Фурия: Не видя его, она подумала "ну, это куда ни шло". Но только насчет замечания "из-под руки". И осозновая, что это - не видя его.То, что замуж она не хочет, в данный момент казалось единственной истиной. Пересиливающей даже необходимость того, что заставило его обратиться... ...если ему верить.
Тит Фурий: Общение с ним приносило Титу своеобразное удовольствие. Курион был неглуп, и то, как он выбирал что и как сказать чтобы зацепить его, уже было в некотором роде поучительно. И на этот раз он говорил в общем разумные вещи, и как политика его разве что несколько беспокоило что вопреки озвученному Ливием желанию обзавестись сыновьями, последнее маловероятно, положение луция шатко, а на Лара в этом деле надеяться не приходится.. и отдавая Ирину этому в общем-то неглупому оппоненту, он по сути отказывал своему роду в продолжении. Что Ирина справится с характером Ливия сомнений не было. А как отец он просто считал что Курион недостаточно хорош.
Ливий Курион: Тит молчал, и Ливий счел это хорошим знаком. Фурий не мог не понимать, как много выгод сулит этот союз. Единственное, что стоило сделать сейчас - дать ему время на размышления. - Что ж, Тит, вопрос серьёзный, возможно ты, как и я, захочешь спросить астрологов и жрецов, - сказал он поднимаясь. - Надеюсь увидеть тебя и твоих детей на боях, устроение которых не позволяет мне задержаться у тебя дольше, - пока звучало вежливое прощание, он успел подумать, что было бы неплохо сказать пару слов для той, которая (он был почти уверен) слушает тоже. - Если ты согласишься, Ирине будет несложно привыкнуть, она будет так же точно как у тебя - вести дом, растить детей, а перемены будут только к лучшему: все те свободы и привилегии, что несет с собой положение матроны. Аве, Фурий, - он вяло отсалютовал, - не провожай, я помню твой дом. >>>дом Курионов
Фурия: ...Итак, отец отказа не опроверг. И не обещал ничего. Это означало... Означало это, помимо всего прочего, что замуж выйти придется. Уже не только ради продолжения рода, но и затем, чтоб не выставлять отца лжецом перед оппонентом. Слухи, ходившие о Ливии Курионе среди женщин, оправдывали ее нежелание связывать себя с ним таким интимным образом, и мысль рисовала Ирине такую картину супружеского долга, что впору было смеяться. У нее на лице появилась брезгливое выражение. При очень большом желании прижить ребенка и в этом союзе не составило бы труда... Но гарантии, что слухи не просочатся, не было.
Тит Фурий: Он нашел Ирину где и предполагал, и, тяжело опустившись на скамью, поинтересовался: - Ну что думаешь? Не сомневаясь, что она слышала их с Ливием беседу
Фурия: Она сказала почити все, что только что думала. Смягчив выражения. Опустив необсуждаемую возможность обзавестись сыном в обход этого супруга. В остальном - сказала как есть. От нежелания до осознанной необходимости.
Тит Фурий: Он выслушал дочь. И назвал ей еще несколько фамилий - на выбор. И оставил размышлять, заметив, что время летит быстро. В своей комнате посетили совсем уж странные мысли - почему бы и ему самому..если Ливий.. Возможность собственной повторной женитьбы он не рассматривал никогда ранее, совсем не рассматривал, с тех самых пор как ушла мать его детей.. Просто не было на это ни времени, ни сил, к тому же он считал это предательством. Сейчас для спасения рода это имело смысл. И он глубоко задумался.
Фурия: Она и задумалась... Больше о том, как долго она еще может думать, чем о том, какую из предложенных фамилий ей осчастливить. Достоинства и недостатки так явно рисовались ей при одном упоминании каждого определенного имени, что взвешивать казалось излишним. Она даже прошла в комнату с олеандром, взглянуть на привезенный Луцием жемчуг... и тут встревожилась. Жемчуг был на месте, а вот камни исчезли.
Луций Фурий: >>>>>>>>Дом Лара на Тибре ...- Отец у себя? - спросил он, наткнувшись на сестру в комнате с олеандром. И вскинутой ладонью остановил возможный вопрос. - Все в порядке, сестра, все в порядке. О Ларе знаешь уже, отец сказал?..
Фурия: Она медленно покачала головой. - Так это... - она обвела глазами остаток и снова их подняла, - Лар?
Луций Фурий: Он улыбнулся. Мертво, только губами. - Можно сказать и так. Да, это... прощальный подарок Лару. Он не вернется. Я думал, и жемчуга уйдут, но... возможно, я еще дождусь, когда они пригодятся тебе. К тому же, как бы его жизнь... семейная... ни сложилась... трудно ожидать, что он будет их носить, верно? Так ты не ответила.
Фурия: - У себя, - сказала Ирина. - Что ты себе позволяешь? Что бы ни говорили о нем, это все-таки твой брат. Она едва ли не считала себя единственной, кто имел право отчитывать Лара.
Луций Фурий: - Я называю вещи своими именами, - сказал Луций и хлопнул ее по плечу. - Сасибо.. надеюсь, он в добром здравии. И пошел в отцовскую комнату. ......... К отцу он вошел со стуком, но не ожидая позволения войти. И сразу протянул отцу записку, сопроводив ее коротким: - Это от Лара.
Тит Фурий: Брезгливо покосился на послание. - Что там?
Луций Фурий: - Я не читал, - просто сказал Луций, и не соврал, написанного он не перечитывал. - Понимаю, что тебе это может не понравиться, но... прочти... сам. Я... достаточно с ним сегодня общался. Рука так и осталась протянутой.
Тит Фурий: Нехотя взял из рук Луция послание. Вникать в суть чужих упреков не хотелось абсолютно, тем более что сам мог бы сказать многое. сыну..бывшему. Но писать он ему не станет. Незачем.
письмо: почерк ЛуцияЭто не от Лара. Зашел сегодня на пир в дом Понтия Стервия и узнал там одну неприятную, но полезную вещь. У нас в доме есть осведомитель Элиев. Отца или сына, сказать пока трудно, но, подозреваю, сына. Кто конкретно, попытаюсь выяснить в ближайшее время. Ирине скажу сам. P.S. - Прости, я не внял твоему совету. Разговоров все равно не избежать, а пользу извлечь можно.
Тит Фурий: - Зачем ему это?,- так же брезгливо сбросил с губ, как и фразу о содержании письма, только имелся в виду в данном случае отнюдь не Лар. неторопливо подошел и опустил послание на угли жаровни, после чего помешав сообщил: - Держи в курсе, - опять таки имея в виду не Лара.
Луций Фурий: - Возможно, рассчитывает найти к тебе подход... все-таки... - развел руками Луций. - Он ведь никогда не терял надежды... - Помолчал. - Я пойду.
Тит Фурий: Отпустил сына жестом и остался размышлять. О том как нелепо будет выглядеть в роли жениха, в его-то возрасте
Фурия: 23 авг утро. Она почти не спала, невозможность выбора из предложенных фамилий нагнетала беспокойство, и к утру ей показалось разумным высказать свои сомнения - например, брату, - чтобы взглянуть как бы со стороны и новым взглядом. Непредвзято и беспристрастно. - Доброго утра, Луций, - сказала, входя, села без приглашения и без перехода пояснила причину своей бесцеремонности: - мне придется выйти замуж.
Луций Фурий: Луций не пошевелился: на плече спала девушка. - мммммм... - заметил только глубокомысленно. - И за кого?
Фурия: Она начала перечислять имена в порядке поступления заявок, потому первым назвала Ливия Куриона, за ним через Пуппиев, Муциев, Нумициев и Винициев закончила Ветуриями.
Луций Фурий: Луцию вспомнился отрезанный язык и покуда еще не отрезанные уши, затем Лар, и он серьезно высказался: - Выходи за какого-нибудь Ветурия. Узнают тебя поближе и поймут, что среди Фуриев пугливых не водится, - и не сдержал подступившего издевательского смешка.
Фурия: - Луций, я не шучу. Вчера сватался Курион, сам понимаешь, что необоснованный отказ обострит их отношения с отцом.
Луций Фурий: - Тебе выстроить их рядком, чтоб ты прошлась перед строем и выбрала? - вставать не хотелось, поэтому он не шевелился и старался говорить потише, чтоб не проснулась Ани. - Сходи на игры, наверняка ведь встретишь кого-то из них... - взгляд бессмысленно шарил по потолку, рука - в волосах Ани. - Два с половиной года. Ты думаешь, я могу дать тебе совет или краткую характеристику?.. Наверняка те, кого я знал тогда, изменились, если судить по тому, как изменился я сам. Курион не в счет. Но, к стати, почему не Курион?
Фурия: Причина казалась очевидной и она прибегла к безапелляционности женского аргумента: - Потому что не Курион! - и поднялась, смутно почувствовав, что ребенок - не единственная цель брака в случае... когда жених не молод. Но как же это было грязно... - У тебя есть особая причина советовать мне Ветурия?
Луций Фурий: Девушка все же проснулась и сползла с плеча подмышку, как котенок. - Это они так думают, - со вздохом сел Луций. Протер глаза. - Так что кого ты выберешь, мне совершенно не важно.
Фурия: "помог..." - подумала Ирина. - Хорошо, завтракать спустишься или сюда принести?
Луций Фурий: Валяться причины не было, и он спустился. Отец присутствием не почтил, и вышел к табелиону Луций без лишних мыслей. >>>>контора табеллиона
охрана: От лавки торговки Суламиты они его буквально несли - уж очень меденно он перебирал костями - для порядка пару раз двинули под ребра, так чтоб незаметно. У входа стражник, что погорластее, выкликнул привратника, и когда тот появился, по-военному коротко рявкнул: - Нам хозяина дома. Поймали вооруженного рабеныша, возможно беглый. Быстро!
Забан: Лавка (она же дом) Суламиты>>>>> Наподдали ему как раз когда у него расширились глаза и готово было сорваться: "не туда!", как объяснение упирательству, но нечего делать, он получил возможность открыть рот только после того как его оболгали беглым, да и то лишь потому что возмутился и испугался. Слова вырвались сами: - не беглый! - он ведь так и не успел выбрать этот путь, - не тот дом! Не сюда!
охрана: На секунду он удивился этому возгласу, а потом уже привычным жестом угостил пацана легкой зуботычиной, даже крови не пустил. - Дом родной не узнает, ага, - кивнул кричавшему привратника и заржал.
прислуга: Привратник солидно покачал головой, рассматривая мальчишку - не наш, - но за Титом отправил.
Тит Фурий: Хозяин дома спустился на шум и недовольно-недоуменно посмотрел на стражников, даже не удосужился скрыть возмущения их поведением, выразившееся в негромкой, сопровождаемой указательным жестом фразы: -это что?
Забан: От сочетания слов "родной дом" Зан так засопел, что втянулись ноздри, и все, что успел сделать - это спроятать взгляд, которому предшествующая зуботычина только добавила злости. - Не этот дом, - угрюмо повторил он, чувствуя, как горят щеки и едва не дрожа.
охрана: Стражник, стоявший впереди, поклонился: - Господин, вот рабенка поймали с тесаком в фруктовой лавке, говорит, что твой. Вернее Лара Фурия, твоего сына. Что велишь делать с ним, - он показал тесак, - и с этим? Да, и надобно штраф уплатить, по закону сто сестерциев, с кого получить? Тот, что держал пацана, только сунул ему кулак под ребра, прошипев: - Да заткниссссь ты...
Тит Фурий: -Лара?,-уточнил Тит.,-у меня нет сына с таким именем. Если не найдете его в том доме, о котором говорит малец, так и быть, я выкуплю его у Вас за сотню.
охрана: Стражники недоуменно переглянулись, затем один из них тряхнул рабенка за плечи, и пристально глядя на него, едва сдерживаясь, чтоб не навалять, спросил: - Кто твой хозяин, засранец? И не дожидаясь ответа, главный в паре вытянулся перед сенатором: - Прошу прощения за эту ошибку, господин Фурий! - он немного замялся. - Но мы вернемся, если не найдем Лара Фу.. Лара.
Забан: Пристальный взгляд пропал даром: засранец уставился в пол и сквозь зубы ответил: - я сказал, - совершенно не осознавая, как вызывающе это звучит. Он уже понял, что надо было рваться, пока не отняли нож, а теперь смотри, как бы не отобрали деньги, да еще и от нового хозяина неизвестно чего ждать за то, что с него сотню слупят ни за что. Да еще и обеда не будет вовремя. Куда вести его не спросили, потому он и промолчал. И вообще велели заткнуться, так что себе дороже было отвечать до вопроса.
охрана: - Аквил велел не бить, сенаторский же... - через пару зуботычин напомнил старший, и спросил у пацана, - и куда тебя вести, м? В голосе его прозвучало как минимум приглашение самому сразу положить голову под гладиус или-таки ответить на вопрос.
Забан: Взгляд удержать не удалось, да он и не смог подняться на нужную высоту, чтоб исподлобья попасть в глаза. - Где река, - сказал Зан и снова потупился. Там еще пахнет приправами.
охрана: - Ты сейчас покажешь дорогу к этому дому или будешь зарезан при попытке бегства от городской стражи. - Он взял пойманного за шкирку как за поводок. - Веди.
Тит Фурий: Лар обзаводился мальчиками. Уже. Это не должно было беспокоить, но тем не менее.. И зачем этому мальцу нож.. Не затем ли, чтобы отстоять себя..в конце концов, даже рабам может не всегда нравиться.. тит был уверен что мальчишку приведут обратно-откуда у лара деньги..И хорошо если приведут. По крайней мере для паренька.
Забан: Любимое латинское слово прежнего хозяина возникло в голове само: "идиоты", что в переводе на родной язык означало: "что я, дурак, пробовать сейчас удрать? Дурак был раньше, что не удрал", И Зан молча потянул на улицу, искоса глянув на держащего за шиворот. >>>>>>Улица, ведущая от и до
охрана: *очень злые* >>>>>> Улица
Фурия: Советом брата, хоть и данным вшутку, пренебрегать не захотелось по одной причине: она любила игры. >>амфитеатр
Фурия: >>амфитеатр>> Она сразу поднялась к себе, чуть заметным полуоборотом с опущенными ресницами сделав знак ему следовать за собой. Это даже взглядом через плечо не было. Это было той заминкой, той лазейкой мужскому тщеславию, которую бросают незнакомцу, случайно идущему следом, женщины известного толка. Но узнать этот жест было почти невозможно, он был похож на жест прислушивающегося к погоне воина.
гладиатор: Он кивнул так же едва заметно, как она позвала его за собой наверх - и покорно поднялся следом, невольно признавая ее превосходство... пока еще ее. И когда за ним закрылась дверь в покои девушки, он спросил: - Зовут тебя как, красавица? - и добавил, - а пожрать чего найдется? Мне от того слона даже откусить не дали.
Фурия: Она жестом указала Северу сесть на ложе и велела своей, той самой, всегда незаметно присутствующей, принести обед в кубикулу. Садясь за спиной гладиатора поджав ноги и запуская ему в волосы пальцы, ответила: - Тебе нужно имя для того, зачем тебя позвали? Если хочешь, можешь называть меня Ира.* От него пахло битвой, и избавляться от этого запаха не хотелось. Рабыня, привычная к подобным событиям, исполнила все наилучшим образом. Ирина прикрыла глаза, сжав его загривок как сделал бы это унктор. *irae-гнев
гладиатор: Он откусил добротный кусок мяса, сжевал его почти моментально: - Гнев, значит... А я жестокость*, как ты уже слышала и видела... - Север невольно выпрямился под этим железным для девы захватом, расправил спину - и почувствовал особенно сильный приступ голода и отнюдь не по мясу с овощами. Жажду крови он уже сегодня утолил... Вытерев ладонь о край собственной туники, он завел ее назад так, чтобы погладить ее бедро, второй рукой оперся о ложе. Не очень удобно, но для начала сойдет. Чем дольше он ее не видел, тем сильнее было желание повернуться - такое же, как перед самым выходом на арену. * Sever - жестокий
Фурия: Она досадливо отмахнулась от слов быстрой гримасой. Обхватив спину ногами и шею - одной рукой, она ожидала, что он наконец воспротивится хватке и избавится от помех...
гладиатор: Без слов и к делу - это было что-то новое. Пальцами он захватил ткань и потянул, одновременно поворачиваясь и прижимая ее своим телом к ложу, отшвыривая в сторону то, что осталось от одежды, ощущая ее ноги где-то в районе бедер. Правая рука вцепилась в ее волосы, несильно все же потянув вниз, зубы сжались на теплом женском плече - и он наконец смог получить, что хотел.................... ............................. до характерного хруста, которое жалобно издало дерево ложа Иры.
Фурия: Она не закрывала глаз. Даже чуть улыбалась сочетанию ощущений и выражения его лица. Этого - чувствовалось - не сбросить порывом, не растрясти необузданным ритмом... Этот оправдывал ожидания. До стиснутого стона. До влаги в углу глаза, выжатой последним усилием... - Сделано, - слетело с губ после, и рука потянулась к столику за глотком вина. Она почти захлебнулась им: дыханию было тесно в кубикуле.
гладиатор: От этой невольно сорвавшейся фразы он усмехнулся. Когда она поставила киликс, Север погладил ее по влажному бедру и вкрадчиво поинтересовался: - Ты действительно думаешь, что с одного раза можно что-то сделать?
Фурия: Она не шутя удивилась, без улыбки посмотрев лежа с позиции откинутой головы, как сверху. И с интонацией пожатия плеч ответила: - продолжай. Разговаривать совсем не хотелось.
гладиатор: И он продолжил, крепко сжав и рыкнув ей в ухо что-то нечленораздельное... Не хотелось ни мяса, ни крови, ни вина - хотелось заставить ее подчиниться, и это желание было намного сильнее, чем желание выжить на арене. К тому же у Севера не было еще таких красивых и высокородных - и он наслаждался моментом, зная, что другого может и не быть. Кажется и ложе прониклось, скрипнув в последний раз, прежде чем с хрустом подломиться.
Фурия: Удар вызвал сжатый, почти радостный вскрик. Повинуясь тяжести сползающих тел, она перевернула его, оседлав, на пол, чтоб выжать уже до конца.
гладиатор: Этот вскрик словно подбросил Севера, заставив так крепко впечатать пальцы в ее бедра, что побитые костяшки на руках побелели - и оказавшись внизу, он тем не менее почувствовал, что это все равно победа - и издал все тот же громогласно-ликующий вопль, что пару часов назад сотрясал арену амфитеатра. Несколько последних движений - и хватка начала медленно ослабевать...
Фурия: За этот вопль хотелось сразу отвесить ему пощечину, но пить, пить снова хотелось больше. И только тень пренебрежения скользнула по лицу, вряд ли различимая в расслабленной мимике. - Это было обязательно? - спросила между глотками и медленно поднялась, собирая распустившиеся волосы. Она была почти женственна в этот момент.
гладиатор: Север, ничуть не смутившись, откинулся на остатки ложа, закинув руки под голову: - Это было неосознанно. - На ее гримаску реагировать не хотелось, хотелось подремать с полчаса. Хорошо, если она не выставит его прямо сейчас... да, пока Ира приведет себя в порядок, Север успеет выспаться. И он закрыл глаза.
Фурия: Она хмыкнула выдохом. Привычка держать себя в руках в любых обстоятельствах ценилась ею выше всего. Связывая волосы стоя к нему спиной, она спросила: - Как звали того бестиария, что убил леопардов? В голову не приходило, что это может вызвать обиду или ревность. Она просто спрашивала о том, что хотела знать того, кто это знал.
Тит Фурий: Тит поднял голову от свитка. И было собрался послать кого-нибудь выяснить что там обвалилось, но потом услышал вскрик, два. И нахмурился. Вспомнились события многолетней давности, когда из комнаты старшего раздавалось..он думал что уже свободен от этого..
гладиатор: - Бестиария... - пробормотал сквозь сон, пытаясь сообразить, чего она хочет. - А, этого, что с беглой нубийкой ставили? Прозвище Бакул*, а как зовут не знаю, он из Утренней школы. - Север открыл глаза и засмеялся. - А что, глянулся? Он предвидел утвердительный ответ и что-то собственническое небольно укололо где-то под ложечкой. Однако спать не расхотелось. Да сколько их здесь таких перебывало, победителей, а сломалось дерево конкретно под ним. Север снова задремал. *Baculus - посох.
Фурия: Она не ответила. Пошла вниз, мыться, и думала о том, что, если вдруг ей снова приглянется мужчина, отныне это нужно будет обделывать где-нибудь вне этих стен. Он был хорош... редко хорош.... но несдержан в высшей степени. - Зоя, принеси ему тунику, не пойдет же он голый. И позови Клима, пусть починит.
гладиатор: Он открыл глаза, когда в кубикуле уже никого не было. Молча пожав плечами он подсел к подносу и съел еще кусок мяса - ячменные лепешки уже порядком надоели, и нужно было пользоваться моментом во всем. Девушку, принесшую тунику, он слегка хлопнул по заднице и проводил весьма красноречивым взглядом; дожидаться хозяйку кубикулы, прощаться и прочее он не счел нужным - понадобится, сама найдет. Натянув тунику и прихватив еще кусок мяса, он осторожно выскользнул из богатого дома в наступающую ночь.
Фурия: До цикла оставались считанные дни... Перебирая в памяти мужчин за последний месяц, она взвешивала возможность понести, и выходило, что ближе всего по времени был Андроник, светлый грек, привезший брата. Впрочем, не исключался и Север. Она положила себе десять дней на выяснение, и, если цикл не возобновится, она решила принять предложение Куриона.
Луций Фурий: >>>>23>>>>улица от и до>>>>>>>>> Дома было пусто. Никогда он не задумывался о том, кто кем является в этом доме, все само собой разумелось, принималось как данность... Теперь часть этого данного отсутствовала. Не хватало не просто Лара... Не хватало духа. Остались фигурки в нишах, а духа не было. Возможно, когда уйдет Ирина, станет ясно, кто есть она здесь.
Тит Фурий: факт наличия соглядатаев в доме не смущал сам по себе. отчасти потому что не был доказан, отчасти потому что опасаяться фурию было нечего. доклады ему приносили способом, который исключал понимание посторонними. С гостямм он был сдержан..и единственноев чем его можно было уличить-это в том что он покрывал сына. гораздо интереснее было кто и зачем сказал об этом луцию. и он вызвал его к себе.
Луций Фурий: 24 авг утро. Вызвали к отцу из гимнасия. - Срочно? - спросил он после того как уже сделал несколько шагов в направлении, но что ему могли ответить, и он только накинул тунику. Ни о чем не хотелось думать. Неоконченный, по его мнению, разговор особенной подготовки не требовал - когда на сердце давно слежалось, говорить легко. И к тому же он был достаточно разогрет для любого боя, даже для такого, в котором нужно было только принимать и отводить удары, не нанося взамен. - Я здесь, отец. Буднично, словно и не уезжал никуда.
Тит Фурий: -Занимался? Молодец,- одобрительно поздоровался тит.,- мне видишь ли скучно есть одному. У стариков свои причуды. Составишь компанию? И не дожидаясь ответа приказал накрыть, отослав таким образом хотя бы одного из незримо присутствующих. - я видишь ли думаю сыграть свадьбу. Может быть даже две. Что думаешь? Совсем выжил из ума старик?
Луций Фурий: - Насчет одной из них спрашивай Ирину. Вторая обсуждаема. Партия? Слово вмещало больше чем имя кандидатки.
Тит Фурий: -все проще,- улыбнулся Тит.,- выживание. Предоставив сыну додумывать самому. И поинтересовался - кого видел у понтия? Полагая, что содержание вчерашней записки луций помнит. А остальные сочтут вопрос продолжением беседы о возможных брачных союзах.
Луций Фурий: - Как всегда, очевидно, если судить по рассказам Лара... все вперемешку, будущий претор и продажный актер... - отмахнулся Луций и улыбнулся для ударения: - Обстановка располагала, ларов мальчик понравился, - (хотя все эти недомолвки со Спурием уже отступили и не казались такими серьезными и насущными, выяснится если что, то хорошо, а нет, так отец, как видно, и не стремиться говорить о том, что никому больше не следовало бы слышать), - Только пугливый... Но не торопись меня сбрасывать. Я приглядывался вчера к Домиции, племяннице Самого. Если посвятишь в свой выбор, буду признателен.
Тит Фурий: -ларов мальчик?,-произнес с неприязнью, - какой из? Который варвар? Или ты про этого актера который вечно у нас ошивался? Надо было просто уточнить, нарочно или случайно его упомянули. - пригляделся? домиция.. совсем ребенок.. Подумалось между тем о том что судьба Луция еще не определена. И в случае чего девочку жаль. Собственная судьба казалась определеннее. И в этом было что-то противоестественное. -что касается меня..я только вчера начал над этим думать. И до сих пор не уверен что это здравая мысль. И тем более еще не решил кто. -и собственно зачем,-относилось уже не к женитьбам
Луций Фурий: - Нет, не варвар, другой подарочек, - Луций поморщился, - какая тебе разница, в сущности... А завидных невест немного, так что я еще составлю тебе конкуренцию. Все равно ведь успею больше, даже если проживем одинаково. Внуков ты не обделишь. Так что для вдовы вряд ли будет разница. Разве что после меня она будет несколько переборчивей, - он отшучивался, не зная, как намекнуть, в чем польза своего человека в чужом доме, помимо подслушивания. - ребенок... - пробормотал вполголоса. - Так ведь Ирина была не старше...
Тит Фурий: Ирина была не старше. Когда они поженились, Ирина была немногим старше Домиции годами. Но много серьезней и уравновешенней. Мысли о покойной супруге вместе с размышлениями о бренности , хрупкости и недолговечности жизни напрочь вытеснили нелепую идею женитьбы. Разве что он не совсем понял почему Луций приглядывался к домиции, а не к клавдии. На его вкус Клавдия была более..солидной что ли.но помимо матримониальных планов был еще долг.Первым он уже не успевал. Но он был уверен, что Гай простит ему, как простил бы ему опоздание он сам, если бы обстоятельства сложились иначе.
Луций Фурий: Отец умолк, и Луций тоже закончил завтрак в молчании. Недосказанность была не впервой... >>дом Курионов.
Фурия: Дом Курионов>>>>>>>>>
письмо: август, 25, утро Свёрток, к которому прикреплено письмо, вручённое мальчишкой привратнику со словами "Мой господин велел передать для Ирины Фурии" «Прекрасная госпожа! В стране, откуда я родом, крылатый Сфинкс загадал мне загадку: почему мужчины, не боясь смерти, добиваются любви амазонок? Я не мог разгадать её, пока не увидел тебя. Всё золото мира меркнет перед тобой, но не отвергни этот милый пустяк, мне было бы отрадно думать, что он вызовет твою улыбку»
Фурия: Вчера из лавки Суламиты. >>>>> 25 авг утро. Беспокойное как всегда, утро разбавилось странным письмом без подписи. Ирина его дважды перечитала, хмыкнула и развернула приложенное. Это становилось забавным. Хотя к какому месту ей приложить египтянина она, в отличии от гребня, предположить затруднялась. Вряд ли это был претендент на роль мужа, судя по объятиям, в которых слились оленьи леопард... причем видела она в леопарде скорее намек на себя, поскольку хрустнуть косточками очередного любовника никогда для нее не составляло труда. Наоборот, порой стоило больших усилий не хрустнуть... как в случае с тем же красивым греком. А потом она тяжело и почти укоризненно вздохнула: ну, нацепить разок безделицу... а какой в ней прок? Все равно что улыбку носить в будни. Глупые уловки, все эти прихорашивания.
Залика: >>>Соляная дорога Почти у самого нужного дома она поймала уличного мальчишку, сунула ему ас, букет, и проследила издалека, как тот передаёт привратнику со словами "для Ирины Фурии". >>>Дом лекаря Левия
Клавдия Минор: >>>Дом Клавдии Минор - Если госпожа дома - проводи к ней, если нет - к господину, - приказала привратнику.
Тит Фурий: Доложили о гостье, просто потому, что он сам слышал. Тит собирался было дать ей возможность поговорить с Ириной, раз уж именно Ирина была ей нужна. Но не так уж часто приходят подобные гости, а Ирина девочка еще совсем, может и не сообразить что можно, а что не стоит говорить. -не держи в дверях гостью, на улице сегодня пыльно,-ворчнул на привратника, жестом приглашая в дом Клавдию. -боги сегодня на твоей стороне, незабвенная. Можешь сама выбрать, с кем тебе говорить.
Клавдия Минор: - Аве, Тит, - кивнула Клавдия, постаравшись сдержать горьковатую улыбку, пытающуюся пробиться на лицо из мысли "ну почему я, умея увидеть и оценить достоинства подобных мужчин, вечно пускаю в постель и в сердце всяких..." - боюсь, не все боги сегодня добры к нам. Я с печальными новостями.
Тит Фурий: лицо приобрело вид сосредоточенный и озабоченный. - Если так, то придется приказать накрыть стол. Печальные новости легче слушать за полным, а не пустым столом, даже если потом кусок в горло не полезет. Жеста слуге было достаточно. и тит провел Клавдию туда, где предполагалось обедать. -Надеюсь, все в здравии? Видел вчера твоих детей на форуме, Гней Домиций Аренобарб - совсем уже взрослый юноша и вел себя достойно. А юная Домиция - красавица, вся в мать.,-констатировал как факт, без намека на лесть,-с ними все благополучно?
Клавдия Минор: - Ты прав, тем более что не стоит гневить и без того немилостивых богов, отвергая то хорошее, что они всё-таки нам послали. Минор устроилась на подобающем случаю месте неподалёку от хозяина дома, намётанным глазом определив стул Ирины и оставив его пустым. - Спасибо, Тит, все, оберегаемые моими пенатами здоровы и благополучны. И, благодарю богов, действительно радуют, - согласилась, польщённая, не только потому, что редко слышала подобное без заискивания, но и потому, что мнение этого человека о первенце было действительно небезразлично. - Но именно из-за того, что они уже такие больше, я начинаю понимать, как с каждым годом тяжелеет ноша родительской ответственности и тревог. И мне вдвойне жаль сообщать тебе о смерти моего родственника и наречённого твоей дочери. Она помолчала, не то что бы подбирая слова, скорее - стараясь, чтоб голос не дрогнул, ведь она говорит воину, патрицию, о смерти такого же. - Аппий Клавдий погиб в Британии, прикрывая отступление своих солдат. И, поскольку его родители не дожили, я благодарю тебя за оказанную нам честь и приношу извинения от имени семьи, мы не можем выполнить свои обязательства, братьев в этой ветви рода, как ты знаешь, не осталось, - закончила требуемым приличиями сожалением.
Фурия: ...потом вдогонку с какой-то стати пришел букет. Через третьи руки уже, застала она его в процессе установления в спальне руками Зои в том рыжем потертом с одного бока кувшине с конями, который не выбрасывался по двум причинам, одной из которых была его стойкая целость. Ирина не признавалась себе, но ее не отпускала скорее стройность этой вещи, в бока которой поднятые на дыбы животные едва вписывались, угрожая перескочить предел глиняной формы. От кого, снова оказалось секретом, и, занятая обедом и забывшая, для чего пришла к себе, Ирина ненадолго отвлеклась на букет, не пожав плечами даже - цветы были составленны с умелой небрежностью, которая наверняка сказала бы больше, если бы Ирина не сочла за труд когда-нибудь выучить значения подобных сочетаний. Потом доложили о гостье, и это обязывало собрать на стол, выйти к нему, сопровождая плоды трудов своих, сдержанно поприветствовать пышную эту женщину, и в свою очередь выразить свои соболезнования, что и было проделано на должной ноте.
Тит Фурий: Собственно, он уже не рассматривал Аппия в качестве возможной партии для своей дочери всерьез-с тех пор, как тот отбыл в Бриттанию. тит выразил соболезнования Клавдии, бросил взгляд на Ирину-та держалась хорошо. -Отступление?,-переспросил с беспокойством, подробности были важны, но не у женщины же, родственницы убитого узнавать. -Когда это случилось?
Клавдия Минор: "Да она не Фурия, она Феррумия! Хоть бы голос дрогнул, не республика ведь... или ей мужчины сдались как и Сагите? Но Севера же из под носа увела... да и слухи..." Сделав вывод, что жених её рода был Ирине просто неугоден, Клавдия приняла соболезнования с безукоризненной вежливостью и только, избавив себя от ненужного театра, раз никто не расстроился. А вопрос Тита был достоин лучшего из римлян - вопрос государственного мужа и гражданина. Минор поспешила успокоить: - Известие только пришло, Тит, я ещё не знаю всех подробностей, но об отступлении и речи быть не может. Неудачная карательная операция. Кто-то напал на подвластное нам селение, Аппий не мог этого так оставить, но, видимо, силы были не равны... - нахмурилась и добавила, - там давно уже пора поставить стену во всю эту Британию, оградить лояльные поселения чтоб наши воины не гибли зря. Это было бы куда полезнее, чем сжигать специй на миллионы в кострах вздорных жен. Именно это она и думала на похоронах Поппеи Сабины, и считала так до сих пор.
Тит Фурий: "Стену во всю Британию".. Это, естественно, было женским поэтическим преувеличением, но было не лишено смысла..и было всем хорошо, кроме еще одного момента.. -и набрать достаточное количество солдат, чтобы обеспечить круглосуточную охрану. Толковых солдат. Где?,-произнес задумчиво, как бы к себе обращаясь. не у Клавдии же при всем уважении.. к этому еще необходимо было добавить расходы на материал и непосредственно строительство. и на усиленные меры безопасности - во время. Хотя строительство можно осуществить руками местного населения-для их же пользы. В любом случае, через стену просачиваться будет куда сложнее. так что смысл в этом был.
Клавдия Минор: - Сказала бы, "последовать примеру Клавдия, давшего нам воинов из Лугдунской Галлии, даровать полноправное гражданство единственным не-варварам - грекам, и делать наборы там", если бы это не было опасно - они действительно могут вспомнить какими они были воинами. Традиции живы... это и хорошо, и плохо. Впрочем, я надеюсь, что граждане и первый среди граждан разберутся, что полезно, а что вредно для империи, а мне, как женщине, остаётся только учить детей быть смелыми, но не самонадеянными, и молить богов, чтоб хранили родных. Плоды Ирининых хлопот благоухали на столе, явившиеся так быстро, как только возможно, и Клавдия, нехотя, помня ещё досадный случай на играх, отдала ей должное - дом Фурия вела более чем достойно. Не странно, при таком отце. А вот её девочкам не хватало мужской руки, свою, при всём желании, строгой она назвать не могла. - И не только родных, но и всех достойных. Я уже имела удовольствие, Тит, принимать твоего Луция в своём доме после его возвращения. Он сильно возмужал. Уезжал совсем мальчишкой, а теперь настоящий молодой лев, храни его боги.
Тит Фурий: -Зеленый еще..лев-ворчливо отозвался польщенный Тит. он не мог не признать, что Луций..был лучше, чем Лар. И если бы на него можно было рассчитывать..и если бы он сам не пошел против чести и совести, понимая выбор сына, и одобряя как мужчина и гражданин, но не в силах одобрить как отец.. -Армия пошла ему на пользу, как и любому мужу. Это закаляет характер и учит ответственности. Упоминание Луция могло быть неслучайным, но прежде чем сговаривать за него Домицию, неплохо было бы узнать его мнение по этому поводу. Но даже это было не главным, важнее было убедиться, что его заботы имели результат. И что положение этой семьи останется прочным, даже в случае, если первый среди граждан..дальше думать было нечего, следовало слушать и наблюдать. за обстановкой, не слишком спокойной в последнее время.
Фурия: Луций судя по всему шлялся, чему после армии странно было бы удивляться, поскольку возмужать и набраться ответственности к двадцати годам до отцовской степени было бы даже подозрительно. Она слегка растянула в усмешке губы, подумав, что если бы нашелся в великом Риме муж или хотя бы мальчик, похожий на Луция, то партия была бы вполне приемлемая. Это не было такой любовью к брату, какую охотно выводили в трагедиях поэты, это была констатация равенства на данный момент, не более. Поскольку не смотря на минутные проявления возраста в некоторых других вещах он ее - так же незначительно - превосходил.
Клавдия Минор: - Тоже самое я всегда говорю Гнею, - улыбнулась Клавдия, - он не хочет воевать, хочет строить, как отец, и это прекрасно, но прежде чем строить дорогу или акведук, которые должны простоять века для тысяч, нужно научиться отвечать хотя бы за сотню. "...в Индии есть стоячий водоем под названием Силас, в котором ничто не плавает, но все опускается на дно. Согласно Целию, у нас в Аверне тонут даже листья; а согласно Варрону, если на это озеро прилетит и сядет птица, то потонет" вспомнилось из недавно прочитанного Плиния, и, глядя на семейство, в которое могла бы войти её дочь, Минор думала - а что же на дне? Какова Ирина в быту? Легко ли будет Домиции с такой золовкой, если Фурия так и не соберётся замуж? Но вопросы были, пока, слишком теоретическими, чтоб забыть об обеде. Она попробовала закусок, отломив к ним простого, но свежайшего хлеба, и одобрительно вскинула брови. - Так мало осталось женщин, чтущих традиции и пекущих дома по старым рецептам... Замечательный хлеб, Ирина.
Фурия: Она знала. И поблагодарила. И с неприсущей ей, продуманной скромностью, позволяющей надменной шутке звучать не зло, заметила: - Может быть, именно поэтому хлеб у меня никогда не подгорает. И могла бы, пожалуй, перевести разговор на подобную тему, но это, во-первых, обозначало бы пренебрежение отцовским выбором, а косвенно - признаком того, что она не разбирается в политике. И разницы не было бы, почему - потому что не дает себе труда в связи с понятной занятостью или потому что не в состоянии постичь, поскольку является всего лишь воспитанной в традициях женщиной. Это было тоже не принципиально, учитывая, что отец порой доверял ей часть своих дел - пусть не выходящих за рамки того же хозяйства, однако требующих трезвого и ясного ума. Так что она только улыбнулась благосклонной и польщенной улыбкой этой матроне, которая по причине принадлежности определенной семье была вынуждена разбираться в том, что никак не являлось ее делом, возможно, ради собственной безопасности. Так что, не исключено, что в ирининой улыбке присутствовала так же доля сочувствия.
Тит Фурий: Если бы он говорил с мужчинами, он бы повернул разговор о хлебе другой гранью, но зачем женщинам это все, если их головы забивать всякими невеселыми мыслями, это может отразиться на лице. И на обеде.
Клавдия Минор: Клавдия оценила шутку только поднятой бровью и легкой улыбкой, чтоб не казаться излишне осведомлённой, ностальгически думая как хорошо быть за мужчиной с которым не приходится заниматься политикой больше, чем то положено соратнице и хозяйке дома, который обеспечивает защиту, стабильность роду и прикрывает собой от докучливых неприятных ухажеров. Правда и от приятных тоже, но в её возрасте... - Раз уж мы заговорили о хлебе и очаге, ты не сочтёшь дерзостью, Тит, если я спрошу у тебя совета в деле, по которому посоветовалась бы с отцом или супругом, если бы боги не отняли их? - серьёзно спросила Клавдия, не отвлекаясь, впрочем, от вкусных кушаний. - У меня, как ты помнишь, есть незамужняя кузина, судьба которой меня очень беспокоит последние годы. В Риме стало так трудно найти подходящего мужа для достойной девицы с хорошим приданным. Много людей ненадёжных, слабых, излишне корыстных. Я стараюсь держать глаза широко открытыми, но моё зрение - всего лишь зрение женщины, возможно, я проглядела каких-нибудь кандидатов? Кого бы посоветовал ты?
Фурия: "какая, все-таки, пошлая лесть!" - подумала она сначала. А потом взвесила, кто должен по сути лучше разбираться в мужчинах. И, взвесив, утвердилась в том, что это действительно лесть. О Минор она слышала больше сплетен, чем питала сама, иными словами, Клавдии в таких делах нужен был совет, как...зайцу стопсигнал повод поговорить с отцом. Следовательно, она сватала какую-то родственницу. За Луция. Или... "вряд ли."
Тит Фурий: Тит улыбнулся, коротко, углами губ. -О том же хотел спросить я и тебя. Видишь, я уже немолод и хотел бы еще поняньчить внуков. Если детей уже видно не судьба..но из всех, кого вижу и знаю, в жены я мог бы взять только тебя, только ты бы за меня не пошла, наверное. И раз уж так сложилось, что нареченный моей дочери убит, надо будет думать еще и об этом. Разумеется, позже, но придется. А вот о возможной партии для Луция..,-тема была скользкой, и надо было бы с нее сворачивать,-как ни хочется думать, но рано. Он воин. И вряд ли задержится в городе надолго. А там..кто знает. Хотелось спросить "а почему не Курион", но он сдержался. Потому что не Курион. И совсем по другой причине.
Клавдия Минор: - Империя не простит мне, если я отвлеку тебя от её дел даже ненадолго, Тит, а она женщина ревнивая, - отшутилась Клавдия, давая понять что в этой шутке, как в каждой шутке... впрочем, не исключая и возможности. - Луций молод, но уже видно, что он из тех мужчин, которых умные девушки из хороших семей сочтут за честь подождать. Что же до Ирины... - "то не спросить ли её, прежде чем скармливать этой львице какого-нибудь несчастного?", Клавдия откусила, и отпила, раздумывая, - я знаю только одного мужчину в Риме, с достойными её характером и состоянием, достаточно молодого, но солидного, вдового, но с детьми которого уже не нужно нянчиться, и, если он сохранит своё положение, вернувшись с лимеса в Сирмии с победами, я бы посоветовала его.
Фурия: Ирину прежде всего интересовало, что имеет в виду эта матрона, практически ее ровесница, когда называет мужчину достаточно молодым. И вслед за этой мыслью ее покоробило. Самим фактом, что эта ее ровесница говорит с отцом скорее как равная ему. По той простой причине, что говорит мать детей с отцом... детей... пусть более взрослых. И в этом крылся упрек ей, Ирине... Она любезно улыбнулась, каковая честь выпадала далеко не каждому гостю, и решила все же напомнить о своем присутствии: - Безусловно, это была бы достойная партия. Нет сомнений, что он украсит римское оружие новой победой, но не только в военных областях бывает сложно добиться чего-либо на расстоянии.
Тит Фурий: Углы губ разошлись в стороны, глаза тоже стали чуть уже. -Приедет, посмотрим. Его в этом кандидате что-то смущало, и он пытался понять что именно. Он и видел его не так часто, но в какой компании..
Клавдия Минор: "Если уж хрупкий плебейский мальчишка умудряется не смущаться расстояниями, то для такой как ты это тоже труда не составит, тем более, что для любительницы гладиаторов, муж на дальних лимесах так же удобен как слепоглухонемой" думала Клавдия, благожелательно улыбаясь в ответ. Если уж отдавать дочь в эту семью, то время, отпущенное на "подождать", стоило употребить на составление будущей родственнице подходящей и политически удобной партии и заодно на удаление её из дома, где две своенравных хозяйки вряд ли уживутся на одной кухне. Было, конечно, досадно, что Тит не заинтересовался браком с кузиной, но к подобным отказам она уже привыкла, не расстроил её и этот, смягчённый лестным "я мог бы взять только тебя". - К слову о лимесах, - вскинула она глаза от еды, словно только что додумала засевшую в голове мысль, - если здравомыслящие люди всё-таки соберутся навести порядок в Британии, мои финансовые возможности в их распоряжении. В разумных пределах и без широкой огласки, разумеется, - "К чему женщине слава? Женщины ведь не занимаются политикой..." - Я хочу мести, Тит. Ещё утром, получив известие, я готова была вооружить пять сотен и отправить их к варварам в частном порядке. Но, по здравом рассуждении, решила, что общественное, которому следует быть выше личного, может с ним удачно сочетаться, не так ли? А месть блюдо которое вкуснее холодным. "Тем боле что если дела и дальше пойдут туда, куда они идут, Гнею, в ближайшие годы, не помешает поддержка здравомыслящих людей, империи - покорная провинция, а некоторым сенаторам - народные любовь, уважение и никому не лишний лояльный легион". И, на её взгляд, всё это стоило трат на вооружение. Пусть даже и целого легиона.
Фурия: - Ах нет здесь Луция! - вырвалось у Ирины прежде чем она успела подумать... Пришлось спасаться игриво-снисходительной (к мальчишке-вояке, конечно, которого не было со вчера!) улыбкой, которую она берегла для особых случаев и продолжением: - хвала богам... - подобные оплошности происходили с нею не часто.
Тит Фурий: Тит слегка наклонил голову набок и кивнул. -Сенат узнает о вашем предложении. А думалось между тем стоит ли чтобы сенат узнал именно от него, взвешивались плюсы и минусы. Вестей из Британии не было. Информации было мало. А между тем, возможность предложить такое обязывала как минимум к более чем лояльному отношению. Тит понимал Клавдию и отчасти симпатизировал ей.но как же ему не нравилось быть по чью-то, еще и отягощенную родствениками, сторону.. Тит с некоторым удовлетворением даже еще раз уверился в здравомыслии Клавдии: собирающая войска женщина, пусть даже родственница принцепса выглядела бы как минимум странно. Даже пяти сотен собранных в частном порядке хватило бы..много бы на что хватило и обвинение в попытке переворота могло быть не самым жестким из возможных. И уж в последнюю очередь разговор стоило слышать Луцию, довольно с него Иудеи. А мысль тем не менее зашла дальше, к тому моменту, когда его поддержка может понадобиться (именно когда, а не если): Сервий Сульпиций или Тит Флавий?
Клавдия Минор: Минор с удовольствием отметила про себя это "вашим" и обворожительно улыбнулась взволнованной Ирине с успокаивающим выражением "ах, эти мальчики...". Она и не сомневалась, что умница-Тит поймет, что предложение исходит от всего дома, включая, естественно, его мужское население. Особенно мужское. Оставались технические мелочи и она подхватила фразу Фурия: - ...и, поскольку, в данное нам богами интересное время приносить победы так же непросто, как возвращаться с поражением*, дальновидные государственные мужи с умом и честью, глядя в будущее, разумеется, в первую очередь подумают об укреплениях, и после - о войсках. Веря в их мудрость, я её с удовольствием поддержу. А мысли людей низких, но необходимых, можно будет возвысить работой на пользу империи, - "кто не любит хорошие подряды?" Клавдия благословила предков мужа и своих, давших возможность не только договариваться с честными людьми, но и покупать бесчестных. Тем более что расходы она надеялась покрыть после оглашения завещания бедного Аппия - он хоть и был всегда более близок с Майор, но "право трёх детей" не оставляло возможностей разведённой и бездетной Сагите, которая и родительское-то наследовала через третьи руки, дарами, чтоб не разориться из-за своего образа жизни. И это было ещё одной причиной подумать о замужестве вероятной родственницы, слишком засидевшейся в девицах. - Ирина, обед так вкусен, что я хотела бы выпытать у тебя несколько рецептов, не утомляя наших мужчин женскими разговорами. Надеюсь видеть тебя не только на именинах моей кузины, но и прогуляться как-нибудь за серскими веерами, матушка Ветуриев недавно посоветовала мне отменного поставщика. Тит, если дела позволят тебе, ожидаю на скромном празднике всё ваше семейство, благо никому из нас не положен траур. Но если империя не отпустит, что ж, надеюсь, нам боги судили долгую жизнь и много других встреч, - извинила Минор занятого сенатора заранее, не желая обременять, зная, что договорившись в главном, глупо дёргать мужчин по пустякам. *Нерон вынудил покончить с собой полководца, принесшего победы над парфией, ибо нефиг сильно высовываться))
Фурия: Она не любила слова "отменный". Да и к веерам была равнодушна - какая разница, чем разогнать застоявшийся воздух. Но возможный жених был темой острой и насущной, в особенности если по истечении срока ничего не истечет. Так что возвращение с лимеса упомянутого полководца имело жизненную необходимость. Сколько можно утаивать плод без подозрений - два месяца максимум, если ребенок родится спустя семь после свадьбы, это будет, конечно, подозрительно с точки зрения его наследственной жизнеспособности, но тем не менее возможно. - Если завтрашние игры не утомят тебя, день вполне подходящий. Но и в любой другой мне не составит труда найти время для удовольствия общения с тобой, дай только знать, - улыбнулась она Клавдии. - Тем более что я не делаю секрета из рецептов.
Тит Фурий: Тит приветствовал женские разговоры одобрительной улыбкой - не дело женщинам беспокоиться о мужских делах. Женщина должна заниматься хозяйством, печь хлеб..боги с этими серскими веерами или еще какими глупостями, если это будет способствовать ее хорошему настроению и не разорит семью, то почему бы и нет. Сказанное он услышал. И про стену тоже. А там сам поймет, кому, когда и что сказать. Сервий был, пожалуй, достойнее. Но совершенно не разбирался в людях.
Клавдия Минор: Ирина подтвердила мнение общества о её практичности и Минор, с нескрываемым сожалением, уточнила: - Боюсь, если на завтрашних играх мне придется сидеть в императорской, когда мне будет дозволено уйти знают только духи арены. Договоримся на пиру. В предусмотрительности промолчавшего Тита она не то чтоб сомневалась... но мужчины старой закалки, порой, бывают излишне прямолинейны. И зачем ему понадобилось изгонять непутёвого сына, если он мог ещё пригодиться для укрепления связей фамилии? Можно же было просто услать его куда-нибудь в Грецию с такой как кузина, которой не помешал бы миловидный, молодой, ни к чему не обязывающий муж, вполне способный дать детей. И в Греции, где так живут не только аборигены, образ жизни молодой семьи ни у кого не вызвал бы лишних вопросов. Однако, что сделано, то сделано, придется Аканте подождать подходящего мужа ещё немного. Клавдия вздохнула, но вздох был удачно приурочен к прощанию. >>>дом Клавдии Минор
Тит Фурий: 26 августа, утро Канун игр - самое подходящее время, чтобы встречать гонцов с докладом из Иудеи. Тит отправил дочь на игры первой, с номенклатором, охраной и каким-то еще рабом. Даже Ирине не стоило слушать. И делать выводы. ..а он впервые сожалел, что вести не с островов. Происходящее там было менее известно. И в какой-то мере менее предсказуемо по мелочам. В общем и целом картина была ясна, но детали..в одной из которых погиб Аппий Клавдий, тоже заслуживали внимания. Надо было хотя бы исключить их маловероятную, но возможную взаимосвязь с известными событиями
Фурия: Было несколько жаль, что встреча с Минор откладывалась. Эта женщина несла себя достойно в общении с себе подобными, насколько Ирина успела понять, и не стеснялась в выборе мужчин, что их с дочерью Фуриев несколько сближало. Больше того, она посчитала исходя из ее поведения, что вряд ли эта женщина когда-либо опустится до пошлого дележа и обид, поскольку тоже рассматривает сильную половину человечества скорее как инструмент, чем как ровню, и, не исключено, что поговорить с ней на эту тему было бы интересно и познавательно. Что до погибшего родственника, которого прочили ей в мужья, тут она могла лишь сочувствовать, поскольку толком его никогда не знала и по большому счету этот сговор всегда представлялся ей как отговорка от прочих, пока не подвернется действительно толковый случай. Хотя, кажется, погибший был красив. 26 авг утро. Она была рада уйти одна. По-хорошему, она взяла бы Луция. Желание было совершенно иррациональным, и могло бы объясняться только тем, что она соскучилась по нем. И еще не успела заново привыкнуть к его нелицеприятным оценкам, легко проявляющимся на лице. Она успела отметить лишь то, что он стал чуть более открытым. Чуть более, чем два... три года назад... подозревала в этой открытости больше давления, чем доверия, но пока это не беспокоило. Это было нормально для мужчины - хотеть переделки окружения под себя. Кто этого не хотел, тот не добивался, на ее взгляд, ничего. >>>>>>амфитеатр.>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Тит Фурий: Ничего кардинально нового они не сообщили. Ничего, чтомешало бы оставить ситуацию в таком виде и не делать неприятных шагов. Не нужно было даже лгать. Достаточно было смолчать. >>>амфитеатр
Луций Фурий: >>>26 авг вечер из термополия>>>>> Домой он добрался прежде отца и сестры. Задним числом сожалея, что не поднял вопроса о службе. Но, не прерви разговор донесение, Луций и сам предпочел бы остановиться на сказанном. Разве что пару штрихов, чтоб прояснить, стоит ли надеяться, или можно сбросить Сципиона на руки сестре и пусть она себе играется.
Фурия: 26 август вечер из женских терм>>>>>>>>>>>> Отсутствовала она сегодня долго, так что, хорошо ли покормили мужчин, пошла убедиться на примере брата. С облегчением услышав, что он, наконец, вернулся. - Ты еще не спишь? Не голоден? - просила как бы между прочим. Озадачивать блудного молодого кота известием, что за него уже практически готовы отдать первую невесту Города она почему-то опасалась вот так сходу, едва он вернулся из похода по... не хотелось обозначать, каким местам. Все-таки на играх он появился с девушкой не последнего рода, и не следовало давать этому событию сразу негативную оценку. В конце концов, новоявленная знакомая - Валерия Пирра - тоже не собирала волос.
Луций Фурий: Луций не ужинал. Он мотался с мячом по гимнасию, пытаясь прогнать из головы Элекстру, и у него почти получилось, и теперь уже долго сидел в купальне один, переживая гораздо более нежелательные мысли. Он обещал Лару, что доставит ему книги, он даже звал его самого зайти и выбрать, и забыл на следующий день. Или забыл, стОило ему выйти за порог нового дома Лара. - Нет, - коротко бросил он сестре, не поворачивая головы. Ответ, казалось, отразился от воды, как ламповый свет, разбиваясь на глухие, бессмысленные и докучающие блики. Он не чувствовал голода так же, как не чувствовал вдавливающегося под лопатками мозаичного борта в углу, куда устроил спину точно в кресле, разложив локти по бокам.
Фурия: У него был такой вид, будто он был недоволен тем, что вернулся домой. Ирина присела за его плечом прямо на полу, чувствуя, что заговорить о Клавдии окажется не так-то просто. Обхватила колени, как девочка. Поза, в которую большинству матрон усесться трудно по целым трем причинам - негибкая спина, ленивые рабы и высокое самомнение - Ирину только несколько дисциплинировала. Она тщательно рассортировала чувства. - Что случилось? - решила она поинтересоваться, и голос насколько возможно смягчила даже по сравнению с вопросом "не голоден".
Луций Фурий: Луций вдохнул, как перед речью. И вздохнул, как после. отлепил спину от впечатавшейся мозаики, повернулся к сестре в полоборота и насмешливо поглядел снизу. - Очень понимаю Лара, ты знаешь, - откликнулся на вопрос язвительно. - Вот сижу... и понимаю. И чем лучше понимаю, тем больше хочется свернуть ему шею. За пример, поданный им человеку, который от возможности действовать отказаться не может, как бы он ни был влюблен всем телом. Он не был уверен, что она поймет. Да и вода мешала, возмущаясь под энергичными жестами и дробя звук. - Я забыл, я отправил ему шелка? - примирительно спросил он пространство, возвращая спину в угол. - Книги не отправил точно. Завтра. Помоги мне выбрать. Не помнишь, что он любил?
Фурия: - Я тем более не в курсе, - душевность слетела с Ирины при его ядовитом тоне, и она не приняла попытку. - Если ты не помнишь, что ты ему отсылал, то я и об уходе его догадывалась только по непрямым приказам да слухам среди рабов, - проговорила она сухо. - Однако если тебе вздумалось покинуть дом по его примеру, сперва подумай о том, что Клавдия Цека готова отдать за тебя дочь. Она сказала мне об этом так прямо, как говорят о решениях, за которые не стыдно. С этими словами она поднялась и ушла к себе. Ей хотелось думать, что Луция она поняла так же правильно, как и те намеки, которые окружали ее после ухода Лара.
Луций Фурий: Луций, резко оглянувшись ей вслед после этих слов, только хлопнул ладонью по мозаике. А с утра собрал все, что Лар, уходя, не подумал забрать с собой. Для брата, учитывая его крайнюю непрактичность, могли настать весьма тяжелые времена даже в доходном доме, а деньги такая вещь, что и позор поможет скрасить. >>>>>>>>>>>27 авг утром в Дом Лара на Тибре>>>>>>>.
Фурия: 27 авг утро. Когда она первый раз проснулась, было еще темно-серо. В общем, можно было бы подняться, но отчего-то было тяжело от этого недосвета, от ожидания, которое могло окончится выводом... замуж... однозначно-не-за-Куриона-а-за-кого-тогда... Не те мысли, словом, с которыми можно идти на кухню. И второй раз ее уже разбудил запах оттуда. Чувствуя непривычную слабость, она поднялась неохотно, но нет, не сегодня... Взгляд встретил цветы... споткнулся о цветы. Ну вот что это, что? Что это за мужчина, который лица не кажет? Может, у него все шансы есть? Может, он и не египтянин, только прячет себя? Чего он боится? Что откажут? В чем? Или знает, что откажут? тогда зачем? Об обещании, данном Клавдии, она вспомнила уже поздно, когда разобралась с домашними рабами и едва не пинком выслала в сад сонного Кефеуса. - Это что у тебя на лице? Это что, лицо? Улыбка где? Там уже девушка твоими делами занимается, почему? Привел себя в порядок и быстро в сад! И без проволочек мне, я спрошу! Впрочем, было не настолько поздно, чтоб не поторопиться в театр Помпея.>>>>>>>>>>>>
Луций Фурий: 27 авг день с еще одной улицы >>>>>>>>>>> Он пролежал всю дорогу в лектике навзничь, закинув руки как будто сдался, и наблюдая игру света сквозь шторы. Он верил, верил, успев потом охладевшей головой додумать: "либо обыкновенный крюк, которым цепляют за живое"... нет же. Она была - или казалась - искренней. Не во всем - но в ее словах "не хочу, чтоб они причинили тебе вред" не было фальши, хотя и была давно уже прозрачная возможность манипуляции, чего уж проще - кнут и пряник, братья угрожают - сестра завлекает, куда действенней, чем яд и мед в одних и тех же устах, в том случае всегда есть опасность, что оппонент выберет гордость и попрет на рожон. А теперь он даже не думал о том, чья это игра - братьев или сестры. Теперь, не смотря на то, что это была очевидная ловушка, Луция уже не волновало, кто ее приготовил - люди или боги. Теперь он изнывал от желания в эту ловушку влезть целиком, и только новость, принесенная Ириной, тяготила и взывала к чувству дола, еще неясно, перед кем. "эмоции", - сказал он себе, умываясь и переодеваясь перед выходом на званый обед. Желания, которые боги вложили в людей. Как иначе они оставались бы богами. Как иначе они бы правили. Не всякого смоешь волной с палубы, не всякая воля ломается вместе с мачтой, и у камня, летящего с горы, есть четкий путь, с которого можно увернуться - все это слишком ненадежные средства. А вот желания... Кнут и пряник, Луций, кнут и пряник. Он долго копался в оставшемся от покупки дома пиратском кладе, выискивая достойную семьи Агенобарбов безделушку, и решил в пользу одного непроданного рубина.
Тит Фурий: 27 авг 66 день из амфитеатра>>>>>>>> - Я вижу, ты уже готов,- удовлетворенно произнес Тит. Голос был достаточно громким, чтобы его услышала Ирина, если та уже в доме и поторопилась со сборами. Выходить следовало всем вместе. - Это хорошо. Тит собирался идти пешком. Лектика была бы кстати в такую жару, но ему казалось, что так он выразит большее уважение к имениннице и, кроме того, следовало показать всем этим изнеженным прохвостам, которыми изобилует сенат и улицы Города, что старики еще кое-чего стоят. Именинница могла быть неплохой партией для Луция, если бы не возраст. Рисковать возможностью продолжить род было бы некстати, учитывая, что сын у него был один. - На обеде будут Корнелии Сципионы. Достойный род. И дочь на выданье. Достаточно молода и, надеюсь, чиста. С таким братом не пошалишь. В отличии от сам знаешь кого. Прозвучало это окончательным решением, возражений не предполагающим, не допускающим даже их возможности.
Луций Фурий: Он даже не заметил, как подобрался отец. Подкрался и вломил по затылку, как можно было ожидать именно от него: уж вломить он умел. Интересный оборот темы, неужели Ирина ничего ему не сказала? Агенобарбы. Или это он учитывает недавнее сообщение о том, что в доме могут быть лишние уши? Луций усмехнулся: - Ты с ними уже говорил? Если нет, то даже его приказной тон это только призыв не расслабляться и обратить внимание.
Тит Фурий: - Сначала еще раз посмотрю на нее, поближе. Ей же еще моих внуков растить,- смягчился Тит. - Полагаю, она устроит нас обоих. Я давно знаю и уважаю ее отца и брата. И, когда я ее видел, она была недурна собой, так что тебе сетовать не на что. Вопрос почти решен, остались только формальности, которые старики могут обсудить за фалерном, в их семье предпочитают именно этот напиток.
Луций Фурий: - Хорошо, - медленно и взвешенно ответил Луций, - я присмотрюсь тоже. Некоторые вещи сверху не увидишь, - добавил негромко. Потом поиграл рубиновой безделушкой и показал отцу: - Как находишь, приличный? знак? внимания? - сказал раздельно, то ли задумчиво, то ли не без подтекста, - для семьи такого уровня, - уточнил, чтоб не направлять по ложному пути, поскольку не Аканта, в сущности, в этой семье была бы одобряемой целью. дом клавдии минор
полная версия страницы