Форум » Жилища » Дом Понтия Мецената » Ответить
Дом Понтия Мецената
Меценат: новый, очень большой дом. Обширный дождеотводящий атриум, в который выносится столько стульев или лож, сколько требуется и расставляется в нужном порядке (поскольку гостей бывает довольно много и стол может и не быть общим),перистиль, гораздо более озелененный, в который можно пройти двумя коридорами, остекленные спальни, купальня, открытые веранды и множество световых колодцев. Почти всегда кто-нибудь гостит, не говоря уже о постоянных званых обедах.
Меценат: >>>>>улица >>>>>>термы
Меценат: >>>>>>термы Дни проходили размеренно. и не торгуясь было бы можно свести их к обыденному описанию: лето, жара, расписание встреч и приемов, пауза в полдень и вечер исполненный неги... Если бы не подготовка грядущего пира, нервность рабов, о волнении Понтия осведомленных (выучить все его мины, гримасы и жесты времени было достаточно для толкований!) Да и по списку гостей приглашенных, который вряд ли хоть кто из обязанных вцелом осилил, что не длинной обусловлено было, а первым именем в нем, замыкающем мысль на смятеньи... - Страшно, рабы? - вопрошал управляющий строго, пряча ухмылку ехидную там, где когда-то ямочки были, а нынче лежали морщины, не выдающие смеха... Но радовал кравчий: вот у кого предстоящий визит ни в малейшей степени страха не вызвал... Что страха! Любые чьи-либо чувства по поводу Цезаря в гости легким пожатием плеч у него отзывались. Понтий смотрел на него, умиляясь на эту способность высокомерно (с высот красоты не такой уж бесспорной) на государя взирать... И, пожалуй, учился.
Меценат: В доме немного утихли последствия вести, что император явиться решил самолично. По перистилю насыпаны были дорожки, на расстоянии шага вдоль них были вкопаны трубки чтоб закрепить в них для танца мечей рукояти (позже, под вечер, в них факелы думали вставить). И молодая рабыня меж ними плясала, приноровляясь. И всплески короткой туники Понтию подали мысль, что давно уже шторы в доме его не меняли... Девчонка, положим, сбросив тунику, предстанет желанней и краше - дому же нужно убранство, особенно к ночи... Понтий собрал четверых чернокожих атлантов и приказал им на плечи опять свое небо подвесить... ...>>>>>>>>>лавки готового платья и тканей
Меценат: >>>>>Двуликий дом гетеры Дахи. По возвращении, дав указания слугам в кухне по поводу приготовления к пиру, Понтий в покои свои удалился. Картину он приказал у себя и повесить, покуда взгляд не насытится или покуда разгадка не осенит его. Сына призвал к себе, чтобы удостовериться в том, что в риторике парень поднаторел и держаться способен достойно.
Юлий: >>>Двуликий дом гетеры Дахи. Какой Стервий стало ясно еще перед тем как они приблизились к дому и за собственный вид стало еще неудобнее. Понтий был постоянным клиентом, из тех, которых терять не хотелось
Ливий Курион: >>>двуликий дом гетеры Дахи Проходя мимо Юлия к двери, сенатор впервые в жизни поймал себя на ассоциации "империя воняет", оступился и вынырнул из хитросплетений "должны-привлечь-будет должен-сочтёмся", уперевшись взглядом в мятую тунику. Странная мысль спутала ходы и сбила дыхание. Ливий потянул воздух, дважды - словно не доверяя собственному носу, и даже слегка неприлично наклонился к мальчишке. После того как сомнения, в отличии от вони, развеялись, багровые пятна поползли от висков по щекам, на лоб, глаза попытались пройтись туда же, но им не позволили сошедшиеся палкой брови. Своё тихое, медленное: - Это ЧТО? - он сам не услышал из за шума в ушах.
Юлий: Курион учуял, и его негодующее "Это что?" можно было понять. Он ответил спокойно и можно сказать даже с достоинством -это ее гостеприимство. И только поднимая взгляд в зрачки и заметив их мгновенное расширение, равно как и некоторые другие признаки добавил, хотя и неуверенно -и твоя плоть.
Ливий Курион: Ливий не слышал. Гнев захлестнул горло удавкой, он хватал ром воздух и не мог выдавить из себя ни звука. Вместо формулировок в голове метались всполохи, сами собой складываясь в фигуру убийцы. От логических построений не осталось и следа. Уничтожить наглую девку, посмевшую оказать такой прием, бросить не просто вызов, но прямое оскорбление, казалось физической необходимостью. Он занес кулак, ткнул, уже ничего не видя, и стал оседать по стене...
прислуга: Привратник поймал падающего и понес в дом. - Ваай!! - завопила комнатная раба, когда мимо проносили бесчувственное тело, - боги милостивые! Куда потащил..! - Заткнись, лучше Гераклиона позови и доложи Понтию, что тут у него Курион помирает... Да проводи вон того, вонючего, в баню. Это с ним, - могучий варвар шевельнул простертым на руках телом. Лекарь ждать себя не заставил и, аккуратно отворив вену уложенному в тени сенатору, промакнул его лоб лимонной водой и прижал кровоток, как только заметил признаки чувств в неохотно бледнеющем лице. Юлия же без лишних слов та самая рабыня, озабоченно причитая, допихала за руку сначала до хозяйской ванной из розового туфа, а потом, спохватившись, вернулась с ним назад к общему бассейну, не заметив, что выбила в суматошных своих метаниях какой-то свиток из рук у паренька.
Юлий: Ливий осел, но о нем кинулись заботиться и так, и присутствие Юлия было не обязательным. В термы в таком виде и главное с таким ароматом было нельзя и потому он нырнул с удовольствием. Но отмыться как следует можно было либо у Курионов, либо в тех же термах. в пользу терм говорило хотя бы то что можно было потом зайти кое-куда.. С радостью обмывшись еще раз и справившись о самочувствии господина, попросил показать ему где выход. >>> Термы
Меценат: Понтий, обеспокоенный странным известием, живо (то есть решительно, хоть и без нервности спешной) все обсужденья оставив, спустился. В одном коридоре свиток попал ему под ноги... Непредставимым случаем этим разгневавшись и поразившись, собственноручно он рукопись поднял и, постепенно теряя пиетет перед автором под воздействием странного запаха, в полном недоумении вышел в перистиль, держа свиток на отлете жестом изящным, но не лишенным оттенка пренебрежения. Гераклион поднял голову, склонил ее сразу же в почтительности, которая все же Понтия в привычное состояние духа не вернула, и указал глазами на приходящего в себя сенатора. - Принеси господину Ливию напиться... и, во имя неба, что это такое? Питье было уже приготовлено. Гераклион открыл было рот, но взглянул на Ливия и подзадержался с ответом.
Ливий Курион: Поскольку воздух уже можно было вдыхать, а не равть зубами, а с дурной кровью схлынула и ярость, Ливий, оценив воскресшим сознанием преимущества положения, ответил сам, томно и скорбно: - Это, Стервий - бабы. Римские бабы, которые окончательно распустились, потеряли всякий стыд и страх, не чтут ни мужей, ни законов гостеприимства, не ценят хорошего отношения и которых надо бы пороть плетьми, как делали наши славные предки... - неопределённо махнув рукой в сторону фонтана, объяснил - Меня уморили в гостях, загнав в душную комнату, не предложив ни освежающего, ни опахала. И это известнейшая гетера. Куда катится этот город?
прислуга: Замешкавшись в критический момент около носилок, номенклатор молился всем богам чтоб Курион не вспомнил, кто нес его в дом. И, стоя за ложем неотступной тенью, не спускал глаз сперва с лекаря, а потом - с господина.
Меценат: Понтий пришел в еще большее замешательство, перевел взгляд на предмет в руке : - В душную комнату? - и приблизиться к Ливию воздержался. - Да возьмите же кто-нибудь у меня свиток и окурите чем-нибудь... Так обращаться с Вергилием!.. Калимера, приготовь ванну и смешай пинию и цитрон... Если бы я только мог себе вообразить, что во время моего визита кто-то претерпевает такие муки в подобном месте! Не в состоянии увязать меж собой предусмотрительность, расставившую в атриуме гетеры мебель на любой вкус, и запах от торопливо унесенного свитка, Понтий уже подошел бы к кощунственной мысли о соответствии избранного помещенья вкусам лежащего в полубесчувствии гостя. Но недостаточно трений, как видно, меж ними в прошлом общении было, чтоб в силу вступила злая ирония или иная насмешка.
Ливий Курион: Питье освежило настолько, что получилось ясно представить как подаст Меценату свою дерзость гетера. Да и скрыть воняющего мальчишку не получилось. А то, что всё равно рано или поздно всплывёт, Ливий привык подавать сам, на упреждение, и - в нужном ему свете: - Разве это забота посетителя дома - хлопотать об удобстве других гостей? - возразил он - Боги были добры к нам, Стервий, избавив, хотя бы в наших собственных домах от лицемерия, нерасторопности и убогих бабских шуток. Эти создания полагают, что у них есть чувство юмора. Но, как я ни старался быть снисходительным к слабому уму, не смог оценить латринный юмор. Представь - она нашла забавным запереть моего раба, несшего Вергилия, в латрине. Изящнейшая шутка. Впрочем, чего ещё ожидать... - изображая внезапное озарение, Курион даже привстал с ложа, для убедительности - Она, кажется, и сама пописывает? Боги, так вот в чем причина. Да, в таком случае бедняга Вергилий провинился серьёзно... - он откинулся на подушки, лишь саркастическим молчанием давая понять, что он думает по поводу причин выходки Дахи.
Меценат: - Будь снисходительней к женщинам, добрый мой Ливий... Понтий вздохнул с облегчением: "значит, возможно сесть рядом с гостем и дальше беседу продолжить дружески, не опасаясь подвоха, который мог бы в невольных гримасах на ней отразиться..." - Ты ведь не хуже меня это знаешь - когда им аллитерация кажется слаще восточных сладостей, много блестящих бывает мыслей озвучено, пусть глубины этих мыслей им не постичь, как не предугадать до рожденья пола ребенка. А несовершенство подобной природы и состоит в недомыслии... В каждом, наверное, доме есть недостатки, и их демонстрировать слугам можно лишь по недомыслию. Знаешь, теперь я, вспомнив особенность эту, слегка сомневаюсь, передала ли гетера тебе приглашенье, или забыла?.. Два дня остается до пира.
Ливий Курион: По-медвежьи заворчав, сенатор перевалился на бок, чтоб быть голосом поближе к Меценату, движением головы отметая тему женского недомыслия, как раскрытую и не стоящую более внимания: - Естественно забыла. Послала вдогонку прислугу. Но я и сам собирался к тебе, дорогой друг - извиниться за то, что не смогу быть на твоем прекрасном пиру из за траура и свалившихся на меня хлопот, и не только слова пустые и невесомые принести в виде извинений. Я нашел чтеца, который, надеюсь, порадует глаз и слух твоих гостей. Показал бы его тебе немедленно, но именно этот несчастный угодил с Вергилием в латрину, и твои вышколенные слуги его наверняка сейчас отмывают. - и добавил не менее ворчливо - Хвала богам, в Городе есть ещё дом, где не забыты обычаи и могут принять гостей как должно и даже более.
Меценат: - Где этот юноша? - Понтий вокруг огляделся в поисках тех, кто способен был связно ответить. - Его и в самом деле должны были отвести к бассейну, насколько я Бурого понимаю, - тихо отозвался Гераклион. Так он для себя называл привратника. Робость ему обычно не была свойственна, так как лекарь вправе командовать болящими ради их же блага. Но о Ливии Курионе он был наслышан. - ...нюх у него... Позвали привратника, тот указал на рабыню, что отвела невезучего мальчика мыться, та испугалась, но честно сказала, что оный, лишь окунувшись и смыв аромат неприятный, сразу спросил, где тут выход, а дальше она и не знает. Понтий разгневался. Брови сошлись как у Зевса. - Значит, он был моим гостеприимством пристыжен и пожелал избежать со мной встречи?.. Так что же мысли ему не внушила ты, что, исчезая, он мне тем самым обиду наносит, считая, что попрекну его тем, в чем он не был виновен? Женщина в ноги упала. А Понтий, вздыхая, веки прикрыл, отвернулся и выслал вдогонку.
Ливий Курион: Ливий замер, сжимая кулаки и стараясь дышать ровно, чтоб не повторился приступ, сделав очевидным как важность пропавшего, так и настроение. - Трепетный юноша... видимо, сильно смутился... - судорожно нащупав безопасную тему, разжал кулаки - Море очарования, Понтий. Я с него Париса рисую. Начал, знаешь ли, новую работу... Номенклатор живо представил себе мурен, деловито доедающих яблоко, париса и его самого.
Меценат: Понтий взглянул без особого расположенья к рекомендации этой. Не то чтобы вкусу Ливия не доверяя, но зная привычку щедрую лесть расточать в политических целях. - Где же нашел ты чтеца, да такого, что к пиру - если я правильно понял - не стыдно представить, гостем которого быть обещается цезарь?
Ливий Курион: - В Золотом Доме. У него маловато опыта, но полно природной живости и непосредственности. Всем прискучили эти вымученные позы, вызубренные стенания и пафосная ложь наших известных чтецов. А это - свежо. То что свежо нравится всем, Понтий, не так ли? - Ливий посмотрел на собеседника взглядом александрийского ученого, демонстрирующего только что препарированную стрекозу.
Меценат: - То, что свежо - безусловно. Но то, что поругано - вряд ли, - слабо качнув головой, опечалился Стервий. - Нужно вмешательство бога, чтоб после такого случая бедного юношу хоть пожалели!.. Шутка жесточе, чем мне поначалу казалось... То лишь спасет, что она и шутницу не красит. И, призадумавшись, Понтий нахмурился было, но спохватился и спрашивать стал Куриона, чем его можно утешить и будет ли гостю ванну угодно принять, и откушать и выпить. Взять паренька из дворца, чтоб туда же представить - это ли не было странно? Другой подоплеки Понтий не видел у щедрых похвал Куриона, коего часто он звал указать недостатки.
Ливий Курион: - Вот именно что - не красит. И она не станет с таким выставляться, особенно после громких историй Мирины: танец с дикой пантерой, поэтическое состязание с этим пошлым выскочкой Марциалом у Сенеки, спасение торговца-мальчишки из под колесницы - весь город помнит. И с рабом в латрине на этом фоне? Не совсем же она безнадёжна. Так что об этом знаем только мы и твои слуги. А если всё же настолько глупа что рискнёт - мало ли у меня рабов, Понтий? Кто скажет что шутили именно с этим? Его и в Доме не помнят - он там был единожды и в гриме. Но я, ты знаешь, и под гримом разгляжу... - то, что Стервий не заинтересовался картиной, не скрасили даже предложения ванны и обеда, но сенатор их принял и отослал номенклатора "домой". Говорить скоту, недоглядевшему за Юлием, ничего не пришлось. Судя по лицу - он всё понял сам. А перегибать с этим рабом не хотелось, подлец был умнее чем пытался казаться. Ванна была безупречна. Но что значила эта мелкая, хоть и приятная, деталь в идиотском дне, начавшемся с безобразного сна и прошедшем как кошмар? Курион, несмотря на суету рабов вокруг, побоялся уснуть в ванне (чтоб не приснилось чего похуже), и вернулся достаточно скоро. - Кстати о взгляде и гетерах. Вистарий ваяет Мирину. Обещает шедевр. Ты разглядел жемчужину, Понтий. С тех пор как я поддерживаю твоего питомца заказами он ни разу меня не разочаровал.
Меценат: Понтий слегка улыбнулся : - Вистар обещает? Я бы скорее поверил, что спустится с неба сам Аполлон, обещать, что его не оставит. Эти же губы способны лишь коротко буркнуть "сделаю", "сроки" и "мне нужно то-то и то-то". Я никогда не хожу к нему до окончанья начатой статуи и не смотрю подмалевки - все представляется мне, что на этом этапе все и закончено, что продолжать не намерен... Тянет спросить "это все?". А его эта фраза словно выводит из строя. Он виду не кажет... или пытается не показать, но заметно... - Понтий смущенно замолк, и спасти положенье счел для себя обязательным: - я дрессирован долгим общением с ним, и смотреть на Париса до завершения тоже, пожалуй, не стану... Фрукты сюда подавать, или выйдем в триклиний?
Ливий Курион: Выражение лица "конечно, художника всякий обидеть может" пришлось засунуть в вовремя подоспевший киликс чуть не целиком, так как, вроде бы, взаимопонимание с Меценатом касательно присутствия мальчишки на пиру было достигнуто и не стоило портить. - Я имел ввиду, что посылал смотреть. Посланный чуть к Плутону не отправлися от испуга, молол, что она как живая на него взглянула. У Вистария и подмалёвки смотреть интересно, гений его - в идеях. - более чем неохотно констатировал Ливий - Хотя, не всякую идею стоит воплощать. Некоторые только выигрывают от того, что не материализовались... Пожалуй, здесь останемся. К чему вспомнился старший, носившийся до самой смерти с грандиозным проектом обновления Рима, а теперь тихо лежащий в центре города, так и оставшегося хаосом, сборищем архитектурных излишеств, пустот и нелепиц, он не понял и отмахнулся, не закончив фразы.
Меценат: - Очень возможно, что прав ты. Иная задумка выглядит лучше, покуда не выльется в форму. В том и несчастье Вистария - то ему что-то кажется лишним, то - видит во всем недостатки, если под образ себе матерьял выбирает... Та, кого Понтий послал за чтецом невезучим, вскоре вернулась ни с чем и с лицом виноватым. Стервий устало взглянул и опять отвернулся. - Я сожалею, но мальчик совсем потерялся...
Ливий Курион: - Куда он денется. Рыдает где-нибудь в кустах. Утешится. Несколько подарков, киликс доброго вина - и думать забудет, знаем мы этих юношей... - сквозь зубовный скрежет старательно пошутил сенатор - Это нам сложнее возвращаться к жизни после ударов, а молодость с памятью не дружит. Или наоборот - настолько в ладах, что первой вторая не мешает. Но тебе удалось воскресить меня, дорогой Понтий. Не знаю в городе другого такого гостеприимного дома. Однако, не хочу злоупотреблять твоей добротой - у тебя наверняка ещё много хлопот перед пиром. Не сомневаюсь, что он будет великолепен, как всегда. Только поднявшись, Куион почувствовал, что, в довершении "прекрасного" дня, ещё и объелся недозволенного, нервничая и не глядя что сметает из шедевров меценатова повара. Только благодаря помощи раба, бережно поддерживающего под локоть, Ливию удалось добраться до носилок без происшествий. >>> дом Курионов
Меценат: Утро, увы, обещало что будет под вечер атриум полон, а из перистиля придется перенести развлечения, игры и танцы с огнями. Или же тентом его затянуть, если боги не соизволят над Городом небо очистить.. К полудню Понтий опять усомнился в удаче столь долговременно осуществляемых планов: слухи ползли нехорошие, будто бы боги, не одобряя распущенной жизни квиритов и осуждая старейшин за их потаканье глупой толпе, от защитников Рим избавляют перед лицом своим. Претор еще не завернут в плащ погребальных костров, как со смертью весталок склады в порту безнадзорное пламя пожрало... "...нет, - убеждал себя Понтий, - тем более надо сделать приятным обед, раз давно он обещан... Лучше пусть я обманусь, приглашенных напрасно, с полной готовностью им угодить, ожидая, если богам это будет угодно, чем люди будут обмануты, не находя здесь приема!"
Квинт: 22,авг, день >>>>>комнаты Квинта в инсуле. Квинт, естественно, мимо терм не прошел, и теперь благоухал так что даже сам это слышал, и прежде чем добраться до атрия, долго бодро бегал по саду, в поисках, где это высадились новые сосны. Вобщем, петлял как заяц, не желая подставляться под правомерный вопрос об оде. Или что он там обещал... какая теперь разница, если этого не было.
Кассий: 22 август день.>>>>>>> Дом Кассия. Нет, он прибыл не первым. Не отказав себе в этот раз в удовольствии никого, кроме жены, с собой не брать. Никаких сопровождающих должников, доверенных, сослуживцев, клиентов, приближенных и прочих "своих людей", из которых доверял хорошо если одному... из всех, а не на десяток. Ну, двоим, и одним из них была Ливия, а другой подобных собраний не ценил. И Кассий решил побаловать обоих - развлечь жену и не теребить по пустякам старого приятеля. И во время приветствий, обмена любезностями, в которых должен был проскочить намек на таланты Юлия, рассматриваний обновленной коллекции дома, знакомства с теми гостями, которых он прежде не знал лично да и вероятно не мог по причине их места жительства или статуса - а в этом доме можно было долго разговаривать с каким-либо интересным человеком и только потом узнать, что он раб - Кассий мысленно беседовал с Курионом. Все, что прежде подавлялось, не смелось из благодарности, необходимости, пиетета перед матерью, теперь находило четкие слова. Они приходили на ум неторопливо, размеренно, осознавая свой вес и достоинство.
Юлий: 22 август день.>>>>>>> Дом Кассия Он очень надеялся, что его не узнают
Нуб: >>>злодейское поле Песню он вспоминал по дороге, пока искал нужный дом на холме. Висящие над входом цветочные гирлянды и спешащие гости свидетельствовали, что пир, точно, здесь. Нуб остановил в вестибуле девушку: - Скажи обо мне управителю, господин звал меня петь на пиру.
Клавдия Минор: >>>дом Клавдии Минор ...и, пока номенклатор Мецената объявлял о её прибытии, застёгивала жемчуга в вестибуле, руками кузины, шокируя публичным завершением туалета матрон и обращая на них не больше внимания, чем на неcколько капель, упавших на лицо пока шла к дверям соседа и давнего знакомого.
Гней Домиций: >>>дом Клавдии Минор И, конечно, Гней принялся высматривать его с порога, сосредоточившись только после того, как пропустил несколько вежливых приветствий мимо ушей, и вернулся, чтоб исправить оплошность.
Лар Фурий: Номенклатор едва не запнулся на фразе -..И его друг Марк Авдий, а Лар как ни в чем не бывало прошел, так и не убрав руки, обхватывающей по-хозяйски стан юноши
Марк Иппократ: >конюшни> ...он как-то пропустил мимо ушей, что номенклатор обозначил его принадлежность. Чувства были заняты идущим рядом, мысли - потерявшимся, где негодник мокнет, почему не сказался, уезжая, не снят ли с яблочной спины Аргента шальной стрелой на большой дороге. Он то улыбался, то хмурился.
Квинт: Квинт ее углядел и рискнул. "В... баню Понтия с его взыскательностью и дородством. Как это она здесь без своей недозрелой невесты..." Он ринулся следом, вертя головой во все стороны (не затерялась ли где в толпе), замахал руками на номенклатора, повернулся снова и встал как вкопанный при виде картины, с которой, безусловно, и списаны были фантазии банных мальчишек. Длинное задумчивое ругательство поползло с языка неторопливым тропическим змеем, и, закрывая глаза и отворачиваясь, чтоб не видеть, как губит себя Лар Фурий, Квинт совсем было уж думал прислониться лбом к стене и немного так постоять, пока не выползет весь удав. Лоб уперся во что-то теплое и, если не более мягкое чем стена, то чуть более округлое. Квинт поднял голову и сказал, откусывая удаву хвост: - Сосед! Однако, мило... Если Суламита приглашена в такое место, то почему вся улица этого сегодня не слышала?
Нуб: - Господин Квинт, - поклонился нубиец, - хозяйка считает такие развлечения пустой тратой рабочего времени - тут нет ни одного старшего повара и не с кем налаживать связи, - улыбка, тронувшая губы, в глаза не пробралась. - Я пришел один, петь. По просьбе хозяина этого дома. Но что-то не могу найти того, кто сказал бы мне когда выступать... - Нуб осторожно развел руками, стараясь не задеть никого из важных гостей.
Квинт: - Повара на кухне, и до завтра оттуда не выйдут, - сказал Квинт и махнул рукой. - А ты торопишься? Однажды в году случилось пошататься среди господ без дела, и ты уже ищешь, чем занять себя? - Квинт подмигнул, глядя на великана нубийца снизу. - И ты прав. Явится цезарь и будет не до тебя. Идем. Провожу к Понтию.
Нуб: - Не привык я без дела, и дома ждут, - Нуб благодарно кивнул Квинту и пошел за ним, рассматривая красоты дома, которые в другое время впитал бы в себя как сухая земля - дождь, и которые сейчас не доходили до сердца.
полная версия страницы