Форум » Воспоминания » Дом Ветуриев, прошлое » Ответить
Дом Ветуриев, прошлое
Понтифик: Дом, поражающий скорее своими размерами, чем роскошью.
Ответов - 157, стр:
1 2 3 4 All
МаркКорнелийСципион: — Знаешь, когда я ещё в детстве много читал о военных кампаниях прошлых веков, то меня несколько шокировала одна мелочь, которая сейчас мне стала понятной... Да и вообще достаточно простой. Если кто-то собирается напасть, то он никак не сможет сделать это скрытно. Противник поймёт всё равно. Вопрос в том, чтобы на реакцию осталось меньше времени. Здесь же... Кто-то да проговорится, откуда-то информация будет получена. Ладно. Буду... Надеяться. Он был прав. Тысячу раз прав, но достоинства умной вроде бы искупали недостатки. Вроде бы. А если нет? Об этом следовало бы подумать. Подумать на досуге, почитать... И ещё раз подумать. Думать никогда не вредно, если на это есть время. — Я думаю если это будет, то будет оно вызвано исключительно тем, что так будет дешевле... Факт пролившегося на кота дождя вызвал у Маркуса непередаваемое ощущение счастья. Нет, понятно, что лучше бы вылить на животное чего-нибудь более вязкого, грязного и несмываемого, но не стоит быть слишком наглыми, а лучше возблагодарить богов за то, что есть. Он встал и кинул быстрый взгляд на печать и три креста срочности. — Прости, Гай, мне пора. Интересы Города превыше всего. Удачи. Думаю, увидимся. Улыбнулся Марк, доставая из кошеля сестерций. — Как закончится служба сегодня выпьешь за благополучие семейства Сципионов. Это уже преторианцу, разворачиваясь и направляясь прочь. Жизнь, она всегда полосатая. Причём как минимум в нескольких измерениях. ==>
бестия: еще один приперся, что им все... фррррр! Софрона обдало мерзкой холодной жижей в собственном доме, на собственном столе! он встал и с невозмутимым достоинством отряхнул все до самой последней капельки на лежащие тут же свитки. но внутри все клокотало, кипело и булькало. Софрон заворчал и медленно пошел на пришельца по краю стола, глазами выискивая, где у него горло.
Электра: Нет, конечно, не похожа ты на рабыню... Конечно не похожа, она сама прекрасно это знала и лишь краем уха зафиксировала возмущение Мания. - Нет, мой милый мальчик. Стала бы я описывать тебе подарки, которые должны оценить девочки. Намедни мы говорили с ними о веерах, одна из них точно оценит. - Наконец Электра взглянула мальчику в глаза. - Иди и ничего не бойся. Умение правильно преподнести дар может очень пригодиться в жизни. - Она постаралась улыбнуться. - Я не буду ждать тебя в коридоре, сестры твои умны и могут проверить. Я буду у Гая... - "Надеюсь Сципиону стало скучно в его обществе и он ушел..." - А если меня там не найдешь, приходи в кубикулу. - С этими словами Ветурия едва коснулась губами лба племянника. С Гаем требовалось обсудить сложившуюся ситуацию. Она вышла из себя, вела себя не достойно и слишком эмоционально, по голове ее старший Маний не погладит, а потому стоит озаботиться контраргументами на счет Сципиона.
Маний Ветурий: Чего ему стоило молчать! Не взорваться на это «твои сестры умны» потоком примеров, говорящих об обратном, на это «ничего не бойся». Маний только сдержано кивнул – так, будто шея у него одеревенела. И весь его гнев вылился в одно порывистое движение, которым он распахнул дверь в кибикулу сестер. Девчонки вздрогнули. Но тут же с нарочито невозмутимым видом принялись плести косы, как будто все время только этим и занимались. - Чего тебе? – спросила старшая высоким голосом, словно от того, что она так скажет, весь мир должен пасть к ее ногами. Маний окинул их медленным взглядом, потом так же опасно спокойно закрыл за собой дверь… - Бамбалион, - отрывисто произнес он и поднял взгляд. – Я пришел поговорить о нем. Сначала хмыкнула старшая, а вторая повторила за ней. И обе уставились на него, продолжая начесывать свои волосы, за которые Маний в своих мечтах, накрутив на кулаки, таскал девиц по всему перистилю. В молчании Маний взглянул на свои ногти (и видел, как вокруг ладони намотаны их темные кудри), потом вздохнул тяжело и, приподняв брови, снисходительно продолжил: - Я знаю, что его утащили вы. Поверьте, в моей власти устроить сегодня-завтра жуткий скандал, в результате которого вас лишат всех развлечений, - девчонки начали чего-то там верещать, но он их не слушал. – Оооо даааа, вы же знаете, что я могу. Рабы перевернут каждый уголок домуса, отыщут Бамаблиона. И тогда вам обеспечен позор и масса лишений, - в голосе Мания плясали нотки коварного торжества. - Мы не брали его. Ты сам его потерял. Или твой обожаемый Бамбалион просто сбежал на свободу. От последних слов у Мания внутри все похолодело. На свободу?! Они его все-таки выпустили в перистиль?! Он судорожно сжал кулак за спиной, пытаясь унять чувства. - Тетя Электра говорит, что женщины часто совершают ошибки… Говорит, женщины достаточно мудры, чтобы признать их, - он замолк, выразительно глядя на сестер. – Я готов вас простить и все забыть. – Девчонки зафырчали, гордо отворачиваясь. – Кроме того, в случае признания ошибки я готов поощрить вашу мудрость. Тетя сказала, вы хотели веера, - он дождался, пока они не затихнут, явив свое любопытство. – Я подарю каждой. Белые. Из павлиньих перьев. А если ошибка будет осознана немедленно, то в довесок к этим прекрасным подаркам, - «говно какое-то, зачем им нужны эти веники из перьев, надерганных из задниц птиц?», - я подарю вам брошь из серебра. С… - «проклятые вороны, что ж там было дальше?!» - Тиснением, - лихорадочно вспоминая, он опустил голову, стараясь двигаться при этом как можно более небрежно, - и гранатовой крошкой. Радуясь, что вспомнил, он поднял взгляд даже более торжественный, чем планировал. Сестры все чесали волосы, но теперь движения их рук стали как будто задумчивее. «Им надо подумать, посоветоваться», - вдруг пришла к Манию дельная мысль. Он улыбнулся – не сильно, так, выказывая доброжелательность, - и махнул рукой в сторону двери: - Я подожду вашего решения там. Я буду считать до шестидесяти. Потом мне нужно знать, что вы решили. Его всего трясло от волнения. И почему-то хотелось смеяться, как последнему идиоту. Он вышел, прикрыл за собой дверь… и принялся быстро ходить из стороны в сторону, стараясь считать как можно медленнее. Но получалось плохо – цифры скакали, как кони галопом.
Электра: Маний пришел к ней за помощью, а вместо дельных советов она успела наговорить ему слишком многое. - Не лучшая тетя тебе досталась... - Электра видела как закрылась дверь за мальчиком и теперь совесть решила напомнить о себе. Сейчас характер мальчика ее строился, но уже весьма отчетливо виделось влияние отца, одни только слова про женщин чего стоили. Но у нее еще есть время. Важно уделять племяннику больше времени и тогда он станет бережнее относиться к женщинам в целом. Мания младшего не было видно и Электра уже собиралась пойти дальше, к Гаю, как услышала как тот договаривает " Я подожду вашего решения там. Я буду считать до шестидесяти. Потом мне нужно знать, что вы решили. " Ветурия спряталась за углом, чтобы украдкой понаблюдать за мальчиком. Ничто так не волновало его, как хамелеон. Откуда этот питомец появился в доме она уже и не помнила, но Маний так быстро и страстно к нему привязался, что любая девушка может мечтать о таком отношении. - Все в порядке, Маний? - Она наконец-то решила оставить свой наблюдательный пост и позвала негромко племянника.
Маний Ветурий: - Двадцать восемь, двадцать девять, - шептал Маний, мечась между стен, как загнанный зверь. – Три-дцать … От волнения дыхание сбивалось. Не сознавая себя, Маний хрустел пальцами, щипал локти. Поэтому когда раздалось это «Все в порядке, Маний?», он аж вздрогнул и резко развернулся на голос. Электра…Была ли она тут все время? Маний кинул быстрый взгляд в сторону сестринской двери и кинулся к тете, бережно, но настойчиво заталкивая ее обратно за угол. Лишь бы сестры сейчас не заметили ее присутствия. -Тетя! – зашептал мальчик, вцепившись в локти Электры. – Эти веера и броши, они у тебя уже есть? Ты их уже купила? Они в твоей кибикуле, да? Пожалуй, единственное слабое звено в его плане. Вдруг сейчас эти гарпии потребуют предъявить подарки? А Маний их и сам не видел ни разу в жизни. Как тогда выкручиваться? Да и есть ли время на расшаркивания! Бамбалион…вдруг с ним что-то случится, пока он уговаривает этих коварных исчадий аида?! - Тетя, если они у тебя, - Маний умоляюще заглянул в глаза Электры снизу вверх. – Пожалуйста… Пожалуйста, тетя, вели рабу принести их сюда. Поскорее. Хотя бы что-то. Хоть один веер. Иначе девчонки мне не поверят и не отдадут Бамбалиона. Он добавил во взгляд еще больше щемящей мольбы и едва не повалился ей в ноги. Но так, для большей выразительности. Хотя, еще немного промедления, и он точно будет готов встать на колени.
Гай Ветурий: Гай открыто поморщился от всего этого мокрого "срочно, лично в руки", небрежно-рассеянно стряхнул капли с себя, кота, стола и неожиданно громко чихнул: "Хитон несчастливый, - заключил твердо, - и рабу не отдашь никакому, еще человека не пойми на что обречь с таким притягиванием...жидкостей. Прямо хоть сжигай". - Что ж, не смею задерживать, - Пертинакс выпрямился с безупречно вежливым выражением лица, словно вежливость легла в каждую черту и даже едва наметившиеся кое-где морщины, - это наверняка что-то важное, раз доставивший шел так решительно, что доставил все, включая некстати подвернувшийся по пути дождь, - Гай разбавил сказанное беглой улыбкой, полной сочувствия к промокшему до нитки: - Увидимся, - сомнений в этом у него не было никаких. Ничто не забывается просто так. То, что касается намерений, желаний и личных оскорблений преторианца - не забывается вдвойне. Марк вышел так решительно, что в провожатых явно не нуждался. Гай опустился за стол и постучал пальцами по столу. "Идти к сестре сейчас или повременить, пока остынет?.. И пока остыну я", - за окном лило, словно у богов был план вымыть Рим из того места, где он располагался. Пертинакс поежился и вздохнул: "Политика... Насквозь пропитанный ею, как этой дождевой водой, город. Даже здесь. Даже в семье, в предстоящем объяснении с сестрой. Даже в разговорах о женщинах с Марком Сципионом. А я...просто переводчик и любитель свитков", - он вздохнул еще раз и уставился в окно теперь уже абсолютно без всяких мыслей.
Электра: Беспокойство племянника было столь трогательно, что не могло не вызывать улыбку, но по словам самого Мания ситуация не представлялась веселой и он готов был разве что не расплакаться. А этого на допустить никак не могла, а потому почти сразу же скрылась за углом. - Шшшш... - Она прижала указательный палец к губам мальчика. - Тише, тише... - Электра осторожно выглянула за угол и, взяв Мания за руку, отошла чуть подальше. - Конечно же у меня есть и веер и брошь. Неужели ты думаешь, что я стала бы просить тебя обманывать девочек? - Она покачала головой, будто бы осуждая подобные помыслы племянника. - Не беспокойся, в случае, если девочки все обдумают, они получат свои подарки. Я ведь знаю, что им может понравиться! - Подмигнула и все же позволила себе улыбнуться. - Я сейчас все же пойду к дяде Гаю, по пути попрошу раба принести тебе только один предмет. Один. Второй ты передашь после того, как получишь своего питомца. Договорились?
Маний Ветурий: - Да, да, договорились! – Маний кивал так усердно, что еще чуть больше чувства в этом движении, и голова оторвется. Но в следующую же секунду он вдруг замер и побледнел. – Что ты сказала? Ве-ер? В смысле…один? – тяжело сглотнув, заметался взглядом по полу. – А я пообещал каждой по вееру. В возникшей тишине послышался скрип отворяемой двери. - Маний? – высокомерная интонация Майор была больше похожа на приказ, чем на вопрос. - Кажется, его тут нет, - раздался осторожный голос младшей. – Досчитал до шестидесяти и ушел? Я же говорила… Маний вытаращил глаза, вцепившись в тетю: - Умоляю… Два веера. И брошь, - шептал он едва слышно, прикладывая палец к ее губам. – Один сейчас. И тихо, прошу, тихо. Тебя здесь нет. - Маний! – старшая, судя по всему, вышла из кибикулы, чтобы осмотреться. Он снова сдвинул брови домиком, кинув прощальный взгляд в глаза Электре, и выскочил из-за угла. - Шестьдесят, - произнесено было небрежно, будто за углом стоял из принципа, а теперь соблаговолил выйти для переговоров. – Майор. Минор, - кивок для каждой. – Я смотрю, вы приняли решение.
Гай Ветурий: В окне никто ничего не менял, и смотреть стало скучно. Гай отвернулся, зевая, встал из-за стола и прошелся взад-вперед несколько раз. Задумчивость не покидала его и, судя по обстоятельствам, не должна была покинуть еще некоторое, довольно продолжительное, время. - Нет, ну, плутонов сын! - заговорил негромко сам с собой, - про завоевание Юга он рассуждает, - взялся рукой за подбородок, потер его большим пальцем и развел руками, - чего ж так далась ему Электра? Ну, женщина, ну, вспылила... - Пертинакс остановился, проговаривая часть монолога в уме, - и как она вообще умудрилась втиснуться в эту...светлую, - он выговаривал слова, растягивая, - картину... золота и негров? - снова повертел что-то в уме, будто прикидывая, а с языка сорвалось сокрушающееся, - женщины, женщины... Что вот теперь? Он застыл посреди ходьбы, посреди мысли и посреди таблиниума. И неожиданно для себя вышел прочь, направляясь в поисках чьего-то присутствия, прислушиваясь, не слышно ли голосов. Их было слышно (впрочем, когда они не слышались в этом доме?), и очень скоро Гай наткнулся на девочек, то ли ищущих что-то, то ли играющих. Обошел, будто обтекая, вскользь изобразил нечто, вроде ласковой улыбки и почти столкнулся, найдя то ли себя, то ли кузину, когда поймал ее за плечи: - Аве, сестра, - тон был не сух, не мягок, Пертинакс только нащупывал интонации предстоящего разговора, - как ты? - Этим вопросом он обрекал себя или на ненужный рассказ о прятках, или на серьезный риск действительно слушать, как дела, но раз речь о нем и пойдет, то почему бы и нет. "Хитон не сменю из принципа. Два дня. Пусть видит всё: от малой до большой жертв", - твердо решил про себя.
Электра: Он как всегда не был особенно внимательным. И ведь педагоги ничего поделать с этим не могли - Маний был непоседой разве что ни с пеленок и вынуждал смотреть за ним ни то чтобы в оба, а в три, а то и четыре глаза. - Тебе придется это отработать... - Электра покачала головой, но вновь не была уверена в том, что племянник ее услышал, ведь почти что сразу Маний отправился на зов сестры. Она не думала больше оставаться подле кубикул девочек, о развитии событий можно было и после узнать. Но не успела Ветурия и шага в сторону ступить, как оказалась в братских объятиях. Вот уж кого не ожидала увидеть здесь, а тем более сейчас, несмотря на то, что собиралась именно к нему. - Аве... - Было в его заботе что-то неловкое, что-то от чего пересохло во рту. - Ты правда беспокоишься обо мне или тебя привели заботы о семействе? - Электра осторожно освободилась от теплых рук брата, на какое-то недолгое мгновение разглядывая их. "А ведь такие руки стоит рисовать..."
бестия: мокрый глупец убежал раньше, чем Софрон впился ему в кадык, за ним улепетнул пожиратель барашков, а Пертинакс принялся метаться от стенки к стенке и что-то бормотать. Софрон снисходительно поглядывал на это со стола, он как-то уже видел такое движение, кажется, у Амона тогда что-то под хвостом застряло или прилипло. он бы предложил Пертинаксу присесть на ковер, но лениво зевнул уже приоткрытой пастью и лизнул несколько раз бок. невкусная грязная вода. отряхнулся еще раз, дернул лапкой. Пертинакс замер, будто услышал совет, но к ковру не припал, а побежал открывать дверь. вовремя! Софрон спрыгнул со стола и потрусил прочь из обидной комнаты. он не успел отведать человечины, но найдет, чем поживиться в этом дурацком доме. Пертинакс тем временем отловил вторую похитительницу барашков. поделом ей. Софрон даже нюхать не стал, это знакомое, пусть сам жрет. в комнатке что-то шуршало, так тихо, что уши сами собой расправились. по стенке Софрон прокрался в комнатку и увидел Его! хвастливого, мелкоглазого, наглого, разноцветного, покрытого чешуей, беззащитного. врага - диковинную, вожделенную еду... Софрон припал на живот, моментально лишившись ощущения собственной массы, и закользил по полу, не отрывая суженного, напряженного взгляда от медленно темнеющего хвоста... он переступил с лапки на лапку, подобравшись, сжался в крошечный, незаметный комок - и вылетел вперед, как камень из пращи.
Маний Ветурий: Иногда (хотя, чего лукавить – часто!) дядя Гай, казалось Манию, жил где-то на стыке этого и загробного царства. Как будто однажды ему дали от Ворот поворот, и с тех пор он так и блуждает тенью по домусу, замечая не все и не всех. Маний хмыкнул, глядя ему вслед, а потом жестом пригласил пройти сестер обратно в кибикулу. Дверь закрывать не стал, намекая этим на то, что разговор будет коротким. - Откуда нам знать, что ты не наврал про подарки? – начала старшая, сложив руки на груди и сделав шаг вперед для важности. - Я предугадал этот вопрос, драгоценнейшая сестра, - Маний поднял указательный палец, с самодовольным видом прикрывая глаза. – Поэтому послал раба за одним из вееров. Остальное вы получите уже после того, как ко мне вернется Бамбалион. - Что ж, тогда мы будем ждать твоего раба. Минор тихо вздохнула, поджав губы. Решение старшей сестры ее явно не устраивало. И Маний понимал, почему: они сдали себя с потрохами. Теперь любому ясно, что хамелеона прячут именно эти девицы. - Послушай, может быть, вы отдадите мне Бамбалиона прямо сейчас? – шагов раба слышно не было, и Маний занервничал. – Когда я вам последний раз врал?! Клянусь, вы получите свои… Из угла кибикулы послышался шум. Сестры замерли, вытаращив глаза. Маний отступил на несколько шагов и нагнулся, приглядываясь. - Софрон! Ты чего тут делаешь? – Маний подкрался ближе, заглядывая под ложе, где возился кот. – Гы! Кажется, у вас завелись крысы, сестрицы. Софрон…иди-ка сюда… Кот как будто бы с кем-то сражался. Маний вдруг испугался, не с Бамбалионом ли. Схватил кота за хвост, потом за вертлявую задницу, потащил на себя. Опасно. Но, как говорят, шрамы только украшают мужчину.
бестия: холодный скользкий враг повырывался для пущего удовольствия и сладко хрустнул в зубах... и тут же невидимое схватило Софрона за драгоценное и потащило наружу. он зашипел, но с набитым ртом это выглядело как утробное аидово ворчание. когти заскребли по полу, Софрон прижал ушки и вздыбил загривок, потяжелев разом на добрый десяток фунтов. когда показались свет и мальчишка, Софрон развернулся, не выпуская драгоценную добычу, стремительно полоснул наглеца лапой несколько раз и взвыл еще громче, пятясь обратно под ложе... ...щщщщщщщаззззззз...
Гай Ветурий: - Меня привело и то, и другое. И я пока определяюсь, что беспокоит меня больше, - она была порывиста, но не глупа, и Пертинакс не видел смысла начинать разговор с недоговорок, которые в дальнейшем могли привести только к тупику, - а потому я бы хотел поговорить с глазу на глаз, сестра, - он оглянулся, немного хмурясь, - сегодня очень шумный день, - констатировал с усталым недовольством, - давай-ка пройдем... ...и послышались такая возня, грохот, потом опять возня и восклицания племянника, словно тот в одиночку шел на медведя. Гай бросил тревожный взгляд на Электру и устремился на звук. Подоспев, он не увидел медведя и попытался заглянуть куда-то между почти лежащим Манием и тем, что оборонялось: - Что тут происходит? - вышло довольно строго, и тут Пертинаксу показалось, что краем глаза он заметил знакомую пушистую филейную часть своего неугомонного кота, - Маний! Софрон? Софрон!! - это сердитое рычание он бы не спутал ни с чьим, - ну-ка! - Гай опустился на колени, отодвигая племянника, попутно мельком глянув, не отполосовал ли ему Софрон пол-лица, и нырнул под кровать, - а ну иди сюда! - в зубах у исчадия - а сейчас это был не кот, а исчадие Плутона - болталось что-то безжизненное и хвостатое, - так, - Гай вынырнул обратно и сдул локон с лица, - отвлекай его с этой стороны, а я зайду сзади, - и всмотрелся в исцарапанного, - только лицо, смотри, береги. И с этими словами аккуратно начал заход с тыла: "В доме, где есть и женщины, и коты, - рассердившись, подумал Пертинакс, - и племянники, и... беда не ждет за углом - она устраивает гладиаторские бои". Он примерился и снова нырнул под кровать. И ухватил пушистые бока, хоть и не очень удачно, но настолько цепко, насколько мог.
Электра: - В таком случае стоит поскорее покончить со вторым, а уж с первым я могу и сама как-то справиться. - Ветурия поджала губы, становясь серьезной, как того и требовал предстоящий разговор. А подобных было немало, уже в свои пятнадцать, она перестала считать и просто смирилась с тем, что ее происхождение и имя славного рода Ветуриев обязывает отказывать. Электра хотела уже было предложить отправиться к себе, как в кубикулах девочек начало происходить нечто. Она почти что сразу кинулась следом за Гаем, собираясь если не принять активное участие, так подсобить советом или спасти детей от кошачьей напасти. - Отойдите, мужчины сами справятся. - Ветурия взяла за руки сестер Мания и отвела их в сторону, хотя тем хотелось посмотреть поближе, чем же кончится это все. По их лицам было сложно понять, они в ужасе от происходящего или же в глубине души торжествуют от того, что их брат будет страдать. А сам факт будущей трагедии был почти что налицо. Электра уже перебрала не один вариант того, как можно было успокоить мальчика и все же не один из них не был достаточно хорош.
Маний Ветурий: То, что в пасти кота зажат Бамбалион, Маний понял еще до того, как мелкий убийца появился из-под кровати. - Что там, что? – взволнованно пищали сестры. – Там правда крыса?! Маний упорно тащил упирающегося кота на себя, от злости еще сильнее сжимая пальцами пушистую тушку. - Ах ты, подлец! – шипел мальчишка. – А ну иди сюда, мерзкая твоя рожа. Если это и правда Бамбалион… Софрон развернулся и пару раз чиркнул лапой. Лицо Мания загорелось болью. Мальчишка заорал и на мгновение ослабил хватку. А подлое животное воспользовалось секундной слабостью, вывернулось и снова скрылось под кроватью. - Я убью тебя!!! – вопли были слышны, наверное, и в дальних провинциях. Маний был наполнен местью до краев. Война так война! Первая кровь пролита. А последняя точно будет кошачьей! Маний снова нырнул под кровать. Как появился рядом дядя Гай, он не понял. Да это и не важно было. Главное, что теперь они в большинстве. - Больно нужно это лицо, когда друга убили, - процедил мальчишка сквозь зубы, хватая кота за заднюю лапу. – Агаааа! Я поймал его! Но и дядя ухватил Софрона за бока. - Кккккоооотттт ммммоооой, - взвыл Маний почти так же, как враг. – Отпусти хамелеона сейчас же, ты! – мальчишка сильнее сдавил пальцами лапу.
бестия: ...мальчишшшшшка... Софрон с легкостью отбился и, не обращая внимания на крики, деловито пополз глубже... ...и сейчас же через запах холодной крови учуял еще один. конечно, это же Пертинакссс, он явился как всегда, как раз, когда Софрон добыл себе в славном бою обед. не желая делиться с горе-человечишкой, Софрон угрожающе заворчал - и тут его схватили за бока. глаза превратились в щелочки столь узкие, что исчезли совсем... а лапу стиснул второй враг, поменьше, но такой же коварный и жадный до чужого. резкая боль разжала челюсти, и в дикий вой Софрон вложил всю обиду на род человеческий, ярость и ненависть к двуногим прилипалам, все обещания и клятвы отомстить и уничтожить, все проклятия до седьмого... до двадцать седьмого колена отныне и впредь и во веки векофффф... он забился в руках, задергал свободной задней лапой, пытаясь дотянуться до теплого мальчишкиного мяса, разлохматить его и стряхнуть. и уже свободные от вкуснейшего Бамбалиона зубы воткнул в пертинаксову руку.
Гай Ветурий: Уже под кроватью до него почему-то дошел смысл слов, сказанных сестрой, и вспомнились эти поджатые губы: "Женщщщины... - с досадой подумал он, - когда только они не обижаются?" - Брось, Маний! - кот извивался, племянник, видимо, решил отломить себе кошачью лапу в виде трофея за свою ящерицу, а Пертинакс, помощик претора перегринов, секретарь по ученым делам, лежал, распластавшись на полу, думал, как быть с обиженной на весь свет женщиной, и не мог вытащить Софрона, потому что с другой стороны тоже тащили, - кому говорю, брось! Порвать ты его что ли хочешь на две части? Всю немую досаду Пертинакса, закипающую внутри, выразил отчаянный вой Софрона, именно вой, такой, что где-то далеко в амфитеатре содрогнулись волки, занервничали гиены и пара медведей, очнувшись от дремы, открыли полные ужаса глаза. Гай вздрогнуть от ужаса не успел, потому что почувствовал острую боль в руке и только с опозданием в несколько мгновений различил, что она от впившихся в ладонь зубов: - Маний, бррррось! - взревел Пертинакс, - заррраза, - "зараза" относилась уже, казалось, ко всем, кто успел насолить ему за сегодняшний длинный день. Гай мотнул рукой, стряхивая с себя вцепившееся отродье, но выпустить не выпустил: - И ты взбеситься удумал?! Я тебе... - он потянул на себя все, что тянулось, будь там хоть три Мания и еще два Софрона, он бы вытащил их всех, - я тебе покажуууу, как вести себя...аморально...в приличном доме... - Пертинакс окинул блуждающим яростным взглядом всех, кто попался на пути, перехватывая кота за шкирку и шлепая по пушистому заду, - дорррогу!.. Попробуй только еще хоть раз превратить этот дом в скандальное... - он насколько мог аккуратно обогнул Электру и девочек и понес кота вниз. площадную... сначала...не дом, а попина... я вам... спокойного человека... Гомера...не сметь... - звуки доносились обрывками, пока Пертинакс спускался вниз, намертво сжав в руках кота. Спустившись, он распахнул дверь: - Подлец! - с неподдельной обидой высказался вслед вышвырнутому коту и с каким-то злорадством насладился, насколько шумно дверь захлопнулась.
Электра: Понять чья же сейчас кровь было сложно. Лицо Мания нуждалось в обработке, сам же хамелеон быть может не нуждался уже ни в чем. События развивались довольно стремительно, девочки подпрыгивали, пытаясь заглянуть под кровать, а еще лучше надавать советов, что могло лишь только мешать. Электра несколько раз одернула детей, а после и вовсе отвела к двери: - Идите в триклиний и распорядитесь, чтобы стол привели в порядок, да начали готовить ужин. И пусть меня найдет моя рабыня... - Совершенно не этого сестрам Мания сейчас хотелось, особенно после того, как послышался вой племянника "ккккоооотттт ммммоооой". - Идите! Делать вам здесь нечего. И не вздумайте за сегодня снова учудить! - Ветурия не успела прикрыть дверь и обернулась. Софрона явно пытались расчленить, причем сразу на глазах у Мания, но брат все же не позволил этому случиться и покинул кубикулу девочек. - Приличный дом... - Она поджала губы и лишь качнула головой. Стоит потом уточнить что имел ввиду Гай, когда говорил именно это, ведь у всех степень приличия оказывается разной. Взять хотя бы Сципиона. - Идите-идите, нечего тут глазами хлопать! - Она чуть повысила голос на девочек и тех как ветром сдуло. - Маний... - Ветурия сделала несколько шагов к мальчику, у которого печаль всего Рима была написана на лице. Кажется они недооценивали привязанность мальчика к хамелеону. Куда только смотрит мать Мания. Хотя совершенно точно - ей нет дела до мальчика. - Я могу позвать врача, но совершенно не уверена, что он справится. Мне жаль... - Такие важные слова и такие бессмысленные для нее сейчас. Ей не было жаль Бамбалиона, скорее он приносил слишком много хлопот. Но ситуация обязывала поучаствовать в трагедии племянника и попытаться его успокоить. Стоит ли обнять Мания? Нестись со всех ног и делать вид, что пытаешься спасти животное? А может оставить как есть и позволить ситуации окончиться, как ей и положено? Маний младший уже не совсем ребенок и должен понимать, что не все в жизни вечно. - Пошли ко мне в кубикулу. - Электра осторожно положила руку на костлявое детское плечо. - Я пошлю за врачом и Гаем, вдруг он сможет нам помочь? - Поймать взгляд племянника сейчас было крайне сложно, ведь он оказался прикован к растерзанному живому существу. Да и Софрон не виноват. У него лишь инстинкты, он ведь животное, за которым его владелец не усмотрел.
Маний Ветурий: - Конечно, хочу порвать! – зашипел Маний в ответ дяде. «Спрашивает еще!» Кот вновь саданул когтями по руке, а Маний было сжал сильнее лапу, но с той стороны так потянули, что пришлось выпустить. Гай гневно ругался то ли на Софрона, то ли на племянника. Разбираться даже в этом было некогда! На холодном каменном полу в темном уголке лежал маленький окровавленный Бамбалион. Маний засуетился, бережно подхватывая зверюшку на ладони и пытаясь как можно осторожнее выбраться из-под кровати. - Бамбалион, дружище, - его голос дрожал. Он поднес хамелеона поближе к лицу, разглядывая, дышит ли тот, шевелится ли. Кончиком пальца погладил по зеленой голове с закрытыми глазами, взглянул на раны. Маний понимал, что Бамбалион уже точно не выживет. Бессилие рождало в нем новую волну злости. - Не хочу, - ответил мальчишка тете, нервно дернув плечом. – Врач не нужен. Поздно. Маний поднялся, прижимая окровавленное тельце к груди, нисколько не заботясь о чистоте туники. Сестер в кибикуле не было. А так хотелось высказать им все, что он думает об их дебильных идеях! На тете срываться не хотелось, поэтому Маний только заворчал: - Веера, броши, право выбора… Очень надеюсь, что свою судьбу они решат не с таким же вот успехом, - ткнул пальцем в руку, что держала хамелеона, и, фыркнув, вышел. Сестры встретились в перистиле, куда Маний пошел, чтобы похоронить любимца. По их виду нельзя было уверенно сказать, чего они хотят больше – убежать подальше или просить прощения. Пока Маний возился, сооружая погребальный костер для Бамбалиона, девочки держались в стороне. Для извинений они, пожалуй, выбрали самый опасный момент – когда мальчишка возвращался в сад с факелом. Маний взглянул на них так, будто жечь собирался их, а не зверюшку. Но видно, угрызения совести были страшнее кары. - Маний… Мы не думали, что… - Да вы редко думаете, - огрызнулся мальчишка. – Только когда вам побрякушки обещают. - Маний, прости! – причитала младшая, утирая с щек слезы. – Мы не хотели, честное слово! - Да? А что вы хотели?! – он развернулся так резко, что факел аж погас на мгновение. – Поиграться хотели? Мне досадить? Пошутить? Пошутили. Поздравляю. - Может, он еще жив? – старшая от волнения щелкала пальцами. – Давай я посмотрю. Вдруг получится вылечить. - Не надо, - он выставил руку, останавливая девочек. – Лечите друг друга. И кота полечите. С вашим талантом устраивать неприятности толку будет больше. - Зачем ты так?.. Он подскочил к ним, скрежеща от злости зубами. Казалось, еще чуть-чуть – и Маний ударит. - Никогда, слышите, никогда больше не трогайте то, что принадлежит мне, - голос его был холодным и острым, словно лезвие. - Я пытался с вами по-хорошему, и вот, к чему все это привело. В следующий раз я буду более жестким. И, поверьте, вам это очень не понравится. Маний ушел, впечатывая каждый шаг в камень пола, а потом и в мягкую сырую землю. В глубине сада он сжег хамелеона, до вечера разглядывая то, что осталось от погребального костра. Потом вернулся к себе в кибикулу и стал собирать вещи. Поздно ночью Маний сбежал из дома, проскользнув сквозь известную только ему лазейку в ограде.
Гай Ветурий: Гай останавливался несколько раз, чтобы пресечь новую вспышку раздражения, никак не угасавшего внутри. Нет, еще не было на его памяти дня, когда он так злился на кота, женщин, детей, ящериц, а уж тем более - всех сразу. Совладав, наконец, с собой, физически ощутив собственные подобранность и хмурость, он сначала медленно остановился и заглянул, наклонившись, на место побоища. Посмотрел вверх, размышляя и раскачиваясь с носка на пятку, потом сам себе произнес: - Пусто. Ну, что ж... Ящерица, конечно, не имела никаких шансов выжить, что и говорить. Судя по тому, какой вокруг нее был шум и по тому, как Маний яростно набросился на Софрона, с племянником надо было поговорить. Перистиль, сад, насколько просматривался из дома, и весь дом были так пусты и тихи, будто когда он открыл дверь, чтобы вышвырнуть кота, ветром сдуло и всех остальных. Пертинакс задумчиво прошелся в одну, затем в другую сторону и, решив, что племяннику нужно дать побыть одному, и подошел к сестре: - Как мальчик? - Гай мягко остановился в дверном проеме, - да...сегодня нервный день. Ты-то сама ничего? - он слегка улыбнулся и участливо поднял на сестру взгляд, - поговорим или отложим?
Электра: Обескуражена и морально истощена. Маний страдал и делал это почти что мужественно, но жалости и желания пожалеть у Электры не возникло. Очень хотелось, чтобы все это поскорее закончилось. Догонять его она не стала, только взглядом проследила и тяжко, даже как-то обреченно вздохнула. Надо бы позвать массажиста. - Что? - Гая она увидела не сразу. Мысли ее были теперь далеки от происходящего, сосредотачиваясь на том, как следует провести вечер текущего дня, чтобы тот окончательно не превратился в катастрофу и не стал источником ее плохого настроения на завтра. - Маний... Не очень хорошо. Впервые его вижу столь расстроенным. Но мне кажется, что сейчас стоит оставить мальчика в покое наедине со своим горем. - Электра посмотрела на Гая. - Если будет вино, а также тепло огня в моей кубикуле, то не вижу смысла откладывать разговор. Ветурия направилась к двери, уверенная, что брат последует за ней. Маний уже куда-то скрылся. Что же, тем лучше. Кубикула встретила теплом и одновременно сыростью. Дождь все же поутих. Верная рабыня зажгла повсюду огонь, от чего комната наполнилась мягким золотистым и уютным светом. Электра вздохнула и сразу же прошла к столу. Там ее ждал все еще наполненный кубок. Ветурия взяла его и только после этого обернулась, со словами: - Вина?
Гай Ветурий: Слова о Мании Гай воспринял молча, поскольку они и подтвердили собственные мысли, и добавить к ним было нечего. Сестра направилась к выходу так, словно была уверена, что не только он, но и весь Рим последует за ней, не выразив и тени возражения. Пертинакс внимательно посмотрел ей в спину, вдумался в полукружья плеч, едва проглядывающую сквозь ткань линию между лопаток, но пойти за сестрой сразу помедлил. Слишком уж сильно этот день пытался склонить Гая быть к его услугам. Слишком многое он преподносил, как данность, с которой ему, Гаю, надо было разбираться. Когда он вошел, Электра развернулась с протянутым "вина?": - Интересно, чья... - и это вышло каким-то отдельным, сказанным с вопросительной и грустно-ироничной интонацией, а после вылилось в, - заботливая рука в который раз указывает нам, что истина - в вине? - Гай улыбнулся и кивнул, - пожалуй, немного не помешает.
Электра: Электра хотела было уже задать уточняющий вопрос про "чья", как Гай, проходя в кубикулу продолжил его цитатой. В этом был весь Гай. Умный, даже почти терпеливый, весьма расчетливый, но в то же время заботливый. Она взяла пустой бокал и налила туда вина из кувшина. Благодаря пасмурной погоде напиток не нагрелся и был особенно приятен на вкус. - Я даже знаю чья. - Она отставила кувшин и, подойдя к брату, протянула бокал. - На сегодняшний день, будь моя воля, я эту руку бы сломала. Чтобы она никогда прежде спату не могла держать. - Ветурия посмотрела Гаю в глаза. Она определенно не шутила. - Но так я могу сказать лишь тебе. Можешь не беспокоиться, подобного не будет произнесено в стенах, у которых есть уши. Ты ведь за этим пришел?
Гай Ветурий: Что было делать с ней, даже холодной и рассудительной пытающейся быть - со всей ей свойственной горячностью? Гай вздохнул и взял у нее бокал: - И за этим в том числе, - он сделал вдумчивый глоток, подержал вино во рту, дал себе почувствовать, как оно опускается по гортани и согревает, - ты пряма со мной, сестра, - Пертинакс небрежным жестом отставил вино, - я ценю это. И тоже буду с тобой прям, - у нее были красивые глаза, которые она умела не прятать, как сейчас, в этом взгляде, который он встретил и удержал, словно протянутую руку. И на мгновение Гай представил, как этот голубой судорожно закатывается, подергивается поволокой от какого-нибудь яда. Он медленно отвернул лицо вместе со взглядом в сторону, как от дурного видения, и, почувствовав к нему холод брезгливости и отторжения, глотнул еще. Затем снова посмотрел на нее: - Электра, ты понимаешь, что того, что ты уже сказала и сделала, достаточно, чтобы навлечь угрозу на всю семью? Скажи мне серьезно, - он взял ее за пальцы, - тебе и правда так нужен этот мальчишка? Зачем тебе брат Марка Сципиона?
Электра: Не ответила сразу, мысли шумным роем вились в голове. Их стоило омыть вином. - По-твоему мне следовало знать свое место и молчать, с гордостью выслушивая оскорбления? – Электра выпрямилась, будто она вновь начала говорить с тем, о ком сама мысль теперь вызывала оскомину. – Гай… - Электра отвернулась и сделала большой глоток вина. Ноги понесли к огню, а сама она продолжила. – Этот мальчишка друг и мне скорее даже жаль, что на столь чистые и искренние эмоции я не могу ответить ничем. Понимаешь… - она повернулась и посмотрела на брата. Внутри поднялась волна отвращения к себе. Ветурия просто была не способна чувствовать хотя бы толику того, на что оказался способен Публий. – Понимаешь, он – настоящий. Без всей этой взращенной игры, этой… трусливой напыщенности… - щеки Электры начали гореть, но спина оставалась прямой и напряженной. - Да, возможно наши встречи были слишком часты, чтобы можно было подумать о чем-то ином. Но… Гай, я уже предала его. Он там, на войне… А я не смею отправить и письма, ведь потому что так будет правильно. И я пытаюсь сберечь эти теплые воспоминания, а потом пришел Марк и… Это его не касается и не касается вообще никого. Публий знает, что я никогда не отвечу взаимностью, он знает о невозможности … Голос дрогнул и Электра села. Все сказанное прозвучало как откровение. Еще никому она не рассказывала столь горячо и эмоционально про свою дружбу с Публием. Она вновь сделала глоток, пытаясь собраться с мыслями и стараясь уговорить себя, что все сказанное было необходимо. Но пока не удавалось.
Гай Ветурий: Уже по тому, как она отвернулась и отпила, как подошла к огню и развернулась лицом, Гай понял, что попал по больному: - Нет, ты могла ему просто отказать в разговоре, - медленно начал он, подходя ближе к Электре и не давая ей обиженно отдалиться, - в таком тоне. Например. И тогда уже с ним говорил бы я. Мужчина с мужчиной скорее найдут общий язык, когда это касается дел, - он мягко коснулся ее плеча, - не тратила бы нервов, а? - погладил большим пальцем опущенной на ее плечо руки, - не переводила, - он иронично и примирительно улыбнулся, - хорошее вино, хитон брата, - и улыбнулся еще, шире и светлей, - не пачкала... хотя он, конечно, старый... Но с преторианцем я смотрелся тем еще...почитателем Бахуса. Она говорила о Публии, и Пертинакс надолго замолчал, дав высказаться: - Сестра, послушай... - слова давались трудно, особенно после этого "он настоящий", поскольку ценить настоящесть он и сам умел, - я понял. Я тебя понял. Но вряд ли ты объяснишь это Сципиону, - и добавил тверже, - это попробую сделать я. Сказать, что это не носило, - Гай осторожно подбирал слова, - любовного характера. Что ему стоит говорить с Публием. Что мне удалось убедить тебя, и ты готова... Электра, он настаивает на прекращении всякого вашего общения. Знаю... Знаю, - он предупреждающе поднял руку вверх, чтобы она сохраняла спокойствие, - что это против твоего желания и вызывает негодование, - он смотрел прямо ей в глаза, не отрываясь, - но... он влюблен в тебя? Тогда это может навлечь беду на две семьи. Может, стоит подумать и о Публии, если он для тебя настолько дорог? Если сестра отправит его к Плутону, то будет по-своему права. Но - только сердцем. А был еще долг. Долг перед семьей, долг перед Городом. Гай стоял, ошеломленный и обескураженный тем, что римское должно было пересилить в нем человеческое. Ради нее, ради семьи. "Он - настоящий", - уронила сестра то, что эхом отдавалось теперь в его висках: настоящий, настоящий...
Электра: Электра поджала губы, и они задрожали, то ли в желании ответить грубостью и эмоцией, то ли в способности блеснуть слезами. Но она продолжала смотреть прямо и открыто, хотя и очень печально. Даже будто бы стало видно ее настоящий возраст, который назвать юным уже было нельзя. - Я уже прекратила с ним всякого рода общение. – Она не сбросила его руку, но и не сжала в ответ. – Сципион не должен говорить с ним. Нет… - Известное имя Электра произнесла сквозь зубы. – Публий умен и он знает ровно то, что ему надо знать, хотя наверняка ждет от меня хотя бы просто слов поддержки. Он юн и он справится с собой. Но… Гай! Никто и ни в чем меня не убеждал! Все что творится в черепушке Марка – это чистой воды его личная фантазия, его проблема и увечье! Вино начинало действовать, успокаивая вскрывшуюся рану. Кто бы мог подумать, что в ней столько всего накопилось за все это время. Она ни разу не позволила себе и мысли о чем-то сверх собственного «мы друзья» и воспитанного «ты должна». - Я прекрасно понимаю, что Маний старший уже давно договорился с собственной совестью и уж тем более с Богами, и что тема моего замужества по душе или уж тем более по любви просто не возможна. Все будет выполнено во благо семьи. Не так ли, Гай?
Гай Ветурий: - Так. Не вижу смысла кривить душой в таком разговоре, - тон был спокоен, голос негромок, а грусть у них сейчас была общей, - но вряд ли в этом есть моя вина, Электра, - руки Гай не убрал, - все, что пытаюсь сделать я, это выслушать и смягчить то, что смягчить возможно. Это мало. Но это много. Он вдруг подумал и сразу высказал эту мысль вслух: - Знаешь, это первый наш доверительный разговор... Ты сильная, - губы Пертинакса тронула ласковая, сочувствующая улыбка, - отстаивающая свою независимость. И ты такая, сколько я тебя знаю. Но у тебя дрожат губы... И мне бы хотелось, чтобы ты знала: я не камень. Гай помолчал, затем продолжил: - Мы живем по законам Города и законам семьи. Слишком многое оказывается на кону, если их нарушать, - он говорил ей заведомо правильные вещи, стараясь не нарушать хрупкого и шаткого спокойствия, все сильнее проникаясь разительной разницей между чувством и долгом, - ты, наверно, считаешь, что раз мое сердце еще ни по кому не забилось неровно, то откуда мне знать, каково чувствовать то, что чувствуешь ты, - он усмехнулся, - но ты ведь не задумывалась, что способность ценить настоящесть может быть общей чертой. Твоей и моей. И о том, что мне найти ее, будь то любимая или друг, пока и вовсе не довелось. Не так ли? Потому я вдвойне остро чувствую ее значимость. Парадокс, - улыбнулся снова, невесело. Пертинакс помолчал еще: - На твоем месте я бы не утверждал с такой уверенностью, что юное способно справиться с собой. Влюбленное юное. Тем более, осознающее, что лишено всяких надежд. Подумай об этом. И нам придется считаться с тем, что в голове у Марка Сципиона. Как минимум, потому, что у него в голове - не считаться с нами в случае чего. Я понимаю, о чем говоришь мне ты, сестра. Ты понимаешь, о чем говорю тебе я?
Электра: Дрожат губы? Да, она чувствует это. Оплошность, которую исправит лишь опыт и годы. Гай был прав. Они никогда прежде не говорили столь откровенно и действительно наедине. Что же это, воля судьбы или план ее брата. Гай мог бы, но сейчас он не был похож на стратега, либо весьма тонко играл. - Я понимаю, о чем ты, – сказала Ветурия уже более спокойно. – Ты прав, о тебе я не думала вовсе, как и о твоем собственном опыте или чувствах. У меня слишком много родственников, а, чтобы погружаться в чувства каждого – недостаточно времени и, боюсь, что сил. Наконец, она освободилась от контакта с братом и, поднявшись с кресла отошла к окну. Тепло огня уже не доставало сюда, а потому стала ощущаться вечерняя холодная сырость. Она обняла себя за плечи. - Я напишу письмо Публию. Мне бы не хотелось, чтобы его родственник наговорил лишнего, а это произойдет, несомненно. Марк может вызвать лишь обратный эффект, если начнет поливать мое имя грязью. Мы ведь не хотим этого? – Электра обернулась. Последние слова были сказаны достаточно холодно. – Если необходимо, письмо можешь прочитать ты сам и убедиться, что глупостей с моей стороны нет, а также текст является окончательным и двоякому суждению не подлежит.
Гай Ветурий: - Не у тебя одной, - ровно и напоминающе откликнулся по поводу родственников. Сестра дерзила и кусалась, но не сильно - можно было понять, равно как и нельзя вывести этим Гая из себя. Ей всегда плохо удавалось быть хорошей девочкой. У него не было желания более пускаться в пространные объяснения себя, того, что у него есть сердце, душа и способность понять сестру больше, чем она думает. Не было тем более, что в ответ на это он получал слишком знакомые женские капризы, которые известны любому мужчине чуть не с детства - без пугания ими молодых не обходился ни один пир, на котором веселье и вино развязывает старшим языки до таких разговоров. Он был старшим и мужчиной. Этого оказалось бы достаточно, чтобы Гай мог просто приказать. А будет ли оценено то, что он этого не сделал - оставалось на откуп сестре. Потому Пертинакс только коротко добавил: - Я верю тебе. Но честен со всеми одинаково. Поскольку я дал слово, что решу это сам, уменьшив вмешательство Сципиона в решения нашей семьи, я, разумеется, заверю его, что письмо необходимо и в нем нет и намека на то, с чем он сюда пришел. А, значит, я его прочту. И добавил мягче: - Когда оно будет написано, дай мне знать. А сегодня отдохни, сестра, у нас был непростой день. Больше добавить было нечего. Гай оставил Электру и прошел к себе.
Ветурий: *тем временем у Марка, будет нужно - перенесу* Где-то вдалеке возмущенно вопил Маний. Что заглушало девические хихиканья: одна из них стояла на правой руке и левой ноге, а вторая пыталась пролезть между ней и опирающимся на локоть и колени Марком, заняв при этом как минимум два-три очерченных мелом островка. Вокруг них была лава.
Электра: И это "не у тебя одной" вызывало желание приложить голову к плечу брата. Он стал невероятно ближе, можно ли было ему доверят настолько? Но видимая близость немедленно исчезла, когда она была готова взглянуть на брата немного с другой стороны, а он ее покинул. Ни слова не сказала в спину, лишь наблюдая за братом, а он довольно быстро скрылся за дверью. Долгожданная тишина еще немного повисела, обволакивая и разразилась звоном разбившегося бокала, который имел весьма печальную встречу со стеной. Электра села на пол у огня и замерла, устремив взор в огонь. День, начавшийся столь приятно, закончился головной болью и гулкой пустотой где-то внутри. Ее немедленно требовалось чем-то заполнить и вино здесь не помощник. Ветурия немедленно поднялась. Она знала, кто сегодня будет ее жертвой, ее спасителем. Она умыла лицо и руки и сменила наряд, прежний напоминал ей о Марке. Сейчас же требовалась легкость, гладкость, аромат и тепло. Брата следовало для начала поискать хотя бы у него в кубикуле, было бы очень грустно, если он покинул дом в поисках развлечений и утех. Что же, Марк времени не терял. Женский смех, доносившийся из-за двери свидетельствовал о насыщенном досуге Ветурия. Но проблемы в этом не было: его птички разлетятся немедленно и пусть он хоть трижды захочет ее убить, она и с места не сдвинется, пока они все не уладят. - Мне всегда казалось, что игра с мелом - занятие для детей и их нянек. - Электра не стала закрывать за собой дверь, уверенная в том, что это сделают за нее и по ту сторону. - Оставьте нас. - она приказывала, пусть даже на чужой территории.
Ветурий: Сестренка раскомандовалась и это выглядело так мило, что Марк невольно залюбовался, усаживаясь на пол, спиной к ложу. Раз она выгоняет всех, значит собирается извиняться и, возможно, даже искупать свою вину. Против последнего Марк категорически не возражал, так что даже не рассердился. - Я чувствую себя достаточно юным. Ты хочешь меня понянчить? Спросил лукаво, когда рабыни убежали. - Хороший цвет, тебе идет,- прокомментировал выбор одежды.
Электра: Электра дождлась, пока девушки покинут кубикулу брата и только после этого подошла к столу и налила вина. Обоим. - Нет, нянчиться у меня категорически нет желания. – она сделала добрый глоток вина. – А вот юность твоя мне определенно по вкусу. – Ветурия отошла к двери и закрыла ее изнутри. – Маленьких мальчиков и так хватает, а вот мужчины, которые точно знают, чего хотят, в дефиците. Она взяла вино и подошла к Марку. Иногда ей казалось, что они вовсе не родственники. Ветурий, по-сравнению со своими братьями, был слишком небрежен и порой невероятно беззаботен. Но многое окупалось его красотой и той самой юностью, о которой он только что сказал. - Ты умеешь делать комплименты, а я умею нравиться. Так выпьем же за это, Марк?
Ветурий: "Нехорошо женам пить вино" всплыло издалека. Женам много что еще нехорошо было делать. И не женам. И с сестрами, или кузинами тоже. Не долина Нила же. Так что теперь, совсем ничего не делать что ли? Так и подохнуть можно. Со скуки и от благопристойности. - Выпьем. Кому ты на этот раз разбила сердце, а, сестренка? Ее манера и прямота иногда пугали.
Электра: Она нахмурилась, когда услышала его слова. - В любом случае, в моей копилке разбитых сердец значительно меньше твоего. - Электра села перед ним на колени и протянула вино. К чему был его вопрос? Чтобы разозлить еще больше прежнего? В груди зашумело, но она постаралась сдержать резкий ответ. - Я знала, что рано или поздно настанет этот день, но никак не надеялась, что жирной точкой в этой истории станет Марк Сципион. Ты же сам все видел, все слышал... - она сделала еще один глоток. - Так не заставляй же меня пить одну, брат.
Ветурий: - Сципион? А я что, разве разбил его сердце? - изумился Марк. - Непохоже. Он разогнул ногу и вытянул ее вдоль бедра Электры. - Я и так пьянею, без вина. На тебя глядя, - ответил, делая внушительный глоток. - Если одну шкатулку положить в другую, то то, что было в первой шкатулке, окажется во второй. По условиям задачи. Это к слову о моих сердцах. Ты и сама не очень-то и пьешь. Мне кажется, или ты хочешь массаж? Позвать или самому? - ровным голосом, между глотками. Сердце между тем норовило сбить дыхание и подло выдать, раньше времени.
Электра: -Ах, Марк... Неужели я так запутанно говорю? - или мир сошел с ума и все мужчины просто перестали ее понимать. Или же делают вид. И все же порой ее брат был честен и был весьма откровенен и понятен. А может это она его научила? - Не очень при тебе, но ты ведь не знаешь как прошел мой остаток дня и сколько я уже выпила. - но все же она была слишком взбудоражена, так что вино пока что не подействовало. - Тебе не кажется, Марк. Ты как всегда чуток и угадываешь мои желания. - она погладила его ногу. - Рабом же я сейчас в любом случае окажусь недовольна.
полная версия страницы