Форум » Окрестности » Конюшни Авдиев (продолжение 1) » Ответить
Конюшни Авдиев (продолжение 1)
Марк Иппократ: Шесть миль от Рима по Остийской дороге. Небольшое одноэтажное добротное строение, обросшее жилыми пристройками в связи с расширением дела и увеличением количества слуг. Два колодца на общей территории - почти бассейн для сбора дождевой воды в атрии и собственно колодец, с грунтовой, более поздний, за домом, выше от реки, в молодом полудиком яблоневом саду. В дом через колодец проведена проточная вода из близко расположенного источника. С городской системой водоснабжения не связано. Купальня - сам бассейн довольно глубокий - в полуподвале, балкончик как раз над ней. Собственно конюшня животных на 50. Загон. Налаженная система стоков с отводами в сторону реки. Над одним из стойл живет семья неясытей. Охраняется собаками. [more] Роза Серториев. Аргентум. Пегас Гнея Домиция. Белая квадрига: [/url] [/URL] [/URL] , старик уже. , Легкий [/more]
Марк Иппократ: Марк помрачнел: выходило, хватку терял он сам. - Да... закрутился. А он, смотрю, уже бродит. Я, прости, забыл... Ну и боги с ним, зато ты выспался наконец. Он сел, вздыхая, хотел сказать, что с конюшни свели Грома, что водоотвод расчистили, но почему-то не хотелось о делах. - А сегодня в стойло сова свалилась...
Марсий: -Какая еще сова? Откуда?,-возмущенно удивился Марсий и, поняв, насколько комично выглядит его возмущение, добавил серьезно и строго: -Я не разрешал. Хотелось поинтересоваться что значила виденная им только что сцена, но Марсий не находил слов, чтобы спросить не в лоб. А чтоб спрашивать в лоб - это было слишком не его дело. Будь Марк младше, он бы поинтересовался что бы это значило у Спендия, он и интересовался пару раз, раньше, когда ему казалось что Марк как-то странно себя с ним ведет. Для дружбы у них была слишком большая разница в возрасте. Но Спендий тогда его успокоил. А потом у Марка случилась эта рабыня и Марсий успокоился сам. А теперь..Марк был достаточно взрослым, чтобы необходимость лезть в его дела отпала. Но со Спендием он бы все-таки побеседовал. О прошлом. В контексте последних событий.
Марк Иппократ: - Вот за что и люблю, - рассмеялся Марк, - показать? - перекосило зевком. Благодаря этому гнезду крыс на конюшнях видно не было. Сейчас его удивило, что Марсий о совах не знал, но откуда ему было знать - это для Марка они были чем-то вроде домашних духов, а Марсий ночевал в старом доме так редко, что Марк не вспомнил бы даже, когда брат здесь ужинал. - Тебе ужин-то донесли?..
Марсий: -нет. его ничуть это не удивляло-конюшня она конюшня и есть. -дома поем, проводи, покажешь заодно. совы это хорошо. ~~новый дом авдиев.
Марк Иппократ: 26 авг утро новый дом Авдиев>>>>>>>
семья: 27 авг утро из нового дома Авдиев>>>>>>>>>> Проверка на то и проверка, чтоб просчеты выявить. Будь Марк на месте, и пришлось бы разделять впечатления от того, что видят глаза и того, что говорит сын. Но помимо главного своего просчета Марк, насколько говорили отцу глаза, ни в чем ошибок не допустил - все и без него работало слажено, видно было, что не с прибытием хозяина подхватились, похоже - с раннего утра в поту купаются, дааа, сотня голов в год - это придется расширятся, а кому поручить отбор людей? Марсий думает, что воду ему Вулкан в купальне греет а блюда на стол по воздуху летят. Марк не такооов, Марк... на грани панибратсва с рабами - другая крайность, как не распустил еще, со своими отлучками... в одном молодец, что ручей догадался повернуть - кстати о воде. Но, если дальше так пойдет, разрешение на отвод от акведука лишним не будет. У Спендия вид был настороженный, а Сципион так вообще едва ли не лаял, так что отец без акцентов дал ему понять, что Марк отсутствует с ведома и по согласию: верней будет информация, если вся эта бравая команда будет убеждена в том, что скрывать ей нечего... То есть, наглеть, конечно, не стоит, но господина такими вещами не испугаешь. Уравновесив таким образом отношения, он потребовал второй завтрак и обосновался с намерением осмотреть сегодня табун.
Парис: >>>> новый дом Авдиев Какое-то время Парис молча и как-то радостно семенил, чуть отставая от уверенного шага отца и вертясь на все стороны. Сердце билось несколько быстро, то ли от этого стремления поспевать за старшим Авдием, то ли и правда от обрушившегося на него, наполненного работой на конюшнях утра. Поэтому Парис рассеянно улыбался встречающимся, иногда даже неопределенно кивал, чем вызывал недоумение и смешки среди рабов. Отец распорядился о втором завтраке, и Парис послушно сел рядом, не проронив ни слова, а только озираясь по сторонам в стремлении встретиться глазами еще с кем-то новым, чтоб подтвердить это ощущение невесть откуда взявшейся радости, которую, как ему казалось, испытывали и все вокруг.
Гней Домиций: >>>Дом Клавдии Минор 27,август,утро ...и остановился только у колодца, велев какому-то рабу полить на руки и лицо. Подышал, пригладил мокрой пятернёй кудри, которые, разумеется, не пригладились, а только сильнее закрутились, спросил об Авле и, получив отрицательный ответ, вместо того чтоб успокоится - не опоздал! - разволновался ещё больше. Ожидание казалось какой-то изощрённой пыткой, и даже обрадовавшийся хозяину Пегас её не скрасил. Так они и стояли друг напротив друга, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения, только конь, в отличии от хозяина, хотел общаться.
Авл Элий: Дом Элиев Он ворвался на конюшню как и летел, огненным черным вихрем. Уже внутри картинно поставив вороного на дыбы. Здесь ему снова не хватало свободы. Но не хватало ее и Авлу. Свободы, заставляющей смеяться, неистово и холодно, в лицо богам. Сердцем Авл еще отбивал ритм скачки и сделал два круга, чтобы остыли они оба, прежде чем заметил неподвижно стоящего перед несейским красавцем Гнея. -Аве.
Гней Домиций: - Аве, - эхом выдохнул Гней, не дышавший, как ему показалось, всё то время пока они - один великолепный на другом - кружили. - Какой ты... в смысле он... как хорош. Слова нашлись не вдруг, но что-то в нём самом неуловимо изменилось с их последней встречи, и Гней поймал взгляд Авла и посмотрел прямо: - Этот тот, что едва тебя не убил? Ты покорил его... Ты на нём похож на бога. Яростного и совершенного. На Марса. Кажется, это тот самый, из двух, что я видел здесь на той неделе. А вот мой, - махнул рукой на стойло. - Пегас. Белоснежный раздувал раздувал ноздри и любопытничал, словно встретил старого знакомца.
Авл Элий: Авл улыбнулся на лесть, слышать ее было приятно. Тем более, что богом его в последние разы называли в шутку, а Гней не шутил. - Тот. Отсюда привели. - Так и не знаю кто, - добавил чуть погодя, постепенно возвращаясь к мысли что это Гней, скрывает просто. - Тоже хорош. Ну что, покатаемся? Он не мог не оценить красоты картины, сочетание черного и белого. Сам Нерон бы оценил.
Гней Домиций: - Да, - ответил Гней тут же, и ноздри у него раздулись так же жадно как у Пегаса, как будто он вдыхал сразу все запахи утра и его - Элия - запах. - Седлай мне! - велел ближайшему рабу и подошел ближе, оценивая стати... но на коня смотрел недолго, взгляд тянуло выше. Он смотрел на Авла другими глазами, ещё не осознавая этого. При всём сходстве Элия с божеством, прекрасным и вечно молодым, он казался ему человечнее, телеснее чем ещё день назад. Куда-то ушли робость и страх неловкости, как-будто он оставил их там, у домашнего пруда, где обозвал себя трусом. Или где-то ещё. - Ты ещё не видел его на ходу, погоди, выедем... у него удивительно ровный ход, почти полёт, как у иноходца. Хотя иноходь он не знает, я не учил.
Авл Элий: Спешился и отдал проходящему - поводить, вместе с мелкой монетой. Все-таки конь Гнея будет свежим, а даже намека на возможное поражение Авл не допускал. -Ну посмотрим. Мой прямо летит в галопе, любит. Ну ты видел. Или увидишь. Белого вывели и Авл заинтересованно скосил на него глаз. А потом и обошел кругом. Хороший. Но сам бы он такого не взял. Слишком прирученным, покладистым выглядел. Какой интерес? Даже не дернулся, когда Авл ему по колену провел. - Давно ждешь? Недалеко. Сегодня снова игры.
Гней Домиций: Гнею пришлось взглянуть на солнце, прежде чем ответить несколько удивлённо - он думал, что ждал куда дольше: - Нет, не очень. Игры... тогда давай до старого жертвенника? - предложил, не подумав, ближайший ориентир. А когда вспомнил, даже хмуриться было поздно - только надеяться, что хищники и падальщики уже убрали следы его глупости. Но смущения не было. Может оттого, что он принял решение и собирался его выполнять. Но он не принимал решения не любоваться им. Впрок. И Гней смотрел на Авла, как смотрят, любуясь, на море, прежде чем уйти от него - желая взглядом вобрать его целиком, до самого горизонта, от края до края. Долго смотрел... хорошо хоть уже перед тем как привели коня, Гнею хватило ума понять, что молчание затянулось, как и взгляд, и спросить незначащее, вежливое: - Фортис вчера порадовал на играх. А тебе кто?
Авл Элий: -Фортис,-улыбнулся Авл. Вопрос не предполагал ответа "казни". -И девчушка на трибуне, которая кого-то там зарезала. Бойкая. Не знаешь кто? Тоже впечатлила. От них обычно не ожидаешь. -До жертвенника,- согласился легко и рукой махнул, чтоб вороного возвращали.
Гней Домиций: К счастью, в этот момент подвели коня - Гней здоровался с ним, бодая лбом в гриву и плотно, как от невыносимой боли, сжатые веки видела только его белая шкура. Ответил он через силу. - Знаю. Стратис, женатый отпущенник императора, вор и развратник. А она - его любовница. И дочь бывшего прокуратора - взяточника и лжеца. Жаль её. Там было за что. Обоих. Но парень, что умер на арене, был моим соучеником. И не был виноват ни в чём. Гнусная история. И, уже в седле, отпустив памятью мёртвого к мёртвым, удивился словам Авла - чем она ему? Яростной смелостью с которой совершила возмездие? Или... почему-то вспомнился разговор в палестре про отцовскую власть и скульптуру, но от этих мыслей принятое решение хрустело и трещало по швам, Гней тряхнул головой не хуже нетерпеливого коня, огладил лебединый изгиб Пегасовой шеи и уточнил: - До чаши у дальнего камня. >>>Развалины старого жертвенника
Авл Элий: Только что Гней вел себя вполне адекватно и вот снова зарывался в гриву. Хорошо, хоть повод был, другой. - Вряд ли не за что. Хотя бы повод должен быть. Просто так - не бывает. Просто так без повода свободных на арену не отправляли обычно. Туда вообще нечасто отправляли, о чем Авл часто сожалел. Казни ему нравились даже больше, чем бои. - И куда ее теперь, как думаешь? Может, можно выручить, раз за дело. Выкупить, например? Азарта после этого "любовница" поубавилось, пользованный товар резко терял в цене и в ценности, и представлять, что она так себя может повести и с ним не хотелось. Но он бы ее, пожалуй, покорил, то есть объездил. А там.. Вороной как будто и не скакал только что. Авл взлетел в седло: -До чаши. >>>> Развалины старого жертвенника
МаркКорнелийСципион: 27 августа, 8-20. Аппиева дорога==> Стук копыт на рыси по дороге был слышен весьма неплохо. До Города был какой-то час стандартного легионерского марша; можно было дойти пешком, но лишнего времени не было и приходилось скакать в седле, что совсем не радовало Маркуса. Конь. Ему реально нужен нормальный конь. Желательно сейчас. Тот, что подошёл бы и для войны, и для парада, потому как нужно именно это впечатление, лёгкой дорожной запылённости, не затмевающей блеска золота и рубина, пурпура и холодной стали. Политика, чтоб её. Раздумывая над всем этим он подъехал к конюшням, кинул подбежавшему рабу поводья и двинулся вглубь, зычно крикнув: — Аве хозяевам, есть тут кто?
Парис: Парис услышал топот копыт, словно издалека, из глубины своих мыслей, и какое-то время неосознанно еще наслаждался им как частью своих ощущений от этого утра на свежем воздухе. Постепенно до него дошло, что показавшийся издали реален, и все это не видится ему в воображении: только что прибывший скинул поводья, и Парис зачем-то мельком отметил, что было что-то неладное в этом человеке и его четвероногом, словно это две разные части, которые кто-то, забавляясь, составил в одну. "Главное, порознь - ладные оба", - и он даже хихикнул, присматриваясь. А потом вдруг озарило идеей, и отец был рядом, можно было произвести впечатление, ну, если не его, то хоть показать как-то, что небезнадежен, что может: - Есть-есть, сюда, - позвал странным, взволнованным голосом и засуетился почему-то, - аве, - и с места подскочил, колено ушиб больно, усмехнулся привычно, одной рукой держась где ушиб, второй приглашая присесть, - что, не спелись с лошадкой? - внезапно даже для себя обратился к подходящему с несвойственным ехидством, - можем предложить коня по тебе, если нужен... - и замялся как-то, почти испуганно глядя на отца, - "да чего я привязался к нему с этим конем?.. Может, ему вообще конь не нужен..." - Я... в общем, если конь, конечно, нужен... - и что-то совсем не похоже это стало на то, что вообще хоть что-то произведет, не говоря уже о впечатлении, - хотя как же без хорошего-то коня...такому...видному мужу?.. - и сник совсем, потому что ляпнул уже что-то такое, что отцу в силу последних обстоятельств понравилось бы с огромным сомнением, - в смысле... конь, он нужен...ладный, - Парис договорил уже лишь бы договорить, понял, что положения не исправляет и умолк, пока не наболтал еще невесть чего. Речь сегодня не слушалась, ну никак, потому он смущенно улыбнулся и сел, виновато поджавшись весь, как нашкодивший. Но глаз с приехавшего не спускал, откуда-то прямо в виски стучалось это беспричинно-радостное "ну, а вдруг, а вдруг конь ему все-таки нужен..."
МаркКорнелийСципион: Разбирать сбивчивые фразы Марк за последние два года привык, а потому лишь улыбнулся, радуясь, что в общем его и без слов поняли совершенно правильно, ему нужен был именно конь и конь подходящий во всех смыслах. — Да как с таким споёшься? Этого же покупал не я для себя, а Город для своих преторианцев. А я всегда предпочитаю брать получше и подходящее — он хлопнул по висящей на боку спате в ножнах — вот как эта игрушка. Мне же не в легионерском строю с ней стоять, где лучше гладиуса может быть только гладиус. Он сел где предложили и приступил к изложению требований к живому неговорящему товару. — Если короче, то нужен конь под седло. Лично мне. Никаких требований с повозкой или же колесницей. Чтобы первым пробегал четверть круга в Большом Цирке не нужно совершенно. А вот догонял кого угодно в радиусе пятидесяти или ста миль от Рима — очень даже. А также чтобы если что разбивал черепа копытами и мог какое-то время быть на подножном корму, а то оно дело такое, сегодня в Риме, а через неделю на каледонской границе. Такие вот дела. Закончил офицер, ожидая что ему предложат. Что запрошенное будет стоит недёшево он знал отлично, но кому-кому, а вот ему на лошадях экономить не стоило.
семья: Второй завтрак расслабил, да еще жара набирала высоту, вставать из-за стола не хотелось - тишина здешняя, которой в городе и ночью было трудно ожидать, располагала к спокойным и неспешным размышлениям. Так что когда прибывали люди, старик полагался на Спендия, а когда на зычный призыв хозяев отозвался Терций, даже улыбка проползла по лицу: "ну-ка, как справится?" Справляться ему, похоже, было еще рановато, но гость, нарисовавшись в дверях едва вписываясь в их рамки, видимо, прекрасно знал, чего хочет, и отец счел возможным, сдержанно поздоровавшись, подняться с места со словами: - Ну что ж, пойдем смотреть, Марк Корнелий. Знакомься, это мой младший. Терций, задери нос - ты на одной из лучших конюшен города, и веди гостя хвастаться.
Парис: Нос задрался сам собой, когда отец не призвал молнию Юпитера на его, Париса, голову: - Помилуй, отец, к чему хвастаться, когда всем сведущим наша конюшня известна как лучшая в городе, - улыбнулся широко обоим, гостю - тоже, и даже засиял, кажется, что такое отвесил: оно, вроде как и похвастался, а вроде как и нет. По пути нога сама нашла не пойми как на ровном месте какую-то корягу, и Парис чуть не полетел носом вниз, но удержался и все еще продолжал сиять, хоть про себя и решил, что с хвастовством и задиранием носа пора завязать, пока цел: - Значит, нужен быстрый да выносливый... - рассуждал, будто сам с собой, как будто ни приехавшего, ни отца и рядом не было, - но не на скачки, - и всплеснул руками отчего-то, - и чтоб прямо по тебе, как влитой... - Парис внимательно всмотрелся в покупателя, - найдем, - уверенность в голосе откуда и взялась такая, даже сам удивился, - но будет дорого, - а теперь даже испугался, не отобьет ли, и даже побледнел немного по собственным ощущениям, - по поводу цены - это вот...к отцу, - довел ровно, чтоб не показать, что трусит как-нибудь, - а что найдем, так то не сомневайся, - сейчас Парис подбадривал тоже будто сам себя, и попытался улыбнуться, - отец собирался табун смотреть... ты ведь собирался? - и метнул на отца быстрый, робкий взгляд, будто горстку песка на ветер швырнул, и та рассыпалась в момент, - и на конюшне... полно... разных мастей...всего...разного, - Парис почувствовал, что ноги как-то не так уверенно держат и собрался из последних сил, - раз ты так хорошо знаешь, что тебе нужно, то своего увидишь сразу. Своего не заметить нельзя, - это он знал наверняка, он, может, не так шустро в ценах соображал, да и торговаться ни разу не торговался, но вот как чуять своего коня трудностей не вызывало. И отчего-то Парис был уверен, что и у приехавшего трудностей с этим не было, а потому он с достоинством умолк, незаметно перед этим выдохнув в сторону, что вроде обошлось, не опозорил уж совсем, и через мгновение уже шагал с рассеянной улыбкой на лице, представляя себе разномастных копытных на бегу и в покое.
МаркКорнелийСципион: Сципион пожал старшему Авдию руку и усмехнулся, кивая Парису. — Именно поэтому я и пришёл сюда, на одну из лучших конюшен города. Кстати, кстати, один мой бывший командир сейчас готовит легионы к будущей кампании против иудейских мятежников... И в обозы всегда бывают нужны лошади, как и в кавалерию, а ещё турмы ауксилариев... От возможности заработать не стоило отказываться никогда, хотя и не только деньги. Завязать знакомства, договориться об услугах... Да и вообще, многие сенаторы считали себя настолько выше всадников, что старались минимизировать всякие контакты с ними. Маркус считал себя выше подобных глупостей. — Не стоит падать. Я знаю хороших лекарей, что поставят на ноги того, кто одной ногой в чертогах Плутона, но ничего приятного в общении с ними нет, даже если воспользоваться маковым соком. В голове быстро прокручивались и сопоставлялись факты. Старик пусть и не вполне резв, но хватку вроде не теряет, младший... Нет, пока он точно ничего не унаследует, и близко торговой жилки не наблюдается. Ходили слухи о том, что средний разбирался в вопросе и отлично, вот только его как назло не было сейчас на конюшне. — Разве я похож на человека, который слишком беден, чтобы купить хорошего коня? Более того, я вполне допускаю, что он может стоить дороже того, что для скачек, и вполне готов отдать за него его настоящую цену. "Которую вполне могут скинуть чтобы убедить меня получше стараться с помощью в закупке для армии, хе-хе..." — прошла мысль в голове, пока они шли. Почувствовать своего... Это показались весьма соответствующей фразой. Слишком часто в последнее время приходилось рисковать, полагаясь именно на чувства. — Ну, я, разумеется, не сочту себя равным наезднику Буцефала, впрочем, тому коню, что я собираюсь купить, жизнь Инцитата не светит, к счастью или же к сожалению. Закончил он, сформулировав мысль так, чтобы шутка не показалась сколь-нибудь политической.
семья: Какие интересные отовсюду слетались новости, старик отмечал уже холодно. Армейские и без того временами заказывали, взять хоть пару Серый и Призрак, причем внимание на этом не заострялось, а касаемо оптовых поставок отцу Авдию хватало пока мыслей о расширении ради почтовых заказов - и надо сказать, он все еще сомневался - а тут щедрые боги подчуют очередным жирным куском, что называется разинь пасть пошире да кушай не подавись. Окинув внушительный рост Марка Корнелия взглядом, какой мог бы у человека мнительного породить мысли об оценке слов, мыслей и как следствие личных качеств, Авдий повел его показать, чем славился. Марка очень и очень не хватало. В данный момент по той причине, что, по словам Марсия, ему заказали квадригу, и случайно продать намеченную в нее часть было бы скорей досадно, чем поучително. Впрочем, поразмыслив, он счел, что вряд ли предложит этому покупателю животное, запланированное для четверки. Окликнув ближайшего раба, он приказал: - Приготовь посмотреть Юга, Выдоха и Водопада. И пусть Везучий выведет Беса. Первые трое, при всей известной Авдию скороходности, вполне дотягивали по росту, последний, несколько изящный для данного случая, лучше всех подходил требованию разбивать черепа копытами. Лучше даже, чем Гнев.
Парис: Парис успокоился на том, что вполне попал с фразой "почуять своего". У него и сомнений не возникло, что этот вот - почует. Взять хотя бы Беса - хотя, возможно, слишком изящен... Он рассеянно улыбнулся Марку, погрузившись в свои мысли, сопоставил их с Бесом, представил, как они оба смотрелись бы, если коня пустить аллюром... И внезапно Парис пришел к мысли, что любит лошадей больше, чем людей. Он поморгал виновато, будто кто-то мог подловить его на этой мысли, но его, казалось, уже не особо и замечали. Если утром он расстроился бы от этого, то теперь такой оборот событий его даже порадовал: - Бес мог бы подойти, - Парис сказал это, скорее, сам себе, потому что сейчас представил Марка в седле, а не идущим рядом, со взглядом, обращенным к коню, а он, Парис вроде как был случайным наблюдателем, вывернувшим из-за куста, невидимым ни коню, ни седоку, или мечтателем, придумавшим их обоих и вносящим поправки в свою придумку. То есть он совершенно не рассчитывал ни на какой ответ - настолько, насколько не ждут ответа от мозаики на стенах. - Он мощный, - и Парис даже услышал хруст костей под копытом, поежился от воображаемого звука и только теперь вернулся в реальность. В покупателе было что-то такое, что говорило окружению: этот человек пойдет напролом: - Да, точно Бес, - теперь он даже почувствовал легкий испуг от соответствия, - но кого выберешь, дело твое, - спохватился он и впервые обратился не к воображению, а к самому Марку.
МаркКорнелийСципион: — Бес, какое милое имя... Пожалуй, его я бы хотел осмотреть первым, а, если понравится, то и проскакать четверть мили. Мощный... Мощный, это хорошо. Он всё так и шёл, задумавшись. Сейчас более всего подошла бы эта самая контролируемая агрессивность, сила благородного животного, порывы которого сдерживает рука преторианца. Да, именно так. Именно таким должен быть его образ сейчас, вороной конь в сочетании с алым шёлковым палудаментумом, вроде и армейский цвет, вот только материал не из тех, что носят легионеры, кровь и земля... Маркус вспомнил, что так старательно к встрече с кем-либо он не готовился... Да, пожалуй, никогда и не готовился. Под очами принцепса приходилось быть исключительно в форме и с докладами, ну или же, если внезапно, то в чём был. На войне все, от консулов и до последнего ауксилария, видели его исключительно в запылившейся форме, нередко в грязи и в крови. Сила и честь, ну почему времени всегда так мало, что приходится пользоваться непроверенными идеями, потому что иных нет в наличии и нет ни дня, чтобы их придумать? Нет. Не стоит лишний раз вопрошать богов. Сейчас ему требуется просто нужный конь, а после скакать на западный Эсквилин. И ничего более.
семья: Старый Авдий улыбнулся единодушию молодежи. У Париса, видимо, был свой дар - дар искренности, благодаря которой человек, никогда предмета разговора не видевший, склонился сейчас на его сторону. Но всяким даром надо уметь пользоваться. И отец не сказал бы сейчас заранее, не сказал бы даже когда уже Беса вывели, что выбор покупателя остановится на нем. Бес был сегодня как грозовая туча, клубился и искрил. - Задорный, - вполголоса охарактеризовал его Авдий. - Воевать с ним будешь. Умный, но не без ветра в голове. А сам перебрал мысленно остальных перечисленных, с виду занятый тем, что соотносил чисто внешние пропорции покупателя и Беса - чему покупатели часто придают немаловажное значение, хотя показывать это в большинстве случаев стесняются. Бес был, разумеется, самым эффектным, вот только не выглядел бы он комично под седлом эдакого великана? За вертлявым Бесом вывели Выдоха. Самый крупный из всех предложенных, он по сравнению с Бесом казался медлительным. Тем не менее, только казался. Кроме того, это был конь, который легко настроился бы к любому седоку. - Чуткий, - заметил о нем Авдий. - Мысли будет читать. Водопад выступил, как выступает человек, осознающий свою красоту и силу - полный достоинства и готовый оскорбиться. Высоко держа голову. Причем, оскорбившись, дорого отомстить. Он встряхнулся и прошелся, играя мышцами под яблочной шкурой. - Он тебя оценил, - усмехнулся Авдий. - Ты ему понравился. Ради того, кто понравится, Водопад был готов из кожи вылезти и над собой прыгнуть. И, наконец, Юг, при довольно внушительных размерах своих выглядящий слишком просто благодаря своей нередкой масти. В нем не было ярких внешних проявлений энергии. Он был как устойчивый летний зной по сравнению с живым пламенем или водоворот в глубокой реке по сравнению с Водопадом. - А с ним ты должен быть готов к тому, что он будет исполнителен, но в душу не пустит. Равно как и лезть не будет. Что касается скорости и выносливости - обсуждать не буду, по твоим требованиям и вывели тебе. Но ты должен понимать сам, что к любому из них потребуется проявить особое внимание в чем-то. Твой выбор зависит от того, в чем тебе это внимание проявить проще.
Парис: Парис приоткрыл рот и даже почти ухом повел, как тот же Водопад: эвон как у отца выходит-то - коротко, по делу, метко. Будто не говорит даже, а так, набрасывает небрежно - но в самую точку. А между тем он, Парис, ведь все это знает - все особенности, все характерные капризы и достоинства. - Лошади, они вроде людей, - неожиданно вырвалось у него и опять ни к кому, больше себе на заметку, - женщин даже... - и смутился немного, потому как он и о лошадях-то не особо много говорил кому-то, а чтоб о женщинах, то вообще, как только и произнеслось; но мысль закончить надо было, и Парис, глядя куда-то себе под сандалии, негромко объяснил, - взять хотя бы Беса... отец вот сказал задорный... Задорный. Будешь с ним всегда серьезен - заскучает, захиреет, воли много дашь - начнет верховодить, потом и не удержишь, - он оторвал правую ногу от земли и еще сильней нагнулся, все больше стесняясь и вглядываясь в подошву, - Водопад, вишь, строптивый, к нему так просто не подойдешь, по-свойски, потому что как наглость расценит, мол, на тебе, видит впервые, а уже и права заявил, - Парис чуть улыбнулся чему-то своему и быстро зыркнул исподлобья на отца и Марка, - и попробуй потом разубеди, что не то в виду имел, - и улыбнулся еще раз, - а Югу перво-наперво себя открыть надо, показать, что доверяешь, участие в нем проявляешь - так ты его заинтересуешь, и все, он твой, - Парис опустил ногу на землю, заметив, что так и стоит почти на одной и балансирует, - и впрямь женщины, - и даже хихикнул слегка, - матроны... К каждому подход нужен. И умолк так же неожиданно для себя, как и заговорил. Оглянулся через плечо, куда-то сквозь август глянул, и чуть погрустнело почему-то. Утро было теплое-теплое, какое-то пронзительное и ласковое - будто прощалось. И от земли тепло шло немного, то ли солнце выходило и начинало пригревать, то ли казалось это, но по пальцам ног разливалось едва уловимое теплое покалывание. А он стоял тут и грустил, ни с чего, глупо даже как-то, вдруг осознав, что совсем земной, что вот он смотрит на отца и Марка, тоже земных, и они не такие: отец деловит, делами к земле привязан крепко, твердо на ногах стоит, Сципион - мускулист, гора, а не человек, такой не пропадет, а он, Парис?.. И даже кони, тоже ступающие по этой же земле, могут сорваться легкой рысью, перейти на аллюр, пуститься в стремительный галоп... А он так и будет стоять здесь, переминаясь с ноги на ногу, сам себе предоставленный, цепляющийся за них за всех, но никому особо не нужный. От земного тепла и этих мыслей почти навернулись слезы, и Парис рассеянно заморгал, силясь не дать им потечь по щекам, а то подумают, что совсем ума лишился. Как им было объяснить, что он чувствует, так остро, что временами дышать тяжело, все вокруг?.. Что подмечает, помнит всякие одному ему милые мелочи: что вот у отца голос меняется, когда на конюшне с кем из лошадей говорит, подзывает к себе, а Марк когда задумывается, лицо у него добрее, что Бес, дразнясь, мордой в плечо обычно тычет, пока не погладишь - обязательно сверху вниз - мол "ну-ну, будет"... Парис тыльной стороной ладони провел по глазам и шмыгнул носом. "Лошади, как люди, как женщины"... Но если лошади как-то откликались на него, фыркали приветственно, копытом били, моргали чуть сонно, когда гладит, то люди его, Париса, жаловали как-то меньше. А он их любил.
МаркКорнелийСципион: — Лошади, они вроде людей, женщин даже... В задумчивости, почти что себе под нос проговорил Марк, пытаясь понять, что из этого следует в данном конкретном случае. Прав мальчишка, тысячу раз прав, устами вот таких тихих и незаметных, бывает, и говорят боги, донося свои зовы и посулы до людей. Офицер чуть ли не кожей почувствовал, что кони все его были исключительно те, что дают или дарят, а не свои, с любовью выбранные, также как и женщины, все на одну ночь или на месяц, но не вызывающие никакой эмоциональной связи, вылетающие из головы как только когорта переезжала в другой город. Он три четверти имён не мог вспомнить, не говоря уже о том, что за бред им нёс, если и был он, этот бред. Бред, всё бред, а выбирать надо, хоть кого-то, не четверых же в самом деле покупать. А жребий кидать просто глупо. Не голова и корабль же всё-таки должны решать подобные вопросы. Эта пауза показалась какой-то странной, глупой и не достойной предков, тех двадцати пяти поколений консулов, что стояли за спиной. — А, Плутон и все твари его! Сципион резко прикусил щёку, как делал всегда в подобных ситуациях. Солоноватый привкус во рту тут же вызвал то выражение лица, что всегда радовало солдат, хоть иногда и пугало начальников. Задор готового к смертоносному прыжку хищника, улыбка обласканного в той или иной мере Фортуной. — Начнём с Беса, а там как пойдёт, посмотрим сколько воли ему хватит, чтобы веселился так, как надо. Седлайте его, я надеюсь, мне не потребуется ставить Беса лицом к солнцу чтобы запрыгнуть на него, хе-хе! Сравнение с Буцефалом могло показаться слишком лестным, но если конь и вправду так хорош — надо брать. Он же и правда как женщина, спать можно хоть с половинной римских шлюх, а вот в дом ввести только одну.
Парис: Парис только краем уха уловил, что именно пробормотал Марк: его слова, вне сомнения - именно его слова. И оживился, и приободрился сразу: попал, угадал, оказался нужен. И почти стал притопывать от нетерпения, как какой-нибудь из заявленных четвероногих. Даже голос как-то уверенней стал: - Как скажешь: с Беса, так с Беса, - Парис мельком, но проникновенно глянул на отца, захохотал невпопад и с опозданием на шутку Сципиона, посерьезнел опять и кивнул рабу, чтоб вывели коня, - если к солнцу надо поворачивать, стало быть, не твой, - бросил отрывисто, струхнул слегка, что слишком дерзко, и добавил мягче, - вооот он, красавец, - подошел как к своему собственному, расслабленной ладонью провел по спине Беса плавным движением и деловито распорядился, - седлай. А в голове радостно прыгало - не то сердце, вырывавшееся из груди оттого, что он, Парис, у дела, то ли мысли по тому же поводу, то ли еще что - но стоило усилий не запрыгать самому вот сейчас так же радостно, мальчишески и не сорвать серьезность момента. Потому как отец уж наверняка бы отвернулся, скрывая насмешку - уж он, Парис, знал.
МаркКорнелийСципион: Шутка, кажется, удалась, но вот самому Маркусу сейчас было совершенно не до шуток. Перед глазами, яркими картинами, проносился прошлый опыт, кони, которых когда-либо осёдлывал. Сейчас требовалось вспомнить всё, что он когда-либо знал на тему лошадей и езды верхом. Он должен сделать всё идеально. Должен. Должен. Должен. Быстро вскочить в седло. Ноги сцепляются на боках так, чтобы не разжать даже если какой клинок снесёт голову. Пригнуться к шее Беса. И держаться. Держаться столько времени, чтобы конь понял — всё. Это его хозяин и будет таковым. В этот момент не было важно ничего кроме конской шеи, земли в полутора пасусах под ним и необходимости совладать с конём, удержаться в седле и нормально проскакать несколько десятков актов. И, помимо всего прочего, сделать оное красиво.
бестия: Он принюхался подозрительно, пока еще присматриваясь к подошедшему, и переступил с ноги на ногу, не позволяя так быстро сокращать расстояние. Но этот двуногий, едва уловимо пахнущий чем-то, что они, двуногие там пьют, был напорист. И Бес фыркнул, почти человечески и презрительно, но подпустил... на свою беду. Напористый вспрыгнул в седло как к себе домой, да еще и бока сжал так, будто воздух коню и не нужен. Бес мощно мотнул шеей, кося глазами, в которых читалась человеческое же возмущение, и взвился на дыбы: "Посмооотрим, кто кого", - опустился тяжело, словно землю подмять хотел передними, зато с места сорвался в момент, будто на тяжесть до этого и намека не было - и понес. Нес как мог. Так что мышцы играли и кровь билась в ушах. Разошелся, поймав азарт, глядя - сдюжит двуногий или не сдюжит, сначала желая проучить и сбросить. Но игра понравилась, а без седока и игра - не игра, потому на вираже притормозил, когда на мгновение показалось, что нет его на спине - не чует. Возвращаясь, темп сбавил, но продвигался почти задом-наперед, все еще дразнясь и выбражая перед хозяевами, которые были вот они, смотрели. И голову назад закидывал - пугал, мол, не удержишь-не удержишься, если опять на дыбы и назад уроню. Уже рядом с хозяевами развернулся, двинулся шагом, глядя с виноватой игручестью, поравнялся с одним из них, ткнул мордой в плечо и застыл, прислушиваясь к тому, наверху, - жив ли, или помер там от страха.
МаркКорнелийСципион: И трибун почувствовал — оно. Почувствовал даже сам не отдавая себе отчёта как и почему, то ли кожей, то ли просто из глубин мыслей, идей и воспоминаний всех наездников Ойкумены, со времён Беллерофонта и до недавних битв с Парфией, за эти десять столетий. Почувствовал тогда, когда поток ветра стал хлестать в лицо, когда захотелось скинуть шлем и выбросить спату, когда за твоей спиной слышится рокот тысяч и тысяч тяжёлых копыт, турма за турмой... А потом всё это закончилось, когда конь пошёл медленным шагом обратно. И его не хотелось гнать и гнать опять. Потому что не стоит сдирать шкуру с того, с кого её можно стричь. И потому, как только Бес прекратил вскакивания на дыбы и рывки в галопе, Сципион тут же протянул вперёд левую руку, почёсывая сбоку шеи и приговаривая мягким голосом — хороший, хороший, ты у меня будешь лучший овёс есть, обещаю... — чтобы после пружинисто спрыгнуть на землю и достать из-под одежды свежее яблоко, протягивая животному его заслуженное лакомство.
Парис: Парис с любовью смотрел на Беса - он всегда на него смотрел так, потому что нравился ему задор этот, такой не у всякого коня будет. А этот вот глядишь - целая жизнь, бурлящая, ключом бьющая, постоянно меняющаяся. К такой подстроиться надо, подладиться, а потому Парис даже взгляд в сторону на мгновение отвел, увидев, как Марк сжал конские бока, предугадывая, что Бес не стерпит и так этого не оставит. Он и не оставил, и Парис все остальное время неотрывно и восхищенно, а иногда с замиранием, но не зная, за кого больше - Беса или Сципиона - смотрел на быстроту и размах движений. "Мелковат, - откуда-то из глубины пыталось пробиться наружу, - вот досада..." Бес дурачился, как и всегда, проделывал то же, что и со всеми, кто посягал быть ему всадником, и Парис не мог сдержать невольную улыбку на губах, уж очень он любил на эти проделки смотреть. "Как человек, ну, точно, как человек", - а Марк хоть и схватился цепче, чем можно было бы, что выдавало легкое волнение, но держался молодцом. Парис отметил это легким кивком самому себе, уж на его-то глазах Бес и не таких ронял. - Держится-то весьма, а? - он притронулся ладонью к руке отца, подержал ее так несколько мгновений и опустил, - а этот и рад, - добавил веселей и рассеянно отряхнул со складок одежды несуществующую пыль. Бесу, казалось, наездник тоже приглянулся. Что конь приглянулся Марку видно было невооруженным глазом, издали, а вблизи это только подчеркнул взгляд - таким лишь бы когда не смотрят. Бес снизошел до спокойного шага, ластясь и заигрывая издали, зная за собой шалость, а когда морда ткнулась в хозяйское плечо, он как-то разулыбался совсем, расслабился и выдал, как на духу: - Хорошо держался, - и дружелюбно глянул на спрыгнувшего Сципиона, - не маловат-то тебе только будет, конь-то? - и рукой рот закрыл да еще и язык прикусил, на всякий. Потому как ляпнул, ни дать ни взять - ляпнул. И живенько сосредоточился на яблоке, которое Марк протянул коню. Очень тихо сосредоточился, будто его, Париса, тут и не стояло. Молча. На самом центре яблока.
семья: Старик Авдий, наблюдая, не мог удержаться от смеха. Сперва заплясали брови, но по мере того, как Бес расходился, всколыхнуло всем существом, так что трудно было удерживать осанку, хотелось взяться за живот и отвернуться к изгороди, или постоять, уперевшись лбом в стену. Так что он просто зажмурился, пока не отсмеялся, и, когда вытер глаз, молодой Сципион уже спешивался, а улыбку можно было контролировать. К тому же все это ребячество напомнило среднего, что несколько уняло веселье. Тот тоже, бывало, впадал в детство не по возрасту.
МаркКорнелийСципион: И Марк засмеялся, благо отлично понимал эти улыбки и взгляды на ретивого коня и всадника, который-таки не свалился с седла. Это ведь кажется, что травоядные животные все добрые. А так... Пострашнее любого хищника некоторые будут. — Да кто знает, был ли Пегас маловат или не был? А вот оказался вполне что надо. Отшутился он, взирая на пожирание яблока. К счастью, яблок преторианец взял с собой достаточно, как раз именно на этот случай. Ребячество. "Что старость в детство нас приводит — пустяки. До самоё старости мы дети, вот в чём дело..." — подумалось отчего-то. — Эх... Сколько стоит сие милое создание, на котором и Марсу не стыдно будет выехать? Было и правда интересно, в какую сумму оценят. Потом, правда, стоило продолжить осмотр остальных, вне зависимости от называемой цены. Но нужно было как минимум знать, каковы цены. Война и всё такое...
Парис: "А сколько дашь?" - так и вертелось на языке, из любопытства, и чтобы проверить, оценил ли в самом деле Марк все достоинства Беса. Но так было нельзя, даже Парис понимал, что так никто не торгуется. Поэтому он вдохнул коротко, глянул на отца мельком, сначала оробел, потом вдруг осмелел, и вот пока осмелел, твердо выдал: - Бес-то? Двадцать тысяч - не меньше, - еще раз зачем-то глянул на отца, ища поддержки, одобрения или даже негодования - хоть какой-то реакции, потому как надо ему было, чтоб на него реагировали, его только заметили, до этого же ведь в упор не замечали, а ему понравилось, что теперь не так, эта надобность по случаю душу теперь грела, - но ты сперва всех посмотри. Кто знает, какой как удивит.. Это ж как..с женщинами... - "и чего я привязался-то к ним? И близко-то ни к одной не подходил", - подумалось с досадой на себя и с той же досадой произнеслось, - да я уж говорил... - Парис махнул рукой и моргнул пару раз, - в общем, за этого двадцать, других смотри, - и выдохнул с облегчением. Вроде, ничего так получилось.
семья: Младший старался. Цену, конечно, названную с такой наивностью, преторианец захочет сбить, но речь сейчас шла для Авдия скорее о сыне, чем о продаже. Так что он лишь моргнул медленно, когда взгляд Терция с вороватостью прямо какой-то метнулся к нему по канве разговора. Вот это само по себе для торговли было не очень хорошо - искать поддержки и одобрения, взялся говорить - держись уверенно, да при гостях не наставишь, а что упомянул всех посмотреть - очень неплохо, особенно после такого взгляда. Так, теперь по реакции покупателя: станет он торговаться - и Терция придется подвинуть, в другой раз проявится. Решится сразу или пробовать станет остальных - пусть мальчик говорит дальше, слово свое вставить никогда не поздно.
МаркКорнелийСципион: В ближайшую секунду у Марка не то, чтобы дёрнулось лицо, нет. Просто отдать подобную сумму сразу он не мог ни при каких обстоятельствах, ну, если это не было бы некоей завуалированной взяткой. — За двадцать тысяч в наше время можно купить десяток не последних рабов. Либо четыре десятка здоровых ослов. Бес не похож на коня для ристалищ — иначе бы продавали всю четвёрку. Как рабочий тоже не тянет. Он устало зевнул, мельком обращая внимание на положение солнца и прикидывая, что времени предостаточно, ответил: — Пять. Исключительно из уважения к благородному всадническому семейству. Торговля началась.
семья: - Скинуть пять тысяч сразу, - улыбнулся Авдий, - нахальный ход, молодой человек. Ну что ж, раз ты так торопишься, то за пятнадцать я его, в конце концов, отдал бы. И счел, что на аргументы, изначально, еще при появлении гостем же самим и отметенные, отвечать излишне, а уж за десятком рабов тот не зашел бы так далеко по этой дороге.
полная версия страницы