Форум » Окрестности » Постоялый двор » Ответить
Постоялый двор
Admin: Комнаты с девочками и без, услуги банщиков и цирюльников, вполне приличная кухня, неплохое вино.
Ответов - 99, стр:
1 2 3 All
меняла: От расположившегося рядом здоровяка несло грязью и кровью, усевшаяся напротив волчица тоже не вызывала аппетита. Он взглянул на здоровяка так грозно, как умел, но тут же пожалел об этом.
Осмарак: Боковым зрением уловив недовольство, Ос посмотрел на волчицу тяжелым зовущим взглядом исподлобья, и повернувшись, чуть навис над соседом: - Пересccядь. - звучало тихо, но с угрозой готовой к броску кобры - Не видишь - красавица хочет сесть ко мне поближе. Не мешал ему этот брезгливый взгляд, как не мешали и не смущали практически ничьи и никогда, но не упускать же возможность произвести впечатление на ту, от кого хотел не совсем обычных услуг. Да и лишним ушам ни к чему слышать его распоряжения.
меняла: Услышав шипение, он вздрогнул, и не мешкая ни секунды, перепрыгнул за соседний стол, едва успев подхватить свой ужин. Потом немного подумал и отсел еще дальше. Сверлить взглядом бугаю затылок не так страшно для здоровья, хоть и не так приятно для самолюбия.
волчица: Она, качнув бедрами и наклонясь над столом, проскользнула к клиенту, притерлась бочком и спросила: - Как тебя звать прикажешь? - именно так, потому что до имени его ей дела не было, а как ему приятней услышать на ухо из-под тяжелого ускоряющегося дыхания, было важно.
Кабан: Наверху опять шумели..Это было уже черезчур. И, превозмогая сытую лень, Кабан откашлялся и, поискав сначала хозяина заведения или кого порасторопнее, чтобы самому не подниматься, встал с намерением сделать внушение тем наверху. Его нимало не смущала та сцена, которую он мог застать.
Осмарак: После той, на дороге, тело отреагировало на эту - живую, по-мальчишески бурно. Он напрягся, заиграли желваки - Оса раздражала необходимость перевязок и собственная беспомощность. Хотелось прижать её в каком-нибудь углу и получить все - влажное тепло, горячее дыхание, сердцебиение, впивающиеся в плечи ногти - немедленно. Он приобнял её, притянул, наплевав на боль в руке (а скорее - отвлекаясь ею), и продышал в шею: - Я - Ос. Но прежде чем меня звать, сбегай на кухню, завари мне травок со смолой, сделай мазь. Бедро мне порезали, перевязаться надо после бани. И вот ещё что - отпуская её неохотно, развязал мешок, ссыпал ей в подол травы, смолу и монеты - пока есть буду, купи мне тунику поприличнее.
Лар Фурий: Он прикусил запястье Марка,проглатывая стон и уже в свою очередь прикрывая ладонью его губы,скорее чтобы почувствовать его кожей, чем чтобы убедить молчать
волчица: Когда молодчику пришло в голову прижать ее, от него пахнУло жутковатой и притягательной смесью мужчины и зверя. Выжав из нее легкое придыхание, он нАсыпом свалил ей в подол будущее варево вперемешку с деньгами, чем вызвал снисходительное умиление и чуть тронутое подозрительностью удовлетворение. Ос значит... Она сначала поставила варить этот мусор (платящий клиент имел право на прихоть), повыбирав из него монеты, и пошла за одеждой для него.
прислуга: Занятой хозяин поднял голову от рассчетов и увидел, что вчерашнее чудовище снова поднимается пролеживать кровать, не смущаясь тем, что сожрало жирную курицу и выпило вина асов на 15. Это начало подталкивать мысли к соображениям выгоды в ущерб благодарности, и он поспешил ему наперерез, на ходу сожалея о комнате, которую оно сейчас займет вместо того чтобы освободить ее для прибывающих.. Конечно, если б не оно, прибывало бы меньше людей, но... "кто виноват, если по вине твоей услуги мой гость лишиться моей...? И вообще, если у тебя нет денег, то должна быть как минимум совесть". - Так он думал. Но сказал, осторожно потрогав за плечо, следующее: - Скажи мне, добрый человек, как долго ты еще пробудешь в этих краях и есть ли у тебя кто знакомый...тут... кому я мог бы довериться если ты вдруг в долги войдешь? Он нервничал, а потому на звуки расшатываемого ложа где-то совсем рядом на этаже, может даже за занавеской, внимания не обратил... отчасти в следствии оплаченности всех остальных комнат.
Осмарак: Мясо иcчезло сразу же после женщины. Сыр последовал за ним с такой же скоростью. И только перед тем, как приняться за фрукты, Ос приостановился, расслабленно откинувшись на скамье и оглядывая зал. Хозяин заметно нервничал, разговаривая с варваром. "Не мудрено..." оценив груду мышц, лениво подумал Ос, но мысль, не задержавшись, растворилась в вине и приканчиваемых финиках.
Кабан: - Проблемы?, - угрожающе выдохнул алкоголем прямо в лицо хозяина таверны., - Не боись, не трону тебя. И не разорю. Деньги будут - сам дам. Много денег будет.., - он пересчитал по пальцам, - через три дня. Тогда дам. Пока - не зли лучше. Домой завтра с утра пойду., - договаривал успокаивая. Монолог был длинным, но привычным и потому произносился почти без труда. Хотел добавить про бабу пофигуристей, но не стал. Потом. Когда деньги будут. За беседой с хозяином он, собственно, забыл, зачем поднимался наверх, зашел в свою комнату и довольно быстро закемарил.
волчица: Вернулась она скоро. Ос еще потягивал вино. Она показала ему одежку, кокетливо занавесившись ею и выглядывая игривыми глазами из-за отделанной горловины, затем свернула, подошла чуть ближе - но не настолько, чтоб он мог схватить ее и воспользоваться прямо на месте (именно такое ощущение и возникло, когда он ее прижимал) - махнула головой: - Пошли мыться? Тебе все сварили.
Марк Иппократ: ...Открыв глаза после того как отдышался, Марк увидел темнеющее небо в окне и подумал, не вывести ли сегодня в ночное... и вспомнил, где он. Мысль раздвоилась, часть сознания ушла в мечту о костре и звездах, к ней привиделся образ Лара верхом на Аргенте; другая слушала шаги мимо двери и формулировала вопрос отца... и отказывалась формулировать ответ. Ответ не поддавался определению. Он просто лежал и дышал рядом.
Лар Фурий: Лар ловил дыхание Марка практически не дыша. В счастье не верилось. Он аккуратно провел кончиками пальцев по его лицу. Хотел спросить что-то. И не спросил.
Осмарак: Ленивая сытость, прилепившая было Оса к лавке, отпустила, стоило ему взглянуть как туника скрыла очертания её груди, а потом, качнувшись, подчеркнула их. Недоступность женщины в пределах вытянутой руки раздразнила ещё больше. Войдя за ней в полутёмную баню, он только крутанул головой, чтоб убедиться что они одни, забрав у лупы одежду, кинул её и свой мешок на ближайшую лавку, и тут же прижал волчицу к стене, задирая подол, поднимая на руки её раздвигающиеся бедра. Боль в руках не охладила желание, а, смешавшись с ним, сделала движения из жестких и требовательных, долгими, размеренными... Он держал её уже не ранеными руками, а всем телом, покусывая шею как барс - загривок своей кошки, и слушая её, выдавливаемое с каждым мягким толчком, прерывистое дыхание.... .......................................................................... Боль же не дала закончить быстро, и он вышел в самый последний момент, по обычаю востока, где семя мужчины ценилось высоко и не раскидывалось в кого попало. Отпуская, огладил груди, лизнул щеку у самого уха, выдохнув: - Ты хороша... - скинул старую тунику, снял повязку с бедра, размотал наручи, оставив повязки, и приказал - а теперь - мыться. И мазь давай.
волчица: У нее даже голова закружилась. Он был тяжел и напорист, как раненый бык...Раненый? Об этом она вспомнила, когда он потребовал мазь - разглядеть его рану сразу помешали плохое освещение и головокружение. Она огляделась потерянно, совершенно забыв, куда девала варево и даже собралась метнуться за ним на кухню - но вовремя увидела плошку...Вздохнула: испытать на себе его гнев не хотелось... Окатив его с ног до головы, спешно и старательно растерла и в свою очередь приказала с деловитостью няньки, вздрогнув и посерьезнев при виде его раны: - Лезь в парилку. Осторожней, жаровня... давай помогу.
Осмарак: Ос потрепал волчицу по щеке. Повеселил не столько заботливый тон, сколько растерянность и томная поволока в глазах. - Женщина, мне не голову отрезали - чуть улыбнулся, смягчая слова - Сходи пока за брадобреем. И блаженно растянулся на скамье.
волчица: Снисходительный жест отрезвил начавшее давать слабину сердце. Приведя ему брадобрея, она даже не стала играть глазами, быстро отскребла грязь, масло, и поинтересовалась только: - Со старой туникой что делать? Если ты останешься до утра, девушки могут отстирать и успеет высохнуть.
Осмарак: - Выкинуть - за услуги волчицы и брадобрея он уже уплатил хозяину, но молчание всегда стоит дороже тела... Ос покопался в мешке, нашел кусочек золота и, так же легко как добыл, расстался с ним, вложив в ладонь женщины. - За услуги. Можешь идти. Брадобрей был искусен, и после его ухода, Ос с удовольствием снова намазал маслом щеки и голову, оставшиеся без единой царапины. Сняв размокшие уже повязки, он ещё немного поотмокал в теплом бассейне, обработал начинающие заживать руки и бедро, перевязался и, одеваясь в новую, расшитую тунику, почувствовал что-то отдаленно похожее на уверенность в завтрашнем дне. О том, сколько привычных ранее и почти забытых ощущений ему предстоит вспомнить и сколькому научиться заново, он решил не думать, заглушив мешающую наслаждаться чистотой и покоем мысль ещё одним киликсом вина, выпитым прямо у стойки. Поднявшись в отведенную ему комнату, Ос положил кошель под подушку и уснул так крепко, как не спал уже года три.
волчица: Увидав в своей руке золото, она тут же пожалела, что не поластилась к щедрому зверю. Возьми он её в комнату на ночь, как знать, может перепало бы больше. Да и мысль о ночи с ним не вызывала привычного отвращения. Утешилась она тем, что забрала и отстирала целую и вполне ещё крепкую тунику, с расчетом продать её уже утром.
Марк Иппократ: ...Не спалось. Мысли не беспокоили, дыхание стало ровным, желания были насыщены - нет же, кровь продолжала биться в виски, нагоняя в голову боль... Когда ему показалось, что Лар уснул, он вышел к Харону; там все было благополучно, однако природа его бессонницы стала яснее. Он молча трепал харонову гриву, вздыхал, потом сказал вслух: - Утром поедем. И поднялся снова к Лару.
Осмарак: Проснулся он едва начало светать. Но зал был уже битком-набит отъезжающими, прибывающими, проезжими. Хозяина то и дело дергали поставщики, он покрикивал на одних, ворчал на других, кланялся третьим, убеждая помилосердствовать и наконец научиться ждать с черного хода. Грохот повозок, доносящийся с дороги, разбудил бы и подземных богов, если бы они, волей случая, ночевали под постоялым двором. С трудом найдя свободное место, Ос плотно позавтракал и расплатился не торгуясь, хоть ушлый хозяин не постеснялся включить в счет два аса за сено для осла, которого Ос, очевидно, носил за пазухой и, нечаянно, ночью выпустил похарчеваться в хозяйский сарай. Задерживаться не хотелось. Дорога, не топтанная три года, звала. >>>улица ведущая от и до
Марк Иппократ: Поскольку заснул он перед рассветом, утро его не разбудило. К звукам с улицы снилось что-то свое, веки вздрагивали... но, пробиваясь сквозь сон, явь проступала прежде всего теплом белого плеча, на котором лежал его бронзовый профиль, и глаза оставались закрытыми.
Кабан: На этот раз утро было к нему благосклоннее и не терзало ни голову,ни желудок и он встал. даже не потому, что вспомнил обещание хозяину-просто тело отказывалось дальше пролеживать бока. Голова не болела. Хотелось есть. -хозяин, еда и я пошел,-обратился он к нему спускаясь, по пути разминаясь,чтоб проснуться окончательно >>>>>>>>>>>стабула, остия
Лар Фурий: Он просыпался,когда Марк выходил, и, ожидая его возвращения думал,чем тот может быть занят,упрямо не веря в самый вероятный вариант, и подозревая его в самом маловозможном,как будто бы не он только что выжал его до капли. Вернувшийся марк пах конской гривой и Лар успокоился достаточно,чтобы уснуть снова,не показывая что просыпался.
Марк Иппократ: ...с неохотой, успевшей войти в привычку, подняв голову спустя полчаса после пробуждения, Марк удосужился посмотреть в окно. Понял, где находится солнце и подскочил. - Поехали. Ко мне. Я еще вчера вернуться должен был... Отвезу тебя домой вечером!.. поешь, пока я оседлаю.
Лар Фурий: Раскомандовавшийся марк был очень мил и Лар-таки поймал его для поцелуя. Потом, с неохотой отпуская, встал сам. Следовать его указаниям не хотелось, так как что делать у того дома, пока Авдий будет заниматься делами, он не знал, к тому же Лару бы самому не мешало появиться дома..а обещание отвезти вечером - не вселяло радости, так как именно вечер хотелось бы провести вместе. А для завтрака он еще недостаточно проснулся.
прислуга: - ...еда и я пошел. Хозяин не успел надуться на первое, как его утешили вторым. "ну и... счастливого пути", - подумал он, облегченно вздыхая и, не мороча уже себе голову попытками задобрить (сказал же,уйдет сейчас!), отправил кабану миску фасоли и пару яиц. Увидал вчерашнего конюха, который... ночевал с патрицием? (странность дошла до сознания только сейчас), остановил его: - Доволен ли господин..? Что на завтрак подавать?
Марк Иппократ: - Не нужно, - отмахнулся Марк, доставая кошелек и невольно усмехнулся этому "доволен ли". - Съезжаем. Сколько с нас? - и не поленился выслушать подробный счет. Поднявшись, он удивился, глядя на так и не тронутую еду: - Вот же... Это не подходит?.. А я от завтрака отказался. Ты же сутки голодный!
Лар Фурий: -слишком ранний час для завтрака,-пояснил Марку на его полуудивленный полуразосадованный возглас. И не добавил что чтобы чувствовать голод с утра,его необходимо несколько иначе провести. -Что за срочные дела у тебя дома,что гонят тебя из кровати едва рассвело?,-спросил,выходя вслед за ним
Марк Иппократ: - Поехали, увидишь их, дела мои, - отвечал он по пути. - И там сад есть...большой... густой... если... вдруг... Да и можно же сказать Спендию, чтоб ко мне не пускал никого. - Неспокойно, - объяснил, уже приглашая садиться. - Брат может заехать... или отец. Если уже не был. Да и еще кое-какие гости могли нагрянуть. - последнее он сказал вполголоса и почти хмуро. - Поехали! - повторил уже почти просительно. конюшни
Лар Фурий: -Поехали,-сказал,садясь.беспокойство Марка было понятно,он не был дома две ночи. А нежелание мешать его работе перекрывалось его оброненным "если вдруг" конюшни
Тирр Серторий: >>>>> Конюшни Суламиты Сюда он пришел уже вечером и, оглядевшись, подумал, что братец вполне мог здесь побывать - не самые отвратительные запахи и не самые отвратительные женщины. Разве что народу много. Он присел за стол в ожидании хозяина двора или на худой конец прислуги, у которой мог бы спросить.
волчица: Стриженая подпускала пришедшему мальчику от стойки томные взгляды, ленясь работать, пока хозяин, грубым щипком за плечо, не придал скорости. Она подошла и, оперевшись локтями о стол, чтоб побольше открылся вырез, проворковала: - Что желает господин?
Тирр Серторий: Погрузившийся прочно в свои мысли, Тирр вздрогнул от внезапного звука, и внимательно посмотрел на его источник. Обычная лупа с постоялого двора, страшная, грязная. Как раз такая, как любит средний. - Господин желает знать, не встречала ли ты здесь смазливого вида юношу постарше меня, который мог сорить деньгами, играть в кости и громко орать, что он патриций Серторий? - он вытащил из кошеля сестерций и крутанул его в костяшках пальцев от указательного к мизинцу и обратно - трюк, которому научил его старина Нуб явно не для подобной публики.
волчица: Номер был дохлый. Гость явно предпочитал мужиков. Ну что за невезение?! Вон Лохматая умудрялась не только работать, но ещё и красавчиков цепляла, и тряпки какие-то дарёные продавала... А всё потому что шлюха в третьем поколении! На морду-то - пройдешь не заметишь! Разве что волосы... А она что, виновата что стриженая? И у неё бы коса была, кабы эти караванщики мылись хоть раз в месяц и вшей не носили. Она вздохнула, убрала прелести со стола и, обмахивая столешницу ветошью предприняла ещё попытку: - Смазливее тебя давно никого не видала. У нас сегодня жаркое удалось и гарума вкусного завезли... - и чего тут монетами сверкать? Если он ничего не закажет, не её, так хоть пожрать, вечерних побоев от недовольного хозяина всё равно не избежать.
Тирр Серторий: - Как давно? - со своей интересной работой волчица могла и потерять чувство времени. Спасибо, что хоть грудь со стола собрала. Кстати, стол... Тирр непроизвольно провел пальцем по столешнице, брезгливо вытер его о ветошь. - Если ты припомнишь этого господина, заплачу как за заказ. - Она выглядела так же дешево, как и Авл.
волчица: - Давненько... - надулась, понимая что заказа так и не будет. А что ей те монеты? Что на них раба купит, чтоб хозяин не узнал и не прибил? Но денежка сверкнула маняще и она выкрутилась. - Если ты, господин, дашь мне ту монетку и закажешь ещё хотя бы вина, я могу у других спросить. Делиться всё равно придется - всех гостей поприличнее Лохматая заграбастывала, но хоть что-то перепадет.
Тирр Серторий: Тирр скривился, посмотрел на лупу, на монетку, снова на лупу, вспомнил мать и подумал, что это уж точно последний шанс Авла. Потому что это последний постоялый двор, где Тирр собирается его искать. Он прокатил монетку лупе: - Вина не нужно, принеси воды, лепешку почище и луканской колбасы. И узнай все, что сможешь.
волчица: Поклонилась низко, скрывая надутое "кривятся ещё... сам-то хорош, мужиков пользует..." и скрылась в кухне. ....выгребалсь из поварских рук, на ходу отряхивая от муки подол и краем уха слушая что лепечет стриженая дрянь. Лохматая... надо же, и эта подхватила, наглеет, даром что рабыня. Давно бы попортила паршивке морду, да куда уж сильнее, боги и так обделили. Это для них она - Лохматая. Кто тут помнит, что её зовут Ларония? Кто помнит, что пока отец не связался с ростовщиком это всё принадлежало её семье? Но она не забыла. И однажды она всё вернёт. Сторицей. Но для этого надо работать. - ...который, говоришь, мальчишка? А, вижу... ну, пшла! - шикнула отнимая сестерций и заставляя поднос заказанным, - пару асов отсыплю, больше не заработала. И пошла, вынося поочередно вперёд то одно, то другое бедро, не торопясь и сияя сопляку лучшей из улыбок. Составила на стол, присела рядом, притеревшись жарким плечом: - Говорят, ищешь кого-то, господин? Не такого ли, который на тебя похож?
полная версия страницы