Форум » Окрестности » Конюшни Авдиев » Ответить
Конюшни Авдиев
Марк Иппократ: Шесть миль от Рима по Остийской дороге. Небольшое одноэтажное добротное строение, обросшее жилыми пристройками в связи с расширением дела и увеличением количества слуг. Два колодца на общей территории - почти бассейн для сбора дождевой воды в атрии и собственно колодец, с грунтовой, более поздний. В дом через колодец проведена проточная вода из близко расположенного источника. С городской системой водоснабжения не связано. Купальня - сам бассейн довольно глубокий - в полуподвале, балкончик как раз над ней. Собственно конюшня животных на 50. Загон. Налаженная система стоков с отводами в сторону реки. Над одним из стойл живет семья неясытей. Молодой полудикий яблоневый сад. Охраняется собаками. [more] Беркут Осмарака Роза Серториев. Аргентум. Пегас Гнея Домиция. Белая квадрига: [/url] [/URL] [/URL] , старик уже. , Легкий [/more]
Марк Иппократ: - Какой скиф! - Марк махнул рукой, не стал объяснять издевки. Назвал цену и присовокупил: - по деньгам - то она вам станет, но не советую сразу брать... Хоть чуть, а обвыкнуть должна. Приводи немого. Или, как станет чуть сподручней, я сам пригоню... честное слово, рука не налегает отдать сразу - ни вам же, ни ей не на пользу... - и, вспомнив что-то и улыбнувшись, тихо спросил: - а второго из тех, в ком ты обознался, как звать?
Нуб: - Не беспокойся, господин Марк, госпожу я на Плуте буду учить, а конюх у нас хоть и грек, а любому скифу далеко да него по части лошадей. Но если не сильно хлопотно тебе, приведу к тебе на объездку, вижу как Харон у тебя воспитан. Ему бы имя Соломон подошло, жил такой мудрый царь когда-то... - Нуб отсчитал и вручил Марку запрошенное - Второго Беркут звать. Охотилась на нем хозяйка. Свободу любит. Гром для выездов был, больше научен. И выглядит... Парадный. С руками оторвут обоих... да вот только дадуться ли кому кроме тебя?
Марк Иппократ: - Ты меня слышать, старик, не хочешь, - вздохнул Марк. - подойди к ней, и сам увидишь. Снова это увидишь... Приведу сам, и деньги тогда возьму. А если рванет с полдороги из рук - губы ей порвешь или пожалеешь и выпустишь?..
Нуб: - Подожди немного, господин. Нубиец сходил к коновязи, порылся в седельном мешке и, вернувшись, встал неподалеку от кобылки так, чтоб ветер относил запах от него к ней, и протянул руку, раскрыв ладонь. Некоторое время Розочка недоверчиво косилась, потом сделала один неуверенный шаг, другой, третий... Захрустела подарком и боднула Нубову ладонь. Тот ласково потрепал её по загривку: - А, понравилось... Добавка дома будет - повернулся к Марку - стряпня Рахили чудеса творит - и, встретив недоуменный взгляд, пояснил с улыбкой - Лепешки мятные.
Марк Иппократ: - Ну смотри: если вернется и нажалуется, что лепешек обещаных не получила, - засмеялся Марк, подбрасывая деньги в ладони, - не приходи мириться!..А соломон мой, в отличии от царя этого, дважды через Стикс перебирался: с острова и назад. Правда, оба раза живого нес...- договаривая, Марк понял, что сказал лишнее...причем ничто так, как порядок слов, не выдавало.
Нуб: Улыбка исчезла с лица раба как и не было никогда, но взгляд, странным образом, стал теплее. - Вот оно что - медленно, словно через силу сказал он - сильный... конь. Там течение и водовороты... Не продавал бы ты степняков, господин, оставил бы себе. Как знать... Верные кони. - и, гладя Розину морду пахнущей лепёшкой рукой, которую она норовила схватить губами, спросил её - Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит, да, девочка? Пойдешь к той, которая такие вкусные лепёшки делает? Пойдём... - уже, взяв не под уздцы, а просто положив руку на холку, направляя к коновязи, где дожидался Плут.
Марк Иппократ: В который раз удивленный оборотами речи этого раба, - Эй, - окликнул Марк, добавив вполголоса "притча ходячая", - зовут тебя как?
Нуб: - Как зовут забыл, господин. А кличут Нубом. - нубиец поклонился Марку, увел Розу к коновязи и, выждав немного пока она познакомится с Плутом, неторопливо, постоянно подбадривая лошадку, поехал домой. >>>одна из имперских дорог
прислуга: Переполошенная прислуга поймала сперва влетевшую в именье Розочку, потом чужих коня и мула. Один из рабов тут же побежал сообщить хозяину.
Марк Иппократ: - Да что за!... - возмутился Марк. Эту лошадь явно недолюбливали боги. - Попробуем продать еще раз, если снова приведет с собой новых коней, отцу можно будет о поездках забыть...Везучий, поедешь с нами, вдруг там живой кто остался. - Марк, кольчугу надень, - сказали ему. - Ну да, - сказал Марк, - они там сидят и ждут, когда кто-нибудь за ними придет, - но совету последовал. Выехал он считаные минуты спустя, с тремя слугами и собакой. >>>>>>одна из имперских дорог.
Нуб: >>>одна из имперских дорог "Пешком..." до жертвенника, а потом одному на конюшни за лошадьми было бы самым лучшим. Для всех. Все ещё можно было сказать Марку, что напавшие были посланы за письмом, поутру переправить Кадмуса в безопасное место... Но если откроется хоть что-то и к Авдиям придут, человека заступившегося за него и ребёнка, спасающего больного раба, владельца коня, переплывавшего "Стикс", могут спросить что делал у него чужой беглый раб. Нубу это ничем не грозило - ну отбил он знакомого от разбойников, расстался с ним поутру, какой с него спрос? У Марка же, решившего не докладывать властям о трупах и последним из свободных видевшего пропавшего раба, могли быть неприятности. Нуб много слышал от Кадмуса о мелочной мстительности и подозрительности его хозяина, а личное впечатление от сегодняшней встречи с Ливием убеждало в непредвзятости рассказчика. Когда маленькая кавалькада въезжала в ворота имения, решение все ещё не было принято, но в голове звучало "оба раза живого нес" и расплывалось тёмное пятно по светлой тунике.
Марк Иппократ: >>>>>>>>>>>>одна из имперских дорог Пока доехали, Марк успел немного остыть и уже четко отделял тревогу от раздражения. - Хорошо, - сказал Нубу, понимая, что человеку, чье сердце всю дорогу билось рядом с ним слишком ровно чтоб отбить память о собственном имени, есть что скрывать и чего бояться помимо грабителей, - идем говорить. Везучий! Отведи перепуганного к Спендию, у него лицо доброе... Провел Нуба к себе, усадил напротив и, уперевшись в колени, приподнял голову и брови: - слушаю.
Нуб: Веки не хотели подниматься. Нуб смотрел в пол, словно ждал что на нём проступят письмена или узор трещин явит знак. Но знака не было. Как всегда. "...не понимаю зачем Ты так... но уповаю на милость Твою". - Я мог бы сказать тебе, господин, правдивую ложь и увести друга на рассвете. Но это может дорого тебе стоить. Кто мы такие... А твой Харон уже переплывал стикс, скакал за Левием и, как знать, может еще смилостивится над многими. Это достойный конь. Нельзя ему лишаться хозяина. - взгляд наконец смог подняться на уровень чужих глаз - Кадмус - секретарь одного из влиятельных вельмож. Люди были посланы не за письмом, их послали умертвить ставшего неудобным раба, вся вина которого в том, что он верует. В Бога, который любит и жалеет людей как хороший табунщик - лошадей: весь табун, без исключения. Мой друг уже бы встретился со своим табунщиком, если бы не мое прошлое. Я в молодости был телохранителем - в голосе нубийца зазвучало презрение, но это было презрение к себе, тянущееся от "я" до "хранителем" - и я убил их. Первым. Теперь ты знаешь. - несказанное "и тебе решать" повисло в воздухе между ними.
Марк Иппократ: Марк рассмеялся. Над собой. Раб не был глуп, но на что рассчитывал, поминая марковы оговорки и подбирая для описания слова, которые, на его взгляд, Марка пробрали бы до живого? - Что же это за бог такой, если за служение ему убивают? Он требует человеческих жертв?.. Если это такие как вы спалили город...(два года как?) то отчего нужно посылать убийцу к тому, кого следует судить?.. и что толку держаться за бога, которого гонят и который не защищает от гонителей?...Дождика, кстати, этот бог наслать не мог бы?... Ладно. Расскажи мне теперь свою правдивую ложь, после которой увел бы друга на рассвете...
Нуб: - Это Бог который умер на кресте, чтоб верующие в него спаслись. - просто ответил Нуб - Этот Бог - любовь. Дождь? Он мог бы, хоть бы и огненный. Но он считает, что люди все могут сами. И выбирать между добром и злом - тоже. Выбор за нами. Сам суди, требует ли такой Бог человеческих жертв и пожаров. Что толку держаться за гонимого бога? Мы же люди. У нас много сил и сердце. Мы можем защитить гонимого. Пусть даже он и Бог - Нуб нахмурился - А человеческой крови требует человеческая алчность. Доверенного секретаря есть чем шантажировать, а он много знает. Его хозяин не первый раз посылает убийц. Открыто предать Кадмуса суду - даже если раб не расскажет о делах хозяина, это может навлечь позор на дом в котором долго жил христианин. Люди могут подумать, что хозяин попустительствует преступникам, а он сенатор. Проще удушить тихо и беззаконно, расплодить вокруг себя мерзость, но выйти чистеньким... как он это понимает. - Нуб протянул Марку руки ладонями вверх, и, казалось, даже белки его глаз потемнели - Я не убивал наверно столько лет сколько тебе, господин Марк... - признание вырвалось внезапно, прозвучало упрёком, и нубиец его устыдился - Но выбор всегда за нами. И мы отвечаем за него, так или иначе. Правдивая ложь - я отбил друга от неизвестных убийц, желавших отнять на пустынной дороге то ли мула, то ли важное письмо... утром проводил бы до Рима и больше о нем не слышал.
Марк Иппократ: Марк поднялся и прошелся неторопясь из угла в угол. - Благодарность чувство похвальное... Особенно тому кто за тебя умер. Но чем ты мертвому поможешь и как отблагодаришь? Похоронив его? Разве что... У твоего бога есть родня? - мысль была где-то рядом. - Да и чем тебе поможет мертвый бог... уже ничем. Свободный выбор... да после смерти отца у сына остается свободный выбор, но воля отцовская уже бессильна, так что ставить этот выбор мертвому в заслугу, даже если смерть его была добровольна, поздно: решив раз, над будущим он не волен, как человек, отпускающий рабов по завещанию. - Говорил он негромко, скорее рассуждая вслух, нежели расспрашивая, поскольку две вещи его беспокоили больше: почему не пришел Лар и что теперь делать с Кадмусом. Рассуждением изгонялось первое, как бесполезное беспокойство, и осознавалось второе, как ситуация, которую нельзя было обозначить словом более мягким, чем "влип".
Нуб: - Умерло только его человеческое тело. Он страдал, глядя на детей своих, и сошел на землю в человеческом обличье. И умер как простой смертный. Иногда нет другого способа доказать свою любовь человеку, кроме как - умереть за него. Таким мы сделали мир, который он дал нам. Он доказал что любит нас, не смотря ни на что. Это самая большая помощь. Зачем человеку любящий его? - голос потеплел, словно нубиец говорил обо всех любимых и любящих сразу - Человек которого любят, может многое. Больше, чем сам от себя ожидал.
Марк Иппократ: - Не смотря ни на что... Значит, и того убийцу, который твоего друга за веру удушить приказал, а? Хм, зря, выгодный был бы для него бог, - задумчиво проговорил Марк вопреки вставшему перед глазами образу, и надолго замолк.
Нуб: - Его - тоже. И жалеет больше всех. Как отец и мать жалеют больное дитя или непутевого сына, сбившегося с дороги. О таких детях болит родительское сердце. Все мы дети Его. Не становится убийцей просто так сын достойного отца. Значит убийца - больной, калека душой. Отвергает любовь отца, сам не любит, позорит его дом, заветы - сбился с пути. И сам себя наказал, лишив любви. Однажды он это поймет, это будет страшный миг. Тогда даже мне, грешному, станет его жаль. А может он ещё успеет... не только понять.
Марк Иппократ: Марк молчал. "Успеет не только понять" - касалось не только безвестного сенатора и имело к богу, о котором говорил нубиец, разве что созвучное отношение. Однако к слову, в случае Нуба обозначавшему отцовское отношение, в случае Марка руку приложил скорее Эрот. - Как зовут его? - спросил Марк, стараясь не торопиться с выводами и не пророчить совпадений.
Нуб: - Иисус из Назарета. Родственники... его мать умерла лет 10 назад, братья и сестры некоторые живы, Иаков, Иосий, Симон и Иуда. Все они несут Слово Его людям, а Иаков руководит общиной в Иерусалиме. Но эта семья больше. Будучи человеком Он, которого называли сыном Божьим, говорил про учеников "Вот матерь Моя и братья Мои; ибо, КТО будет исполнять волю Отца Моего небесного, тот мне брат и сестра и матерь". Мы все - его семья. И Кадмус - брат мне.
Марк Иппократ: - Это Бога, - сказал Марк. - А сенатора как зовут?..плодящего вокруг себя мерзость, чтоб выйти чистеньким?..которому любящий его незачем?.. Брат тебе Кадмус, говоришь? Я, пожалуй, для брата... В это время, перебив его, вернулся посланный. - Марк! Два мертвеца в канаве. Похожи на наемников. Один с дыркой вместо глаза, другой с распоротым брюхом..
Нуб: Нуб опустил голову, сказал еле слышно: - Вот и я... для брата. “Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих” . И отвечу на суде Его.
Марк Иппократ: - А гость? - спросил Марк, на чернокожего, казалось, внимания не обращая. - Гость был. Уехал. Марк повел головой. Вернее, даже плечами. Вместо сильного выражения, вместо плевка. - Ступай. Вздохнул. - Поехали, - сказал Нубу, роняя руку на плечо, - Я в город. Отведу твоих до конюшни. Куда ты брата затеряешь, знать не хочу... И, - голос утишил, приблизил губы к самому уху Нуба, - раз уж его сильно убить хотели, взял бы я камень, имя насек на нем, с эпитафией краткой, удушен, дескать, конокрадами, положил в удобном для захорона месте и пускай ищут себе. Вырвал из рук да живым не довез, со свернутой шеей-то, а кто? - бог не выдаст. Никакой. Туничку дать почище?..Как, ты говоришь, сенатора звали?
Нуб: - Ливий Курион, брат покойного городского претора. Будь осторожен, господин. Он опасный человек. Спаси тебя Бог. Так и сделаю. Ты Герасиму нашему лошадок сдай, а мула я сам до Рима доведу, как только брата... затеряю. Вернется с пустым седлом к хозяину. Тунику возьму. Благодарю. - Нуб не добавил к краткой благодарности ничего, кроме крепкого и одновременно почтительного пожатия руки лежащей на его плече.
Марк Иппократ: 17 авг вечер. Марк кивнул и вышел. Забрал Кадмуса, новую светлую одежину прихватил. - Я в Рим. Вернусь ли до утра, не знаю - надеюсь, что нет. - А гости? - спросили его. - Какие гости? - вскинул брови Марк, выводя Рыжего, Розу и мула. - Как! Чьи лошади! - Какие еще лошади? - хохотнул Марк, - Приснилось вам, греки?! Нубу, выезжая, обронил: - И торопись. Я верхом по городу, так что если на патрульных наскочу, может, о зарезаных доложить придется... Эй, секретарь, как Фуриев найти в Риме ? >>>>>>>красильни
Нуб: Кадмус объяснил дорогу робея и сбиваясь, но подробно. Пока он объяснял, нубиец снял седельный мешок с флягой и остатками лепешки с Плута, приторочил к седлу мула. Когда Марк уехал, посадил друга впереди себя и отвез его к жертвеннику. Там, отдав ему мешок, тунику, обнял и пообещал: - Вернусь или я, или Антигон придет. Сиди тихо, не высовывайся. Если... если вдруг что - на конюшнях мы не были. Я тебя отбил и привез сюда, побоявшись ночью везти в Рим тебя и письмо. Письмо-то есть? С письмом тебя в ночь послали? Грек только кивнул. - Все образуется, с Божьей помощью, Кадмус. - подбодрил Нуб и погнал мула к обратно к проклятой дороге. >>>одна из имперских дорог
прислуга: Кальп нервничал. Объяснить он этого никому не мог, потому что Марка, чтобы высмеять и принести этим успокоение, не было, а Спендий был занят и слишком серьезен. Так вышло, что словам Марка "Приснилось вам, греки!" он поверил безоговорочно, хотя собственными глазами видел, как Марк выводил чужих лошадей. Это бы не беспокоило, он бы согласился глазам не верить, если бы не Варвар, подвывающий и тоскливо поджимающий хвост в тех местах, где стояли чужие кони. Убедить в правоте хозяина собачий нюх, явно говорящий что-то нехорошее, был только один способ, и Кальп начал со стойл, чтоб не бросалось в глаза, что он что-то затевает. Потом тщательно вымыл коновязь и вылил несколько ведер воды где стояли мул и рыжий...Сципион бурчал в том смысле, что вот псарь единственный, у кого совесть просыпается не тогда, когда ее пинком будят, а когда надо. Кто-то засмеялся и попытался одернуть краснеющего от работы и стыда за невозможность объяснить ничего никому Кальпа, но он продолжал "вычерпывать колодец". Когда дело дошло до того, что он вылил помои на дорогу за оградой, Спендий насупился и приказал тоном Марка помочь ему. И сам за ведро ухватился. Если бы это видел Нуб, он убедился бы в мудрости господа, который мог бы послать дождь, но верил, что люди и сами могут...
семья: 18,авг,ночь. Новых коней он гнал сам, и был весьма горд покупкой. Несколько из них были не редкой для жеребцов этой породы гнедой масти, однако с безупречной линией шеи и небольшой, тонкой работы головой, как и положено выходцам с Востока. Взять их удалось довольно недорого, так как их, уже двухлеток, еще не начинали объезжать, а характер, наметившийся у жеребцов, требовал твердой руки, уверенного сердца и был не каждому по плечу. Но Спендий был хорошим конюхом, да и Марк.. мнение брата о приобретении было выслушать любопытно-он иногда подмечал мелочи, недоступные ни с первого, ни со второго взгляда. Спешиваясь, чтобы передать коней Спедию и предупредить что четыре из них только из табуна и диковаты, Марсий на два пальца увяз в жидкой земле. - Эй, кто нибудь, это что за болото здесь развели? - Спендий, прими коней. Где Марк?
прислуга: Спендий поднял по пути Сципинона ( и не хотелось, да старикан разбурчался и встал), подошел, раздумывая, на какой вопрос сперва ответить. - Марк уехал... в город... - решив, что это и так станет известно едва он вернется, - Еще...ночью...Когда узнал, что гостя какого-то про... - чуть не сказал "воронил", - пропустил, - на этот счет указаний помалкивать от Марка не поступало... А вот как обьяснить что произошло с землей на конюшне, он не знал. Когда вдруг издали донесся сердитый голос Сципиона, который честил "греков", поскольку тоже в слякоть вляпался: - Спать вам не давать, сновидцы, понимаешь, нашлись, понимаешь... - и Спендия осенило: - А это... Кальпу сон приснился. Явились непойми кто, велели дорогу размыть, чтобы лихо не добралось... Все б ничего, но с утра Варвар выл... и, смотрим, а Кальп уже и затеялся. Мало ли! Морфей его знает, что к чему, решили помочь... Так это не все! - вспомнил он внезапно. - Вчера пара вороных явилась - от разбоя ушли, похоже. Чьи - непонятно, но, по всему, уже ничьи... Стало тревожно. Учитывая вчерашние события... И он высказал это, собираясь уже вести в стойло одно из прибывших приобретений: - Марк, выходит, с тех пор как уехал, домой не появлялся?.. В дом-то лихо не пустили, да Марк-то из дому...
семья: -Так вот,если эти непойми кто не явятся мне и не оправдают Кальпа,то быть ему битым. Дорогу размыли,надо же. Его счастье, что покупатель ни один не утонул в вашем болоте,сновидцы,-довольно громку бурчал Марсий,пытаясь таким образом снять суеверное беспокойство за марка,что с ним сделается-то,не маленький уже. -Сципион, это Юг,эта красавица - Елена,ох и намучился я с ней..а вот у этих,-указал на четверых гнедых, косящих глазом,-нет имен. Из табуна взял. За стать. Повозиться придется, но братец это любит. А что за кони к вам приблудились? Что-нибудь стоящее? Везучий смотрел? Здоровы?
прислуга: - Здоровы... - отозвался Спендий. В слово помимо воли вложилось еще и впечатление от размеров и темперамента, - Взглянуть не желаешь?.. Тоже притча: ночью огни на старом жертвеннике скакали, перед тем как вороным прибиться. Обученные, но в руки не давались долго. Марк приехал, унял... А покупатели были,тоже вчера, Розу забрали. С порваным ухом. Сципион бурчал тем временем: "Битым быть, сам выпорю"
семья: Любопытство и беспокойство боролись между собой. - покажи.
прислуга: Cпендий провел и показал. Обоих. Гром встрепенулся и, поматывая шеей, отступил в глубину - впрочем, он был так велик, что ему не удалось бы забиться в угол даже если б он этого хотел. Но движение его было скорее похоже на отступление для разбега. - Выученый, только капризный. Второй был спокойней. Но размеры и линии тем не менее впечатляли.
семья: ...>>Новый дом Авдиев >>>>>>>.
Марк Иппократ: 19, авг, утро>>постоялый двор. С дороги он сразу раскомандовался подать завтрак к себе, принять Харона, вывести Аргента и, помогая Лару спешиться, вдруг обнаружил, что под ногами сыро. - Ночью был Марсий, - сказал, кланяясь, один из рабов. - И что?.. это от него осталось? - осведомился Марк весело. - От него осталось шесть лошадей: обученная пара и четыре двухлетки, - сказал Спендий, хмурясь. - Тебе зачем Аргент?.. - тихо добавил и с интересом поглядел на гостя, - продать?.. Марсий, кстати, велел Кальпа наказать, если вещего сна не увидит.. - За что? - За то что он дорогу помыл... - объяснил Спендий в двух словах, коситься на Лара не переставая. Марк остановился, сперва коротко всхлипнул а потом сложился пополам от смеха. - Я его сам накажу, - сказал, отсмеявшись. - Кальп! Кальп не отзывался, и Марк пошел к стойлам, где ожидал увидеть новых, и на ходу оглядываясь, жестом пригласил за собой Лара. - Кальп, тебе палок или плетей?.. - продолжал он звать во всеуслышанье и тихо распорядился: - Спендий, выдай ему вина. И он на днях в город просился, выпусти...Выведи, наконец, Аргента, покажи гостю пока я занят и завтрак не готов. Лар, оцени, примерься... Не в одном же седле ездить... ........ ...Одного из новых он сразу обозвал Засеком.
Лар Фурий: >>постоялый двор. Они обсуждали что-то не поджающееся пониманию: вещие сны, мытье грунтовой дороги.. Да, он мог бы купить предложенного коня. Хотя бы для того, чтобы сделать Марку приятное. Хотя конь и правда был хорош. Только вот зачем он Лару? По Городу он передвигался как правило пешком, а за городом бывал редко.Да и слишком норовист по виду был предложенный..но обижать Авдия не хотелось и потому он жестом показал оседлать Аргентума и примерился. Тем более, что делать все равно было нечего.
прислуга: - Придержать? - спросил Спендий почтительно (он и во время приступа смеха Марка серьезности не терял). - Он умен. И хорошо выучен. Шаг ровный. Не смотри, что встряхивается - это просто сил много. Спросить, для чего патриций берет коня, почему-то вопреки всякой логике он заставить себя не мог. И продолжал рассказывать о достоинствах Аргентума, и описывать его характер, пока не пришел отчитаться о поданном завтраке тот, кого обязали этим заниматься...
Марк Иппократ: ... другой был несколько ярче собратьев и получил за это кличку Фламма. Красив он был необычайно, однако и с виду легкий, и, по ушам судя, не по возрасту бестолочь. Засек определенно нравился больше. Марк решил им сам заняться и долго водил, присматриваясь, ощупывая ноги и легко оглаживая бока. Вся четверка неучей явно знала уже человеческую руку. Это облегчало задачу... Более часа спустя, осмотрев все приобретения Марсия, осведомившись о запасах сена, соли и прочих необходимых вещей, он почувствовал наконец голод и позволил себе вернуться к оставленному гостю.
Лар Фурий: Лар голод почувствовал несколько раньше,еще под убаюкивающее бормотание грека. В смысл его слов он не вслушивался. Они не гармонировали с его мыслями,сначала о Марке, потом-о еде. Конь ему впрочем понравился. И купить его стоило. Хотя бы для того чтобы их совместные с Марком поездки не стали замечать. Почему-то явно представились шутники,изображающие их вдвоем на одном коне.Лар вздохнул. Если бы не это и не опасение за прочность спины харона,он бы предпочел по-прежнему. -я его беру.,-сказал марку,спешиваясь,-сколько стоит?
полная версия страницы