Форум » Общественная жизнь » Харчевня Ксена (продолжение 2) » Ответить
Харчевня Ксена (продолжение 2)
Ксен: четырехэтажное по фасаду здание, одним боком подпирающее овощную лавку. Таберны выходят на небольшую площадь с фонтаном. На крыше третьего этажа голубятня. Во внутреннем дворе столы. Выходов из внутреннего двора два - один через таберны, другой напротив. Пиво, вино, свежий хлеб, сыр, соленая рыба, оливки, горячая еда и прочее, что требуется варвару... ну или не варвару, чтоб провести время весело и с пользой. С девочками, правда, дело обстоит хуже - инсула набита постоянными жильцами, свободные комнаты бывают редко. во дворе, случается, заполночь поют какую-то тарабарщину и пахнет пивом.
Ответов - 191, стр:
1 2 3 4 5 All
Ксен: Ксен покачал бровями. - Ну ты замахнулся, - он прекрасно знал, каким манером этот Серторий сводит знакомство и если и находил способ сомнительным, то разве что глядя на сравнительно хрупкую комплекцию, что отчасти компенсировалось упрямым и живым духом. А так и сам Ксен этим методом пользовался неоднократно. И даже в большинстве случаев. Пить не теряя чувства цели это либо искусство, либо одержимость. И было бы очень кстати, если б соседский оболтус обладал такой способностью - лучше, конечно, в первом варианте, но если он будет одержим идеей своего дела, тоже ничего. Это вам не посуду бить в драке. - Увидишь, куда он денется... Если логически рассуждать. Другое дело, если он завтра еще где-нибудь денег возьмет и еще один дом отыщет... Ну да это такая удача нужна, какой и серьезным людям выпадает нечасто.
Авл Серторий: - Да уж, нечасто... - кивнул Авл и себя имея в виду тоже, - замахнулся... - усмехнулся снова, - а что еще остается - кто не рискует... ты бы на моем месте как поступил, Ксен? - он постучал пальцами по столу, - наша ситуация ухудшалась несколько лет... сначала отец, - он проглотил ком в горле и прокашлялся, - потом пожар... Нас трое мужиков у матери, думаю, она говорила тебе, что их не легче воспитывать, чем дочь, - Авл улыбнулся, но глаза остались серьезными, - теперь Алтер отделен, а я хочу, чтоб мать пожила нормально, а не пес знает как, - он помолчал и продолжил слегка насмешливо, - я знаю, каким меня считают - я даже не спорю, что такой и есть, - и выразительно глянул на хозяина харчевни, - но я думаю о матери, - и поспешно добавил, - о себе, конечно, тоже... но о ней - в первую очередь. Авл слегка откинулся назад: - Так что этот караванщик очень даже бы мне пригодился, - заключил он, - особенно сейчас, когда он только начинает сам и с ним гораздо легче договориться.
Ксен: "Воспитать не легче. Только вот хорошо воспитанный мужик и сам пристроится, а хорошо воспитанная дочь на кого зря вешаться не будет," - зацепилась упрямая мысль, так что Ксен даже пропустил добрую половину из того, что сказал ему Авл. - Я предупредил, каким он кажется. Что не промах то будь уверен, и поопытней тебя, так что... - Ксен задумчиво запнулся, собираясь пожелать осмотрительности, но махнул рукой и закивал, улыбаясь: - удача любит смелых. И привычно провел рукой по столу, ловя кружку. Поймать оказалось нечего. Оглянулся, бормоча: - Вот... жженщина. Опять бродит. Что она там, загород на пивоварню пошла?.. так ведь вчера привезли, не тем будь помянуты.
Авл Серторий: "Это мы посмотрим, - сначала, было, подумал Авл, но тут же поостыл, - Ксен дело говорит, с наскока-то не стоит, еще поглядим, что он из себя представляет": - Не думаю, что любит, - подхватил шутливо, - но иногда дарит им улыбку... Она ведь тоже - женщина, - Авл положил один локоть на спинку стула и полуобернулся, высматривая кого угодно, лишь бы с пенным, - дааа, - протянул мечтательно, - мне столько хвалили твое пиво, Ксен, что, признаться, уже очень хочется ощутить его вкус...
Ксен: "это кому это она там дарит?.." - нахмурился Ксен, как припоминая, прежде чем понял, что речь об удаче, а не о дочери. - Потороплю, - сказал, вставая, поскольку сам был не прочь к пиву приложиться, встретил Ингрид уже с рыбой, забрал, нацедил пива и себе и вернулся для продолжения беседы. - Филипп-то как, на разноске, справляется? А, это не ты, это еще брат твой младший... Ну, ты спрашивал, вот еще новость - Тирр мальчонку на заработки сманил. Как там мальчонка сманился, не знаю, но все лучше, чем он по термам околачиваться будет.
Авл Серторий: Первым делом Авл медленно отпил несколько больших глотков, глядя на Ксена поверх кружки: - Тирр? - переспросил с удивлением, но незначительным, - вот этого не знал, - поставил кружку и рассмеялся, - мать так бурно рассказывала о том, какой я хороший сын, что про это упомянуть позабыла, - Авл сделал еще глоток, поменьше, - а с братом пока что не виделись. "Мировой мужик", - подумал он вдруг, полурассеянно разглядывая Ксена, его лицо и густую бородищу, и откровенно наслаждаясь своим теперешним времяпрепровождением: - Филипп - мальчишка хороший, - отозвался Авл тоном, который бы не принял опровержений, даже если бы они были, - и в термах ему не место, да, - кивнул утвердительно, - а Тирр плохому не научит, он у нас - правильный, с идеей, - сказал, и ехидная улыбка перешла в обычную, даже дружелюбную, - не зря Ингрид хвалила - отменное пиво, Ксен.
Ксен: - А то! - дернул головой Ксен оптом и за Филиппа с его термами, и за Тирра, и за пиво. - Вчера и богам досталось - не жаловались, - запил неприятность, умостился поудобней и продолжил: - Теперь, если верить приметам, должна быть прибыль, - задрал брови, - а если верить простому разумению, будет она, если я продам Брана и куплю кого-нибудь порукастей. Вот ты мне говоришь - не шуми, а как не шуметь, когда рабы от рук отбились?.. не понимают, что если за них жена возьмется, им голов не сносить. Это ж я свою силу знаю, и наказывать если наказываю, то аккуратно, а она думает, что раз она махонькая, то нужно что-то потяжелее взять. Так если сможет кое-как дубинку поднять, дубинка сама все за нее сделает, когда упадет, и кого я тогда продам?..
Авл Серторий: Какое-то время, пока Ксен говорил, Авл кидал на него насмешливые взгляды да попивал пиво, но в конце концов не выдержал, расхохотавшись в голос: - Так ты и продавать-то поспешно остерегись, - он никак не мог успокоиться, настолько потешно выглядел полушутливо возмущающийся Ксен, - только пуще разозлишь, чего доброго, - Авл положил ладонь на мощную руку хозяина и, наклонив голову, весь так и подрагивал от смеха, - друг мой, нельзя... - он отдышался, - нельзя недооценивать маленьких женщин - даром, что хрупкие, - характер такой, что кого хочешь за пояс заткнут... "Вот поэтому я и не женюсь", - промелькнуло в голове. - А если серьезно, - хотя серьезно получалось с трудом, - ты своей харчевне хозяин знатный, стало быть, если чего и решишь, то верно.
Ксен: - Да мне-то что, - трясясь от смеха, макнул усы Ксен, но не отпил: так от чужого веселья разобрало, что кружку пришлось поставить. - Я вон толстый, бухнет как в подушку... разве что сала... натопит... и то в хозяйстве пригодится. Ооох же и... насмешил... я и за своим-то поясом не всегда помещаюсь, куда моей щепочке? Заткнуть-то заткнет, да унести переломится, придется уж ехать, куда сам отвезу. Ой, да ну тебя, щеки уже болят! Подвигав лицо руками, он отдышался, фыркнул еще раз в кружку, но потом все ж отхлебнуть получилось. Отклонился от стола, отдулся и вздохнул счастливо: - ...жара. На крыше лучше, тут ветра нет.
Авл Серторий: Хлебнул неудачно - не в то горло - закашлялся и отодвинул кружку: - Тебе хорошо рассуждать, - Авл вытер губы тыльной стороной ладони, - с меня даже сала впрок не натопишь, сам видишь, - он подавил новый подкативший приступ, и смех остался только в глазах, - а матери все не терпится, чтоб женился... Авл потер двумя пальцами все еще прохладные бока кружки и произнес, вторя тону Ксена: - Дааа... Август. На ветру оно всегда приятней.
Ксен: - ааа, ты уверткий, - отмахнулся от авловых сомнений Ксен. - С женщиной это... важно кто кого первый поймает, - он подмигнул, медленно от жары и расслабляющего пива. - Я-то поймался, но не в накладе. А ты может сам словишь, наподобие моей фигуры, только толстость будет в двух местах, а не как у меня, на брюхе, - объяснил выразительным жестом в районе груди. - Вон, как у нашей кормительницы. Найдешь себе такой круп - седло приладишь, только смотри чтоб на лицо не мурмилон. Сложно такую женщину найти, чтоб все в гармонии. Как оно бывает - что ни красотка, то язва. Фуф, как бы оно к ночи-то хоть попрохладнело, чтоб хлеба заделать и самому не спечься.
Авл Серторий: - Обижаешь сосед, - иронично протянул Авл, - да я был бы только счастлив, если б меня самого кто оседлал...на часок-другой, - и хохотнул, - красивых много, выберешь одну - остальные обидятся, - отшутился Авл, - а я ой как не люблю обижать женщин, - зевнул, помолчал и добавил серьезней, - всю жизнь уворачиваться не будешь, - и махнул рукой, - само найдет... Да только пока кому я люб - быстро забываются, а кто мне - так тем я, как собаке второй хвост, - улыбнулся и одним махом осушил оставшееся в кружке, - а мне б и красивую, и чтоб ума не с оливковую кость, вот тебе и гармония. Авл посчитал в уме "что ни красоток, то язв" и задумчиво произнес: - К ночи должно... Пива б еще, что ли.
Ксен: - Ленивый? - хитро спросил Ксен, и оглянулся: вставать не хотелось. - Так это... я ж не о том. Лавка, если своя, на тебе одном не удержится, гоняй ты рабов или балуй. Вот сядешь с кем пива выпить, и за добавкой самому идти. Тихик! Ингрид! Кто-нибудь!.. Намекают, - пояснил Авлу. - Пойду уже, что ли, замешивать потихоньку. Кто ж их любит обижать - дураков нет. Встал, зажмурился, выпрямился, упираясь в поясницу и крякнул: - Сейчас, пну, прилетит... принесут.
Авл Серторий: - Когда можно - чего б не расслабиться? - так же хитро ответил Авл, - "да... люди... люди нужны, как никогда..." - задумался с прикидкой на лавку, потарабанил пальцами по столу, - ты уж там особо-то не пинай, - улыбнулся слегка, - я не тороплюсь, посижу еще... - и спохватился, - ты если караванщика своего увидишь, скажи, что я бы с ним переговорил. Рад был встрече, Ксен, - и Авл слегка кивнул, - бывай. ... Вторую кружку цедил медленно, думая то об одном, то о другом: "Да, с караванщиком увидеться - идея неплохая... - Авл поглядел вокруг, - но люди все равно остаются проблемой, - задумчиво потер переносицу, - ладно, надо с матерью решать, один я всего не придумаю... Мириться надо, мда..." Домой через дворик Авл прошелся не торопясь, к вечеру и правда немного попрохладнело, так что он пару раз вдохнул полной грудью, помялся немного у порога и только потом вошел. >>> Лавка (она же - дом) Суламиты
МаркКорнелийСципион: http://spqr.forum24.ru/?1-18-0-00000027-000-0-0-1397595264 Дом Пуппиев ==> Усевшись за одним из столиков внутри, так, чтобы всегда можно было держать взглядом и вход, и стойку, а мебель вокруг не мешала, а, скорее, помогала, если придётся обнажить спаты и отбиваться от нескольких противников, пока оставленные им прикинуться ветошью преторианцы не прибудут на помощь, Маркус думал. Курион. Парфянские шпионы. Гней. Домиция. Ветурий. Галиб. Фурии. Слишком много различных сторон. Каждая со своими интересами. И плевать, что он хочет сейчас развалиться где-нибудь в бассейне в термах, прикрыть глаза и не думать ни о чём, слушая журчание тёплой воды. Это не важно. Ничего не важно. Кроме победы. А сейчас хотелось просто перекусить. Достаточно питательно, чтобы до утра не хотелось есть. Может ещё чего в дорогу купить.
Кабан: >>>> Из конюшен Хрычевня вся горела и светилась издалека уже, шумно было, гомонили свои, орали, и так вкусно воняло хервизией, что Кабанчик даже припустил трусцой, ускоряясь по мере приближения к дверям, и распахнул их уже на полной скорости, врываясь во дворик, как на арену, полную не тигрей, а бочек с бухлом: - Агрррх, где тут Квинтыссенца-патрицыпанин, подать мне его на дощечке! - заорал весело, взмахнув ручищами, предвкушая веселую попойку за чужой счет. - Первую бочку рву как тигру!
Квинт: >>>>>26 авг вечер>>>>>> Еще доплетясь по духоте из амфитеатра, когда Вепрем и не пахло, Квинт первым делом заглянул в лицо всем Ксеновым варварам, кого-то погладил по лысине и пошел отдохнуть, считая, что если Кабан не заблудится и припрется, он потребует обещанного, и уж кто-нибудь донесет. Вечерком, выбираясь поужинать, он доклад услыхал издали. - Кто это там во дворе черепом лысым сверкает? - проходя к громогласному варвару, усмехался Квинт, оглядываясь, кого бы озадачить на предмет выкатить упомянутую бочку. Не сказать, что у него было хорошее настроение, но он сильно надеялся поднять его Вепрем. Не хлюпик, все-таки. Завернул на кухню, увидел что там творится, и заказал, чтоб испекли крендель в виде имени. В том виде, как Вепрь и произнес. И, когда сел к варвару, пообещал: - Подадут сейчас, имей терпение.
Ксен: Квинт заказал что-то странное. Жена пришла в разгар процесса, потрогала по спине и на вопрос поджала губы и дернула бровями, кивая во двор: - Иди, выясни, что ему надо. Сел, как в календы. Мало им, что ли?.. Смотри, любой проходимец у них может квиритом заделаться, а мы что, хуже людей? - Понял, - вздохнул Ксен, выложил заказанным кружевом длинную тестяную колбасу, руки вытер об себя, потом умыл мучной лапой лицо и такой, припорошенный, взял пару кружек... Увидел, едва выглянув, с кем сидит сосед, прихватил еще пару для них. - Бочку ему сходу, - буркнул Кабану, ставя перед ним кружку. - Вчера вон одну... порвали уже. Счастливо напиться, - и пошел к другому кабану, в тоге, по хронической боеготовности на морде причислив его к тем самым. "Которым мало", и у которых "проходимцы в квиритах". И одного из которых Ксен привык принимать в календы. - Ну рассказывай, - придвигая ему пиво, тяжело опустился на скамью напротив, и дружелюбно прибавил со вздохом: - как до такой жизни докатился.
Кабан: - Эээ, чей-то я лысый, я ж бритый, - Кабан хрюкнул не угрожающе, но так, предупреждающе, на всякий случай. - Ты и сам-то не патлатый, хоть и патрицыпан. За столом бочки тоже не оказалось и он хитро прищурился: - Ыссенца... имееют баб, а не терпение, терпение... эта... как его... испЫтают, - но тут хозяин хервизии поставил кружку и Кабанчик заурчал, растягивая ее хотя бы на пять глотков, глазом ревниво следя, куда понесли вторую. - Ничо, ща мы ее сошьем и порвем обратно, ты тащщщи главное! Ну шо, ты нашел шкуряку тигровую, ась?
Квинт: - А куда она делась бы, без тигра внутри. Трудно, Вепрь, испытывать терпение, не имея. А с бабами, Вепрь, делать можно много чего, не имея их при этом в собственности. Можешь поверить патрицию, Вепрь, хоть он и не лысый, потому что не бритый, хотя и не патлатый. Интересно, сколько в ксеновой кружке бочек, может, ну ее, зашивать? Это же не шкуру на тигра обратно напялить - тигр без шкуры тоже никуда не уйдет, а вот пиво без бочки - зашивай, не зашивай...
Кабан: Кабан даже пить перестал, прислушиваясь к Ыссенце. Не то что понял, он и не запомнил-то половины того, чего там плел патрицанин: - Ты чего, без меня пил штоле? А бочку зашить нада, чтоб туда хервизии налить, а потом типа разорвать и напиться, ну! - втолковывал как мелкому на тренировке. - Хервизия... по-местному тут... эта... пи-и-и-и-и-во. Будет хервизия, и бабы тож будут! и ниче что ты не патлатый... не лысый... который? - Кабан тяжело вздохнул, не подобрав слова, выдул кружку махом и предложил. - Давай тя побреем, а? Буш как Вепрь... Вепря бабы любят.
Квинт: Квинт от предложения хрюкнул так, что вылил пиво через нос обратно в кружку, и так и сидел, носом в кружке, поставив ее на стол, и держась за нее - пока не почувствовал, что может безнаказанно перевести дух. Потому что представил. - Не, - утирая запястьем под носом, растроганно улыбнулся он. - До Вепря мне еще бриться и бриться - одним махом столько и не урежешь... Но спасибо. Добрый ты.
Кабан: Кабан гыгыкнул, глядя на патриципана: - Мне седня баба одна сказала, что полубоги типа меня должны еще трындеть красива... ну типа мужика-патрицанина на арене или тебя. Воооот... но хервизию мне ж не надо по-вашему хлебать, да? Ну.. носопырками... Ыссенца вылез из кружки почти не перемазанный, и Кабанчик удовлетворенно кивнул: - Канешн добрый, ты ж не тигра, ты вон, со... как у вас тут... бухус.. бухусов брат мне, - он махнул пустой кружкой и посмотрел на хозяина хервизии самым пристальным взглядом, каким только мог, и спросил. - А вон тот штоле тож патрицанин?
Квинт: Квинт зыркнул - быстро, наклонился к Вепрю и негромко сказал, кивнув: - Патриций. Только ты в него так не пялься, пожалуй. У нашего Ксена и без того сейчас могут быть неприятности. А уж если вы тут массаживо с брадобрейством устроите, то кто бы кому уши не сбрил и кто б кому не отбил почки, а горячей мясной похлебки у Ксена больше не подадут. Усек, о чем я?.. Эй, кто-нибудь! Тихик-чтоб-тебя-подняло-и-шваркнуло! Мы две большие мужчины, нам мало по одной кружке. Кухарка принесла. По две. Квинт попросил еще рыбы и хлопнул ее по заднице.
прислуга: Кухарка зжеманилась щеками и глазами, так, для порядку, и, пока бегала за рыбой, успела подумать, что лучше б хлопнул тот большой варвар, а не господин Квинт, и, взглянув ещё разок на варвара, передумать - если б хлопнул варвар, за рыбой бы она летела, пожалуй. А, подавая, оповестила со всей строгостью положенной женщине в приличном заведении (как госпожа учила, но скорее опасаясь за мягкое место): - Сказала б две больших... головы, да одна поменьше. И пошла к другим столам, обходя подальше варвара.
Кабан: Кабан перестал пялиться и многозначительно понизил голос: - Гы, чего это не подадут мясной больше похлебки, этой... патриции на неделю хватит всей хрычевни похавать. Даж если не брить, - он уже собирался продемонстрировать свою правоту, но тут Ыссенца заказал еще хервизии, И Кабанчик не мог позволить ему обсчитаться. - Проси на трех, Квинтыссенца, я ж с двух тебя размером... или ты в половину меня? Одну принесенную опрокинул в себя наполовину, от кухарки отказался: - Ыссенца, эт она про тебя ща, гыыы... Не, не буду щелкать, перешибу еще... мне б че попышней... Я сегодня такую бабу встретил, закачаесся... груди во! - обвел руками, как если бы хотел обхватить среднюю амфору с виноградным пойлом. - Жопа - во! - привстал и снова обвел руками, как бочечку с хервизией. - Мягкая такая, теплая... умная, зараза, все пыталася мня трындеть по-патрицански научить... Я ее в тиатру позвал, я там завтра полубогом буду, дык она денег не брала, грит, типа, "я же не в блядильне, ты так проведи!". А я чо, я и проведу, чо я... - и допил кружку залпом. - Не Вепрь штоле...
МаркКорнелийСципион: — А что рассказывать? Светит Сол на небе, не светит — всё одно нам работать. Мы люди подневольные, на что воля богоподобного, то мы и делаем. Скажет сто тысяч приколотить от города и до Толетума — приколотим. Нет, пьяным Маркус не был, отнюдь, да и от того объёма выпитого им фалернского захмелеть не удастся при всём желании, однако же как вариант показать, что пришёл не за деньгами, идея смотрелась вполне здраво. — Ну и потому, что служба что днём и ночью, даже желудок не набьёшь как следует. А у тебя, говорят, весьма вкусно кормят. Поэтому от пива я, пожалуй, откажусь. А вот перекусить как следует — вполне стоит. Марк вообще был весьма прожорлив, просто в пересчёте на габариты и постоянные нагрузки это на теле не сказывалось, но вот хотя бы раз за сутки он считал, что вправе поесть до отвала.
Вардусья: >>>Амфитеатр август, 26, вечер-ночь Шла она через таберну, поэтому от самого прилавка, здороваясь через головы - над головами - кивнула ксеновой жене: - Как там мой заказ, хозяюшка, не простыл пирог? Я пораньше собиралась, да там девку поранило, а она вести не давалась - напарницу у ней убили. Давно я не видела, чтоб кто-то так выл. Довела, что ж, или мы не люди... Я там в прохладке на дворе обожду, если греть. Громогласное "жопа - во!", перекрывая гул харчевни, доносилось от нового бестиария, которого она ещё на играх похвалить хотела, да отвлекли. Вардусья, смеясь, положила ладонь варвару на плечо одновременно с вопросом: - А обхватишь? Баба тебе не кошка, хоть и баба. А со зверюгой ты сегодня лихо, молодца, от души так.
Ксен: "вовремя проходимец съехал". - Главное, чтоб мимо Капуи, гражданин, - кружка поехала обратно к Ксену, он развернулся, сунул обе кухарке отнести за другой стол и обеими руками, указательными пальцами, пока не отвернулась, сделал знак на стол кабана в тоге. Два раза, чтоб уж совсем понятно было, сопроводя жест словами: - Накорми, ибо на судьбу - плачется. Непорядок. А насчет пива ты зря. Подумай, пока вон те бочку не порвали, а не то послезавтра подбирайся, как раз свежего подвезу, и класть на все - однажды и тебе рудис выдадут, - пропыхтел в усы, похлопал глазами и двинул к "вон тем": - Ага, Вардусья, попалась, кошка! - сказал, хватая растопыренными пятернями за бока и придавливая вниз, чтоб усадить. - Вот оно кому сейчас придется туго, ой туууууууго, так туго, что туника по швам. Глаза уже выискивали, где там жена с пирогом. За Фасцией следом показалась кухарка, размахивая бедрами и покачивая блюдом с приличным поросячьим окороком в овощах. - Садись, садись, окорок не тебе, там пирог впереди едет. Обидишь жену - она не посмотрит, что ты гладиатор, порвет как тигру.
МаркКорнелийСципион: — Можно и мимо Капуи. Главное, чтоб людей хватило, а уж дерева найдём... Рассмеялся Сципион, раздумывая, что бы заказать. Так, чтобы дома быстро в термы и спать. Сразу. А то не порядок, завтра опять вскакивать с солнцем и мчаться на другой конец Города... Ну и жизнь. — У меня своё фалернское — он хлопнул по полупустой фляжке пару раз — хотя может потом и закажу. А сейчас... Пару яиц, улиток немного, и оливок... Салата бы ещё... И грибов. И мульсум, где-то секстарий хватит. Это сейчас. Офицер прикрыл глаза, представляя сейчас всё вышеперечисленное. — После, но лучше поскорее, хлеба немного, да луканской колбаски. И, пожалуй, кусок жареной телятины, вырезанный поперёк мышцы. Как в храмах жарят. Что богам хорошо, от того и смертные не откажутся. И где-то через час — груши с сушёным виноградом, а чуть после пирог какой повкуснее, с орехами и мёдом.
Квинт: - Одного патриция выхлебаешь и зубы на полку - Ксен на порог не пустит, - ответил Квинт, на ходу передумав рассказывать Вепрю, что такое закон и что такое шумные сборища, и вовремя - начались женщины. Начались с вепряного рассказа, так что Квинт засмотрелся, отмечая между глотками, что, вздумай этот актер завтра так изображать полубога - и пол-Рима вымрет со смеху: народу палец покажи, а тут целая тиатра. - Оставь в покое гладиатора, Ксен, пока пирогом в лицо не досталось, - посоветовал, начиная расслабляться. Намечался вечер, где ему выступать было не обязательно - как раз то, что надо, когда муза обиделась и спит, не желая работать на постороннюю и малознакомую женщину.
прислуга: Кухарка, которую выслали с главным сегодняшним блюдом, к концу заказа торжественное выражение лица подрастеряла, а обилие во дворе крупных мужчин заставило её переспросить господина, зардевшись окончательно: - Яйца, улитки, оливки, салат, грибы, мульсум, хлеба, луканской, телятины, грушивиноградпирог? - выдохнула, едва не вспотев - так окорок оттягивал руки, а фигура господина - взгляд. Но и его обошла по дуге, как варвара. Мало ли, кто их этих господ знает чем они от варваров отличаются, кроме одёжи-то. А окорок, прежде чем уйти на кухню, грохнула на стол перед которым хозяин застрял, смекнув, что постоянная-то клиентка, раз пирог заказала заранее - праздновать что-то, так и за окорок, поди, заплатит: - А вот.
МаркКорнелийСципион: — Именно так. Улыбнулся преторианец, решив проверить, каких грибов, телятины и яиц ему не пожалеют в этом заведении.
Кабан: Патрицию велели не обижать, да и не больно то и хотелось, и зачем - кружки на столе, жратва вот-вот уже, а тут еще и сверху на плечо тяжесть положили аккуратненько, и физиономия расплылась от похвалы: - Эт я-то не обхвачу!? Каб... Вепрь и не такое обхватывал, дубы гнулись! А тигра была того... абрич.. обре... Ыссенца! - он нежно толкнул сидевшего напротив брато-бухуса кулаком в плечо. - Че там за слово, когда тигре не жить, а? - и кинул зыркалки на гречистую гору. - А ты Вардусья? Я тя на стенках видел и на выходе, а драку не смотрел, ушел уже... За бабой. На те пива, расскажи че там, как там дрались? Ты ж не против, Ыссенца?
Вардусья: Вардусья вскинула локоть, остановив шутливый удар в дигите от Ксеновой скулы и села, почесав затылок этой же вскинутой рукой: - А я чего, я ничего, пирог-то один хрен - с мясом, - хохотнула, отодвигая рыбу. - Гора, гора... Хреново дрались, прямо сказать - срамота одна. Поубивались что бараны моей старой мамки об новые ворота. Ну подставь ты руку, ну бочину, пузом-то пошто лезть? Народец нынче добрый, им пиратов показали, так оно б прокатило, кабы позрелищней... Север взял да убился. А пират там был один - я б с ним стала, но пожалуй что и положил бы. Да ну их к ляду! Всё, свободная я. Контракт у меня сегодня кончился. Гуляем, мужики! Угощаю. Пиво оно хорошо, но потом родосское, Ксен, где там твоё старое, не выжрали ещё богатеи-то?
Квинт: - Обречена, - подсказал Квинт. - Запомни это слово, полубогу пригодится, поскольку дело полубогов - обрекать. Тигров - на смерть, красавиц - на сладкую неповторимость воспоминаний, роняя семя в плодородные лона, поскольку красавиц несколько больше в изведанном мире, нежели полубогов, - живая картинка противоречия сидела все там же, где ее оставил Ксен, и Квинт утешился хотя бы тем, что красавица, присоединившаяся к их столу, не слишком далеко отводила взгляд. В отличии от кого, вспоминать не хотелось, чтоб опять не стало грустно. - И редок случай, когда природа соединяет в одном теле красоту и силу - как вы уже все здесь поняли, под красотой Квинт Эссенций разумеет исключительно женскую форму, а значит протестовать против соседства за одним столом двух полубогов рядовому поэту не пристало. Итак, поднимем же за свободу, за окончание всех контрактов, чтоб вела нас по жизни только лишь наша воля, и воли наши не сталкивались, за что богам заранее благодарность позвольте выразить, - он крутнул кружкой, плеснув на пол в сторону стены, чтоб случайно не угодить никому из посетителей на одежду или обувь. Он только начал, и не был еще даже навеселе - просто уже не грустил.
Ксен: Ксен Вардусью против шерсти по голове пригладил, точно толкая кота в миску с молоком: - Не скучайте! Будет тебе родосского, - подхватил жену через спину и потопал замешивать очередную патрию хлебцев. Выразительно отмахиваясь от вопросов Фасции: - Жрать хочет. Солдат ест, служба идет. Чего ему заманулось? - спросил кухарку. - Обслужи так, чтоб и в следующий раз зашел потратиться. Кухарка принялась перечислять. - Каких? - перебил ее Ксен на грибах. - Моченых, копченых, на сметане жареных, или, не приведи боги, этой пакости, от которой он потом по всем этажам будет бабочек ловить?.. - самому, окунув руки в тесто, выходить переспрашивать не хотелось, и бухтел он, потому что гость отказался от пива.
Кабан: - Абричина, точно! Ну, раз Север убился, терь я буду главным в городе, гы, типа тоже абричина, абричен... ну вы поняли, кароч, - дальше Ыссенца снова заговорил на смеси понятного и непонятного, а Вардусья предлагала гулять, в общем все шло как надо, тем более, что платить за Кабанчика они собирались кто быстрее успеет. - Дык ты теперь сама по себе, штоль, как я? Тож будешь драца или чего другое? Хотя не, сначала хлебнем за тя, а потом скажешь, - подкинул кружку к бездонной пасти и смачно втянул в себя содержимое. Будучи полубогом, он не собирался плескать кому бы то ни было специально, нечего тут драгоценной хервизией швыряться, а ежели оно получилось само, тем хуже для тех, кто не успел увернуться. - Ыссенца, мне кажица, ты ежели бабу склеить хошь, особливо полубогую, то надо понятнее трындеть, а то она ж и не допетрит... по роже даст или вообще свалит куда-нить...
Вардусья: Плеснув Фортуне из присвоенной между делом кружки и выпив с коротким: - Будем! - Вардусья достала нож, подтянула поближе окорок и, отрезая приличный ломоть, усмехнулась на речи собутыльников: - Это девки ушами любят, а бабы, известное дело, другими местами. Боги, полубоги... один такой главный по городу сегодня на завершающем бою голой жопой сверкал, народ веселил. А так-то, да, полубоги... - зажевала и ответила бестиарию, - сама... ну, как сама, у меня патрона есть, щедра, да бедова, сарматка её, любимка, на меня зыркает, а так бы к ней в охрану пошла, хватит уж, намахалась. Думаю наниматься к кому, а бои чтоб по праздникам. Года уже, да и накопила, чего зря подставляться. Ксен, ты девку-то вышли нам с хлебушком! И оливок, да овоща какого... а пива тут и кошке мало, ещё бы... - весело громыхнула вслед хозяевам.
прислуга: Пожав плечами - что, мол? не сказал так и понятно что самое дорогое выносить, первый раз что ли? - кухарка наметала на поднос утиных яиц, грибов белых, мочёных с прочими, и остальной снеди, кроме телятины и сладкого, и, покричав Тихика и не докричавшись, понесла сама, расставив по столу с улыбками и поклонами, и даже крошки со стола смахнула дважды - рукой и салфеткой. А Тихика решила не кормить неделю. Бегай тут сама, ещё на печи пригорит... и по шее нагорит.
Ветурий: Из Амфитеатра, через термы, лупанарий и боги знают что еще>>>> - Да что ты говоришь?- не унимался Марк, - Прямо так и сказала? Глаза округлились помимо воли, и сами. Благостное расслабление уже попускало, спасибо случайному попаданию головой под фонтан, оставалась только невесомость в теле и пустота - в мыслях. И то, что с такими круглыми глазами он становился похож на собственного племянничка, нисколько не смущало. В харчевне (уже второй или третьей за этот вечер) было людно, и людно было героями сегодняшнего дня, что неудивительно было у Ксена, особенно, если вспомнить кем он в свое время был. - А каким местом, с позволения сказать, думают женщины, если голова у них всего одна, и та для красоты? Сомнительный комплимент предназначался для гладиаторши, которую мельком видел еще в подтрибуннике. И теперь его разрывало куда сесть - к ней и здоровенному варвару или туда, где скоро появится много еды - в аппетите Сципиона он не сомневался.
МаркКорнелийСципион: Лёгкий кивок головы был кухарке ответом. Подали и подали. Хорошо, что быстро. А вот Ветурий удостоился не просто взгляда, но и даже движения руки, не оставлявшего выбора в своём толковании — сюда и срочно.
Квинт: - Когда это полубоги сбегали от окороков, да и что зрелой женщине в словах поэта? Ведь... по правде говоря, чем слова ясней, тем больше смыслов найдет в них женщина, если не желает услышать главного. Так что какой смысл прояснять слова, которых не избежать, бежать оттуда, где можно дать по роже, и бить по роже там где можно ударить по пиву?.. Пей, героиня, моя кружка стоит нетронутая, длинный язык много не вылакает, Ксен замесился, Тихик притих, Марк Ветурий растерялся - идти ли ему туда, где будут слушать его, или туда, где придется всех перебивать, аве, Марк! Я буду тебе благодарен, что бы ты ни выбрал, - Квинт отхлебнул, понимая, что вот-вот начнет плакаться на жизнь, если уже не начал. - Снова я теряюсь в трех дубах, даром, что в одном из них нетрудно узнать сосну? Трудно узнать меня среди тех, кого узнать нетрудно, Марк, ну да боги в помощь, я, кажется, собирался напиться.
Ветурий: - И тебе аве, Квинт,- широко улыбнулся Марк,- желаешь повторить давешний подвиг? А вот на жест тезки едва ли не взвыл, и взвыл бы, будь он более трезв. Ну кто ж так явно..даром, что сам он себя никаким агентом не считал, но фантазии у собутыльников могут быть самые разные. И как спрашивается в таких условиях..солдат, он солдат и есть, хоть трижды преторианец. - Уже соскучился, милый?- сказал, присаживаясь на угол стола Сципиона,- Я по твоей милости удостоился ревнивого выговора. В последнем он уверен не был, как-то все поблекло после послеамфитеатровой прогулки - А теперь ты хочешь, чтобы все узнали о наших отношениях? Нехорошо. Нехорошо разбивать так много женских сердец сразу. Ты дочь хозяина видел уже? Она тоже рыжая, это что-то! А вдруг я ей тоже нравлюсь?
МаркКорнелийСципион: — Не смешно. Прозвучало шёпотом, однако тон был вполне соответствующим, вот только лицо лучилось совсем иными эмоциями. — Аве, Марк! Неужели, ты решил оставить меня совсем без собутыльника. И не совестно ли тебе... Хозяин, фалернского нам, и чтоб не меньше секстария! На двоих не критично, а вот убедить остальных должно, хоть в какой мере. — И вообще... Ты же знаешь, мне мальчики никогда не нравились. Сципион рассмеялся и продолжил, уже также тихо. — Элии, Фурии, Агенобарбы. Всё и подробно. От того с кем поймали Лара до того, не говорил ли чего лишнего Гней и наиболее грязных подробностей поведения Авла.
Ветурий: "Началось",-подумал Марк,- "доигрался, дурашка.." Дурашка виновен был только в том, что приходился родственником принципсу. - Да что там особенного.. Авл весь в своих кошках. Недавно еще двух купил: одного белого тигра (если увлекаешься котами, могу подсказать поставщика) и одного черного человечка (на бычьем купил, вроде бы, не знаю у кого), играется.. как ребенок малый, чесслово. Смешно даже. - Гней..да ты сам видел. Взрослеет. Сегодня в амфитеатр банного привел, из самых раз$%$ных. И показал пальцами гипотетический размер дырки -Как бы не заработал что через него. Жалко парнишку будет. Неглупый. Только порывистый. И идеалист. Но это проходит со временем. Вздохнулось поневоле - Фурий..тебя старший интересует?,- и поднял заинтересованный взгляд, с двумя бровями вместе.- Редкий зануда, но придраться не к чему. А Лара я не видел с тех самых пор, да и его пассию тоже.
МаркКорнелийСципион: — Кошки, кошки... Кошки у меня и так есть, ручной тигр дома. Талантов десять уже весит, зараза, и всё растёт и растёт. Не знаю, куда ему ещё. Компромат бы какой на него. А то дети... Такие дети... Луций Фурий его не старше, а он, пожалуй, и года два-три назад ребёнком не был. Преторианец почесал в затылке. Надо было бы разбираться поточнее. — Меня интересует младший. Его отношение ко всему, а также готовность к возможному повышению. Такие офицеры часто бывают нужны в Риме, а не на берегах Ренуса, Данубиуса и прочих рек, где вода, бывает, меняет цвет на марсов. Варварскими потрохами подкрашивают. Ну и Ирина. Какие у неё мысли о замужестве и прочем. Впрочем, и любовные интересы Луция меня тоже интересуют. Он устало вздохнул и продолжил, продолжая есть уткнувшись в тарелку. Он просто проводит время со старым приятелем, ничего такого... — Разношенных? Ну да, ну да. Идеалист? Не говорил ли чего лишнего? И ещё... Его мать и сестра. По ним бы тоже желательно много подробностей. Как с ними со всеми разберёмся — продолжим о Валериях и Курионе. Но это уже отдельная тема.
Ветурий: - Я его главный компромат,- не без удовольствия заявил Марк, наконец приступая к еде,- Ничего более серьезного нет и быть не может пока, не того полета птица. А из серьезного.. Он наморщил лоб, припоминая: - Мы с ним целовались как-то, по пьяни. Кстати, имей в виду, если мной заняться захочешь. Хотя..с кем я только не целовался. С тобой разве что пока нет. Но это тоже дело времени. Тон не оставлял сомнения, что шутка и не более. Не понравилось ему это "разберемся". - Хотя с ним договориться несложно, если подкупить чем лакомым..ну кроме денег и того, что на них можно купить. Он один в небедной семье, сам понимаешь. Только семья как ты знаешь, купцы..и редко кто доволен своим рождением. - А Гней сверкнул на меня очами, гневно, в палестре, на днях вот и все его лишнее. Говорил, конечно. Типа как ты смеешь и все такое. Очень лишнее, на мой вкус. Марк фыркнул. О случае вполне могли донести. - Его мать и прочих завтра увидишь. О сплетнях ты и сам знаешь..ну, про Рыжую, вола и жребии. Женщина и женщина. Водит дружбу.. (про Статиллию возможно упоминать не стоило)..да с той же интересующей тебя Ириной. Которой давно бы пора замуж, только я не рискну. И дело даже не в ее отце. - Луций..-он ненадолго задумался, не утопить ли наглеца,- мне понравился. Но это пока только первое, поверхностное впечатление. Хорошие блоки. И рубит не бездумно, а со смыслом. Славный парень. И в отличие от брата, предпочитает женщин. Но не луп. Он впервые порадовался разборчивости приятеля. После их триумфального выхода с его сестрой это приобретало значение и смысл. - Валерия - это которую убили или которая приехала?
МаркКорнелийСципион: — Вообще ничего? Ничего грязного, ничего такого, что можно было рассказать кому? Ну, не как сплетня, а как факт... Кстати, правда, что он кормит своих кошек рабами? Человечинка... К ней, говорят, хищники быстро привыкают, потом не отвыкнут. Обаятельная улыбка сейчас могла означать совершенно всё что угодно, хоть идею попробовать кормить своего, хоть прямо сейчас начинать преследования Авла Элия-младшего в уголовном порядке. — Что касается Гнея... Я слышал, что он на том ужине у Элиев заявил, что пара-тройка легионов в его распоряжении у стен Вечного Города и его голос будет слышен по всей Империи. Интересное мнение, не спорю. Десять наших преторианских когорт по всей Италии, ещё три в Городе... Итого двенадцать. Это по численности как раз три легиона. Качество подготовки выше, укрепления и подвоз резервов из провинций, да плюс вигилы и прочие, кого можно поставить в строй... Разубедить его что ли, что трёх легионов не хватит? По тону могло показаться, что Марк собирается уже завтра положить на стол богоподобному материалы по "планам государственного переворота, совершаемого с целью свержения законной власти и возведению в должность принцепса Сената Гнея Домиция Агенобарба". — Клавдия... Она чертовски умна и хитра... Но её Доми мало того, что красива, так ещё и предполагает богатейшее приданое. И не только из тех, что измеряется в деньгах. Интересно, кому оно может достаться? Эту тему стоило разузнать поподробнее. Слишком, слишком важная неопределённость. И её нужно было хоть как-то разрешить, чтобы завтра не сделать ни малейшей ошибки. Он и так ставил достаточно. — Хм... Сватаешь за него Электру? Ладно, я это так, к слову. Про Рыжую, вола и жребии было бы интересно послушать, как я понимаю, ты достаточно много чего разузнал. Рыжую, кстати, вербовать и срочно. Как — не знаю. Но это не отменяет необходимости. Ирина... Не могу сказать, что она меня так уж интересует, хотя девушка вполне себе. А о Валерии... Ну, которую убили. Точнее, убил. Курион. Готов поставить свои спаты против этих вот грибочков. Но доказательства надо искать. А также раскапывать кто некий прокуратор Ацероний и всё о нём. Приехавшую не знаю, но по тому, что говорят, как бы не первая красавица Города.
Кабан: - Голой задницей? С хера б это был полубог, это так, чучело с зубачистками, - Кабанчик поржал, тактично умолчав, во что его вырядили организаторы и этот мудила-ланиста. В конце концов он поймет, что низя насмехаться над полубогом, вот зубы вставит новые и сразу поймет. - Охранкам тож махаться надыть, мы седня шли когда с моей бабой с амфитиатры, - Кабан фигурно обвел руками пространство, едва не задев проходящего мимо еще одного патрицию. - Там патрицанка дохлая валялась на улице, а с ней еще одна... тож видно охранка нидаохраняла... Ыссенца, а чего, бабы и правда может такое услышать, че ты и не говорил? Эт как, ухи штоле другие? Я с ними тока недавно трындеть начал... так што рассказывай, тока себе еще плесни, а то чет ты унылый. И кто тя обидел тожа рассказый, потом пойдем наваляем.
Ксен: Он был нехорош уже тем, как понял примирительное "мимо". Ксен, прежде чем отнести в печь, отщипнул от теста, растер во рту и подумал, что сам неудачно выразился, а прибивать людей к дереву вряд ли такое приятное занятие, чтоб им хвастались. Голодный он и есть голодный. Ксен послал сына разнести по столам едва вынутый горячий хлеб, дочери оставил сажать новый, а сам принялся наслаивать обертух, перетрусив слои дробленым орехом. Сын посмотрел на расплывшееся при выпечке изделие и спросил: - А эт чо? - Это... читай, что написано. Это Квинту... И оливок туда же. И загляни там, чего готового есть, печеного-жареного... Ты еще здесь?.. Так прихвати фалерна кувшинчик, сел там такой один... заметный. С обзором. Сын вдумчиво покивал и понес хлеб и вино во двор. Квинту хитрый крендель в виде букв, вино патрициям. И спросил еще у них на всякий случай, чего изволят.
Ветурий: Пора было называть идиотом самого себя. Говорить о богатстве, когда с казной понятно что. Марк фыркнул - Ну если верить этим слухам, Элиев управляющий каждую луну должен покупать рабов по тридцать, а то и больше, при таком зверинце. Сколько твой котик ест? А у него их четыре, одна с котенком. При мне их кормили говядиной, ели так, что вибриссы трещали. Но можно, конечно, посмотреть не ведется ли подпольных продаж живого мяса с бычьего, крупными партиями. Поставить десяток-другой квадратных молодцов.. Если их надо чем-то занять, а более важных дел нет. Он все-таки оторвал свой зад от стола и сел так, как положено сидеть при беседе. - А Электру я бы пожалуй скорее за него отдал, чем за Фурия. И не по дружбе даже, просто знаю лучше и дольше. Луций приехал какой-то мутный, сам знаешь откуда. Да только она меня не слишком слушается, как видишь. Искать доказательства уже готовой гипотезы было как-то паскудно, и очень по-римски. Но Куриона, в отличие от Гнея, было не жалко. Тем более, что тот уже несколько раз вел себя глупо и все равно пропадать. - По Агенобарбу..А твой информатор случайно не наделил Гнея своей речью, как-то непохоже на него: жуки, бабочки..какая там власть..
МаркКорнелийСципион: — Ну насчёт тридцати не знаю, моему-то двадцать три мины в день надо, причём телячьей вырезки. Но кто сказал, что кормит всегда, может только изредка. Нет, я понимаю, бывают преступления и посерьёзнее, но на всякий... Ты бы покопал. Нет, голова Авла на золотом блюде, чтобы принести богоподобному, это определённо последнее, что мне надо, но вот как возможность давления, как мне кажется, подробная информация о том, что он кормит своих кошек людьми, была бы очень кстати. Ну, если это соответствует действительности. Честность... Она в данном случае ой как нужна. Сципион почесал затылок, размышляя, что же ему будет более первичным. По всему выходили, разумеется, Агенобарбы, но что знают двое — то знают все. А эти детали знать было нежелательно даже ему самому. — В нашем террариуме единомышленников, который называется элитой Империи, надо чтобы все твари были приручены. Так что ищи, ищи и ещё раз ищи, всё, что можешь найти на Элиев. Особенно на младшего, старший слишком хитёр для того, чтобы попасться. Электра... Ладно. Что касается Луция... Я его понимаю, с войны приезжают и замыкаются в себе на какое-то время. Ну, или не замыкаются, если с головой не в порядке. И начинают попадать в ситуации, после которых можно попасть к Плутону. Он усмехнулся. Впрочем, вышеназванное не было так уж срочным. — Рыжую — вербовать. Не знаю только, кому. Может и лично явлюсь. Валерии и Курион... Проблема. Зацепки есть, но все косвенные. А Куриона нам да, надо валить. С конфискацией. За такое... Не отвертится. О Гнее же... Почти дословно. Сначала он раздумывал про то, что пока ему в Сенате выступать явно рано. Также были мысли, что однажды ему потребуется сила. Ну и идея о том, что "не хватает сущего пустяка — пары-тройки легионов под Римом". И как соберёт — может входить в Сенат. Ну и к девятнадцати годам всё это планировал. Ему вроде шестнадцать. Интересные планы у ребёнка на ближайшие три года, ты не находишь? А то бабочки, жуки... Как видишь.
Вардусья: - А тем самым, которым вас, умников, на свет производят, чтоб вы без него делали, - хмыкнула в пиво Вардусья на вопрос смутно знакомого патриция. Из сказанного Квинтом она мало что поняла, кроме того, что напиваться ему не особо надо, он и так как из скифской бани. И, забирая кружку, кивнула согласно: - Точно, напиваться это родосским, пивом-то больше отольёшься, чем нальёшься, плохого слова не говоря, потому как у Ксена лучшее во всём городе... Патрицианка? Ах ты, горе, носит их дурёх, - нахмурилась мимоходом. - Ну все ж поменее махать, чем на песке. Да и меня город знает, поглядят, хоть и в темноте, и подумают раза три махать иль стороной, - объяснила без бахвальства, как о сложившемся. А добавила уже со смешком: - Кошель в те иды забыла в кабаке у порта, так за мной три инсулы ихний вышибала бежал - отдать.
Квинт: - Чистая правда Вепрь. Уши у них маленькие, красивые, с таким ювелирным завитком, что если приложиться ухом к женскому уху, можно услышать, как в морской пене рождается Афродита. С таким устройством, Вепрь, когда грохочет гром, они, случается, не слышат грома, а слышат, как пугаются в траве кузнечики. И это прекрасно и удивительно, но столь непостижимо, что я, например, предпочитаю прижиматься не ухом к уху, а устами к устам, чего и Вепрю советую, а заодно и тебе, несравненная, а то мало ли, что в мужском ухе услышать можно. Спасибо, Вепрь, за поддержку, но меня покуда никто не обидел, да и вряд ли обидит - какой резон обижать человека, на котором и в темноте прочесть можно, особо не вглядываясь, что всеми своими богатствами он обязан одному лишь воображению, и хранятся они только в храме его черепушки. Ксеник, что ты принес? Вепрь велел на дощечке, ну да ладно. Смотри, Вепрь: это Ыссэнца, как ты и заказывал. Можно было, конечно, и на дощечке вырезать, но тогда было бы неинтересно, потому что несъедобно, как твоя латынь. Ксеник, родосского, да, и ты слышал - овощей еще.
Кабан: - Кузнечики? В ухе штоле бабьем? - поразился Кабан, про мужичьи ухи не очень-то расслышал и вообще из Ыссенцы слова лились как хервизия из бадьи с той разницей, что хервизию можно пить, а трындеж - только слушать. - Вепрь-то куды надо прижимаица... ааа... Ыссенца, ежели ты стока трындеть подряд буш, я тебя сам обижу. Хто тебя стока учил, я так пегни..пеги... дубинкой так не херачу, как ты ща... Кабанчик пальцем провел по поднесенной булке, хрюкнул: - Гыы, я чет думал, шо это не так пишеца... смешное у тя имя, Ыссенца, - оторвал "Ы" и сунул в рот. - Ниче, съедобное, Вардуся, отхвати кусок Ыссенцы, сожрем и станем такие же... эта... умные, во!
Вардусья: Накромсывая на доли пирог, Вардусья в пол-уха слушала как разливается соловьём патриций, удивлённо похрюкивает варвар, и оглядывала дворик в поисках знакомых лиц, но все, с кем бы она могла отметить свою вторую свободу или готовились к предстоящим играм или лечились после сегодняшних. И, по-братски пододвинув мужикам пирог, она подняла кружку: - От жратвы добреют, а не умнеют. Че-то я между громом и кузнечиком не слышу здравниц... - а на патриция посмотрела в упор, с прищурившись пытливой крестьянской хитрецой, - а лопоухие как же?
Квинт: Квинт вздохнул и тут же захихикал: - ...дурака кусок ты съешь, а не Эссенция. Потому что оно и правда пишется по-другому, - и принялся процарапывать на столешнице свое полное имя, ножиком, к себе вверх тормашками, на случай, если Вепрь и правда хоть немного узнаёт буквы. Приговаривая: - Я-то, по простоте, как ты произносишь, так и попросил испечь, не обессудь, славнейший убийца тигров... Смотри, вот... Где-то на середине "Фабия" Вардусья потребовала здравицу, и он, не прерываясь, ответил: - Самые ухолапые слышат что им и не положено, если при этом не треплются подобно поэтам, не способным дать дельного совета не смотря на всю практику трындежа с женским населением Города. Если бы это было так же просто, как заболтать до вывода юнцов, устающих нестись вслед моим рассуждениям, я зарабатывал бы на жизнь составлением любовных писем и женщины Рима падали бы к ногам бестиариев, еще не видя их в лицо... Он дописал и добормотал одновременно, взял очередную кружку и резюмировал: - Так выпьем же за то, что не словом единым скрепляются узы меж людьми, а существуют полубоги арены и простая улыбка Фортуны.
Ветурий: - Телятинки мне. Рыжий Ксеник не был похож, но слышать их разговор по-хорошему, не стоило никому. - Повторюсь,-Марк приподнял и опустил плечи,- Непохоже на него. Информаторов тоже иногда неплохо перепроверять, особенно когда доносят на кого - могут быть свои мотивы. Ну не мне тебя учить. Разве что напомнить. - А если валить всех, на кого с три-четыре таланта наговорили, то кто тогда останется? Самые осмотрительные. И самые опасные. Которых и поймать-то не за что, формально. Вот так, знаешь вроде, а ухватить по закону не вариант. Скользкие. Мокрые. Влажные. Вспомнился Пуппий. Но подозрения в его причастности к недавним событиям теперь казались основанными на внешности последнего. И потому - недостаточными. Марк проникновенно спросил: - Марк Корнелий Сципион, ты любишь дождевых червей?
МаркКорнелийСципион: — Телятика — штука хорошая. Как-то так, и в тему, и нет ответил трибун, продолжая вкушать явства, на которые, как ни странно, вполне себе оказалась щедра местная харчевня. Стоило подумать о том, чтобы питаться здесь почаще. — Похоже или нет — детали. Как ты понять не можешь, бывают периоды, когда законом является исключительно целесообразность во имя и на благо Вечного Города. Как раз скользких и надо ловить, хотя и не формально. Мне тут одна история приснилась вчера. Какого-то купца, совсем не брезговавшего решать вопросы не сестерцием, а ядом и наёмными убийцами, никак не могли ни в чём обвинить. Пока не нашли, что не заплатил налогов на десяток сестерциев. А после... Судьям сколько не давай на лапу, им итак сказано как судить. Каторга, на которую войдёшь юношей, а лет через десять выйдешь стариком, если и выйдешь. Ну а кто рыбёшка помельче... Преторианцы своё дело знают, кому надо голову снесли, да и префект претория тот... Как я понял, получил от принцепса право на любые действия, чтобы обеспечить безопасность. Такие вот дела. Это я к чему... Червей я не люблю. А всех хищников надо держать под контролем. Чтобы на каждого был компромат. И дерево могущества Империи растёт хорошо, только если его поливать иногда кровью. Получается — чужой. Нет — приходится своей. Главное не перелить. Но и недоливать не стоит. Ладно, твой подход к делу я понял. Сестра Гнея. Которая Домиция. Мне нужна полная информация о ней. И планы Клавдии. На дочь и не только.
семья: - Слыышу, - просопел, морщась, рыжий пирожок на квинтовы родосские овощи, подразумевая: не видишь - важных жду, чего скажут. Дождался телятинки и пошел тыкаться к кухарке, чтоб в руки сунула и отправила, ей лучше знать, из-под какой крышки что вытаскивать. По пути уже долетало про закон и целесообразность, и это было в порядке вещей: раз сели есть, значит, целесообразно, а, стало быть, законно, и напрасно мать по пустякам всякое сердцем чует и других заставляет. Захватил, кроме заказанного родосского, еще пива, потому как самый здоровый вроде про вино не говорил ничего, а что пиво хорошее, то и без похвал видно. Выставил все на стол и спросил Вардусью: - А ты, говорят, уже с арены... того? - может, при его серьезной мордахе и звучало это панибратски, но к Вардусье он всегда отношение питал самое уважительное.
Кабан: - Хто дурак?? - возмутился было Кабанчик, но письмена на столе отвлекли его, он ткнул пальцем в порезанное дерево загнал занозу; сунув пострадавшее место в рот - Блядь! Вот слухай, я б тож чего нацарапал, тока меня ж сюды потом пущать не будут, гы-гы. Смешные у вас корявки, Ыссенца, и чета их много, как ты запо...минаешь-то? Вардусья предложила вздрогнуть, и Кабанчик вздрогнул на полкружки, сожрал кусок отделенного пирога и хрюкнул подошедшему мелкому рыжему: - А мы тут все с арены, даж Ыссенца... шкуру тигровую победил.
Вардусья: - Хорошо сказал, даром что словом, - похвалила Вардусья и вздрогнула. Столом. Потому что опустевшую мигом кружку поставила и потянулась за рыбой, посмеиваясь полубогам и шкурам. - Как ты с песка ни того, а тунику от него всю жизнь отряхать, - по-матерински улыбнулась мальчику. - Но уж не в кабале, сама выбирать буду.
Ветурий: Марк плечами пожал - Вздорная девчонка. Хотя и хорошенькая, слов нет. Может именно потому и хорошенькая. Если надумаешь свататься, занимай очередь. За мной и Луцием. Улыбнулся. - Но женихов вроде пока не привечают. Даже тех, кто дичь таскает.
МаркКорнелийСципион: — И это всё? Просто вздорная девчонка, это всё, что ты можешь сказать чуть ли не о первой красавице Города и точно о невесте с самым богатым приданым? Странно, странно. Хотя, возможно, это так, потому что всем известно, кто её дядя. Офицер коротко рассмеялся. — Брат туда, сестра сюда... Нет, я понимаю, что на всё воля богов... Но, как-то, даже странно. А вот относительно Куриона покопай. Он виновен в убийстве, главное найти улики. Большая часть блюд уже были близки к тому, чтобы опустеть. — Эй, Ксен, сколько там с меня за всю эту закусь с выпивкой?
Ветурий: - Ну вот и отличненько,- резюмировал Марк, про себя передразнивая Сципиона с его "виновен, осталось только найти доказательства". Предполагалось, что сойдут и вымышленные, видимо. Не стоило старику так рано отпускать процессию. И щадить несчастных женщин. Хотя последнее возможно еще не достигло высочайших ушей. Его здорово раздражала привычка Сципиона командовать, зато веселила его серьезность и потому он на прямой конфликт не шел. В основном поэтому, а не потому что ссора с таким серьезным преторианцем могла иметь серьезные же последствия.
МаркКорнелийСципион: Маркус относился к тому типу начальников, которых волновала исключительно эффективность; при наличии оной можно было не обращать внимание на любые причуды, не то, чтобы детали интонаций в голосе подчинённых. — И, да, относительно Куриона... Никаких сфабрикованных улик, всё должно быть максимально чисто. Сфабриковать мы всегда успеем, вот только в серьёзных случаях играть нужно или честно, или не играть вообще.
Ксен: Сын принес просьбу посчитать, Ксен удивился: - Что, уже и телятинку слопали? А я только пирог поставил. Ну придется утренний подавать... Фасция делала знаки: "пойди сам", Кснен не понял, зачем. И деньги с патрициев пошел получать сын, подсластив сумму пирогом.
Квинт: - Вооот... Видишь, Вепрь - иногда и я говорю дело. Шкуру победить штука нехитрая, так что трындеть, Вепрь, я все равно буду - обижай-не обижай. Сильней чем женщина все равно не обидишь. Мне, если хочешь знать, мало завязать на завтра темный узел похмелья из пива и родосского, - опустошив кружку, он наполнил ее вином и продолжил: - этим я все равно не оправдаюсь, поскольку только смерть была бы идеальной уважительной причиной не явиться... туда, куда пригласили. А я, тем не менее, все еще полагаю себя слишком молодым, чтоб с Аидом здороваться за руку... И долгим ли, скажи, был твой контракт, Вардусья?
Кабан: Кабанчик ухнул внутрь себя остатки из кружки, потому что так он лучше понимал, чего там талдычит Ыссенца: - Это какая ж баба тя обидела, Ыссенца, шо ты помирать собрался? Ты ей штоль шкуру тащщщил или завтра потащишь? Нахрена ее в узел вязать? Бабу, - уточнил Кабанчик и шарахнул пустой кружкой об стол, требуя еще одну и побольше, потому что прежнюю норму понимания Ыссенца уже преодолел. - А чего выбирать, Дуся, иди в эти... училки. Мелких буш учить типа этого, вон он ужо хочет, аж ниможет, - Кабан кивнул на рыжего.
Вардусья: - Три года оттрубила, - пожав плечами, сквозь шмат рыбы рассказала Вардусья, - как рудис получила, так к Микену и записалась, людус не из последних, и всё одно - харчи, койка, только на вино и тратишь. На привычные мужичьи разговоры про баб-обижальщиц она только хмыкнула скупо, наливая себе родосского и разбавляя по-гречески, если не сказать по-варварски.. - Малых учить? В палестру что ль? Это уж когда сама хрустеть буду как рыбий хвост, учить дело такое... особливо тех, кто не может, - отмахнулась от Кабана, - а в людусах и без меня хватает.
Ветурий: Никаких сфабрикованных улик.. Марк едва удержался, чтобы не хмыкнуть, прямо телятинкой. Пришлось заесть пирогом. "Юпитер всемогущий..точнее, Улисс Хитро..умный, вслух-то зачееем?" - Делать мне больше нечего, фабриковать там что-то,- фыркнул вслух, заедая пирог телятинкой, уже не из необходимости, а со вкусом. С пирогом телятинка требовала вина. Но вполне пошло и пиво, тем более, что пиво было вполне. И попалось в руку первым. - Против повышения редкий человек возражать будет,-добавил, после глотка, якобы захмелев,- но, возможно, Луций как раз из таких редких. И не факт, что формальное повышение будет таким на деле. Учитывая, кто его отец. Звучало как дружеское предостережение - "не связывайся" Луций, несмотря на наносную солдатскую прямоту, казался тоньше. Хитрее. И опаснее. Марк бы, пожалуй, не отказался вести с ним дела. Если не опасение, что Луций - перехитрит. И, длинноухие варварские боги, заболтает. Даже его. В этом чувстве было что-то от уважения.
МаркКорнелийСципион: — Ну, кроме формальных есть и неформальные. Я думаю, что предварительно стоит переговорить с Титом. Он достаточно стар, чтобы выжить из ума, однако не выжил. И достаточно хитёр, чтобы до сих пор избегать каких-либо серьёзных проблем. В наше время всё можно купить и всё продать, важно лишь найти правильного продавца и быть готовым заплатить. Ну, за исключением лояльности, разумеется. Последнее звучало как намёк, только вот на что? На чью-то недостаточную лояльность, на какие-то возможности... Маркус как и всегда о серьёзном говорил почти шёпотом, меняя голос на обычный когда оно не относилось к работе. — Да, мелочами обеспечивающего рода занимаются другие, хе-хе, специалисты. Ну да ладно, не будем о старательно косящем под тупого солдафона Луция. Чем больше людей думают, что у него мозгов хорошо если хватит на должность декуриона, а место он получил только по протекции, тем лучше. Ну, для него лучше. А вот лучше ли для нас, это вопрос, требующий длительных раздумий. Офицер засмеялся, а потом чуть толкнул Ветурия в плечо. — Что-то мы тут совсем заработались, всё о убийствах, шпионах и прочем. Никакой жизни. Расскажи лучше про эту хорошенькую и вздорную девчонку. Мужики на пьянке должны обсуждать баб, а не кому отрубить голову.
Ветурий: Мужики на пьянке должны обсуждать баб, а не кому отрубить голову. Марк рассмеялся - А я о чем говорю? Не, Луций не причем, да и вся эта семья тоже. Фурий разве что причем, если про ту девчушку вспоминать. Тут, как я и говорил, в очередь. После нас с Луцием. Он достойный соперник. Не говоря уже обо мне. Только она столь же целомудренна, сколь и порывиста, так что увы..,- Марк развел руками, в одной из которых был откушенный пирог. И когда рука оказалась в зоне досягаемости и пирог удалось снова укусить, добавил, точнее, спросил: - Ты когда к Рыжей пойдешь? Кстати о бабах.
МаркКорнелийСципион: — В очередь? Тьфу на тебя, Марк. И не смотри на меня так, я тебе не Кербер, чтобы от этого цветы росли. Минуй нас пуще всех печалей, что гнев богов, что их любовь. А с учётом того, чья она племянница... Марк устало отмахнулся, налегая на остатки еды. Ему после этого требовалось быстро идти домой и спать. Даже не решил ещё, стоило ли отправляться в термы или же нет. Спать уже хотелось, а ещё к Галибу... Одни проблемы. — Целомудрие далеко не всегда проблема, так как да, проблема, но разрешимая. Рыжая... Рыжая... Да, к ней стоит идти. Возможно, завтра. Скорее всего, что и завтра. Когда — не знаю. Наверное, утром-днём. Пара глотков вина. Забыться... Нет, не в вине, но просто забыться. От всех этих желающих урвать кусок, от норовящих дать на лапу, от убийц и шпионов. До утра.
Квинт: - И правда, - докинул Квинт, которому, можно сказать, любимую мозоль оттоптали только что. - Учить - это такое дело, что, не смотря на очевидную практическую природу предмета, основную часть времени тебе придется трепаться. Поскольку - за-стре-ва-ют, и хорошо еще если там, где не могут, что хоть как-то было бы понятно! А то ты уже атакуешь и сверху и снизу, а он все еще доказывает, как был хорош его позапрошлый выпад. И это еще один из лучших учеников - Гней Агенобарб, не тем будь помянут! А не станешь же ты кромсать человека в капусту на уроке, Вардусья, чтоб отучить от самолюбования, так что - да, лучше уж телохранителем. И, честно тебе скажу, так ты мне нравишься, что я бы и сам тебя нанял, жаль только завтра проснусь и пойму, что мне охранять нечего, не столько того тела, чтоб не справиться с ним самостоятельно. Вепрь, не смеши мои сандалии, даже Вардусья, поди, понимает, зачем вязать бабу в узел, и наверняка уж знает несколько способов разной степени безболезненности в зависимости от цели, - он подмигнул гладиаторше и приложился к родосскому.
Кабан: - Погоди-погоди, Ыссенца, - Кабанчик замотал головой, оставив надежду угнаться за трынделкой, проще еще одну тигру загрызть. Он засунул в себя кусок рыбы и продолжил с набитым ртом. - Ты ж говорил, что тя баба обидела, а терь уже какая-то агенабаба... Ты определись, штоле! Ыссенца! Снизу-сверху... Чесслово, да покажу я те, куда этих агенобаб атаковать, чтоб все выгорало, те даж узлом вязать не придеца. Ща тока... Кабанчик встал, принюхался и на запах поковылял в сторону кухни с хервизией, отнял там у кого-то из Ксеновых кружку - чужим тащщить удумали, когда тут Вепрь с жажды пухнет и сохнет! - возвращаясь, пихнул какого-то знакомого на рожу типка, гыгыкнул и бахнулся за стол: - От так... Дуся, рассказывай, чей ты там за способы знаешь этой... бизбалез...неностей.
Вардусья: - Это чему ж ты такому учишь, что ты атакуешь, а они и не чуют? - хмыкнула Вардусья, подлив себе вина. - Оно ж если толковый выпад так попробуй пропусти - вмиг расхерячит... ну, то у нас, конечно. Варвар стремительно пополнял запас латыни, оно и немудрено было, сама она в городе новым словам выучивалась на ходу, особенно у Сагиты, та бы любому ритору фору дала. - Чего безболезненно? Бабу в узел? - она в упор посмотрела на Кабана. - Может тебя ещё моему дакийскому рубящему со смещением научить, чтоб ты меня же им и того? - и заржала на полхарчевни. - Уж сами как-нибудь, сами, разберётесь. За что и отсалютовала, и выпила.
Тирр Серторий: >>>>> Из дома Суламиты У Ксена было полно народу, и Тирру большого труда стоило вспомнить, что сегодня были какие-то там римские игры на чьи-то жизни. Он прошел в харчевню, прикидывая, что здесь можно заказать, чтобы и не напиться, и заглушить шум - и сейчас же на него налетел всей тушей сторож, заржал и растворился в толпе веселых пьянчуг. Тирр подошел как раз в тот момент, когда лавка под этой бритой бочкой пива содрогнулась: - Сено мое пропиваешь, что ли? Аве, - Он поприветствовал Квинта кивком головы, сел рядом с греческой горой. - Что празднуем? Он захотел было спросить у Квинта, о чем тот говорил в амфитеатре с Валерией, но одернул себя.
Ветурий: Ясно. Значит, завтра с утра соваться туда не стоило. Еще он в лупанаре не работал, ха. Марк вспомнил, что не поделился с богами как раз когда с другого стола донеслось громогласное "агенобаба". Удержаться от безудержного хохота было вполне подвигом. И плеснул, немного, вина, прежде чем пригубить. - И снова о женщинах..Готов поспорить, что вот та красавица,- он кивнул Сципиону на гладиаторшу,-сильнее тебя. Ставлю амфору родосского. Небольшую. Я жадный. Если что вдвоем и выпьем. Не все же тебе за меня платить. Марк допил одним глотком и развернулся туда, где гроза арены обещала научить завязывать в узел. Практического смысла в этом не было никакого, но любопытство пересилило. - Ну?
МаркКорнелийСципион: Сципион тут же пнул подчинённого под столом, резко шикнув на него. — Главное так не реагировать в более приличном обществе. А после заржал со всеми, не оставляя никаких сомнений в том, что это хорошая шутка и ничего более... Ничего. Всё будет. Он умеет ждать. Зелёные глаза несколько раз внимательно прошлись по телу гладиаторши, затем остановились где-то в центре тяжести, считывая каждое сокращение мышц, каждый вздох, каждую волну крови, проходящую по наиболее удобным для такого наблюдения сосудам. — Нет. Именно сильнее — точно нет. Что же касается фехтования... Интересно точно не будет никому, за исключением профессионалов. По тому, как она выступала на арене... Рискнёт и раскроется достаточно быстро. Ну, скорее, может. Кстати, потому и не любитель амфитеатра. Солдат должен сначала думать о том, чтобы не словить пять дигитов хладного железа в свою плоть, а не о том, чтобы ему аплодировала публика. Да и после того как Валерию с её женской охраной отправили к Плутону... С бабами спать лучше, а не драться. Даже с такими. Кстати, Марк, вот с такими как раз часто и бывает... Интересно. Одна жаркая ночь и в палестру не надо никому, благо оба... Успели. Он усмехнулся.
Квинт: Квинт поперхнулся родосским и долго кашлял, даже когда уже понял, что агенобаба скорей насмешила неуместных в таких случаях слушателей... Но насмешила значит не прошла незамеченной. - Что ты, варвар, городишь, при высокородных, - остерег он Вепря, но тот не стал дослушивать и убрел то ли в латрину то ли за пивом. - Ты вон лучше объясни ему, Вардусь, кто такой Агенобарб, а то он еще когда-нибудь попытается высказаться там где расслышать не успел. О чем я, собственно, и сетую, когда говорю об учениках... Уверяю тебя, чему бы ты ни учила, тебе придется их убить, чтоб выучились. Вепрь вернулся с Тирром. - Аве, сосед. Молчи, Вепрь, язык твой - враг твой. - ну, - подтвердил Ветурий и Квинт широко кивнул ему, продолжая говорить с Тирром: - Не понимаю, зачем ему пропивать чье-то сено при таких доходах с тигровых шкур. Ты не видел, как нынче до полудня хрустнул тигр в человеческих руках? Я едва высидел все остальное... но празднуем мы не победу, а свободу. Вардусья отпахала контракт, и теперь угощает меня, который угощает Вепря в свою очередь. Присоединяйся и тоже кого-нибудь угости.
Ветурий: - Я предпочитаю количеством. Оно забавнее. Хотя и утомительно,- улыбнулся Марк. Привычное к Авловым тычкам тело не увернулось только потому, что то, что творится под столом не слишком видно, когда за тем же столом сидишь и потому, что от Сципиона он такого не ожидал и не отслеживал мелких движений. А надо бы. Мог и зарезать. Ну не он, так кто-нибудь другой. - Ты хочешь сказать, что и того крупного варвара бы отделал как ребенка?- удивился искренне.
МаркКорнелийСципион: — Ну не знаю... Попытка решения вопроса количеством приводит к тому, что одни брёвна будут. А в таком случае нет особой разницы между рукой и этим бревном. Ну да ладно, не в приличном обществе будет сказано. Отсутствие реакции Марка как минимум не порадовало. — А если стилетом кто? Одно движение, пять дигитов железа в грудь и готово. А ты мне нужен. Живым причём. Что же касается того варвара — вот как раз его с двух ударов. Смотрел бы как он рубится... Никак. Уворот с подшагиванием и принятием на клинок оружия, чтобы отвести, ну и после снести. Руку, если нужен живым, голову, если не нужен. А вот девчонка да, достаточно интересно работала сегодня.
Ветурий: -Две нормально. Особенно если друг другом не брезгуют. Больше, пожалуй, да.- и хмыкнул,- рук не хватит. Пассаж про нужен выглядел искренним. И даже прозвучал не по-рабочему. Ерунда. Показалось. Уж Сципиону-то какое дело, жив Ветурий или нет, если сам Марк не слишком этим вопросом озадачивался. Кому его нужно убивать? Зачем? Разве чтоб старшим насолить, но их в семье и так много. Вряд ли сразу заметят. Пожал плечами: - Это мечом. Я видел как он дерется. И сильный. - Зубы крепкие,- добавил, погодя.
Кабан: Кабан аж захрюкал от возмущения: - Че это, там твоего сена даж под жопу подложить мало! Если тока Гераську-немочь пропить, дык и то еще мож кружка наце..цедится. Дуся, меня рубить учить не надо, я этими вашими ухоковырялками не пользуюсь, во этим тока! - он сжал кулачища так, что вены вздулись, а костяшки захрустели едва слышно, но ощутимо шкурой, да оскалил зубы, почти сразу расплывшись в довольной ухмылке. - И дубиной еще... И эта... Никакие сокопородные с языками-врагами ниче не сделают, а че ты сделаешь, когда ты по плечи вдолбленный в землю, гыгы... Так шо лучше про баб, про баб завсегда лучше. Он выхлебал еще полкружки и укоризненно посмотрел на Ыссенцу. Вот вроде как и угощает, а ходить все равно самому приходится.
МаркКорнелийСципион: — Понимаешь ли, сила в фехтовании полезна только при наличии достаточной подготовки и умения. Именно что сильные удары бесполезны и даже вредны без нужного применения этой самой силы. На тему тонкостей фехтования Сципион мог рассказывать долго и обстоятельно, иногда даже с проведением мастер-класса. — Реально, сила позволяет быстрее менять скорость движения клинка. Если знаешь куда её менять. Не более. Поэтому я всегда и делаю одно и то же. Подставить и отвести клинок, ударить по руке, пойдёт кровь, потом сбить вниз оружие, ткнуть в грудь и ждать, пока кровью не захлебнётся.
Ветурий: Марк мог то же сказать про ловкость. Мышечная сила и, тем более, излишний рельеф на его взгляд замедляли движения. Или это была просто зависть, кто его.. И он процитировал, глубокомысленно, в середине фразы сбиваясь на свой нормальный тон: - Удар рубящий, с какой бы силой он ни падал, редко когда смертелен. Удар колющий - слишком эротичен. Поэтому мне всегда нравились кривые мечи, легкие и острые. Под колено и привет. Или по шее и пока. - Но это дело вкуса. Если выбирать между рубить и колоть, то колоть конечно лучше. Рука и бок целее будут.
МаркКорнелийСципион: — Именно. О том и речь. То есть кроме силы нужна и ловкость. Причём великолепная. Грубо говоря, в-общем нужно развивать и то, и другое на одинаковом уровне. Почему я постоянно растяжки делаю? Извернувшись, трибун быстро сцепил за спиной крест-накрест руки в разных вариациях, а после хмыкнул. — Да, тут не палестра, как руки протащить под ногами и далее за спину наверх до головы и вывести вперёд показывать не стоит. И что сложнее тренировать — вопрос спорный. В-принципе, рубящие удары должны отвлекать и сбивать оружие противника, ну и резать руки. А колющие — быть уже на поражение. Кстати, для колющего ноги как бы не важнее рук. Присесть, выпад и отскочить. От такого нижнего по ногам хорошо если один из пяти умеет защищаться.
Вардусья: - Потому и не учу. Раза три помрешь и понимания они того... меняются, - кивнула Вардусья, почесав шрам под глазом. - Сыновей разве что, так то своё, не жалко, - усмехнулась, имя ввиду совсем другое. Славнейшие мужи* за соседним столом пялились и ржали, но на неё смотрели всегда и она по-свойски подмигнула весёлому патрицию, а подсевшему мальчонке пододвинула родосское без объяснений. - Пожаробородые... Это ты такой смелый, что племяша моей патроны учишь, ты и объясняй, а я-то что могу сказать, кроме того, что охранять бы тебя при таком раскладе не подрядилась? Варвар похвалялся не зная брода, высокородные подпившие мальчики, по движениям судя, занимались тем же, для всегдашней уютности обстановки не хватало только Алефа-Горы, с его извечным "ежели я вломлю, так он ту Везувию перелетит чисто твой орёл". Вардусья хмыкнула, крякнула, осушила: - Ну, за баб тогда! - и отрезала, - мечи, дубины, кулаки - всё одно членомашество. Драться надо - головой. *клариссимы
Тирр Серторий: Тирр хмыкнул словам Квинта: - Видел я, все видел сегодня, даже лишнего, - он поморщился от воспоминаний о горе трупов и оседлавшем ее пирате. А тут еще здоровяк бахвалился без меры. - И не думай, сторож, что ты с тигриной шкурой в цене поднялся. А останешься без своей - ломаного аса никто не даст. Благодарно кивнул за вино, плеснул богам, чтоб им не пересохло, пригубил - только сейчас понял, что выпить хотелось до смерти: - Сладок вкус свободы, пусть и чужой. Так ты теперь в телохранители, Вардусья? Это полезнее, чем сносить головы на арене почем зря, даже если ими подумали перед смертью.
Квинт: - Агенобарб - это тебе не полубог, Вепрь, бери выше. Но не смотря на то, что как представитель рода он не одинок, иначе мне не выпала бы честь учить одного из Агенобарбов, он, тем не менее, единственный в своем роде. А как боги относятся к окружающим, ты можешь судить... не скажу по Хроносу - я для этого сегодня недостаточно зол, но по Юпитеру, хотя бы, если тебе это о чем-то говорит, и понравится ли ему, чему может научиться его младший родственник, зависит отнюдь не от учителя, а поэтому - за баб! - согласился Квинт. - Единственное поле деятельности, где голова не играет решающей роли. И я бы даже сказал, чем безрассудней мы бываем в определенные моменты отношений, тем лучше эти отношения складываются. Именно поэтому я решил никуда завтра не идти - я слишшшкоммногодумал, чтоб оказаться хорошо принятым. В лоб этого мне, конечно, не залепят, но у женщин есть множество способов колоть глаза, не называя вещей своими именами... вернее, давая вещам свои имена - Вардусь, скажи? Я поверю тебе сразу и навсегда, ибо ты из тех ярких женщин, что в драпировках не нуждаются и пользуются недомолвками только на войне, то бишь арене,а поскольку арена тебя отпустила, то... это что еще такое? Пива! - заорал он в сторону кухни, обнаружив по лицу Кабана все что пропустил мимо ушей. И только когда пива принесли, добавил: - Хотя родосское, можешь мне поверить, не менее божественно.
Кабан: Мелкий задираеца, что ли? - Я те сам кажный ас сломаю и дам, ежели нада, - пробухтел Кабанчик, хрустнул кулаком и разжал его, печенками ощущая, что высыхает. Ыссенца задвинул телегу, и толкал ее, толкал, груженую, Кабанчику аж самому тяжко стало, понял что вроде как про баб, точно про баб. Пива! - Во, это дело, а то хренос-пипитер, че им гаварить, мне и тя хватает, - Кабан опрокинул внутрь половину принесенной кружки, благодушно крякнул. - Терь и бабам не сухо буит, гыгы. Ыссенца, ты ж так трындишь, а твоя одна из агено... ну этих, божественных, она тя понимаит хоть? А до радоски доберемся, не пириживай!
Вардусья: Пока мальчик рассуждал про шкуры, Вардусья порядочно закусила тем, что ещё не сгребли мужики, возразила: - Туда, но это смотря чьё тело охранять, а то другой раз полезнее и сносить, - попыталась вставить, что у рыжебородых не все бабы, но ритор загнул про богов, окончательно сбивая с толку варвара, и она только остатком пирога в руке махнула - такая туша уж как-нибудь выживет и без латыни, не первый он варвар в городе. - Да и без имён, - разулыбалась сообразительному патрицию. - Иная эдак бровями поиграет и как в пыль стряхнула. Только это всё равно, - наклонилась вместе с кружкой доверительно, - если на брови-то не смотреть. А в девке всегда есть куда смотреть, кроме бровей-то, так? - спросила утвердительно и подтвердительно выпила. Родосское уже забирало, и даже раненая рука вроде как отошла до того, что вторая чесалась поставить кружку и побороться на столе... всё равно с кем.
Ветурий: Вардусья подмигнула, ему? И Вет, уловив окончание ее фразы-тоста, не удержался: встал, кивнул Сципиону и с громким - За баб! осушил киликс неразбавленным. После чего наполнил еще раз, на сей раз плеснув воды для вида и пошел знакомиться. Тем более Сципион всячески расхваливал таких женщин. А Марк был любопытен. Возможно, не настолько, чтобы прямо сейчас воспользоваться советом - перед глазами еще маячили рыбки, а стены, пол и все остальные поверхности приобрели некоторую упругость, но посмотреть на нее вблизи хотелось неимоверно, тем более, что сама подмигнула. Просто понаблюдать, что ли. Приятели, с которыми он сюда завалился уже благополучно перебрались в какое-то другое заведение. Вариантов было немного, необойденных мест осталось по пальцам, но догонять их казалось менее заманчивым, чем попялиться на такое чудо. -Поздравляю, красавица. Аве Тирр, рад снова видеть. Как-то проходя видел как ты тренируешься, может, развлечемся как-нибудь? Не подумай дурного,-Марк прыснул -Вепрь. Нет слов, хорош. Как бы тебя поклонницы не порвали как ту тигру. Завидую. Квиинт..ты-то мне и нужен, но потом. Заказ по стихотворной части. Я сам любовных стихов не пишу, увы. Впрочем, терпит. - Ты же никуда из Города не едешь?,- спросил гладиаторшу.
МаркКорнелийСципион: Маркус достал сестерций и подбросил, наблюдая за тем, как тот упадёт. Выпали Диоскуры. Доев и допив он быстрым шагом направился вдогонку за Ветурием, справедливо рассудив, что выпил слишком мало, чтобы хоть как-то на него подействовало, да и ещё и поел вдоволь, а потому ничего не мешает продолжить приносить жертвы Бахусу. — Аве всем. Зрелищ мы уже сегодня насмотрелись, так что по плану хлеб. Но, поскольку хлебом пьян не будешь — всем выпивка за мой счёт. Ксен, да чтобы все за этим столом налакались так, что прямо здесь утром и проснулись! С этими словами преторианец плюхнулся рядом со своим тёзкой, окончательно осушив свою фляжку с фалернским. В конце-концов, ничего человеческое ему не чуждо, кто бы и чего не думал и не рассказывал про божественность текущего принцепса, который и сам охочий до того, чтобы налакаться до состояния, когда тело способно двигаться не быстрее пирамид Египта. — Любовные стихи... Как мило, я в предвкушении новой порции городских сплетен. Ну, о том, кто та красавица, которой отдано навеки твоё сердце. Разумеется, разумеется, кто о тебе что дурного подумает? И вообще... Лучше уж сплетни про твои любовные похождения, чем про того Лара Фурия... Всяко интереснее. А то всё слушаешь, слушаешь, про то, что хлеб дорожает, хотя уже в этом Египте легионов хватит, чтобы дойти хоть до Сереса. Он с улыбкой оглядел собравшихся, старательно пытаясь сделать вид, что уже близок к состоянию озорной свиньи. — Да и охрана, она дело такое... Когда и в процессе сносить приходится. Хотя и редко.
Тирр Серторий: - Кулаки себе не сломай, - поддевать Кабана было неинтересно, и он вернулся к Вардусье. - По крайней мере теперь ты можешь выбрать - охранять или сносить. А дальше все покатилось в вакханалии. От разговоров о девушках, именах, бровях Тирр даже немного покраснел и нахмурился, в надежде скрыть смятение - он не мог перестать думать о Валерии, даже когда смотрел на донышко кружки, а все здесь, каждое слово, произнесенное корявой ли, безупречно ли латынью оскверняло образ легкой, ласковой рыжей свободы. Он допил махом и уже хотел уйти, но откуда ни возьмись появился поддатый Ветурий и отвлек от плана побега: - Аве, Марк, но только когда протрезвеем. За Ветурием пришел преторианец и возжелал городских сплетен про любовные похождения. Тирр окончательно смешался и потянул к себе еще родосского. Выждать, улучить, сбежать.
Квинт: - Вепрь! - громко обратился Квинт и пробормотал: - Боги меня невзлюбили за что-то, не иначе, если я и за вином вынужден учить словесности. Вепрь, - снова возвысил голос. - Я тебе одну умную вещь скажу, только ты не обижайся: Агенобарб - он. Нет баб среди Агенобарбов, так что говори "он", "он, Агенобарб", не то тебя неправильно поймут, и, клянусь, безопасней оскорбить Юпитера - у того хотя бы молнии дважды в одно место не встревают. Запомнил? Агенобарб - он. Бабы у него в роду тоже есть, но это несущественно, когда кости лежат таким образом, как они лежат в человеческом теле, а лежат они так, что баб с бородой не рождается в обозримых пределах мира, даже если они огненные... хоть пределы, хоть бабы... Нет, я не в состоянии держать учительский тон в попойке, не то говорил бы проще или хотя бы меньше, - пожаловался он Вардусье. - Слышу я тебя, как женщину, слышу, не могу не слышать женщину, как не могу не смотреть на ее брови, и порой покорно падаю в пыль чтоб посмотреть еще и оттуда, поскольку снизу в женщинах тоже много интересного... Марк, не перебивай меня такими пошлыми речами! я едва решил, как мне быть, не имея оды назавтра, не хватало, чтоб мне и от тебя потом пришлось, прятаться... Кто тебе сказал, что я пишу любовные стихи? Если в моем опусе попадается симпатичное место, видное мне, когда я лежу в пыли перед женщиной, это еще не делает опус любовным посланием - это может показаться, например, Вепрю, а от тебя я такого никак не ожидал!.. Лучше позови-ка ты к нам своего брата по Бухусу. Брат Ветурия по Бухусу ждать себя не заставил, и Квинт взвыл: - Неееееет, кто это вынесет? Вам еще и городские сплетни в стихах? Марк, не делай мне репутацию, я в этом не нуждаюсь, ибо ни тем ни другим не торгую, хватит с меня, что перевирают дареное! Выскажись в компании малознакомого человека, так мало ли что ему всхрюкнется поутру с похмелья, а ты потом Квинтыссэнца? - он подмигнул причалившему, - Одно верно: как-то Ксен цедит сегодня, точно боится, что мы налакаемся и нарожаем сплетен - благо мужчины в этом деле преуспевают не меньше женщин... Ксееен, если Вепрь не уснет сегодня за столом, я пущу сплетню, что ты жадина! - прокричал он и тут же снова сменил громкость на беседную: - ...и уверяю вас, я не забуду! Как тебя звать, новый брат мой по Бухусу, щедростью и демократичностью превосходящий сделанных мне родителями? Не пойми сказанного превратно - ни один из моих родных братьев не сел бы за стол с гладиатором, поэтому семью Фабиев я представляю здесь в единственном экземпляре, да и то являясь по сути концентрацией все же вовсе не фабиевых черт! Квинт Эссенций, девятый испанский - тот самый, что женщина сбросила в пыль движением бровей. Зря мы в свое время рассматривали ее как женщину, но уж если взялись, то надо было как Клеопатру, ну да то и другое дело прошлое, так что продолжаем пить за баб... Ксен! Родосское еще есть, а пиво... щассс кончится! Опять.
Кабан: Кабанчик на мгновение стал Вепрем, поднял голову, раздул грудь и ноздри, надменно кивнул тощей, ну шо тот Гераська, патриции: - Ни парвут, эт я сам кого хошь порву, - осклабился, прислушиваясь сквозь шум и к Ыссенциевой речке из словей и заодно грозно позыркивая на мелкого, шоб не задирался больше. - Да понял я про твою агенобарбу, не дурак же. Он-он, че непонятного, тока как жы они, без баб-то, как размно...жаюца, бородой штоле? Молней тут не стращай... Тигра вон, тожы была... агеновой.. агеной... Тьфу, бля! Кабанчик выругался, стараясь изо всех сил не переходить на родное наречие: - Ыссенца... ты жаловаешься этому тощепьяну шо ты не Ыссенца? Вепрь, он эта... хорошо разбираица в этой вашей трахо... любо-стиховной этой... опусе! Ты ток трынди тишее... - он сделал медленный жест лапищей сверху вниз, накрывая ею кружку. И тут подошел еще один патрицанен, побольше хвалебной тощандры, но не с Кабанчика, канешн. - Тут стока нету, шоб меня под стол уронить, гыы...
Ксен: Ксен пришел от печи потный к закадычному столу, с двумя кувшинами, когда до него дошло, что высокородные пересаживаются оба. - Это вовсе не родосское, Квинт, я принес фалерн... и пиво.... хотел бы я с вами сесть, но у меня там хлеб, - пропыхтел. - А пока не спекся, так и быть, я вам жидкого еще... сейчас... - и ушел снова за кувшином: выкатывать бочку все же не стал, вдруг чего не так - и в ней кого-то, глядишь, и утопили, буквально, а не квинтово выражаясь.... при помощи пьяной драки. Что запросто могло вдруг получиться, при таком разнородном составе питухов за столом. Как не хватало Крома! Сам-то за делом, так во дворе лишний здоровый мужик с головой не помешал бы.
Вардусья: - Да куда я ж рыпнусь, - приняла Вардусья поздравления кивком и широкой улыбкой, - если сюда едут все деньги, мечи и годное вино? Ещё разминусь в дороге. А сносить-то лучше до процессу, - усмехнулась расщедрившемуся хранителю главного тела, - охране до процессу доводить - срамота одна, а дело охраны срамоту упреждать, - договорила уже с невозмутимым лицом - мясному пирогу. И, жуя, поддакнула речи, вёрткой, как провокатор на песке: - Падать оно зрелищно... и того... верно тактически... и стратегически... - но после упоминания девятого испанского посмотрела и уважительно, да сочувственно. А варвару, на его похвальбу, только руку на стол перед мордой поставила: - Порвешь, порвёшь, после меня, ну? Ксен, посуди-ка! - не успела вдогонку, и подрядила знакомца из подтрибунника, - тут не стихи, тут просто, так, поди, правила знаешь? Тогда ты посуди...
Ветурий: - Найду где угодно,-отозвался Квинту и, когда оторжался после "тощепьяна", изготовился судить, уже предполагая две вещи: кто выиграет и кому он присудит победу. И очень подозревал, что они не совпадут.
МаркКорнелийСципион: — Да ладно, у Юпитера тоже стрелы-молнии в одно место попасть могут и дважды, и трижды. Вот когда я в Каппадокии служил, там в какие вершины гор столько раз попадали, что все деревья порасщепляло. Преторианцу было хорошо, хотя он старался держать баланс, когда его любимое фалернское уже развязывает язык, но мозг ещё способен различать то, что говорить можно, а что нельзя. Вроде бы пока получалось, чему помогало наблюдение за остальными и попытки разбираться в их мотивах. — Ода о том, что интересного в женщинах снизу, хм... Кажется, на наших глазах у Марциала появился конкурент, как интересно... К тону полагалось достать стилос и начать записывать, но желания не было никакого. Теперь ещё и представляться требовалось... — Брата твоего нового по Бухусу зовут Марк Сципион из семьи Корнелиев, и со своими легионерами он успел выхлестать столько куллеев вина, что уже не столь важно, носят ли собутыльники простую тунику или тогу с пурпурной полосой. Услышав про место службы Марк слегка оживился, хотя уже и так был активен настолько, что в харчевне оставался лишь по весьма прозаичным причинам собственной щедрости и занимаемого поста. — Ой, да ладно, баба та успела сбежать к Плутону, откуда, как известно, не выдают даже если запросил сам богоподобный, но её дочурки вполне утешили наших бравых парней, как и много кто ещё в Британии, там столько этих варваров полегло, что легионеры аж устали улучшать местную породу. Двадцатый победоносный Валериев, ну а потом ещё и пятнадцатый аполлонов. Что было с вашими лично не видел, говорят, крепко потрепали, но ничего этих кельтов не спасло, мы долг кровью вернули со всеми процентами. Фалерна тем временем прибавилось, и пришлось с одной стороны продолжать надираться, а с другой же по-прежнему оставаться в полной адекватности. — Конечно лучше не доводить, вот Цезарь не подумал и известно чем закончилось. Хотя тоже дело такое, вот некоторые наймут охрану, да и думают, что чем больше этой охраны, тем лучше, а потом голову с плеч кого охраняли, а охраннички бегом в стороны, чтоб никто не заметил. А всё почему? Лучше два-три, но тех, чтобы дело знали, а не два десятка таких, что пиллум от гладиуса не отличат. История про Тривию так или иначе обязана быстро начать обрастать сплетнями, а потому сохранять оную в тайне уже не имело никакого смысла.
Ксен: вслед донеслась просьба рассудить, а Ксен принес второй кувшин пива, пока хлебы да пироги сидели в печи, и порадовался, что Ингрид не слышит. - Ладно тебе, порода! Среди римлян тоже рыжие попадаются, - пробухтел сквозь смешок. - Закусить еще что-нибудь подать? - спросил напоследок и потопал снова на кухню.
Тирр Серторий: Как ни странно, но Эссенцию почти удалось убедить варвара в мужественности богоподобного, теперь еще имя бы выговаривать правильно научился, вернее имена. - Поосторожнее, Вардусья, ты выдавишь из него последний разум, и он промахнется мимо конюшни, той, где его поставили коней стеречь, - в исходе поединка он не сомневался,а суд шутника Ветурия сделает из этой забавы несомненно еще более безбашенный балаган. Квинт вспомнил свой девятый, преторианец очевидно подхватил, а Тирр еще раз крепко подумал о своей теперь уже такой далекой и смешной, больше сказать, издевательской мечте. Она сказала, что сбегать от Рима в римский легион глупо - и это так и было, она права, огненно-рыжая гречанка, нравом и силой схожая с Боудиккой или ее дочерьми... В этом же свете Рим в своем бахвальстве стал куда мерзее, чем косноязычное бахвальство огромного бритого варвара, мерзее самого себя в дневном побоище пиратов. Чтобы скрыть то, что вот-вот проступит на лице, во взгляде, он нырнул в кружку, походя заметив: - Кем бы ни был противник, не стоит его недооценивать и поносить, ни живого, ни мертвого, - и сосредоточился на предстоящей борьбе, сказав только проходящему мимо Ксену. - Ты так говоришь, будто это то-то плохое.
Квинт: - Жалуюсь, Вепрь? Хаха! Найди мне поэта, который не жалуется - и будешь признан народом как величайший из дознавателей обозримого мира. А меня, Марк, ты, может, и найдешь, поскольку тише я не умею, да кто сказал, что при мне будет непременно ода?.. может, очередная жалоба. Нееет, музе моей конкурировать не пристало, так что к лярвам этого Марциала - это он продается по книжным лавкам, а мне приличествует та щедрость, которую сам лакаю, предпочитая сотрясать воздух, нежели марать папирус. А вот когда я сменю своего престарелого мальчика резвым писцом, чтоб успевал записывать приходящее под руку, и стану в позу на пиру, свиток развернув аж под стопы свои, тогда, елки-палки, можете смело заказывать молнию у Юпитера, ибо нечего поэту возвращаться, да еще и своею же скатертью - и у верховного будет шанс попасть, ибо я не древо на вершине, а если б он и в самом деле в одно место метил, была бы на той горе одна большая воронка и немного здравого смысла. Но нам ли судить богов... - Квинт снова слегка умыл из кружки стену, отхлебнул и продолжил: - Где тот Амур, что говорил бы моим языком - сдал свои позиции Марсу, и разгулялся на полях его после побоищ..? Где логика, боги, вас вопрошаю, напиваясь в вашу - а чью же еще, спрашивается - честь, вместо того, чтоб взыскать прилежанием благосклонность женщины? Гордитесь, сволочи! - бросил он уже в кружку и он снова припал к родосскому, вынырнув с продолжением: - ...вы дали бой логике! мы уходим воспитывать рабов, которые будут потом воспитывать наших детей, и остается только удивляться, как мы еще побеждаем. Слушай, Вепрь, уступи мне руку женщины! - он погладил Вардусью по запястью. - Тебе все равно есть чем заняться - пить и слушать нас, завтрашний полубог! за этим столом сегодня Марс и Амур сошлись в неровен час - с той разницей лишь, что Марс уверен в том, что он Марс, а я видел свое отражение в кружке. Да еще немного родосского, и устами моими заговорит уже Бахус - они с Амуром и так неразлейнептун... Хотя, вздумай Нептун разливать...
Кабан: - Эй, Ксен!!! - неожиданно для всех заорал Кабан, перекрывая бухтение мелкого. - Ты эта, братан, сюды потом подь, я у тя хату хотел эта... наснять! Ыссенца все изливался и вот чета из этого моря было и к Кабанчику, то бишь к Вепрю, он уже почти забыл эту кличку: - Дазна...тель?.. Не, эт проста, Ыссенца, вот я ща тощандру патрицыпанскую судейскую эту прижму к столу - дык он те сам напишет че-там нада про амуров-трахуров, и не зажалуица ни разу, гыгы... - попутно Кабанчик испепелил глазищами унылого мелкого и руку от Вардусиной убрал. - Я че... сломаю ишшо, а те охранять этих... патрицыпанов. Вон, Ыссенцу забори, он чето прям жаждит весь, этими... словами весь изошлялся. А я потом с победуном. До первой хрусты! Дернул из кружки оставшееся единым махом и кивнул белой, как первые ряды в тиатре, уже порядком надравшейся туше, который Ыссенца так старательно забивал качан: - А ты че, братан? Борисся на костях, м?
Вардусья: - Породу, говоришь... - хмыкнула Вардусья, - вот это, - показала на шрам под глазом, - мне оставила иценка. Славная девка, сильная. Была. Деревенская латинянка, она всегда считала, что живых, если уж припёрло, хаять можно всяко, а о мёртвых или хорошо или уж лучше никак. Особенно о "своих" мёртвых. - Тебе рука-то зачем? Вродь пока ещё не тонешь, - с сомнением посмотрела на Квинтову кружку, но тут варвар отказал забороться и она отодвинулась от стола, смерив Кабана насмешливым взглядом, - ну сломаешь, так ты работать и зубами можешь, а я патрициев и с охромевшей совестью поохраняю, чего уж.
МаркКорнелийСципион: — Ксен, да кто сказал, что у меня какие претензии к рыжим? Или к кельтам тем же... Нормальные ребята все. У меня треть центурии в своё время состояло из галльских полукровок. Я не люблю тех, кто не отвечает за кого должен. Кто льёт кровь рекой полноводнее Данубиуса. Кровь своих людей. Вот таких да, таких стоит прибивать за руки и за ноги. Так как есть за что. А они накатывались подобно водному потоку, раз за разом, и становились этим потоком, но кровавым. Он повернул голову к какому-то незнакомому ему молодому парню и усмехнулся. — Недооценивать и правда не стоит. Пока не разобьёшь. И уважение... Его надо заслужить. Особенно уважение Рима, отмеченного богами, Города, что сокрушает всех. Их было двадцать три на каждого из нас. Мы потеряли четыре сотни солдат из десяти тысяч. И порубили все эти сотни тысяч на ленточки кожи. Карфаген добился нашего уважения, так как мог воевать почти на равных. Его же добились галлы, с которыми Цезарь сражался много лет. Или германцы, когда Вар так и не вернул те три легиона. А не подобное воплощение глупости, что можно было видеть пять лет назад у Вирокония. То были настоящие солдаты, которые не боялись смерти и презирали боль, которые сражались, не обращая внимание на то, во сколько раз враг их превосходит. А теперь приходится искать кого набирать в преторианские когорты, так как все хотят денег и славы, а не учиться всему что нужно, день за днём. Эх... Маркус устало махнул на всё рукой, а после откинул волосы на левой стороне лба, на самой линии роста, где виднелся короткий шрам. — Как раз оттуда, из-под Вирокония. И, да. Ты жива, а она — нет. Что доказывает многое. Зелёные глаза ещё раз прошлись по Тирру, чуть задержавшись на лице. — Шрам. На левой стороне шеи. Длинный. От рубящего удара. На дальней дистанции скорее всего, может на средней. Потому как иначе бы просто вогнали нож по рукоять в шею. Как ты его словил? Выхватывал что ли меч позже, чем следовало, а потому вынужден был отклоняться, так как не успевал отпрыгнуть, и отклонился недостаточно, а после, чтобы не рисковать рукой с оружием, подставил левый бок? В словах не было ни обвинения в ошибке, ни какой-то особой эмоции. Так... Уточнение деталей. Молодой, а уже с такими вот следами. Вигил что ли? Хотя нет, они, скорее, будут выглядеть или старше, или беднее.
Ветурий: Марк, кажется, начал понимать, к чему клонит Сципион и порадовался за Тирра. Насколько он помнил, парень хотел служить, а тут не просто в легион, а преторианцем. Почетнее, служить меньше и денег больше. Деньги никому не помешают, тем более Серториям, где старший из братьев женился на девушке, которой на свете не существует. Это если верить тому что говорят в городе про дальних родственников и несогласие опекунов. Конечно, Тирр будет возражать, ответственный молодой человек, главный в семье..и Марк решил сделать доброе дело- помочь Тирру сделать шаг к своей мечте. И взяв на себя обязанности виночерпия, не обделил его вином.
Тирр Серторий: Лекцию о доблести Рима можно было слушать вполуха потому, что он таких уже наслушался и начитался - и библиотеках, в школе, на площадях, когда давили это самое восстание. Тирр так и делал, кивая ни с того ни с сего подливавшему вина Ветурию. Он с удовольствием посетовал вместе со всеми на трудности, преследовавшие рекрутеров преторианских когорт, если бы был тем самым Тирром, который вооружался в близкий поход как в дальний и который еще вчера тренировался убивать невидимых врагов в саду Иппократа... Но в полумраке харчевни преторианец разглядел шрам, шрам, которого не было, который был стерт сегодня пальцами тонкими, нежными и свободными у фонтана по дороге к храму Портума и лодке, бегущей вниз по течению. Тирр дослушал до конца, выпил вино резко, будто это могло как-то скрыть его от внимания и вопроса: - На дальней. Все было проще, чем у тебя, Марк Сципион, и совсем без героизма. Я ездил в Рецию за товаром и на меня напали двое. Спешиться сразу не успел. Один дотянулся до меня клинком, я уклонился, он оказался под копытами. У меня крепкий конь... А второго я... - он запнулся, вспоминая удары и хруст костей, потер переносицу; здесь ничего из сказанного про те события не могло стать лишним. - Скорей всего зарезал - в честном бою один на один. Но гордиться все равно нечем. И выразительно посмотрел на Квинта, надеясь, что тот не станет рассказывать матери полную версию событий.
Квинт: - Если бы я тонул, - баюкая руку Вардусьи, Квинт заглядывал гладиаторше в глаза и утишал голос, и все на свете взгляды молодых юношей на жизнь, при всей их выразительности, могли бы прислониться к тому месту, куда отправлялось теми же юношами большинство его слов на лекциях, - мне было бы уже поздно разбираться, мужскую или женскую руку мне подадут, и даже цель этой руки имела бы второстепенное значение. И, прошу тебя, не обращай внимания: Сципион пришел за сплетнями, вот и упорствует в поношении мертвых, в надежде что кто-нибудь что-нибудь скажет сгоряча о живых.
Кабан: Кабанчик нагнул голову, возвращая Дусе взгляд, правда уже изрядно налитый, забарабанил пальцами по столу так, что он ходуном пошел, добавил в нутро хервизии, икнул: - Дык это ж я ж тебе сломаю ж, Дуся. Нинарокой... А я ж тя почти эта... люблю! Ыссенца, как оно там у вас... стехи... ты б побубнил чего, - а тем временем Туша с Ыссенцы перебросилась на мелкого, а на предложение Кабанчика совсем не отреагировала. - Ну брата-а-а-ан... Трусишь штоле, нее, ну я понимаю, чоуж, я сам трушу када ся в окошко вижу или в кадке... с хер-визией! Или ты эта... мослы для пользы какой стережешь, а? Кабан едва договорив, резко повернулся к Дусе и Ыссенце: - Ни хочет... давайти я вас обоих сразу заборю, у мня ж целых две грабли.. гыгы..
Ксен: Ксен так и не услышал заказа, только потом аж до печки донесся кабаний рев про жилье. Отметил, сдал печение на попечение детям, вернулся и притерся рядом с бестиарием к столу со своей кружкой, очень, надо сказать, вовремя - Вардусья уже боролась с Квинтом, и у Кабана свербило побороться вовсю - то есть, поднять вопрос про каморку получался самый момент. - Есть, - сказал он Кабану негромко, - такое дело. Квинт, не ты себе соседа в песке подобрал?.. Да погоди ты возню тут возить, Кабан, полный стол посуды, а ему бороться. Осмарак-то съехал, комнату оставил побеленную, а окно на крышу почитай Суламитыну, так что если буйный - сиди где сидишь, пей свой динарий и никакого разговора. Втроем с Кромом мы тя все равно укрутим, да кто ж потом Валерию Максиму утихомиривать будет, не ты поди, - посмеялся, наливая себе и новому предполагаемому жильцу.
Вардусья: Вардусья слушала ветеранский рассказ внимательно, как и дорожный, даже налила себе всего один раз, но, поглядев на шрам, покачала головой: - Оно доказывает, что Фортуне надо чаще подливать, - что и сделала, плеснув от стола. И утешила мальчонку: - Жив вернулся к родным, чего б не гордится? А кто из кустов прыгает, знает на что прыгает, уж мне поверь. Руку прихватил хмельной ритор, но солёная рыба была заманчивее и Вардусья, потянувшись через стол, помахала её хвостом перед варварским носом: - Нееет, сломаешь ты язык, нинарокой своей, а кабы мне сегодня скифка жару не дала, я б тебе и левой показала... любовь, - захохотала, отмахиваясь от предложения поплывшего варвара, - да той любви мне сегодня на песке хватило. А что, Ксен, и посели, может хоть этот переборет соседку твою, бывают же чудеса, только мне прежде скажи, я месяцок пережду ходить-то к тебе...
МаркКорнелийСципион: "Ветурию уже не наливать..." — прошло где-то на дальней границе сознания, когда постепенно становящаяся всё тяжелее голова силилась сохранять какую-никакую адекватность в разговоре с мальчишкой. Почему-то возникла идея устроить Вардусью охранницей к Валериям. Зачем — он и сам не знал. Но идея почему-то пришла в голову и отбрасывать её почему-то не хотелось. С другой же стороны, сначала надо будет прийти к Валериям, в этот дом, напротив которого преторианцу до сих пор хотелось заказать роспись всех стен провокационными рисунками, и, честно говоря, было за что. Но с другой стороны... Род, восходящий к современникам самого Ромула, давший Городу четверых только диктаторов, а уж сколько консулов не помнил и сам Марк. Род, который скоро станет ему обязан по праву исполнителя кровной мести и того, кто даровал им кресло в Сенате. В такой ситуации попытки припомнить неподобающее поведение со стороны одной из сестёр казались слишком мелочными. Есть способы сообщить о своём неудовольствии с меньшим количеством издержек. — Да ладно, Квинт, горячность рождается в вине, а не в поношении мёртвых. Я не гневлю Плутона; жертвуя каждый раз во имя Города вспоминаю и тех, кто пал во его имя и славу. Офицер повернулся к Тирру, походя бросив бывшей гладоаторше, хотя в этом ремесле бывших не бывает. — Ей всегда надо подливать. Так как слишком многое в её руках. Реция... Там вроде на постоянной основе гарнизонами стоит Двадцать Первый легион, который "Хищник", и его вспомогательные части. Так, Реция... Дайте боги мне хорошую память. Скот, дерево, смола, мёд, воск, сыр. И вино, которое отдельные ценители называют лучше моего любимого Фалерна. Вино возил, признавайся? А что касательно поездки... Во взгляде Сципиона мелькнуло что-то то ли от Марса, то ли от, возможно, какого-то мужского воплощения Минервы. — Ты был один. Если едешь один, то очень опасно, когда резко бросаются и режут связки у коня. Если народу много и все пешие, то нет ничего лучше рывка вперёд. Я помню Рандею, даже и мало какая пехота в строю выдержит удар тяжёлой кавалерии. Если народу мало и легко могут броситься, то лучше идти пешком и быть готовым вспрыгнуть в седло. Что можешь править конём так, что тот послушен тебе в затаптывании — прекрасно. Особенно в твоём возрасте. Не так-то просто заставить крошить копытами черепа, если он не прорывается из окружения. Расскажи о втором. Гордиться есть чем в любом случае. В таком возрасте уже убить как минимум двоих, бросившихся внезапно и с оружием... Маркус уверенным движением протянул младшему Серторию готовую к пожатию руку. — Уважаю.
Ветурий: Становилось как-то совсем нехорошо, и очень быстро. Марк, извинившись, и даже недосудив, хотя и хотелось - когда еще он с такой женщиной за одним столом посидит, вышел в латрину. На обратном пути ошибся направлением и убрел в сторону кухни, прислонился лбом к одной из прохладных еще (как ей удалось в такую жару) стен, да так и завис. Продвигаться дальше решительно не хотелось, а вот постоять здесь так немного.. Кусок стены подо любом согрелся, но лень было даже голову переместить, не то что за стол вернуться. Мутило. >>>>>>комната Осмарака в инсуле
Ингрид: Ингрид вытащила хлеб из печи, и пироги тоже, все вполне пропеклось и вышла было сказать отцу что готово и спросить кому подавать, как чуть не спотнулась о патриция, который растопырился низом спины в проходе и, похоже, даже что-то мычал. Пренебрежительно фыркнув "эти даже пить не умеют" на каком-то из звучавших иногда во дворе наречий (они у нее все в голове путались в один великий язык тех, кто с двух кружек дорогу к столу не теряет) она поймала так кстати вылезшего из укрытия Тихика и поручила ему отнести пьяного куда-нибудь с дороги, да хоть в бывшую Осмаракову, чтобы пройти можно было и раз уж ему, Тихику, сегодня не работается ("хозяевам самим все таскать приходится, смотри людей сколько"), чтоб колыбельную ему спел. А сама, все-таки обогнув патрицианскую спину, дощла до отца. - Все готово. Что кому? Поздоровалась со всеми сразу, одним длинным кивком и собралась уйти на кухню, понимая, что теперь придется на разносе, чтобы не подумали лишнего, когда патриция хватятся. Хотя и глупости это, конечно, нужен он ей..
Тирр Серторий: Тирр улыбнулся понятливой Вардусье: - Твоя правда, если бы я вернулся к матери мертвым, она бы меня убила, - Ксен вовремя помянул полузабытую ипостась, и Тирру оставалось только кивнуть на это. - Валерия Максима. Уж поверь, телега таких тигрогрызов не стоит мизинца ее левой руки, но тот, кто вздумает вдруг продавать, горько пожалеет. Ветурий испарился походкой тяжело пьяного, и Тирр, проводив его взглядом до Ксеновой кухни, отставил вино в сторону, не хватало еще. Он слушал воспоминания Марка о Реции и легионе внимательно, пока не резануло ухо неприятно "признавайся", дальше собственные мысли приглушали говор за столом... Признаваться в чем? Во всем, в чем хотел и мог, Тирр сегодня уже признался той, что могла заменить собой весь мир и каждого из богов, заполнить все пространство внутри груди и головы и еще на пятки осталось бы немного, на те скромные пятки, куда отлично помещается душа. Вот так, по требованию, признаются виновные, преступники, оступившиеся, а он не виноват в том, что в его завтра существует только шестой час. Не виноват в том, что она вольнее ветра, патрицианка, едва не сгинувшая в клетке удачного замужества. Не виноват в том, что полюбил тогда, когда каждый час его жизни нужен семье. Он не преступник. Потому что... хотя бы потому, что преторианец протянул руку в знак одобрения. Тирр снова улыбнулся, едва заметно и даже в чем-то благодарно: пусть преторианец, разумеется, одобряет только то, что сам сейчас сказал, но это было то, что нужно, и рукопожатие вышло крепким по-дружески. - За жимолостью ездил. И ранней земляникой, - он вздохнул, посмотрел в кружку и твердо решил больше сегодня не пить, пожертвовал остатки всем сразу богам, повернулся к Марку. - Плохо помню, на самом деле. Первого Крепыш ударил копытом, и еще добавило телегой. Я его остановил, соскочил, увернулся, вытащил меч и сразу ударил второго. Он отбился. Двух тяжелых рубящих хватило, чтобы он смешался и ошибся с защитой, опустил руку. Я разрубил ему плечо, добавил в бок, - и бросил обоих умирать. Вардусья права, конечно, они знали, на что шли. Вернее не знали, только подозревали, на что могут нарваться. И все равно ни одно из твоих условий не говорит в мою пользу, Марк Сципион, хотя бы потому, что мечники они были не самые лучшие.
Квинт: - ах Марк Сципион! - Квинт сразу приложил к груди брошенную женщиной руку, - или тебе не приходилось горячить воинство без вина, что ты притворяешься, будто не знаешь силы слова? - он подмигнул, и глаз у него склеился. - Бахус воздействует на человека с двояким результатом - иного горячит, иного умиляет, тут все зависит от природных склонностей человека, отсюда и постулат, что истина в вине, которое резче эти склонности кажет. То, что заливается в глотку, всего только полив посеянному в сознание через уши... - Сципион же принялся сеять разумное в мозги молодого соседа, кажется, даже не дослушав, и Квинт, замедлив речь, махнул рукой, обращаясь ко всем и никуда: - Вот и пример прекрасный сказанному! Пока одни заняты поиском истины, другие если и не машут мечом, то вспоминают, как махали или учат, как махать. Вардусья, чем я тебе не нравлюсь - предпочитаешь тех мужчин, которых укладываешь на арене? Ингрид, взгляни на нас трезво и непредвзято, и скажи, во что вы там вываляли вашу краснобородку, что женщина отнимает у меня руку схватиться за рыбий хвост?
Кабан: - Эть... глория... как ее... манда тут уйдет, пока мы до твоей Кромы дождем... - крякнул Кабанчик в кружку, опрокинул ее легким движением, поставил на стол и огляделся. - И ваще, я ж Ыссенцын динар пью, чо мне... А чо, иза максимы ты хату не дашь, штоль? Мне этот... лысый сказал, шо сдашь, тож че-та плел про белилы... Опаньке... а ты, рыжынькая, ничо, а ты смарела, как я.. ик... тигру загрыз? - Кабан состроил героическую физиономию, попытался даже выпрямиться, и тока мельком подумал, что у этой... Амины все равно сиськи больше...
МаркКорнелийСципион: Преторианец улыбнулся и ответил Квинту, прикинув на будущее покопаться в личных делах — на учителя племянника принцепса не могло не быть ничего. Особенно настолько любящего выпить. Годы научили его тому, что доносы нужно иметь на всех, причём желательно столько, чтобы вышвырнуть на арену. А уж потребуется ли — детали. — Разгорячённое без вина воинство за то время, что нужно ему на сближение, обретает хладный разум, если было проведено должное обучение. Однако же, позволяет не терять горячности в телах, благодаря чему солдаты не знают усталости в бою, сколь бы тот не был долгим. Энергично встряхнув руку Тирра и прикинув, где кожа погрубее, оценивая предпочитаемые парнем в бою движения, Марк продолжил разговор с ним, на всякий отметив, что, вроде бы, имущественный ценз должен был бы позволять осуществить задуманное. — Отрубленное плечо... Минута и после такого кровь вытекает практически вся, подобно вину из разбитой амфоры. А что до того, в твою пользу или нет... Мне было пятнадцать, когда я первый раз убил человека. Даже обстоятельства похожие. Только я наплевал на обещание отцу сидеть за спинами охранников и бросился сам. Отвёл левую ногу по максимуму назад, одновременно отскакивая, да и рубанул со всей силы сверху вниз, чтобы снести разбойнику правое запястье. А после сразу провернул правую руку в кисти, против солнца, если смотреть на юг. Там главное крепко держать меч, а остальное тело сделает само, клинок просто утянет руку чуть вправо и вверх. Ну и в том же движении присел с выпадом вперёд. Там два варианта, или в грудь, если точно знаешь, что брони нет. А я не знал, потому загнал колющий в горло. Так вот, к чему это я. Меня фехтовать лет с пяти учили. Сестерциев в это дело вбухано — немерено. Как, что и почему я знал что тогда, что сейчас... Разбуди в три ночи — расскажу и покажу всё. Вот только когда половина пасуса от твоей плоти и до лезвия того, кто тебя убить хочет... Вот так и проверяется всё. Тряпка человек, или же зверь. А, ладно, Кербер и три головы его! Он полез куда-то под тунику, доставая оттуда пяток денариев, лист папируса и письменные принадлежности. — Ну, вы, это, потом отдайте Ксену, вроде должно хватить. Если не хватит — пусть пошлёт раба ко мне утром, что буду должен ему отдадут. Бросил офицер, не дрогнувшей рукой выводя чеканные строки: "Именем Сената и Граждан Рима. Да будет на то воля божественного Августа. Подателю сего, если назовётся он Тирром, сыном Валерии Максимы, потомкам Волеза, да будет позволено прибыть в Castra Praetoria, и, коли изъявит вышеназванный гражданин Города желание служить, да окажется подходящим для службы, принять оного в преторианцы с выплатой положенного жалования, составляющего 4000 сестерциев в год пешему или 12000 сестерциев в год конному с положенной премией и участком по окончании службы, коли окажется достоен сего, равно как и остального причитающегося хранящим покой Города и богоподобного, да будут хранить его неустанно Марс и Беллона. Маркус Корнелий Сципион, сенаторского сословия, военный трибун латиклавий ** преторианской когорты. Года 819-го от основания Города, месяца Августа, дня 26-го, отмеченного солнцем, что за семь дней до сентябрьских календ, начало secunda vigilia." Затем потомок сокрушителя Карфагена обмакнул перстень-печать и с силой приложил к документу, а затем протянул младшему Серторию. — Можешь не благодарить. И, это, вы тут выпейте за меня... А я... Пойду уже... Как же оно там было... Прочистив горло парень запел, направляясь к выходу; не сказать, что он так уже старался развивать слух, но что-что, с силой лёгких и прочностью связок проблем не было, да и в последнюю пару лет попытки научиться ведению диспутов давали хоть какой-то, но эффект: Пусть я погиб под Ахероном И кровь моя досталась псам — Орел 6-го легиона, Орел 6-го легиона Все так же рвется к небесам. Орел 6-го легиона, Орел 6-го легиона Все так же рвется к небесам. Все так же смел он и беспечен И дух его неукротим. Пусть век солдат так быстротечен, Пусть век солдат так быстротечен, Но, слава Марсу, но вечен Рим. Пусть век солдат так быстротечен, Пусть век солдат так быстротечен, Но, слава Марсу, священный Рим. Пот, кровь, мозоли нам не в тягость На раны плюнь — не до того! Пусть даст приказ Тиберий Август, Пусть даст приказ Тиберий Август — Мы тотчас выполним его. Отдал приказ Тиберий Август, Отдал приказ Тиберий Август — Умри, но выполни его! Под палестинским знойным небом В сирийских шумных городах Манипул римских топот мерный, Калиг солдатских топот мерный Заставит дрогнуть дух врага. Манипул римских топот мерный, Предупреждение: "Quos ego!" Заставит дрогнуть дух врага. Под палестинским знойным небом В альпийских северных лугах Манипул римских топот мерный, Калиг солдатских топот мерный Заставит дрогнуть дух врага. Манипул римских топот мерный, Предупреждение: "Quos ego!" Заставит дрогнуть дух врага. Сожжен в песках Ершалаима, Водой Евфрата закален, В честь императора и Рима, В честь императора и Рима Шестой шагает легион. В честь императора и Рима, В честь императора и Рима Шестой шагает легион. От Африки до Альбиона, Бросая тень на Херсонес Орёл шестого легиона Парит над куполом небес Вновь на границе неспокойно Hад Римом грянула гроза Орлы могучих легионов Взмывают гордo в небеса! Среди доспехов перезвона В сердца врагов вселяя страх Орёл шестого легиона Как прежде реет в небесах! Век смертных очень скоротечен Hо память павших мы храним Легионер вообще не вечен Hо слава Марсу, вечен Рим. Пусть я давно в плену Харона Душа моя осталась там Где знак шестого легиона Всё также рвётся к небесам! Когда наш Цезарь встанет с трона И все войска возглавит сам Орлы несчётных легионов Взовьются снова к небесам! Пусть я погиб под Ахероном И кровь моя досталась псам — Орел 6-го легиона, Орел 6-го легиона Все так же рвется к небесам. Орел 6-го легиона, Орел 6-го легиона Все так же рвется к небесам. Какое-то время голос его раздавался под сводами, потом стал доноситься с улицы, а затем и вовсе растворился в звуках харчевни. ==> Ещё одна улица http://spqr.forum24.ru/?1-7-0-00000014-000-0-0-1398542291
Ксен: "Ишь ты, Осмарак значит!" - Ксен положил Кабану руку на плечи, не пустить до "рыженькой", и ответил так же негромко: - Чьим бы денарием не расчелся, разницы нет, лишь бы в голову не ударило. Не люблю я, когда буйствуют, - сообщил доверительно, скривив бровь. - А комната да, побелена... вот, к ночи и примеришь, впору ли придется. Тесен Рим. Что, дочь, готов пирог? Забирай серебро, да неси-ка. Что-то сладенького захотелось. И абрикосового мне. Водичкой разбавь, чтоб только так, слегонца кисленько. А кому чего, заказывай давай! - возвысил голос, на миг покрывая песнь "глории мунды".
Ингрид: Ингрид уважительно приподняла бровь и переспросила, на той же смеси языков, недоверчиво: -Прямо загрыз? Ответила отцу на латыни -Хорошо. И собрала в кулак монеты. -Неужели ты, Квинт, думаешь что мы тебе расскажем все кулинарные секреты? Дело даже не в том что скрываем, просто не интересно тебе это, и не запомнишь, тем более применить..разве что петра своего присылай. А для того, чтобы женщина заметила твою реплику отвечать не обязательно, так ведь? Так что и ты не в обиде, и все все поняли. Отповедь Квинту произнесла вполголоса, пока убирала крошки и ненужные уже тарелки- римского вояки и римского же слабака, которому сейчас Тихик, вероятно, колыбельные пел. И поделом обоим.
Вардусья: Пока мальчики знакомились аж братались, тот, постарше, что ей приглянулся, отвалился от стола уж больно усталый и Вардусья, дожевывая рыбу, полусочувственно-полудосадливо посмотрела ему вслед - дойдет ли? Хрупкие они, патриции эти, если не на гладиус слабы, так на чашу... - Тверёзых. Предпочитаю, - ответила честно. За удаляющимся легионом еле услышала ксенову дочку и кивнула Квинту: - Огонь-девка! Была б я мужиком - уже б к алтарю тащила. Не врёт, Ксеня, я свидетель - вчистую загрыз, как молос драного кота. Но ты не бойсь, вашего не тронет, за ним на крышу лезть, а она под ним проломится, - подмигнула с серьёзным лицом.
Ингрид: "Много она знает, что под кем проломится",- подумала Ингрид и устыдилась этой слишком женской, едва ли не бабской мысли.
Вардусья: - Под котом, жирён он у вас, на таких-то харчах, - уточнила невозмутимо чуть погодя и заказала, - а мне б вот яблочек ещё - закусить. Ксен, если чего там этот щедрый не доклал, я доложу, что рабов зря гонять в такие места...
Тирр Серторий: Тирр отупело смотрел в листок папируса под удаляющуюся песню, потом поднял глаза на Квинта, на Вардусью: - Он пьян в дым, - показал бумагу. - Однозначно. Это бумага на вступление в преторианскую когорту... Тирр едва удержался, чтобы не заказать себе еще вина, неразбавленного. Трибун латиклавий, который видит его впервые в жизни после одного только, пусть и тщательного рукопожатия да одной дорожной истории, хоть и целиком правдивой (да кто поверит-то байкам в харчевне?!), выдал ему бумагу в элиту римского войска. Тирр с силой растер виски. Видимо, он слишком мало жертвовал Фортуне раньше, ибо насмешка ее была более чем жестока. Именно сегодня...
Квинт: - Не, - покачал головой Квинт. - Не огонь. Светлая голова. Очаг. И ничего удивительного. Сам бы сватал, да за меня не пойдет - ей бы мальчика под стать, да за руку, да чтоб не болтливый, да, - он покачал головой, когда Вардусья заговорила с Ингид, и спросил: - ты думаешь, я пьяный? - Он пьян в дым, - возразил Тирр, показывая лист. Квинт взял из рук в руки, рассмотрел, даже перевернул, и пожал плечами: - Пока ты не явился туда, это не приказ, - и вернул Тирру документ. - А пока ты будешь взвешивать за и против - а по-другому при твоей матушке не получится - может, он и сам одумается.
Кабан: - Эгегей, ты кудыть, белый, эй! Абороца?! Но тут лапа Ксена уперла в стул, и Кабан уже не мог догнать певунца, и потому тупо бахнул свою сверху: - Типа да..договор, ежели налезет хибара твоя, гы-гы. Я ж тож не люблю, када кто-то крашиловку делает, так не люблю, шо сам магу крашить начать, а ваще я боб.. добрый типа... Иэх, доча у тя, Ксен... эта, - Кабанчик даже зажмурился, подбирая что-нибудь похожее и шоб бабу не обидеть. - Чистая патрицыпанка, во. И несмотря на лапу бати, подался вперед и приветливо ощерился: - Точняк загрыз, от этими зубьями. О, Дуся саврать ни даст, Дуся, подо мной чо хош проломица, хоть крыша, хоть подвала! - Кабанчик по-римски, как у них тут делается, махнул кружком с пивом вверх и облил всех близ сидящих и стоящих, удрученно посмотрел на остатки и, глухо булькая, выдул до капли.
Ксен: - Что, никому ничего уже больше? Ну, хвала богам, сыты. Яблочков, дочь, - не снимая с плеч Кабана руки, он пошатал его вместе со скамейкой, и уточнил: - Кот это не наш, а Сарин, если тот, ободранный и жирный. А крышу, братишка, крыть потом заставлю, если плясать вздумается. Крыша у меня, Кабан, со смыслом: честного человека выдерживает, а под вором проломится, вот эта животина и не лазит за филькиными голубями. Квинт, ты там Филиппу постучи в потолок и скажи... тебе ж только морду высунуть - и ты почитай на голубятне - что я там вольеру не просто так достроил-то, там ему, стервецу, подарочек будет, в ту вольеру. Он смахнул с себя разболтанное Кабаном пиво и добавил: - Так что пусть зайдет с утра, пока оно еще живое. И, заодно, матери сапо отнесет, на днях Кром привез опять. А то вон, виш, снова тунику мыть.
Вардусья: - Думаю - пьющий, - кивнула Вардусья, не раз видавшая ритора в ксеновом дворике в состояниях разной степени свежести. Покосилась на бумагу и хмыкнула: - А накорябал-то ровненько, вона - маршируют, чисто фаланги какие. И в песне ни словца не сбил... Дым этот его - глаза застить. И только собралась налить недрогнувшей рукой, как варвар попытался утопить всех недопивших в пиве. - Ах ты ж ёб твою в дышло, - озадаченно высказалась за всех осчастливленных гордая обладательница трёх туник, две из которых безнадёжно давно были отложены куда-то в стирку, то есть под казарменную лавку в дальний угол. - Сели его к голубям, Ксен, если не проломится, они тоже сверху вот так-то от души серят.
Тирр Серторий: - И то верно, ровно написано. Пес их знает, может там учат пить и не пьянеть, или песни такие, - Тирр свернул документ, сунул его за пазуху и вовремя - Кабан окропил окрестности пивом, да так, что с лихвой хватило бы на половину когорты. Хотя может и лучше испортить этот листок папируса и сделать вид, что его и не было никогда. - Ты, животное! Жертвуй богам, а не соседям, у соседей своего предостаточно, - он возмущенно отряхнулся и только сейчас заметил дочь Ксена, сообразил, что стоит она здесь уже порядочно, а он до сих пор даже не поздоровался. - Аве, Ингрид, извини, что не поздоровался, преторианцы умеют выбить из колеи... Ее рыжина не ударила в глаза, и вообще казалась мягкой, слишком мягкой, может все дело в освещении, хотя вряд ли. Это не пламя, это просто красивые волосы, такой локон не обожжет, не согреет, не завьется от капли воды, темнея и превращаясь в тяжелый огонь, греческий огонь, растекающийся по ладони, ниспадающий между тонкими пальцами... С каждым таким воспоминанием о Пирре, смеющейся у фонтана, он едва перебирал пальцами, не замечая, что смотрит сквозь соседку уже неприлично долго.
Ингрид: - Умеют,- согласилась Ингрид, с беспокойством оглядывая сына соседки. Хороший парень, и чем не партия, чем не мил? Ну разве что воинскими замашками, как у того преторианца, который из колеи его выбил. Сыновья Рима слабы, их из колеи выбить - пары слов или вот записки достаточно. "Как бы беды не было, мало ли",- подумалось между прочим и так же между прочим спросилось: - Мать предупредить? При всем его косноязычии бритый борец с кошками казался более..интересным. Более крепким что ли. И даже много привлекательнее что того "патрицыпанина", который обдремывал бывшую комнату Осмарака, что тем более солдафона, который только что ушел. Забавный он был, смешной. Хотя "патрицыпанка" - это и не комплимент вовсе, видела она этих патрицианок - тьфу, противно. - Бестиаром, значит. И не жаль тебе зверушек? - спросила варвара, прищурясь. И каждое слово намеренно - на другом языке. по крупицам из речей приятелей отца собрав фразу. Любопытно было - какое слово узнает. И узнает ли.
Ксен: - Мать предупредить? - Чего? - отвлекаясь от туники, спросил Ксен. - А как же, - и засмотрелся, как дочка щурится на Кабана. Даже погладил его, отечески эдак: "ничего-ничего, ты вон ближе попробуй подойти - запоешь не хуже Квинта, какие, мол, девки-то бывают". Пожалел, то есть, заранее. Мужик, по всему, не привык долго с девками церемониться, а тут наскочит, как серп на камень, а попробует лишнего - так вот он сам Ксен. "хм, зверушек не жалко?.." А самому тоже интересно стало, на какое слово Кабан ухом поведет. - Ты, Квинт, потом, если что, в латыни-то его наставь, будь другом. Мало ли какая патрицийская знать сюда еще забредет, чтоб на словах разошлись. Ну, это если каморка налезет. Ингрид, там же, поди, ничего не осталось, все вынесли, ложе Осмарак с собой упер, одни занавески. Так что матери скажи, а то я не припомню что-то, есть у нас чего там поставить, или прям на полу уложим?
Кабан: - Тссс... А чо не так-то, вы плещите тут по-малой, дык я ж больше, я и плещу по-большой, шоб всем хватило, гы. Дуся, не сцы, хошь я те свою дам... эту... портки верхния, - Кабанчик дернул себя за ворот, довольно хрюкнул на всех, дослушал Ксена и заверил. - Не, если чеснава крыша держит, тады не проламаю, я ж ваще чесный. Ксенова дочка протрещала что-то на тарабащине типа той, на которой трындеть самому Кабану приходилось, но уловить знакомое, почти родное он успел только в крайнем слове. - Зверушки? Не, вообще не жалко, ежели я их пожалею, они не оценят. Откуда ты знаешь германский? - спросил на родной кимврской кельтско-германской смеси, даже не надеясь, что поймет, перевел сразу на птичий. - Грю, зверотье это меня точняк сажалеть не буит, сожрет прям с дубиной... я ж еще этот... пегниар. Ты по-всякому трындишь, да? Ин-грид... - повторил почти чисто, как запомнил.
Квинт: - Пьющий, да не пьяный. Иной непьющий с глотка повалится, а у меня еще язык, при всей длине его, завязаться не успел, а если б сосед эту петицию за пазуху от дождичка не спрятал, я б тебе и строку приписал, автор бы от своей не отличил на трезвую голову - что по строю, что по наклону, и буквы один в один. Да что буквы! Ты меня танцевать подними, я тебе хоть по-гречески! Научил вчера один красивый грек, я прямо юность припомнил. И деньги свои придержи - мало ли, когда за работу взяться придет нужда, так лучше по охоте. А я сегодня тратиться затеялся, так я и добавлю если не хватит. Скажу, Ксен, скажу Филипочку, ко мне каждый день от него вестник захаживает, вот с ним и передам - все польза. В другое время в суп угодил бы, глядишь, а так - почтоовый.
Вардусья: - Редких качеств мужчина, - между прочим заметила Вардусья, адресуясь кувшину, стоящему аккурат между Ингрид и Ксеном, - и добр, и умён, и людям плещет как богам, - налила себе всё же и подняла смеющиеся глаза на Кабана, - если мы тут будем портками меняться, Ксену придется брать плату за вход, да и... зверушек жалко. Выпила, закусила и добавила негромко, наклонившись к "трезвому" ритору: - Не отличил бы... экие у тебя таланты. Только для лишних ли ушей?
Тирр Серторий: Морок развеялся, когда Тирр услышал германскую речь, будто снова торчит где-то на границе провинции в окружении варваров и торговцев. Но пахло здесь не в пример лучше, а лица были все свои. Слава богам, Ингрид увлеклась сторожем и не заметила, что он уставился. Потом же не объяснишь, почему да как... - Кимвр, помни, что сегодня ты спишь под моей... моим соломой, - германские слова подбирались с трудом, и Тирр решил не вводить Кабана в искушение понять его превратно, и уточнил на имперском. - На конюшни не забудь вернуться, как договаривались. Вардусья, надеюсь, что какому-нибудь хорошему человеку завтра станет спокойнее в этом городе. Положил несколько монет за вино, что выпил, кивнул хозяевам и Фабию и вышел, стараясь не пошатываться. Это все вино. >>>>> Лавка, она же дом Суламиты
Квинт: - Лишние уши уже уползли, - сказал Квинт невозмутимо, - а если какие и остались, то когда слова мои примут всерьез - весьма, наверное, удивятся следующим. Да и всяк рискует по-своему, а если человеку нельзя похвалиться друзьям, то грош цена таким талантам. Ладно! Танцевать не желаешь - выпей со мной. Все равно в глазах твоих я уже пьянчуга, что мне терять. - Ишь... - гордый, - вполголоса проводил Квинт соседа, - за чужой счет пить зазорно...
Ингрид: "Надо же - запомнил" Ингрид удивилась и кивнула гостю - благосклонно. Собрала оставленные Тирром монеты, пожелала ему - доброго пути и удачи и вернулась на кухню - собрать что там просили.
Кабан: Кабан заржал, вообразив, что они и правда прям тут меняюцо, и прогудел на той же ломаной латыни, подмигивая рыжей: - От Дуся ваще дело дело грит... Эйей, а ты куды это? Я ж эта... вопрос спросил! - Кабанчику только осталось что проводить рыжую глазами, а заодно и противного пацана. - А ты топай, мелкий, ни спаткнися там по бухой! Эть... Канюшни я тут ищо не стерег всяким... Я Вепрь! Он долбанул в грудь кулаком, убедился, что все поняли какой он Вепрь, допил свою бадью и заговорил уже с Ксеном, лениво ворочая челюстями: - А ты, братан, по-германски умеешь? Ик! А то дочь у тебя вон какая умная, вся... в тебя, а? - а дальше опять понес римской тарабарщиной, чтоб Ксен уж точно понял. - В хрычевню... приду после тиатры завтра, налезит твая хата, не налезит дык натянем, хы... Скока стоит, колися, а то мне ужо топать... Спать перед черным с тиатрой... Полубогом буду! Дуся, Ыссенца! Вы ж притопаите завтра в тиатру?
Ксен: Ксен развел руками - вот уже и началось. Интерес проявила, это да, а надолго его хватило, того интереса? - Одиннадцать динариев, Кабан, - ответил он, называя имя на распознанном языке, и почти на нем же добросовестно продолжил: - А лежанку поставим, как влезешь уже. А то кто знает, может, вы с ней и не поместитесь вдвоем. Ты меня слышишь, Квинт Фабий? - переходя на латынь, окликнул поэта. - Обучить бы этого полубога разговору, а то рот откроет и салют, цезарь: Тевтобург!.. Прямо и не знаю, за какого бога его в театре посчитают, - оглядел Кабана, отстранясь.
Вардусья: Вардусья, не понимая ни слова, потому что на каком языке и как именно матерят её на арене ей было всегда без интересу, послушала полиглотов, зевнула и согласилась: - Выпить это мооожно. Что ли - за скифку нонешнюю? Умотала, кобра, но бой дала, дала... Ну, чтоб давали? - подмигнула, салютуя ритору.
Квинт: - Слышу, слышу, - отмахнулся Квинт и побожился с жестом "зуб даю": - Полубогом буду! - с тем долил себе родосского и поднял навстречу Вардусье. - Чтоб давали не скупились, что подарено то и наше, в Лету с собой ничего не возьмешь, только Плутон и обогатится. А у него и без того за века скоплено будь здоров - что сокровищ от простофиль, робких при жизни потратиться, что девственности бестолковой, что нерозданных со страху зуботычин - оттого-то мало кто рад приближению смерти, даже когда жить зажали, что последнего там больше всех приманок вместе взятых, - и его едва не занесло додумать эту мысль до конца и вслух, благо пивная кружка была полна вином. - Чтоб давали - тогда и им легче, и мы поживем сполна.
Кабан: Кабанчик удовлетворенно покивал, на родном было проще: - Одиннадцать, ага, я кошку надолго вперед подрал, хе. Влезет все, ниче, завтра приду и койку поставим. Или мож бабы местные принесут, кто знает, тогда надо будет много коек... - дальше Ксен снова перешел на птичий, и Кабанчик тоже решил, а то Дуся с Ыссенцой не поймут. - Гыгы, за самава сильнава полубогу, че тут знать-то! Хто у них тут... этот... пюпитер... вот типа нево, тока круче. Дуся предложила бахнуть за баб, и Кабанчик бахнул залпом в два глотка свою кружку, встал, качнулся: - Чета у вас тут в Риме эта... земля кривая... А лан... Мне шоб бабы давали пить без надабности... и те, Ыссенца, тоже, че ты, - Кабан вежливо отнял у Ыссенцы его кружку, сделал строгий вид. - Те уже хватит, ты ж щуплик... А мне на дорогу, а то эта... землю равнять, во! Ксеня... хрычевня у тя шо надо... скажы доче шо я завтра... полубожу. Махом проглотил Ыссенцыно винопиво, благодарно икнул, занюхал Дусей и грузно потопал на сеновал. >>>>> Конюшни Суламиты
Ксен: - Это второй этаж, Кабан, - отозвался, полуоборачиваясь, Ксен, намекая, что продавить можно не только крышу и не только вором, и пробурчал что-то про лишние лежанки, мол, только если кабан вчетверо складываться умеет. - То не земля, то Бахус тебя на своих волнах качает, смотри не утони, а то и плубожить некому будет. Кабан уже удалялся, а Ксен продолжал: - Сходил бы, и правда, взглянуть, что там за полубоги, Ингрид показать - ничего ж срамного, театр приличный вроде, не бродяги... Что, Квинт, как? Слыш, Вардусь, зовет! Идешь?
Вардусья: - Если меч у неё чистый был, - зевая ещё шире, буднично кивнула на порез Вардусья, - и жечь не надо будет - пойду. Ты ж знаешь, уважаю я это дело, и как это люди умеют? Добро б подсмотрели, а то вот тот же Еврипид - и не воевал, поди, и не баба, а всё про войну и про женскую долю, аж душу рвёт... Место там, когда они выходят и корифей эдак "объятую безумием схвати", а? Силища ж. И потом ещё, как оно там... - почесала лоб, сдвинула брови, выпучила глаза чтоб как у маски, - Но пока - Молчание... До времени из песни Мы выключим топор, что упадет На позвонок вот этот и еще Одну наметит шею..., - и поднялась, почёсывая бок. - Что-то и перехотела я яблоков, раздай дитёнкам с верхних, Ксен. Хозяйке привет мой. Да, может, в театре свидимся. А тебе спасибо за нечаянное угощение, ритор. >>>Улица ведущая от и до
Квинт: Под возмущенное удивление: - Кудаааа! - Кабан свински запил свое пиво квинтовым вином, и, Квинт, разведя руками и хлопая ртом, едва нашелся подхватить за Вардусьей, все еще тыкая пальцем в след: - ... Я докажу, что ты блаженней греков. Мать думает, что я беснуюсь, - нет!.. Настолько-то мы видим и без бога! - глаза его были бы совсем круглыми, если б не обескураженная улыбка. - Да погоди, куда тебя несет, за что благодаришь - за все трибуном уплачено - харчевника спроси, а хочешь, так не спрашивай, и если какой-то за тобой остался долг - то как проворно ты не удаляйся, а даже мне следов не замести!... не дай ногам увлечь ее к солдатам, - пробормотал он в конце прежде чем окликнуть: - Вардусь, я тебя провожу. Хоть ты меня охранять не взялась, я не столь обидчив, чтоб спокойно выпустить женщину на римские улицы, - выносил он уже за порог харчевни. >>>>> улица от и до >>>>>>>>>>>>>>>
Тихик: Комната Осмарака Он спустился в кухню уже не таясь, прямо к кухарке, которую прям так и хотелось обхватить со спины, вот что плита с женщинами делает, аппетитными становятся до крайности: - Там тот патриций, к которому меня хозяйская дочь приставила, кушать хочет. Похлебки какой-нибудь пожирнее, крылышек голубиных жареных если есть и пива.
прислуга: - Ишь ты, новости! Патриций кушать хочет. У меня их вон сидят, ждут... - глянула в постепенно пустеющий дворик и махнула, - ладно, сейчас соберу. Утёрла с раскрасневшегося лица выбившуюся прядь, и наливая бараньего, пожирнее, посетовала: - Голубей поели ещё к закату, с игр навалило патрициев этих, даже вымя свиное уж на что думала пропадёт дороговизна, а и то заказали. Разве вот две сони в сухарях остались... давать, оплатит? И чего это тебя приставили, особенный что ль какой патриций?
Тихик: - Может и особенный, это у нее спрашивать надо,- буркнул Тихик. - А сколько засонь? Ну сколько там получится? С сонями.
прислуга: - Глянулся что ли? - наставляя на поднос улыбнулась кухарка, думая, что странно это - с каких это пор Ингрид римляне нравятся, но на всякий случай полезла в нижний ящик за тарелкой попригляднее, - да как перепёлка соня стоит...
Тихик: - Одной монеты хватит? - спросил Тихик, протягивая кухарке кругляшок. Можно было вообще ничего не давать - в такой суматохе все равно бы забылось кто за что заплатил, а кто вообще бесплатно покушал. Живот, казалось, прилип к позвоночнику. И до трясучки в руках хотелось уже унести еду, пиво и все такое патрицию. И неплохо бы было припрятать не заказанных сонь где-нибудь, до поры.
прислуга: Она задумалась, шевеля губами, а потом, для верности, ещё вслух посчитала: - Соня как перепёлка по пять ассов, да их две это десять, похлебка два, да пиво два, шестнадцать минус... ох... это... четырнадцать... хватает вроде. Взяла динарий, покосилась на Тихика и два асса сдачи отсчитала из корзиночки на столе сама.
Тихик: Тихик взял сонь и все прочее и попер наверх, туда, где оставил патриция. сдачу ясное дело тоже упихал. Но не туда, куда вторую монету. А предусмотрительно в другое место, так как сдачу патрицию вернуть он очень даже собирался. Комната Осмарака в инсуле>>>>>>>>>>
Ветурий: Комната Осмарака в инсуле>>>>>>>>>> Марк аккуратно спустился вниз, в харчевню, и подождал хозяина заведения.
Ксен: 27 авг утро. Ксен вчера доел пирог в одиночестве, не торопясь опять продолжить разговор о гражданских правах, уплелся к себе неохотно, но - пронесло, хвала Гименею. Так что обратно с утра он выполз довольный, поглаживая живот и высматривая воробья, которому собирался вручить ястреба. Торжественно. И слегка недоумевая, куда эта мелкая птаха испарилась давеча, вроде ж собирался учиться аж прыгал, и вот тебе раз. И бузотеров-то вчера не было, во главе с Кромом уперлись куда-то, напугать некому вроде, а вот поди ж ты - делся. За одним из столов уже сидел вчерашний незадачливый собутыльник, зеленоватый лицом в утренней тени двора, и Ксен, все еще оглядываясь сверху, подсел и посочувствовал: - Аве? Или не аве?
Ветурий: - А не знаю, Ксен. Я повиниться тебя жду. Перебрал вчера. И, кажется, подпортил твое имущество. Марк развел ладонями в стороны.
Ксен: Ксен вспомнил вчерашнее про крышу и засмеялся не разжимая губ. " - Где - спросил, едва перебивая сопение, - перекрытия провалились?.. - потом вспомнил, что это он о ворах так отзывался, и помотал головой: - не... это не про тебя. Не подумал. Не бери в голову. Так чего там поломалось-то? Или замазалось? - это был более вероятный ущерб, учитывая цвет лица вредителя.
Ветурий: - Что там порвалось или замазалось не смотрел, честно говорю. Только, похоже, я крупно выпил, слишком. Парнишку твоего попортил. Кажется. Не помню. Помятуя, что у Ксена был еще сын, поспешно уточнил: - Раба. Он не в обиде вроде. Так что осталось только тебе ущерб погасить. Сколько? Уроненная где-то к середине первой фразы на ладонь лбом голова на последнем слове поднялась, чтобы взгляд встретить. Паршиво как-то было. И..смешно.
Ксен: Ксен сперва перестал дышать, а потом захохотал, подвизгивая от стараний сдержаться. - Где ж ты... ебучий случай! Где ж ты... да тебе самому приплатить впору! За то что... ты его... нашел! Где ты его.... выловить... умудрился? Неее, ну поделоооом!.. Покачивая головой, он несколько утих и сообразил, что процедура, конечно, для Тихика оказалась малоприятная. - А сейчас оно где... прячется? Жив-то хоть? Сесть может? Вот если б не мог, ой бы руками поработал в кои-то веки. Чего не спросил-то его самого, вот мне дело - чужую ленивую задницу лечить, больше заняться нечем. А хотя давай... Я уж и не помню, сколько девки за такой заход берут, сам бываешь - сам оцени. Будет у меня теперь для него приманка, чтоб на глаза показался. За что даю, не скажу, пусть наработает. Так рассудил и успокоился почти. Но языком еще прищелкнул и головой качнул. Ну да, вот - у кого-то и рука не поднимается по круглым частям отметелить, а у кого и... палка найдется, да, если что. Допрятался.
Ветурий: Марк наконец выпустил с трудом сдерживаемый фырк и выложил на стол половину того, что обычно оставлял за рыбок. Все прошло более гладко, чем ожидал. Возможно, ему будет даже не стыдно и дальше здесь обедать. Вот бы еще вспомнить, как оно. Не пробовать же еще раз.
Ксен: Ксен забрал деньги и снова не удержался, хоть даже головой мотнул как лошадь. Опустил лоб на растопытенные пальцы, прикрывая лицо, и еще немного покачался от смеха. - Пива-то налить? - спросил, поймав миг затишья и зыркнув из-под пальцев одним глазом. Совершенно зря. Тихика было почему-то не жалко, а жалко было патриция, прямо так и представилось все тихиково трудолюбие, о котором даже вообразить было трудно, чтоб оно в чем-то проявилось. "Белииииииииить..." На сундук влез, а кисть забыл. Со стороны могло показаться, что матерый гладиатор плачет. - Счас... - пообещал. - Пива. Я знаю, как оно с утра-то... - вздохнул и окликнул, чтоб принесли. Принес сын.
Ветурий: Было бы более смешно, если бы голова была на месте, а не кренилась, и не болела. Пиво вполне себе могло помочь и Марк кивнул. А после допил, трындя меньше, чем мог бы, чем обычно. И отправился к себе, переваривая новость и всхихикивая на ходу, как подросток. Встречных мужчин не хотелось и это радовало. Дом Ветуриев.>>>>>>.
Феликс: из закоулков 27 авг утро --------- Приближаться к человеку, залепляющему весь взгляд, было проще с каждым шагом, он притягивал и вытеснял собой все постороннее, к тому же был явно в добром расположении духа, и даже отголосок оценки "намучаешься ты с ним" не задевал, а будто баюкал. А уж "радуйся" сказать - так и вовсе констарировать факт. - Аве, - Феликс, немного сомневаясь, помнят ли его, отчитался: - господин мой Осмарак прислал меня за работниками, в новом доме крышу разобрать.
Ксен: - Тихик, - улыбаясь, произнес Ксен, и понял, что сейчас точно расплачется. - Тааак, - пытаясь держать себя в руках, он то ли логическим путем, то ли краем уха из разговора с патрицием выудил: - вот поднимись-ка ты к себе... то есть, в ту комнату, откуда съехали, - ну да, где еще прятаться, свободных комнат раз-два и обчелся, а эта на втором, уж если вчера проводили полупьяным славного мужа, так не на четвертый. Перед следующей фразой Ксен подышал, а потом откашлялся в кулак. - Возьми там Тихика за шиворот, о нем тоже разговор был, и так вот прямо и скажи, что теперь от него требуется руками поработать. А я тут... пока ты будешь его в чувства приводить после этого известия... Крома кликну... За Кромом он послал сына, сразу объяснив, что требуется, и скоро бравая ватага уже колыхала плечами вокруг стола, совещаясь, а Ксен наблюдал: особого восторга по поводу работы никто с утра не испытывал, один Кром только и расшевеливал: "что, деньги лишние помешают? Да ломать не строить, дурное дело нехитрое". Ну да Ксен знал, что это поначалу. Возьмутся и во вкус войдут, не проснулись еще. Тем паче у Топора под глазом фонарь светился.
Феликс: Не помнит - отметил Феликс, и даже сообразил не сразу, куда его посылают и за кем. И так и не досообржал до конца, после чего искомого Тихика привести требуется в чувство. --------комната Осмарака в инсуле-----------------
Феликс: 27 авг из комнаты Осмарака ----------- Вокруг Ксена уже собралась компания, при виде которой Феликса лихорадочно атаковали мысли о новой хозяйке, недавней обязанности носить под туникой нож и способе его быстро найти и прицепить на себя, когда вся эта ватага прибудет на место. Бедняге казалось, что людей этих сложней будет уговорить, чем раба, а после того как уговоришь, было бы большим счастьем надеяться, что молоденькая хозяйка не отвлечет хоть кого-то из них... Ему показалось, что их слишком много. Он даже пересчитал по головам, чтобы успокоиться, а потом сказал себе, что Ксен не производит впечатления человека, водящегося с разбойниками. Да и латрину вчера чистили достойные люди. А что эти лохматые, так... по внешности судить их, наверное, не следует.
Тихик: >>> Комната Осмарака в инсуле Тихик по пути еще раздумывал, а не потеряться ли. Но пока думал, они уже пришли, и теряться было уже поздно. Компашка собралась что надо, люди по большей части были знакомые, то есть хоть раз, но виденные. Тем больше Тихика удивляло, что он будет делать в такой команде - по физиономиям же видно, что сами справятся.
работники: - Ломать не строить, - повторил за батей Барсук, переступая с ноги на ногу. Ему-то и ломать было в лом, да только и батя суров, и заработать охота, а так, может, получится добыть работенку такую, чтобы и не сломать все, и получить как надо. Буря же, как вошел следом за Кромом сюда, так и не снимал с плеча деловито вскинутой лопаты, черенком которой вчера успел зажечь на Топоре вечерние огоньки. А сегодня, исключительно из врожденного и впитанного с молоком матери добродушия, да будучи ростом в полтора раза больше Топора, он не гнушался работать с ним в одной бригаде, тем более что ссора была исчерпана почти сразу же - стоило двинуть разок, как вся честная компания согласилась, что Буривские лопаты самые добросовестно вытесанные и крепкие в Риме и окрестностях. Топор скромно молчал, прикидывая, достаточно ли на крыше этого гончара черепицы, чтобы поусмирить гордыню Бури, и хватит ли ему подвижности, чтобы обогнуть этот самый дом и уйти полями, если подлые римляне покрали из черепицы глину и она раскрошится раньше времени. Уж кому-кому, а этим доверять нельзя, вон и кудрявый какой-то скользкий. - Ты это... - он покосился на Крома, но спросить все же решился. - Когда плата будет? Ну и пожрать там... Будут кормить или свое тащить? - Цыц ты, сказали же, что будут, - беззлобно одернул Кром. - Когда тебя свой брат дурил? Бить били, но дурить - хрен там. Ладно, пошли уже, чего стоять, время терять. >>>> Куда там кудрявый повел
Феликс: Феликс только успел кивнуть, а потом подтвердил за варваром: - Будут. Хорошо кормить. Плата п...потом, - он почувствовал, что контроль над делом уходит в чужие руки. Он мог ничего не говорить. Они сделают, эти люди. И попробуй им потом не заплати. Нет, угрозы не ощущалось. Уверенность в честном расчете предполагала. Если бы не новая хозяйка, можно было положиться на главного варвара полностью. Он, пожалуй, и лишнего не спросил бы за работу. Только бы дома не началось выясняться, кто там главный, при наличии новоявленной сестрицы Осмарака... >>>>>>>>>>гончарная лавка Осмарака Бруттия
Ларония: >>>>>Дом лекаря Левия Теребраса На Бычьем рынке она купила пустую склянку с пробкой объемом в две драхмы, такую, чтобы легко было спрятать. В Храме Марса Ларония помолилась, умоляя помочь в возмездии, и побрела дальше. Она шагала, не особо разбирая тени и света, счастливая, ей нравилась, что в дождь, что в пекло – не было вокруг ни единой души, и, хотя в инсулах слышались окрики, гомон и возня, людей почти не было. Изредка выбрасывали что-то из окон, слышалась ругань на смеси латинского и греческого, дети играли с колесом и палками в тени у желтых, с грязными разводами, стен. В этой разморенной от нагревшегося камня вялости казалось, что даже в лавчонках и маленьких закусочных жизнь на время замерла, и только запахи еды, да расслабляющие журчанием фонтаны напоминали о ней. Она шла, пока не почувствовала, что хочет есть, и отметить. Ей хотелось. Ведь почти получилось. Ларония, миновала овощную лавку и свернула в таберну. Она вошла внутрь, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, и присмотревшись, выбрала место в углу. Как будто места тут много было - уж чего-чего, а пожрать римляне любили. Уселась, как царица, - скоро у нее лучше будет - продолжая рассматривать все вокруг, оценивая хозяйским глазом, что нравится, а что нет.
Фасция: Покричав Тихика из кухни, хозяйка выдвинулась во двор руки-в-боки, и, увидав мужа, претензии понесла к нему. - Уже и наливаешься с утра? - спросила с ехидной ласковостью, не присаживаясь. Так и стояла за спиной Ивона, укоризненно кивая головой. - Где, спрашиваю, снова это недоразумение гуляет? Бананы покупает у Суламиты? А у тебя руки не доходят мозги ему вправить, или догонять уже тяжело? Так ты мячиком, мячиком.
Ксен: Ксен на голос обернулся, как толстый кот, щека сплющилась о плечо и глаз стал хитрый. - Неее, лапа. Сдал я его, на воспитание. Крому. Крышу Осмаракову ломать. Я ж говорил, съехал он... - и Ксен почувствовал задницей, что сказал лишнего. Даже поерзал. Не смотря на то, что все правильно сказал, все так и было, и съехал, и говорили. То-то и оно... - Так что сегодня уже без него. В смысле, сегодня точно не дозовешься, разве - к вечеру уже туда. Кром же обратно и притащит. Хочешь, удивлю? Его нынче ночью гость отпердолил. Тихика, не Крома. Денег запл... - голос предал, уходя в какой-то писк, из глаза выползла слеза.
Фасция: Фасция, может, и удивилась, но до степени мужнего веселья смягчить ее сердце не удалось. Хотя, когда она снова заговорила, на губах уже прорезалась улыбка и в голосе не осталось яда: - Ладно, справлюсь. А когда ты насчет гражданства выяснять собираешься? Любой адвокат, пожалуй, растолкует. А то я пну, да смотри не расплескай, что вылакал, - она прищурилась кокетливо, покачала головой и со словами: "давай, давай, не сиди" отобрала кружку и пошла по столикам. ...Глубоко в таберне сидела такая довольная деваха, что из угла светило. Фасции даже мимо пройти в третий раз не удалось - да и в первые-то пронесло второпях: туда за заказом, оттуда с блюдом. А на возврате и подошла: - Аве, - рассматривая незнакомую женщину не без подозрения. Формы пышные, лицо светится, одежонка так себе, а глядит победно. Эдак себя счастливая соперница подает. Что, конечно, вряд ли, но проверить нелишне. - Чем поподчевать? Краснобородка - вот каак раз с огня снимаем, к пиву хорошо, советую! Баранина свежая, свининка нежная, вино и фалернское, и послаже есть, и молодое.
Ларония: Беременность, пузатость, римские граждане… Ларония мысленно всматривалась, вспоминая лицо лекаря, темные недовольные очи, разговор, улыбаясь самой себе… Что он знал о брюхатых, кроме как о нуждающихся? У нее сестра, на три года родившаяся ранее, из брюхатостей не вылезала. Детьми они часто сидели под гостевым столом, в куклы нянькались под хлобыстанье пивных кружек, до двенадцати Сперанции. А потом ее оттуда стали выуживать, путали их как котят. Совсем недорого, отец с матерью довольные были, гордились. Зарабатывает уже. Она троих им подряд выродила, по-матерински ублюдков своих звала: Тварюшкой, Змеей и Ведьмочкой. В рабство ушли. А ее мать, чтоб Ларония не бегала с пузом, травками начала поить -неча за сестрой повторять. Счастливое было время. - Пиво свежее, - улыбнулась она подошедшей хозяйке. – Кувшин. Оливок с зеленью, моретум и хлеба с гарумом. На комплимент не расщедрилась, лишь монету выкатила. Не хотелось ей много давать. Скажет мало, добавит, а так… Любая хозяйка знает - здесь срежешь, там сбережешь, глядишь - на сестерций наскребешь. -Почем тут аренда и комнаты? - они кивком указала в потолок. – Твоя инсула?
Фасция: - Таково свое, как у всех тут, - поджала губы Фасция. Вот вытурит Ивона к судейским, чтоб разобрался что к чему, а там, глядишь, можно подумать, не выкупить ли инсулу совсем. - Ты сама, красавица, или с семьей? - был бы мужик, он бы и пришел, а дети это такое дело, что у такой видной и трое может случится. - Надолго или так, на ночевку? Потому как одна комната из смежных - двести семдесят, в месяц, да выбор невелик, и там и там соседи, на верху на самом мать с двумя детьми, а на третьем старый Крабро*, - непохоже было, что девка целую квартиру потянет. *шершень
Ларония: Ее тут же расперло от желания прихвастнуть. У нее лучше, и будет еще… вах! И сама она, сама, без лишних ртов… Потом дослушала про стоимость комнат, изогнула черную бровь. Это ж как дорого! Немало они дерут… Или это она от жизни отстала? Признать, что ее двор был ниже по уровню, чем этот, - как на добровольное наказание напроситься, лишь по столу скребанула взглядом. "Вон, какие выщербленные, мои глаже будут". - С мужем я, - произнесла она, поднимая взгляд на хозяйку. – По делам он хлопочет. А я тут обожду. Потом посмотрю, коль покажешь комнату. И за сколько берешь вперед - за неделю, за две? Подумала и добавила с любопытством. - А за ночь?
Фасция: "Хм, на ночь ей... и без мужика. Не иначе дельце обстряпать!" - На ночь, сама понимаешь, ни тебе ни мне особо не выгодно. Десять сестерциев в день, а тут - ну как придет солидный съемщик, из тех, что вперед платят за год, разве будет ждать ночь? Пойдет и в другом месте снимет. До календ всего ничего, можно бы и за месяц расплатиться сразу. Ну, или уж неделю сейчас, а в календы остальное. А если меньше недели будешь, так это по дням платить, сама понимаешь. В самой середине Города, район хороший, соседи мирные, комнаты большие, на каждом этаже латрина, все чистенько, вода в доме. Тааак... Кувшинчик пива, оливки, моретум и хлеб с гарумом. И она оставила довольную деваху думать над сказанным и пошла за заказом. "сами не знают, чего хотят. И откуда это она мужика дожидается, что не знает, когда дождется?" Две тарелки в одной руке, поддержанные кувшином в другой, оливки отдельно в стаканчике, другой на горлышко надет, она вернулась с приготовленной улыбкой и осведомилась: - Ну, что надумала, красавица?
Ларония: Бровь вернулась на место. Вот уж чего-чего, а цены ей всегда любопытны. Десять в день, без ночи, двести семьдесят в месяц, за год скинет двадцатку, то есть это сколько же за год выйдет? А? Бровь опять поползла вверх, мысли перескочили на благоустроенность. И она вспомнила, что уже почти вернула свое… только б лекарь не подвел. Хозяйка ушла. Ларония, бросив сложные подсчеты, решила, что неплохо бы счету научиться, а то кругом одни воры. Мож весталки лгут, что ей хватит на выкуп с молотка? Вот и с семейством также вышло…Чтоб пусто в раз всем ростовщикам стало! В Риме только ленивый не процветал, но эти тараканы… недобитые заслуживали самых страшных казней Юпитерских. Ей же до процветания осталось всего ничего… смерть одного насекомого… Хлобысь дном кружки по нему, да так, чтобы хруст был слышен, и тот запищал! Жаль они не пищат. А потом Ларония с торгов все вернет. Она и не заметила, как от сладостных мечтаний запрокинула голову, вытянув нижнюю губу, выставляя молодую шею, едва не подпрыгнув от вопроса и вытаращившись на поставленные тарелки. Откуда та узнала о задуманном? Посмотрела в недоумении на хозяйку. - Я? О любовнике богатом, - съехидничала Ларония, кокетливо глянув на нее, взяла оливку и сунула в рот. Соленая, упругая. – Из тех, что за год вперед платят. За что уточнять не стала. - В центре города такие у вас часто бывают, поди? Мож даже, кто побогаче и поблагороднее заходит, или у вас так, люд среднеденежный тока толкается? Всегда любопытно посмотреть, что и как у других. Обвела взглядом таберну, куда уж в такой богатеям-то, тока травиться. - Мило тут у тебя, - улыбнулась она и отщипнула хлеба. – Посмотреть посмотрю, дороговато, но если понравиться - с мужем обсужу и к вечеру вернусь. А какие еще услуги оказываете?
Фасция: - Часто, нечасто, но славнейшие мужи захаживают, бывает. Гнушаться нечем. Может, и почаще бывали бы, да девочек не держим, - насмешливо ввернула про услуги, тут же Тихика вспомнила и добавила обиженно: - Мальчиков тоже. А какие тебе услуги нужны? - продолжала благожелательно. - Уборка за дополнительную плату. И стирка тоже. Если срочно и немного тряпья, на месте справляемся, жиличка одна берет, недорого, делает хорошо все, для своих ведь, давно живет. А если объемное что - в фуллонику носим. Тут она подумала, чуть серьезней и внимательней, чем обычно, не предложить ли Крому, чтоб варили сапо свое сами где-нибудь по соседству с пивоварней, а что - Кром мужик серьезный.
Ларония: Пока слушала, во рту одна косточка обглоданная осталась. Ларония вдыхала витающие в таберне ароматы жареной краснобородки и думала «Эт сколько же они заплатили, чтоб рыбу-то готовить? Да еще в центре города!» Вспомнился Авар. Ох, уж как она только ни умасливала этого перса с шумовкой, клянущего римлян на своем родном за запреты на мясное-рыбное и любовь к печам. А ему что? А ему казан! Большой такой, на заднем дворе. Это тебе не сковорода, отдельно для хозяина, отдельно для постояльцев. Все с одного котла, такого, чтобы внутренняя поверхность была покрыта масляным нагаром, и дым шел. А потом, когда закипит, закрывал свой чан дощатой крышкой и забрасывал одеялами. Ни одному солдату городской когорты в голову не придет принять такое за готовку, максимум - за странный гарум. И запахи, ветром уносимые... В этом и был секрет двора Ларонии, а не в меньшем количестве вшей или особенности услуг и девок. Пока она раздумывала, неудачно повернула косточку языком и прикусила. Волна боли прошлась от зуба и разлилась на полчелюсти, заставив Ларонию взвыть на всю таберну. - Ай! Больно–то как!!! Ларония скорчилась, прижав руку к щеке, выпленув виновницу на ладонь вместе с осколком зуба и сукровицей. - Ох, что б мне сдохнуть! Аааай! Схватив кувшин, она отхлебнула. Холодное пиво добавило рези и ударило в висок новой волной нестерпимой боли, как будто иголку ввели в десну. Мученически проглотив, Ларония отрыла рот, сосредоточившись на своих ощущениях, посмотрела чуть не плача на хозяйку, не в силах что-либо более сказать, трогая языком развалившийся коренной зуб. Осталось только разрыдаться. Больно ж так, словно рожать собралась.
Фасция: - Ах ты ж... - сорвалось разочарованно-сочувственное. - Зачем же сдохнуть - то! К Левию сбегай, тут недалече, - посоветовала Фасция. Кувшинчик-то уже хлёбнутый, за него она деньги возьмет в любом случае, и без того богам подарили целую бочку. - Знаешь Левия? Откуда б ни прибыла, Левия весь город знает. Золотые руки, управится - пиво выдохнуться не успеет! - приговаривая, отсчитала сдачу. - А не знаешь, я обскажу, как дойти, - сунула из-за пояса салфетку в руки несчастной и принялась пальцем на столе рисовать: - вот ты из дверей вышла, поворачиваешь направо, и через площадь, - и дальше в подробностях.
Ларония: «Непруха-то…», сожалела Ларония о рассказанном муже, так бы с собою унести можно было бы, а теперь куда? Вцепилась в ладонь хозяйки, что-то поющую о Левии, сжала до хруста кисть, притянула к себе. - Или ты мне сейчас возвращаешь все до асса, - сглотнула окровавленную слюну, шипя: – Или я прям здесь начну голосить, что у вас, дрянь такая оливки с зубами подаются. Застонала с пущем видом для окружающих, демонстрируя умение.
Фасция: Фасция, поначалу приняв слишком крепкую хватку не поморщясь, из сочувствия, после этого шипения выдернула руку резко, с выбросом, и, одарив деваху взглядом одновременно холодным и испепеляющим, выговорила, не понижая голоса: - Ну голоси, - и передернула плечами, утыкая кулаки в бока. - Кухню мою тут вся округа знает, а тебя, шалава, первый раз видят. И в каком виде себя покажешь, так и отнесутся к тебе. Тоже мне красота нашлась, шипеть на меня. Можешь увязать себе в узелок мои зубастые оливки и все остальное, салфетки бесплатно, - качнула снисходительно головой, - и пока не поздно пойти своей дорогой, чтоб тебя и впредь здесь по-людски приняли. И слегка откинула подбородок, собираясь удалиться патрицианской походкой.
Ларония: Ларония вернула взгляд, пропитанный болью и злостью. - Выискалась, значит, кухарка Рима, а за монету удавилась. Эка вскинулась! Мегера. А сама подумала, а что делать? Она не гордая, осмотрела выдвинутый подбородок, подумала, что шалава мягко сказано. Мама ее так называла. Но улыбнуться ехидно сил не нашлось, больно уж десна разваливалась. - Заберу, - процедила она, языком больное место обласкивая. – Кухню, я твою не пробовала, а оливки себе оставь! Ведь уплачено, значит, забрать может. Она б и зуб оставила на сдачу, да больно ярость забрала.
Фасция: - Да уж поискать, - подтвердила Фасция с достоинством, стоя вполоборота, - так что зря не разбрасываемся. А кто обратится любезно, тому и лучший кусок отложить можно, - внушила царственно, и даже не сухо, - и место придержать. И, не желая размениваться на достойный ответ за "мегеру", достала забытую было всердцах сдачу, выложила на стол без треска, но и не бережно, да и пошла себе.
Ларония: - Ме-ме-ме, - прошипела Ларония, выплевывая на подбородок кровь, окинула с наглым взглядом соседей, пусть полюбуются, что в этой забегаловке творится. «Выискалась тут королева таверн», оглядывая удаляющийся, вихляющий с достоинством хозяйский зад, собрала мелочь со стола, улыбнулась в рот полный кровавой слюны, и поднявшись, сгребла кувшин пива со стаканом. Вместо оливок. На кой ей они, когда зубы выпадают. Удалившись из таверны, выплюнула на раскаленный камень кровь, и прополоскав в ближайшем фонтане рот, игнорируя боль в пол лица, потопала с деловым видом на рынок рабов. >>>>>Рынок рабов
Фасция: Еще пара витков по двору, и Фасция вновь оказалась у того стола, за которым ее обозвали мегерой. Тут же ее охватило острое ощущение какой-то неправильности, нехватки, и только поставив заказ на соседний стол, она поняла, в чем дело: сейчас положено было собрать оставшуюся посуду, а посуда была не вся. Нахмурясь, Фасция подошла к мужу, вокруг которого уже начала собираться привычная варварская компания, и начала: - Эта шалава украла кувшин. Ты тут сидишь, Тихика сплавил, Ингрид и без того носится, Виталий еле ползает, а у меня, между прочим, не сорок глаз. Если уж ты все равно решил, что хозяйство можно сложить на меня, то почему бы тебе не пройтись до юриста! Не мне же этим заниматься, я женщина, если помнишь.
Ксен: - Какой еще кувшин? - Ксен поглядел перепуганными глазами: еще произнося слово "кувшин", он уже понял, что лучше было бы спросить "что за шалава", потому что в таком настроении, как сейчас, жена могла подхватиться на тему "а шалава, стало быть, тебе знакома!" Поэтому он срочно ухватился за юриста, как утопающий за соломинку, и подскочил так, будто его пнули. А заодно, для достоверности, шлепнул себя ладонью во все лицо - или лицом во всю ладонь: - Ах ты ж... Ну забыл совсем. С вами зацепись... - махнул рукой сборищу, как крылом, и полетел. >>>>>>>>>>>>> табуларий.
полная версия страницы