Форум » Общественная жизнь » Харчевня Ксена » Ответить
Харчевня Ксена
Ксен: четырехэтажное по фасаду здание, одним боком подпирающее овощную лавку. Таберны выходят на небольшую площадь с фонтаном. На крыше третьего этажа голубятня. Во внутреннем дворе столы. Выходов из внутреннего двора два - один через таберны, другой напротив. Пиво, вино, свежий хлеб, сыр, соленая рыба, оливки, горячая еда и прочее, что требуется варвару... ну или не варвару, чтоб провести время весело и с пользой. С девочками, правда, дело обстоит хуже - инсула набита постоянными жильцами, свободные комнаты бывают редко. во дворе, случается, заполночь поют какую-то тарабарщину и пахнет пивом.
Ингрид: К тому времени, когда дом проснулся, она успела промести пол (чтобы солнцу в лицо не сорить –почему-то это было плохо, если солнце, поднявшись из-за крыш, застанет ее при уборке пыли и мусора), и окинув взглядом обеденный зал, Ингрид поняла что расставлять мебель сама не станет. Пусть брат силу наращивает, а ей незачем. Когда внешний вид пространства ее вполне устроил, шустрый воробей, как будто почуяв, что ей уже можно отвлечься на всякую ерунду, начал прыгать прямо перед ней, чуть ли не под ноги бросаясь.
бестия: наглая мелочь прискакала под ноги рыжей девушке и поблестела вверх крохотным круглым глазом. Словно меряя взглядом человека. Или вопрошая, зачем тут убрали с полу все самое вкусное и полезное. И куда дели. Если туда же, куда и в прошлый раз, действия заслуживали прямого осуждения: можно подумать, если птица, то ковыряться в мусоре в поисках съестного менее неприятно, чем было бы человеку...
Ингрид: - Дурашка!, - она залюбовалась на шуструю птицу, - а ну пффф отсюда!, - и топнула ногой. Гостям вряд ли понравится если у них с тарелки еду таскать будут, - зачем-то объяснила воробью, - ночью прилетай, когда все спать лягут. Только учти, если нагадишь - брошу в суп., - закончила она свой монолог.
бестия: Воробей вздрогнул до всполошного всплеска крыльев, когда на него топнули. Но дослушал, вертя головой, весь монолог, к концу его отпрыгав на безопасное расстояние. А потом - испугавшись, видимо, угрозы - присел и уронил на свежевыметеный пол белую каплю. После чего оставаться в гостях счел глупостью и сделал "фррррррр" крыльями на ближайший подоконник
Ингрид: она с осуждением посмотрела на воробья, устроившегося на чужом подоконнике и погрозила ему пальцем. Если бы он не улетел дальше подоконника харчевни, то был бы возможно сбит чем-нибудь тяжелым, но сорить осколками в чужом доме Ингрид бы не стала. И потому, вздохнув, она вытерла следы его пребывания, мысленно пообещав ему удобное размещение в супе. Вслух говорить этого не стоило хотя бы потому, что постояльцы могли услышать. И не оценить.
Осмарак: >>>лавка(она же дом) Суламиты Устроившись за одним из многочисленных столов в уютном дворе, Ос положил персик на стол и огляделся. Место нравилось - из двора вел ещё и проход через харчевню, откуда с улицы прибывали новые посетители. Вскоре двор был полон и, порадовавшись тому как удачно успел занять место в харчевне, где, судя по запахам, превосходно кормили, он стал ждать прислугу, приглядываясь уже к окнам и галереям верхних этажей инсулы.
Ингрид: Незнакомец занял один из столиков и отвлек внимание и мысли от уже улетевшего воробья. Деловито поправив волосы,она вышла к незнакомцу и поинтересовалась чего он желает
Осмарак: Миловидное но простенькое личико варварки не спасала даже весьма аппетитная фигура, но волосы... Цвет за который на невольничьих рынках его родины платили баснословные деньги. Ос видел его так редко (крашенные подделки не в счёт), что считал седьмым чудом света. Эта золотая корона, сиявшая в полуденном солнце, затмила даже голод. Ос протянул ей персик: - Желаю... подарить тебе это - сказал он, не отрывая глаз от золотистых всполохов - и поесть. Мяса, овощей, и... чем там так вкусно пахнет с кухни? Вот того тоже. И вина. Полное отсутствие кокетства в её голосе и деловитость движений вызывали безотчетную симпатию и недоумение - неужели она не понимает как её видят мужчины? Или мужчины в этом городе слЕпы?
Ингрид: Деловито приняла подарок, осмотрев гостя с ног до головы, и, поняв, что восхищение, кажется, искренне и не грозит перерости в подмигивания и гадкие шуточки, сдержано его поблагодарила. - Мясо с овощами вместе или по отдельности? То что пахнет - это хлеб, теплая лепешка, запеченая с сыром. И баранина на костре. Тоже нести?, - про себя посомневавшись, что его живот вместит такое количество еды. Выслушала пожелания гостя, кивая, и поинтересовавшись желает ли он остаться на несколько дней или в Риме проездом. На местного он похож не был, даже несмотря на то что был гладко выбрит.
Осмарак: С трудом оторвавшись от рыжего чуда, вслушался в её латынь, звучавшую, насколько он мог понять, совсем без акцента, и выбрал: - Баранину с костра, овощи тогда без мяса, и лепешку...(через небольшую запинку) запеченную. - всё больше удивляясь отсутствию в ней кокетства, что, не то чтоб привлекало, но расслабляло, как и уютная зелень дворика, сказал просто - Я бы хотел остаться тут насовсем. Комната есть? С кем мне поговорить?
Ингрид: - С отцом. Итак, баранину, лепешку с сыром, овощи. Вино. Итого пять асов. сосчитать было несложно, здоровяк, который живет на втором этаже левее поэта, только что брал то же самое. И, приняв заказ, огляделась по сторонам в поисках отца. Принимать решение заселять или нет гостя, мог только он.
Осмарак: - Как зовут отца? А тебя, прекрасная Золотоволосая? - Ос не удержался от пышного восточного эпитета, хоть на латыни он и прозвучал забавно. Отдал деньги, слегка жалея, что рыженькая оказалась не простой служанкой, а дочерью хозяина.
Ингрид: фыркнув на комплимент "нуу началоось", ответила на вопрос - Ивон, сын Инбалта. А меня - Ингрид,- нимало не заботясь трудно ли будет приезжему запомнить или произнести их имена. Взяла с соседнего, уже освободившегося, стола посуду и, пообещав гостю что все сейчас принесут, отправилась на кухню
Ксен: - Ой, - мирно говорил Ксен, комкаясь большой плотной подушкой на узкой скамье напротив собеседника, рослого костлявого варвара, по шрамам и седине которого было так же трудно уточнить его возраст, как по смешаной речи - принадлежность племени, - нравится он тебе, бери его к себе жить! - и он повторил, что слышал от жены по поводу предмета разговора, который пить был горазд, а платить за жилье ленился: - Пусть идет пасет овец, делает сыр и возит продавать. Всего сказанного ею он не помнил (его было много и быстро), но то, что понравилось, стоило процитировать, потому что, говори он от себя, собеседник услышал бы сравнение обсуждаемого опухшего лица с немаленькой хозяйской задницей. А настроение было добродушное. Взгляд дочки он сразу уловил то ли краем глаза то ли чутьем, повернулся и вытянулся на скамье до поднятых бровей, спросил: - А? И направился к человеку, с которым она говорила, понимая, что дело требует вмешательства.
Осмарак: Фырканье Осу понравилось. Не совсем она на мальчишку похожа значит, чуть жеманится. Певучее имя варвара он запомнил сразу, и сразу же понял кому оно принадлежит. Завидя эту махину, он тут же убрал взгляд с плывущих в сторону кухни бедер Ингрид и кивнул подошедшему. - Ивон? День добрый, хозяин. Твоя дочь сказала у тебя комнаты есть?
Ксен: - Есть немножко, - согласился Ивон, садясь. Скамейки он сколачивал сам а потому они, хоть не всегда отвечали ширине, но никогда не сетовали на вес. - Вот как раз на днях одна освободилась. Жить будешь, или так, ночь перебыть?
Осмарак: - Пожил бы. Если в цене сойдемся и соседи не слишком буйные. Мне бы одну комнату, на третьем или четвёртом. Я один. Харчеваться тут буду. Плату могу за месяц сразу внести. - чем больше Ос приглядывался, тем больше впечатлял варвар. Не столько даже мускулатурой (он видал мужиков и покрепче), сколько явной внутренней силой. - Я не местный, но в Риме хочу остаться.
Ксен: - ну почему не сойтись, тем более на третьем или четвертом. Со столом это тебе в 400 сестерциев обойдется... хотя, комнату, ты сказал? Одна комната в 270. Буйных, говоришь, не любишь? - Ксен улыбнулся в усы, - немудрено, вон серый какой, как с креста сняли... ничего, отъешься, споем. - Он подмигнул, скривился доверительно: - Я, на самом деле, тоже буйных не люблю. Из каких краев будешь такой? Звать как?
Осмарак: От оскорбления внутри словно с грохотом обвалился постамент чистого огня и похолодело. Ярости не было. Упомянув самую позорную в империи казнь человек сказал правду. Только горечь и недоверчивое удивление "неужели на лице...", выплеснувшиеся коротким: - Хахх... - да онемением в напрягшейся до хруста спине. Серхчеловеческим усилием Ос заставил себя остаться на месте, хотя первым и единственным побуждением было подняться и уйти не оглядываясь. Но это выдало бы его с головой. Он сглотнул, и, сделав вид, что сильно озабочен тем куда запропастилась обещанная еда, вытянул шею по направлению кухни. Этого времени хватило, чтоб взять себя в руки и понять, что коварного ехидства в варваре - не больше чем пухлом младенце, накручивающем шипящему коту усы просто так, потому что усы и кот, а слоном по мозолям он протоптался исключительно в силу природной неуклюжести. - Из Парфии я. Осмарак. Да, не люблю - подтвердил Ос - Я караваны охранял, мне буйных там хватило.
Ингрид: Его мясо она решила принести ему сама. Оно уже было готово,так что оставалось только распорядиться чтобы кухарка отложила сколько надо на тарелку,и пока та занималась художественной раскладкой еды(на эту прихоть пока можно было даже не злиться-голодных еще было немного), Ингрид, налив немного вина в глиняный кувшин,вышла в зал и стараяь не привлекать к себе внимания,поставила вино на стол,между отцом и гостем,все-таки ближе к гостю. Возвращаясь обратно,застала кухарку необычно румяной и на вопрос-просьбу "а можно я сама тому господину подам?"-пожала плечами.
Ксен: - Караваны? - переспросил Ксен, чтоб не упустить ответа: вглядываясь в лицо напротив, он уловил моментальную окаменелость, свойственную гордым, уловил тем чутьем, каким ловят противника на удар, когда он на мысли застревает. И сам налил Осмараку - цвет лица вернуть... - А я на песке считай вырос, так что сам понимаешь... вот жженщины! не могла мне пива принести. Ингрид!.. - крикнул в сторону кухни, обернувшись и с характерным жестом. - А расклад такой: наверху на самом есть комната, но там баба с мелюзгой в смежной.С третьего только вот вчера.. позавчера одного вытряхнул, там напротив старикан, дверь через коридор. Если совсем один хочешь, то в задней части, где два этажа, есть каморка безникого, только окно неудобное. Потому и дешево. У меня там хранится всякое... ну да захочешь-вынесем. Ну где она бродит, за столом голодный мужик, а она бродит.
Осмарак: - До Индии дважды доходил. Здоров будь, Ивон, сын Инбалта. - Ос отпил не дожидаясь пока хозяину принесут пиво и одобрительно кивнул на кувшин - Выноси из каморки. Я все равно обустраиваться хотел, прикупить кое-что. Как раз тебе и залог будет. На арене, говоришь? Значит женщины твои мази умеют варить? Мне бы заживляющих. Не в форме я слегка... после буйных.
Ингрид: На зычный голос пришли обе: кухарка с красиво разложенным мясом и овощами для гостя и Ингрид, с лепешкой. Ее, конечное, тоже можно было бы поручить принести кухарке и та бы это сделала с радостью, но отец звал, а приходить с пустыми руками..пиво не в счет. - Да, пап?, - спросила, поставив перед ним пиво , - что-то еще?
Ксен: - Брату скажи, пусть хлам из той комнаты на втором этаже в кладовую вынесет... сегодня. С Тихиком, там много. Жилец у нас. И это, матери скажешь, пусть сделает тянучку, как мне делала. И пошли кого-нибудь за алоэ...сама не мотайся по жаре. - и повернулся к Осмараку: - что, еще из Индии так и гонятся? - если б не колыхание стола, можно было бы и не заметить, что он смеется.
Осмарак: Золотое сияние отвлекло взгляд ровно на столько, на сколько позволял восточный этикет когда двое мужчин говорят о деле. Ос растянул губы в вежливой улыбке. - На остийской дороге своих хватает. Хотя теперь освободилось немного места для пришлых.
Ксен: Ксен подмигнул снова: - Дык... оно и меня тут Ксеном зовут: "чужак", значит, - подпер щеку рукой, закусив при этом один палец, и, с невиннейшим видом обнесшего соседскую яблоню сорванца возвел очи горе. Но перед ним на столе стояло пиво, и долго ломать комедию не стал. - Здрав будь, - поднял кружку и сунул усы в пену .
Осмарак: Рванув зубами кусок поподжаристее, кивнул и, представив возможный исход встречи с подобным чужаком, налег на еду, как на лучшее лекарство. Принесённое исчезало быстро, но обычного прилива сил он не ощущал. Одиночество, ложе, сон... Этот город битком набит чужаками, но как только он поправится, им придется потесниться. Прервался он только для короткого: - Значит за каморку 200 в месяц? А что с окном?
Ксен: Ксен поморщился: - Окно на соседку выходит. Беспокойная баба, сил нет... Ну и зарешетили до середины. Все ей оттуда кто-то выглядывал, будто прям великая радость поглядеть на нее с заднего фасада.
Осмарак: Хмыкнув через дожевываемую лепёшку, поинтересовался: - Есть на что посмотреть? - и, осушив двумя глотками остатки вина, откинулся на лавке, мысленно подсчитывая во что встанет обустройство подобия дома, места, куда хотелось бы возвращаться.
Ксен: - Это смотря в каком ракурсе. И посмотреть, и послушать. В театр не ходи. Если с моей сходятся - музыку можно не заказывать. Нет, баба трезвая, ничего сказать не могу, троих подняла вдовой. Так что, если ты про посмотреть, ищи в другом месте - ты ей в сыновья годишься... Да! Девочек у меня тут нет. Беспокойство одно. Я сперва, как разгребался, однодневок брал, и девушки были, а потом народ пошел посолидней чуток, да дети подросли - ну его, головная боль... и без нашего по улицам воют. Что я, не заработаю руками?
Осмарак: Ос вполуха слушал речь обстоятельного варвара и сам сперва не понял почему вдруг стало так легко посмотреть ему в глаза. "что я, руками не заработаю?". Он поднял взгляд, терявшийся до этого где-то на уровне рыжей бороды, и протянул руку. - Договорились. - серьезный мужик, не строящий из себя чистенького, но предпочитающий честную монету для своей семьи, из тех, с кем можно уснуть у походного костра с набитым кошелём и быть уверенным, что проснешься, а не останешься лежать у дороги с перерезанным горлом, вызвал в памяти образы отца и тех немногих, кого Ос уважал, там, в той жизни, дорога в которую шла через огонь. - Без девок тише - он улыбнулся открыто, сверкнув всеми и пробоиной выбитого клыка на дом, в котором решил остаться.
Ксен: Ксен кивнул и рука его плавно и легко прошла через стол навстречу и мягко сжалась на твердой руке собеседника, вернулась к покинутой кружке, и очередной глоток пива смыл с усов оставшуюся после первого пену. "Даа, с руками у него жопа... " - осела мысль и Ксен вздохнул, глядя в пробоину во рту и не пытаясь продумать и ухватить за хвост ощущение, полудогадку, что оскорбился парень замечанием о сером лице мученика ох не зря ... Ксен проглотил ее и запил. Для верности - вдруг это была и не гордость вовсе.
Осмарак: По мягкому пожатию огромной лапищи, а больше - по вздоху и сменившей балагурство задумчивости, Ос понял, что выживший на арене догадался про руки ещё до пожатия, которое было достаточно крепким - просто по движениям. Но понимание не вызвало ни опасения "сдаст", ни гнева "пожалел убогого". Так вздыхают опытные караванщики при виде новичка, сползающего с седла с отбитым задом после первого, почти безостановочного (скорее, скорее, пока не раздулась река, не упали цены, не началась война, не обогнал конкурент) двухнедельного перехода. Молодой спешивается осторожно, слишком гордый, чтоб звуком или взглядом показать как болят мышцы и отваливается то, что завтра снова отбивать в седле, сжав зубы. Весь караван видит его походку, но никто не кривится презрительно "слабак" и не жалеет как бабу, хоть над губой новичка только начал пробиваться пушок, а молча сочувствуют "да, парень, у тебя неприятности. бывает." - Хороша баранина, и остальное не хуже. Спасибо - сказал он, поднимаясь - Покажешь дворец, хозяин? И виды... на фасады - накатило веселье - то ли от вина, то ли от вздоха, и захотелось посмотреть... дом - А потом за барахлом пройдусь.
Ксен: Ксен поднялся, не выпуская кружки из руки, движением головы показал направление, пошел, провожая. На ходу приложился к пиву еще разок и поставил, проходя мимо кухни, пустую кружку, а кухарке хитрую морду скроил. >>>комната Осмарака в инсуле
Луций Алтер: >>>>> Лавка Суламиты Из-за громоздкого, несуразного горшка с алоэ Алтер чувствовал себя глупо, входя в эту развеселую (как впрочем всегда) харчевню. Он боком протиснулся к длинному столу, заменяющему стойку и уходящему куда-то вглубь кухни, и громко поинтересовался, не выйдет ли сейчас к нему молодая хозяйка для равноценного обмена.
Ингрид: Она не стала слушать разговор отца с новым постояльцем-вряд ли там было что интересное,важнее было найти брата и убедить его сделать то что сказал отец. С первого раза тот не воспринял что к чему,и понял, точнее захотел понять что от него требовалось только после красноречивого взгляда и повторения того же жестами. Едва разобравшись с братом и передав маме просьбу отца о тянучке,она вздохнула спокойно. Оставалось только алое. Но послать за растением было некого. И тут в дверях появился гость,точнее сосед. Увидев вожделенный куст,Ингрид просияла: -Воистину Сами Боги привели тебя к нам!
Осмарак: Та же волна веселья подтолкнула сказать пышной кухарке одними губами "съем" и подняла за Ивоном на второй этаж, ... >>>комнаты Осмарака в инсуле
Луций Алтер: - Воистину Сами Боги привели тебя к нам! Алтер отодвинул рукой развесистый куст так, чтобы видеть Ингрид, и рассмеялся: — Не боги, а ноги, — он махнул веточкой. — И этот злобный куст нисколько не стеснялся пользоваться моими. В компании хорошеньких, а главное умных девушек, Алтер обычно забывал о мучающих его злых мыслях, успокаивался. Если бы еще не нужно было ничего говорить... но это недосягаемая мечта. Он поставил горшок на стол, спросил: — Может, куда отнести? Он тяжелый, мерзавец, — и внезапно вспомнив. — Я хотел спросить еще, нет ли у вас запасов липового угля? Наш вчера весь кончился.
Ингрид: Она рассмеялась. Сосед был забавным и, что особенно ценно, не норовил ее ущипнуть и говорил по делу. - Липовый уголь? Вроде еще есть.., - она задумчиво оглядела помещение, - вот сюда поставь, сказала, расчищая масто под окном. - Тихик, - сказала отлавливая парня груженого какой-то ерундой, которой уже года полтора никто не пользовался точно, - Тихик, угля липового набери. И к Суламите отнесешь. Знаешь где Суламита?, - переспросила, глядя в глаза и дождавшись когда кивнет
Луций Алтер: Алтер передвинул горшок на указанное под окном место и с облегчением выпрямился, избавившись от дурацкой ноши, затем покосился на Тихика: — А он точно дорогу найдет?
полная версия страницы