Форум » Зрелища » Амфитеатр (продолжение 3) » Ответить

Амфитеатр (продолжение 3)

Admin: Театр Марцелла (лат. Theatrum Marcelli) — театр близ правого берега Тибра в Риме, строительство которого было задумано Юлием Цезарем, а осуществлено Октавианом Августом, который в 12 г до н. э. посвятил его памяти своего покойного племянника Марка Клавдия Марцелла. При диаметре в 111 метров театр мог вместить 11 тысяч зрителей. Рядом с руинами театра сохранился античный портик Октавии.Здание было перестроено при Августе в 33—23 годах до н. э. на месте портика Метеллы, построенного цензором Цецилием Метеллом Македонским около 131 года до н. э., и посвящено сестре императора Октавии: сооружение представляло собой прямоугольную площадь, 118 метров в ширину, на низком подиуме, окружённую двойной гранитной колоннадой и было украшено мрамором, многочисленными статуями, в том числе 34 бронзовыми статуями всадников работы Лизиппа, изображающие Александра Македонского и его полководцев. Портик включал в себя храмы Юпитера Статора и Юноны Регины, библиотеку и курию Октавии.

Ответов - 145, стр: 1 2 3 4 All

Кассий: ...Пришедший на новости Микен осмотрел лежачего раненого Лео и с поразительной легкостью согласился отдать его, поговорив с лекарем. Чем его напугали, Кассий вдаваться не стал. Но и на эти деньги он мог набрать троих новых и осталось бы на кормежку. На противника Севера, фракийца, напала медвежья болезнь. Пока Вардусья занималась своей непугливой скифкой, Кассий лично приводил бойца в себя, и на предложение вывести тройку согласился, о чем немедленно пожалел, едва фракиец проткнул мурмилона. И о чем он думал, этот парень. Мог бы поддаться и избежать Севера, кто ему велел держать лицо!.. Хотя можно было предположить, что того не устроило бы звание труса, и, надо отдать ему должное, удержать лицо ему удалось. Кассий выругался едва не вслух. Три трупа в одном бою. Куда смотрел арбитр! После потери мурмилона... Кассий послал проверить, на всякий случай, насколько тот потерян, хотя по характеру удара можно было предположить, что он потерян даже если еще жив. Но Север! Арбитра обвинить не получалось. Север просто не внял, когда его уже достали, и, понимай его Кассий или нет, ни ему, ни противнику от этого уже ни холодно ни жарко. И наконец, закрыть день должен был Фортис. Кассий сомневался, стоило ли позволять ему это участие, после пропущенного удара, но этот человек заслуживал шанса заработать себе свободу - учитывая, что он никогда ни о чем не просил.

Фурия: ... и не было ничего такого, что заглушило бы неприятное ощущение. Не было легкого неуловимого ретиария против мурмиллона, и Север не играл с противником, как кот с мышью, а набежал, не дав отдышаться. Паническая, нервная защита была по-звериному неожиданна. - Такое впечатление, что за него думает его тело, - шепнула Ирина Клавдии, и в следующую минуту Север обнялся с противником, закрыв щитом свой последний удар. Она со вздохом досады отвернулась от разваливающейся, как кусок пирога под ножом, пары, словно пряча лицо у плеча собеседницы. С одной стороны, видеть, как гибнет вероятный отец возможного ребенка было лишним, с другой - этот человек уже ничем и ни перед кем не сможет хвастаться. - Глупая смерть.

Ветурий: - А что, неплохая мысль. Как говаривал душка-Плиний "услаждает глаз без утомления". И цвет женский и ей к лицу,- искренне обрадовался Марк, позавидовав, что не ему пришла эта мысль. Хотя с украшениями не всегда угадаешь. Кто бы ему помог с подарком. Хотя он с подобных мероприятий считал не вылазил.


МаркКорнелийСципион: — Ты думаешь? А то как-то... Не знаю. Мне всегда было проще с мечом в одной руке и щитом в другой, а не на пиру с кабаньей ногой и омаром. Кажется у тебя появляется прекрасная возможность — увидеть несколько напуганного Сципиона. Кто бы мог предположить, что я боюсь именно этого. И парень засмеялся. Такова была правда. Какая есть... И иногда лучше сказать её и исправить всё до, нежели пожинать плоды ошибок.

Дея: Дея выглянула из-за веера чуть сильнее. Криков не предвиделось, и было хорошо, что она не попросилась уйти. Первые игры, все-таки, которые она смотрела так близко. - Противный какой-то человек, - пробурчала себе под нос. И вдруг обнаружила, что помнит это имя, то, что этот противный человек произнес. "Так это ее убили?.. Которая все люди как люди а она богиня?" Становилось ясно, почему старичок так рассердился. Она бы тоже разозлилась, если бы собралась замуж, а жениха на следующий день в какой-то конторе видели неживым. - Ужас какой, - сказала, расширяя глаза. Она так долго об этом думала - вспомнив и про комнату, которую надо было приготовить, и про розовый мрамор, и про рабочих, которые этот мрамор должны укладывать, что слова пришлись как раз на убийство мурмилона. Надо было как-то старичка поддержать, а как - она не знала. Что он отзывался о Тривии в свое время довольно резко, странным не казалось. Чувства иногда так изматывают, что человек готов прибить того, кто их вызывает, особенно если он перед этими чувствами бессилен. Так что мало ли что тут можно наговорить. Странно было только, что, решив жениться, сенатор своей невесте виноградник продал. Ну да мало ли, может, какой-то закон обойти хотел, этих законов как собак нерезаных... и не такое выдумаешь. Отцовские знакомые вечно выдумывали что-нибудь. Все равно не все было понятно, все равно не все в голове укладывалось, и она с тоской подумала о грамоте и Рурке: только начала вот буквы учить, а есть люди, которые читают и понимают слова, и даже законы пишут. Вот морока разбираться будет, когда она сможет читать. Наверняка что-нибудь эдакое однажды прочесть заставят...

Ветурий: Вслед за этим сказанным "душка" вспомнился Публий, безвреднейший с виду Публий. Вот кому еще подарки выбирать мучительно до тоскливого воя, если не намекнет. А он не всегда и не всем успевал намекать. К счастью мысль о напуганном омаром Сципионе успела вовремя, размышления о подарке не успели бесповоротно испортить день. Марк заржал: -В таком случае ты будешь гвоздем программы. - Хотя ты и так им будешь,-добавил, не без зависти оценивая могучее телосложение Сципиона. Что бы там не говорили матроны и девы подоступнее, для Марка если и существовало такое понятие, как мужская красота, относилось оно к телу и только к нему: размер, рельеф, пропорции. -Как думаешь, нас не потеряли еще? Или ты не против пикантных сплетен? Кажется, это входит в моду.

МаркКорнелийСципион: — Нет, омаров я не боюсь. Я боюсь что буду есть его не так. Ладно... Марк... Ну, это, ты же понял что я имел ввиду... И вообще это было не смешно... Проговорил преторианец, сам с трудом сдерживая себя от того, чтобы не расхохотаться, представив как за ним бегает уже приготовленный омар. Прямо на блюде бегает. — Да, гвоздь программы, скачки офицера преторианской гвардии на омаре вокруг стола, я себе это так и представил. Главное выбрать омара пошустрее. Отдышавшись от громкого хохота он потрёр глаза и продолжил, уже более спокойным, скорее даже назидательным тоном. — Сплетни — штука полезная. Это заставляет потом врагов Города и принцепса следить за большим количеством людей, с которыми я контактирую. А тех, кто может следить, у них ограниченное количество. Только и всего.

Луций Фурий: Марка Ветурия на трибунах не оказалось. Младший Элий сидел на сенаторских, сверкая смазливым личиком, и выглядел как любимчик. Это могло означать, что Ветурий покинул место не насовсем и, хотя благодаря его сестре былой настрой на разговор почти выветрился, Луций уже считал это доброй переменой, направляясь к Элию. Мазнув наброшенным поверх белой туники коротким плащом ("интересно, отец догадался или этот... как его...") по голове сидящего у ног Элия маленького мавра, Луций уселся одновременно с приветствием и спросил: - Марк вернуться собирался? Как-то он быстро покинул нас этим утром... не думал, что ради тебя. С арены уволакивали тело, за которым в прошлый раз Ирина бегала в подтрибунник. "Интересно, - мелькнула мысль, - она что-нибудь чувствует?"

Корнелия: - Я вообще мало думаю о богах, это они обо мне пусть думают. И почему же? Корнелия рассмеялась громче: - Дорогой, поверь мне, ты не хочешь, чтобы боги о тебе думали, пусть лучше кидают раз в пять лет тебе амфору с золотом под ноги совсем не думая. И единственной твоей проблемой тогда будет - как разглядеть приближающуюся тень, услышать свист и вовремя отскочить. Так о чем я? Ах, да, Венералии совпали с Фортуной Вирилис только потому, что это одна и та же богиня, мой мальчик, ибо нет большей удачи для мужика, когда все бабы хотят дать ему всё и не приемлют отказа. Опасно, конечно, но не это ли лучшая из возможных смертей для настоящего мужчины и некоторых настоящих женщин, м? И, показывая рукой на падающего Севера, подтвердила, кивая печально: - А вот эта смерть не из лучших и, главное, она совершенно бесполезна. Вряд ли Север удовлетворил всю эту толпу так, как мог бы удовлетворить десяток-другой женщин, будучи живым.

Сидус: Спокойно, приятель, солдат ребенка не обидит "Ах вот оно чё, ребёнка значит..." Сид посмотрел на парня в упор, чуть исподлобья, так, как будто уже и дал ему и взял, "года на два ж старше, самое большее!", не то чтобы злясь, но ехидство, медовое такое, в голос прорезалось: - Верю, если у вас семейная традиция юношей на руках носить... из драк, так я только за, тем более я ребёнок лёгкий. А пышка была мировая баба, и, отвечая ей, он только усмехнулся: - Лучшая, ага. Причём лет в восемьдесят. Север всё равно бы не дожил, его бы раньше... ээ... залюбили, - заменил на ходу слово, по привычке говорить с матронами прилично.

Авл Элий: Авл оглянуться не успел, как Марка у него увели. Небольшая, в общем, потеря, но настроение от этого лучше не стало. Почему бы им не иметь секреты, спрашивается? И то, что они предпочли говорить не при нем, вовсе не значило, что именно он был предметом разговора. Он даже не проводил Марков ехидным "приятного вечера", а решил встретить обиженным "Мой сладкий, ну где ты бродишь, я скучал" Ветурий-Младший, тьфу ты, Ветурий-Мелкий прибегал поулыбаться. И убежал к ровеснику. Авл считал, что обещанных прогулок более, чем достаточно, тем более, события на арене, на трибуне и в ложе не переставляли удивлять. Скифку (или кто это был) пощадили, мужики перерезались все. Север был как всегда хорош, жаль, что в последний раз. И тут вид загородил еще один, с военной выправкой. И плюхнулся на место Марка. Поделом. "Луций..Фурий, кажется. Ну да, брат Лара, недавно приехал, а уже старший. Быстро он сориентировался." -А это он у тебя ночевал, или ты у него?,- спросил невозмутимо-заинтересованно, хотя компания, в которой тот пришел в амфитеатр, явно свидетельствовала о втором. Но двусмысленность фразы того стоила.

Луций Фурий: - Душераздирающая сдержанность, - сухо ответил Луций вместо равнозначного удивления "не хвастался (жаловался)?" Вопрос на серьезный лад не настраивал, а тыкаться колкостями Луцию было скучно - от характера собеседника зависело, не иначе. С Элием это было даже не смешно. Вряд ли потому, что претензии на влияние были несоизмеримы, скорее потому, что в его родне отсутствовала сестра. Сестра... сидела с Клавдией и Пиррой, и, не может быть, там уже околачивался Квинт. Впрочем, это опасности не представляло. Как и перспектив. - Так он явится или с концами?

Валерия Пирра: Валерия даже зажмурилась и закусила губу на мгновение от того, что только что случилось на арене: - Ты права, Ирина, абсолютно нелепая смерть, - поддержала она с сожалением в голосе, - мог бы... - она не договорила, что мог бы Север, и перешла на другое, - я говорила про женские бои, но о существовании многих мужских я, пожалуй, жалею не меньше, - краем глаза заметила, что даритель смоквы снова на нее смотрит, однако на взгляд не ответила - всякое игривое настроение пропало.

Клавдия Минор: Была в этом какая-то усталость, сродни той, что сквозила, порой, в глазах людей в Золотом - "скорее бы уже это всё... так или иначе" - когда люди переставили видеть в борьбе смысл и начинали делать странные вещи, очевидные глупости, если смотреть со стороны. Люди теряли смысл, а вместе с ним и волю. "Возможно, это не жадность? Тем скорее... бедная Ливия. А Статиллия? Нет, она ещё не скоро. У женщин совсем другие поводы... держаться". - Можно подумать, что существуют умные смерти, - сказала Минор резче, чем стоило бы, но ничем не смягчила сказанное.

МаркКорнелийСципион: Сципион взглянул на солнце; не сказать, что он так уж надёжно определял по нему время, но примерно оценить сколько тут проторчал было не слишком затруднительно. — Ладно, я пойду, а то уже и правда пойдут лишние сплетни. Точнее, лучше вместе пойдём, познакомишь меня с местным хм... Собравшимся здесь обществом. А то мне надо примерно представлять ситуацию. О чём болтают и тому подобное. Проговорил он негромко Ветурию.

Тирр Серторий: Тирр даже ухом не повел на ехидство Сида, уж брат-то безусловно доказал свою способность не только юношей носить, но ответить надо было; он усмехнулся незло: - Что-то быстро ты согласился, нетяжелый ребенок, а мы ведь еще даже в драку ни в какую не ввязались. Вдруг я не так похож на брата, как кажется. А вот Корнелии возразить было нечего, особенно когда грозный Север кулем упал на песок, покалечив противника напоследок. В общем-то Тирру было совершенно безразлично, скольких женщин успел бы осчастливить собой живой гладиатор, а вот смерть его, хоть и была рядовым, может быть, даже запланированным событием, однако стала полной неожиданностью, хотя бы потому, что столь профессиональный смертник казался ему, обывателю, абсолютно бессмертным, по крайней мере, пока ногами топтал песок амфитеатра: - Думаю, шутка Фортуны Вирилис обошлась бы ему не так дорого, как выходка Аида, - медленно проговорил Тирр, опуская глаза на сенаторские. Для рыжего огонька, кажется, эта тройная смерть была слишком тяжелой, и видимо, в первую очередь как смерть свободных людей, пусть и заклепанных в зрелищные воинские панцири - она перехватила его взгляд серьезным своим. Хотелось верить в то, что пусть и по разным причинам, но смотрели они на произошедшее одинаково - пора бы уже закруглить эти игры и идти работать, отмываться, играть в кости или гарпастум, учить варварские наречия на худой конец, заниматься делом. По какой-то причине, Тирру пока не до конца понятной, уйти раньше нее он не мог. И он сидел, ожидая ее решения: будет следующий бой или нет?

Квинт: - Существуют своевременные, - ляпнул Квинт, прежде чем отвел глаза от арены, и прикусил язык, поздно понимая, что женщины ушли от абстракции бесповоротно и навсегда, достаточно было прислушаться к тону. "Аканта", - одиноко проступила сквозь словесные переплетения в голове печальная действительность. Становилось ясно, что на праздник к Минор он не появится, просто потому что вдохновение, как с ним вечно случалось при малейшем намеке на необходимость, залезло глубоко в такое место, что впору добывать с помощью лекаря. К тому же он сегодня напьется - о чем он думал! С варваром, чью латынь... "а! - мысленно махнул рукой Квинт. - В преисподнюю."

Ветурий: -Ба, Гай Атилий!,- Марк прервался, чтобы обнять проходящего,- Давно не видел. А ты все так же хорош на письме, как раньше? Выступил бы что ли, порадовал. Или нет, лучше напиши как-нибудь. Буду детям показывать, когда до консула дорастешь. И, не дав возможности собеседнику ответить, увлек Марка назад, через именитую и не очень толпу, с некоторыми (а по правде сказать, многими) представителями которой он многословно и довольно эмоционально здоровался. -Ну вот,-наконец пожаловался Сципиону Ветурий, добравшись до своего места,- это уже никуда не годится. Ты только посмотри - стоило на минуту поднять свой зад, как на освободившееся место тут же позарились. И кто! И добавил, обращаясь к Луцию: -Фурий, ты у меня не только сестер и девушек из под носа уводить будешь, но и приятелей отбивать? Какие-то личные мотивы? Что я тебе сделал, горе мое?

Авл Элий: - Так он явится или с концами? - А я откуда знаю! - раздраженно ответил Авл,- Можно подумать, он докладывает, когда придет и придет ли. Или хотя бы предупреждает, если ему приспичит явиться с утра пораньше. С точки зрения Авла, ничто не могло оправдать появления без приглашения, даже Марка. А чем он, собственно, от остальных отличался? - Дурная примета, на его стуле сидеть. Я предупредил. Да, мой хороший?,- последняя фраза была адресована Амону. .. И тут вернулся Марк. Встретить его заготовленным "я скучал" не удалось. И Авл затаил надежду отыграться потом, в сочувственных догадках чем они там занимались

МаркКорнелийСципион: Маркус тем временем следовал за своим провожатым, стараясь параллельно обмениваться с его знакомыми ничем не обязывающими приветствиями и постепенно строить у себя в голове картину кто кого любит, а кто ненавидит. — Не бойся трудностей — они закаляют характер. Ну или ноги, в зависимости от того, что нужнее. Отсмеявшись и сев на один из свободных стульев он кивнул Авлу и задумался на несколько мгновений, глядя на одного из находящихся рядом. Количество пурпура позволяло определить примерный уровень должности, а военная выправка и такой знакомый ещё по усмирению бриттов взгляд человека, привыкшего убивать, говорили о многом. Возраст оставлял не так много вариантов, где можно было успеть получить подобный взгляд. "Фурий... Интересная у них семейка, надо бы навести справки поподробнее..." — пронеслось в голове, пока тот формулировал как бы получше обратиться. — Аве. Насколько там жарко сейчас между Антиохией и Александрией? Решился тот всё-таки спросить у Луция что тот думает о сложившейся ситуации. В любом случае, Сципион предпочитал собирать мнения непосредственных участников — весьма полезно, чтобы потом не возникало расхождений реальности с действительностью.

Гней Домиций: Больше всего хотелось встать и уйти. Одному и куда глаза глядят. Этот переполненный кровью день хорошо было бы закончить где-нибудь в пригороде, в одной из рощ, где простые колоны собираются у длинных дощатых столов съесть свой солёный ужин и рассказать друг другу о происшествиях дня - вроде разбитой амфоры, сбежавшей козы или деревенской драки за девчонку. Иногда он так делал. Не подходил, просто смотрел из-за ветвей. Это напоминало Грецию. Если бы игры не закрывал Фортис, если бы не разговор с Понтием, Гней бы так и поступил теперь. Взгляду и слуху не на чем было здесь отдохнуть. Обернулся он просто чтоб не смотреть на арену. Авл был в компании, которая подходила ему как нельзя лучше - и по возрасту, и по положению, и по красоте. Домиций кивнул Луцию Фурию и отвернулся, невольно сжав рукой буллу на шее. Ну кто он такой в самом деле? Мальчишка, которому грустно от чужих смертей в месте, где все ради смертей и собрались. Они, наверное, обсуждают сейчас удачные атаки и остроумные защиты. Вряд ли он мог бы поддержать разговор. Он даже Юлию не может найти что сказать по поводу гибели гладиатора, на которого тот так хотел посмотреть.

Луций Фурий: Марка вернулось как-то много и Луций встал. Перехватил кивок из нижнего ряда, не успев ответить, только улыбнулся и, оценив новое лицо поневоле исподлобья, зыркнул на приятеля: - На что я точно не претендую, так это на твое место. А тебе, Марк, наука вперед - сбегая от гостя, ты поневоле перепоручаешь ему свои обязанности, и гость уже сам провожает твою сестру на игры, винить некого. Аве. Я Луций, - он кивнул с коротким комментарием: - не скучно. Прошу меня извинить, три года назад я не был с тобой знаком, - и он прямо наблюдал рассмативающего его человека, отсаживаясь с Маркова места через Авла.

МаркКорнелийСципион: Где-то в голове что-то щёлкнуло, подобно шестеренкам астрариума: лёд тронулся. Можно уже продолжать разговор. Офицер усмехнулся. — Маркус Корнелий Сципион, военный трибун латиклавий, преторианец. Бывший центурион одной из когорт в составе подавлявших мятеж в Британии легионов. Потом три года против Парфии, так что если что мне те места знакомы... И я прекрасно понимаю что такое, приехать в Город и не знать никого. Но мне было бы интересно послушать очевидца.

Луций Фурий: Луций в свое время на эту тему высказался уже сгоряча в невнимательные уши, чтоб впечатления ослабили эмоциональное давление, а данный момент для откровений не подходил. И он с внешней улыбкой ушел от лобовой комплиментарно в сторону опыта: - Не думаю, что ситуация принципиально отличается от Британии, - он отлично выбрал позицию, как выяснилось: сиди он рядом, он не видел бы лиц, но не был бы застрахован от ушей, а переврать можно любые слова. Тем паче, что Марк Ветурий Септим на это прирожденный мастак - проверено на пустяках. Взгляд, впрочем, так и остался вперенным в лицо собеседника.

МаркКорнелийСципион: Шестерёнки провернулись ещё раз. Собеседник оказался достаточно подкован в подковёрных играх, чтобы попытаться соскочить с темы. К счастью, они ещё и помимо всего прочего сидели рядом, что упрощало дело. Преторианец пересел к своему новому собеседнику, зевнул, что при его заспанном виде было вполне логично, и, чуть наклонившись в сторону младшего Фурия в процессе зевания, быстро проговорил, уже шёпотом и совершенно без какого-либо налёта усталости: — Мне нужен не разговор на пиру, а серьёзная информация из первых рук. Под вашу семью никто не копает, да и копали бы — не разговаривали сейчас. Если требуется — можем поговорить где совсем не будет лишних ушей. И останется всё... Между нами. Затем вернулся в прежнее положение, зевнув второй раз.

Корнелия: - Восемьдесят!? Милый, где же ты такие цифры берешь? Не только Север, уверена, что ни один из здесь присутствующих благополучных морщинистых лысиков и не надеется когда-нибудь открыть глаза в восьмидесятый день рождения и восславить тупые ножницы Морты или ее беспамятную голову, - Корнелия прикрыла глаза, выражая своим видом всю многовековую мудрость былого и грядущего. - "О, не медли! Не мучь моего ожиданья! Перережь поскорей Эту нить злополучную жизни моей, Чтоб покончились страшные эти страданья!"* Они даже на сорок пятый не все надеются, и глядя на драгоценных жен с чашами болиголова в руках они еще и умоляют перерезать эту нить скорее. А услышав не испугавшегося кредиторов Сертория, погрозила пальчиком: - Вот уж с кем я не стала бы шутить, так это с Аидом, мой мальчик. Мне кажется, это дозволено лишь Персефоне и ты - это точно не она. Евника! Вина нам, выпьем за могучего Севера, что теперь будет держать Цербера за ошейник. * Как это не прискорбно, но Корнелия цитирует Гейне. И пусть сольются в миг один для Вечности столетья, Что отделяют терм царицу от главы Эпохи романтизма...

Луций Фурий: Новый знакомый до смешного без обиняков пошел на сближение, в какой-то момент буравить его глазами стало невозможно. Выпустив его из поля зрения Луций не поворачивая головы отслеживал в уме передвижение то глазами Ветурия, то глазами Элия. Потом прямо в ухо выдали фразу, на которую Луций тоже не обернулся, только шумно втянул носом. Нет, очередной претендент на всезнайство не был пьян. Но против, похоже, ничего не имел, и Луций все так же не оборачиваясь, бросил: - Тогда пошли. Встал и снова побеспокоил сидящего у ног мавра, направляясь к выходу. - Увидимся, Септим. Не то чтоб он горел желанием поговорить об Иудее с первым встречным солдатом, но понаблюдать не отказывался. >>>>>>>>>>>В термополий >>>>>>>>

Парис: ... Сколько он так просидел - кто его знает, наверное, долго... Но в голове прояснилось. "Так, а что я хотел?.. - огляделся по сторонам рассеянно, - ах, да! Я же шел на бои посмотреть... если там вообще еще что-то происходит", - заключил с ухмылкой. Побаливал локоть - видимо, ушиб, когда толкнули. "Ну и денек!" - тряхнул головой Парис и больно стукнулся о мрамор: - Аййй... да что ж такооое?! - он схватился за затылок, с раздосадованной миной оглянулся на статую и встал. ... Он с опаской выглянул из галереи, прежде, чем выйти, взглядом наметил себе путь, на котором толкотни предвиделось меньше всего - и легко двинулся по нему, издали подавая знаки своим.

Сидус: Что-то быстро ты согласился, нетяжелый ребенок, а мы ведь еще даже в драку ни в какую не ввязались. "Уел" подумал Сид, но ему это понравилось куда больше, чем Тиррово смущение. - А я доверчивый, - невинно похлопал глазами, - ты же пообещал, что не обидишь. Тем более что завтра драка очень даже может быть. Принял у Евники вино и покрутил в руках, прикусив губу - хотелось думать, что если белого варвара подлатают, он доживёт. До таких цифр. Вон он какой... - Чем это я не Персефона? Вполне себе цвету, - нарочито томно откинул волосы в сторону Корнелии и засмеялся несколько принуждённо. Там, где он теперь жил учили не бояться богов - не бояться неизбежного. И там никто не думал сколько проживёт - жили сегодняшним днём. Но помечтать-то можно.

Ливий Курион: За время пока гладиатор, умирая, корчился на мече, Ливию представилось, как под трибунами из огромных амфор льётся масло, как по его приказу рабы запирают все выходы, замуровывая равно знать и плебс, как одна единственная искра превращает амфитеатр в огромный, до неба, поминальный костёр на чудовищной тризне по всему, что любил и уважал в Риме претор... Гай... брат... умудрявшийся верить во что-то вопреки возрасту, опыту, фактам... Курион увидел, как огонь, разом, выжигает из сердца империи гнусь словно лекарь прижигает загноившуюся рану. И ему не было жаль никого, включая себя. Меньше всего - себя. Один приказ. Одна искра... "Ужас какой" сказала она. Ливий сморгнул, видение исчезло.

МаркКорнелийСципион: Кажется, всё сработало как и предполагалось. Вот так и получают секретную информацию. Не подслушивая из сундука, не подглядывая через щёлку двери, нет. И даже не тыкая связанного раскалённым стальным прутом. А просто разговаривая. С кем-то из тех, кто знает. И готов поделиться информацией. Чаще всего совершенно бесплатно. — Встретимся потом на званом ужине. Махнул тот рукой Ветурию и двинулся вслед за Луцием. В его положении хотелось бы самому побывать в Иерусалиме и вернуться обратно, но в отсутствие подобной возможности вариант с расспросами вернувшихся оттуда старших офицеров оставался единственно эффективным. ==>В термополий http://spqr.forum24.ru/?1-11-0-00000005-000-80-0#110

Марк Иппократ: Парис выглянул из-за изваяния в таком месте... что у Марка голова закружилась, и мысль "это пока я его искал, он тут все время прятался!" порвалась яркими картинами ожидаемого вечера и во рту словно разлилось едкое вино. - Вот ты где, - пробормотал он, ринувшись навстречу. Язык был точно связаный, глаза застилало Ларом, обнаженным Ларом, нужные слова терялись. - Куда же тебя унесло... я думал, хоть раз посидим вместе... отлично... отлично выступили кони... и люди неплохо. "Где Марсий?.. теперь Марсию его сдать..." - лихорадочно соображал Марк, оглядываясь, а в груди все протестовало: да что он, в самом деле маленький? Не пропадет. Оторваться сейчас, пока нет рядом отца и старшего, и зачем столько времени на это недоразумение убил!

Парис: - Да я вот... ты знаешь... шел, толпа... а голова возьми и закружись, - начал было Парис, немного теряясь от того, как стремительно возник перед ним Марк, но как-то сразу осекся и обмяк, почуяв неладное, - что с тобой?.. - глаза брата глядели куда-то не на него, а мимо или сквозь, и сам он, казалось, мыслями был не здесь. Парис хотел ободряюще взять его за руку, споткнулся обо что-то, поэтому вышло не взять, а вцепиться, чтоб не упасть, виновато и как-то скукоженно улыбнулся и проговорил: - Ты прости, я не специально... Неплохо, говоришь? А Север?.. - спросил про единственного, кто пришел на ум, потому что был на слуху, - я тоже думал вместе посидим, а тут... да что с тобой? - и уставился на Марка в полном недоумении.

Юлий: - Ох,ё! Ну крут,-Юлий не моргая проводил взглядом клинок, на который насел брюхом Север. Сравнения приходили как обычно, но каким им еще быть, а? Он не любил вояк - только и хорошего, что рельеф, и то не всегда. Но тут прямо пожалел, что этот гладиатор никогда им не интересовался. Хотя, возможно, интересовался Кайеном, потому Кай и спросил. И вслед за Гнеем обернулся тоже, только увидел заново и другими глазами преторианца "и рельеф, и деньги". Мысль пришлось придушить - непохоже было. Но тут они вышли вдвоем с Фурием. Эти совместные прогулки Сципиона - сначала с Ветурием, потом с сыном старика Фурия если не были данью Эроту, то явно касались политики. А говорить о политике с Септимом Юлию казалось редкой глупостью, куда большей глупостью, чем, например, спать с ним. А что, наверное, забавно. Интересно, он в постели тоже ржет? Брр..

Гней Домиций: - Который? - запоздало удивился Гней. - Север или второй? - удивился не характеристике, а лёгкости, с которой Юлий принял смерть гладиатора, на которого пришел посмотреть, а может и поставил. "Видимо не ставил" решил Домиций и только порадовался, что Юлия бой не огорчил. Довольно было и его собственной печали, не хватало ещё чтоб и Юлий... но, разговаривая и пытаясь смотреть в лицо, Гней понял что раздражало его всё время игр - Юлия не было на уровне взгляда. У Гнея никто никогда не сидел в ногах - дома рабы стояли, ходили, вилики и учителя сидели напротив, с чужими рабами он не общался - короткие кивки и приказы не в счёт. Свои никогда не были где-то в ногах, как животные. Разве что мать усаживала иногда в ноги своих служанок и Риси регулярно загоняла его в купальню чтоб поухаживать за хозяйскими ногами. Да и вообще - они были женщинами. Ему не приходило в голову делиться с ними мыслями, он с ними не спал. В этом положении юноши у ног было что-то настолько неправильное, что пробилось из раздражения в мысль.

охрана: >>>Castra praetoria>через дом Марка Сципиона "Это где ж оно видано, чтоб римский центурион, как пёс собачий, по жарюке, за чужим начальством бегал?!" думал в разнообразных нецензурных вариациях Дуроний от самого дома Сципионов, откуда его направили в амфетиатр. Но дело было такого деликатного свойства, что и десятнику не передоверишь, не то что простому легионеру... А додумывал Секст возмущение уже вслух, насовав, для порядка, в зубы легионеру чужой сотни, патрулировавшей вход. А чтоб забегали! Клариссимы не иголки, тем паче - преторианцы, уж тем более такие крупные. Расчет оказался верным - не прошло и четверти часа, как Дуронию нашли патруль, видевший трибуна, его спутника и направление, и даже дверь, потому что "ну того... жара же, мы только по стаканчику...". Дуроний коротко объяснил куда он засовывает стаканчики если кто в его сотне пьёт на службе, длинно, витиевато, но очень простыми словами пообещал, что посоветует делать тоже самое их командиру, намочил в ближайшем фонтане закипающую бошку и поторопился, чтоб не упустить. >>>термополий

Юлий: -Север, конечно!- фыркнул Юлий,- Второй тоже ничего, но чтобы вот так на меч сесть..уфф. одно слово крут. "Будет что Каю рассказать". В свете представившегося про кто к кому какой интерес проявлял, смерть гладиатора более, чем не расстроила. Кажется, Юлий начинал всерьез сожалеть об отсутствии пресловутого рельефа и даже почти задумался о палестре. Дальше мысли дело бы понятное дело не пошло, но сам факт.. Он положил подбородок на колено Гнея и поднял глаза.

Ветурий: Тезка взял младшего Фурия в оборот, это вполне могло сойти за достойную, хоть и мелочную месть. Честь сестры конечно мелочью не была, но всерьез квитаться со счастливой жертвой за осознанное решение взрослой женщины.. И Марк ее, в общем, понимал. Луций был весьма мил, с какой стороны ни глянь. А глядеть теперь стоило на тех кто рядом. - Мой ты сладкий!- Ветурий наконец приветствовал надувшегося Авла коротким объятием, хотя для этого и пришлось привстать. В процессе обнимания гораздо сложнее пинаться, проверено на практике. Разогнаться негде. Особенно если руку поверх локтя перехватить. Думалось между тем о всякой ерунде типа Иудеи и Парфии, с их мятежниками, послами и мертвыми купцами.

Авл Элий: - И чем это вы там занимались?- ядовито поинтересовался Авл, чью собственность уже дважды задели, не прибавив тем самым хорошего настроения и сговорчивости. - Не великоват будет?

Ветурий: Марк заржал: -Тем же самым, чем вы с этим красавчиком, сыном сенатора. Я, между прочим, ревную. И плюхнулся наконец в кресло. -Разговаривали мы! Знаешь, это когда люди шевелят языками и производят звуки различной степени осмысленности.. Тьфу! Ну ты понял. Ветурий скорчил самую серьезную из физиономий: -Это большая политика. Но долго выражение лица не удержал: -Шучу. Маний напрашивался на тренировки, Марк спрашивал как бы так свинтить, чтобы не обидеть - успел пообещать. Моему племяшу сразу никто отказать не может, а потом вроде как неудобно,- соврал гордо и беззастенчиво.



полная версия страницы